Мы считаем себя разумными существами. Мы даже назвали свой вид Homo Sapiens — человеком разумным и считаем что это звучит гордо. Наблюдая реальность, которую мы себе создали, сомнения в нашей разумности не могут не возникать. И самоназвание нашего вида скорее свидетельствует о том, что скромность не самая сильная наша черта, чем о самой разумности. Тем не менее тысячелетиями подразумевалось, что мы единственные разумные существа на планете. Любой человек разумный, а разумный это только человек. Однако, более пристально присмотревшись к братьям нашим меньшим, мы обнаружили, что и они обладают развитым интеллектом. Определить, где проходит граница между разумом и его отсутствием с помощью биологических наук не представляется возможным. Даже всемогущая генетика не даёт ответа на этот вопрос, а вот кибернетика как не удивительно может помочь. Если проанализировать способы обработки информации живыми организмами, различие становиться очевидным.
Все живые существа, начиная от вирусов и заканчивая нами родимыми, зависят от информации. Получая информацию, мы реагируем на неё согласно определённым правилам. Эти правила прописаны в нашем генетическом коде или выучены в течении нашей жизни. Информация может поступать в произвольном виде; в виде изменения концентрации каких либо атомов, или 3D структуры молекул, или световых или звуковых волн. У живого организма должен быть соотвеющий детектор, определяющий получение информации. А также алгоритмы поведения, по которым он будет на поступающую информацию реагировать. Так вот, то как эти правила организованы и определяет иерархию живых.
Самый первый уровень иерархии это суть боевые биороботы со вшитыми в структуру алгоритмами поведения. Такие алгоритмы не могут меняться в течении жизни. Поэтому биороботы действуют по правилам с которыми они родились. Что неминуемо заводит в ловушки, как только окружающая среда резко меняется. Выжившие в процессе естественного отбора передают свои алгоритмы действий следующим поколениям. Причём передаваемые в наследство алгоритмы модифицируются вследствие случайных мутаций. Таким образом возникает адаптация алгоритмов действий к изменениям среды. Может показаться что подобный механизм выживания слишком долог и не очень хорош, но вместе с огромной скоростью размножения он даёт неплохие результаты. 98% биомассы нашей планеты составляют как раз они — примитивные биороботы (вирусы, бактерии, грибы и растения). Мы возможно когда-нибудь вымрем, они нет.
Второй уровень это биороботы с памятью. К этой категории относятся все живые существа, обладающие условными рефлексами. Эти роботы более совершенные структурно, их алгоритмы поведения могут изменяться в течении жизни, что позволяет гибко приспосабливаться к окружающей среде. Понятно, что такие системы легко побеждают биороботов первого уровня. Поэтому они и питаются первыми. Ко второй категории относятся живые очень большого спектра, начиная от моллюсков и заканчивая млекопитающими. Хотя и тут есть градации. У кого то просто условные рефлексы, адаптирующиеся под изменения среды, а у кого-то развитая память и способность анализировать окружающую среду, выстраивая длинные логические цепочки. Но их всех объединяет одно, они могут менять своё поведение на основе своего личного опыта. Если у первого уровня память только генетическая, то у вторых к ней добавляется личная память.
Третий уровень — копировальщики. Роботы с памятью учатся на своих ошибках. У них нет другого способа узнать мир. То что узнало одно существо никак не помогает другим. И полученные знания умирают вместе с особью их получившей. Но если есть возможность учиться на примере более опытных сородичей, то шансы выжить увеличиваются. Такая способность появилась у животных благодаря специальным нейронам, называемыми зеркальными. Она есть у большинства птиц и млекопитающих, но отсутствует у других живых существ. Зеркальные нейроны позволяют копировать действия других особей. Это позволяет передавать знания мимо генетических каналов от особи к особи, из поколения в поколения. Что существенно увеличивает количество накапливаемых знаний и скорость их накопления, а это, в свою очередь, способствует как выживанию особи, так и всего вида.
Способность обезьянничать у наших детей и есть генетически прописанная способность копировать чужое поведение. Чем успешнее копируешь поведение успешного сородича, тем более вероятно твоё выживание. И если приглядеться на этом построено не только поведение детишек или тинэйджеров, но и взрослых. Мы старательно и обычно бессознательно копируем поведение, стиль, прически, мимику, произношение и артикуляцию тех кого считаем успешными.
Утрируя можно сказать, что разумными считаются те существа, которые умеют копировать чужие знания. Конечно уровень интеллекта очень сильно разниться от вида к виду. Интеллект кошки не сравнить с человеческим. Но даже у таких асоциальных животных, как они, есть знания передаваемые от поколения к поколению. Поясню на примере. Наверняка у многих есть домашние кошки. Вспомните, вы их видели умывающимися? Скорее всего нет. Этот навык передаётся с обучением; от родителей к котятам. Так как большинство домашних кошек куплены в младенческом возрасте, то им никто не показывал как умываться. А вот дикие все поголовно владеют этим навыком.
Все три уровня иерархии это как бы разные уровни аппаратного обеспечения. Первый уровень имеет только генетически определённые знания, у второго добавляются личные индивидуальные знания, а третий может усваивать чужие знания. Каждый новый уровень не отменяет предыдущий, а надстраивается на нем. Но для всех уровней способность усваивать знания определяется генетически, то есть тем железом с которым родился. Понятно что начинка может сильно отличаться внутри уровня. И очень часто первый уровень, с прокачанным железом, может быть круче следующего уровня. Наглядный пример вирус ковида. Его примитивное, но эффективное железо, пробивает нашу многоуровневую защиту. Нисколько не впечатляясь атомными бомбами и интернетом, он спокойно нами питается.
А как же мы? Неужели нет разницы между нами и другими живыми существами? Разница есть и она существенная.
Когда можешь учиться на чужом опыте это конечно отлично. Но если носитель знаний погибает не успев их передать, то вместе с ним пропадают и его знания. А вот если отделить знания от живого носителя и перенести их на что-нибудь более прочное и надежное, то сохранность знаний будет меньше зависеть от случайностей. Этот процесс накопления знаний вне нас начался 30-40 000 лет назад с наскальных рисунков. Примерно 5-7 000 лет назад с появлением письменности он стал абстрактным. Начав путь с глиняных табличек он дорос до Википедии с интернетом и создал то, что мы сегодня называем цивилизацией.
Может показаться что вот оно, принципиальное различие между нами и ими всеми другими и мы на следующем четвёртом уровне развития. Мы можем воспринимать абстрактные знания, а другие животные нет. Но, за последние 200 000 лет мы никак не изменились. И те хомо, которые не умели писать и читать, были такие же как и мы с вами сегодня. Да и сейчас на планете 750 миллионов неграмотных. Генетически мы от наших далеких предков никак не отличаемся. Даже больше, за последние тысячелетия объём головного мозга у нас уменьшился. С другой стороны те же шимпанзе могут прекрасно обучаться языку жестов. А вороны могут решать логические сложные задачи. То есть и у других животных есть способность к абстрактному мышлению. И это означает они также разумны, как и мы. Ну или также неразумны, как и мы. Уровень нашего железа такой же как и у других копировальщиков. Наше отличие количественное, а не качественное.
У нас например более широкие каналы доставки информации. Та же членораздельная речь это канал информации с огромной пропускной способностью (по сравнению с другими живыми). Можно сказать, что это наша специализация. Мы обладаем самыми быстрыми и широкими каналами обменом информацией (конечно же мы с удовольствием забиваем их жутким мусором в виде наших эмоций, хотелок и другого бреда). Отличие это не случайно, подобное наблюдается у всех общественных живых организмов. Такие организмы образуют группы, которые по своим способностям переходят на следующие уровни иерархии, формируя так называемый коллективный разум.
Типичным примером является муравейник. Эти мелкие насекомые активно занимаются сельским хозяйством и животноводством последние сотни миллионов лет. Мы например такие разумные и высоко интеллектуальные додумались разводить растения и животных для своих целей всего лишь 10 000 лет назад. Но если вдуматься как это возможно? Ведь единичный муравей это примитивный биоробот первого уровня. И если даже взять 10 000 муравьев суммарный интеллект от этого не увеличиться. 10 000 муравьев такие же глупые, как и один муравей.
У муравья есть только набор встроенных рефлексов как реагировать на феромоны. Отдельный муравей не обладает никакими знаниями, он представления не имеет когда и как переводить тлей, где высаживать нужные семена, куда относить запасы пищи, а куда строительные материалы. Этими знаниями обладает муравейник. Муравьи, как и мы научились создавать абстрактные знания и отделили их от себя. Если наши знания это обычно распределение букв на двумерной поверхности, знания муравейника это распределение феромонов в пространстве и времени. Муравьи своими передвижениями и реакциями на изменения окружающей среды обновляют информацию для муравейника, а муравейник в свою очередь обновляет им задачи. Если муравей проголодался, то по нужным меткам найдёт дорогу к запасам еды. Если возникла опасность на границе территории, то солдаты по меткам опасности быстро локализуют врага. Где-то возник новый источник пищи, фуражиры найдут дорогу. Муравьи гибнут и будут погибать постоянно, но муравейник живет намного дольше и накапливает знания об окружающей реальности.
Фактически организмы первого уровня смогли создать нечто как минимум второго, а может и третьего уровня иерархии (не совсем понятно как определять интеллектуальный уровень муравейника, если мы не можем его измерить не означает что его нет, возможно мы не смогли выйти с ним на контакт). Устройство муравейника аналогично устройству нашего мозга. Мозг состоит из нейронов, каждый из которых достаточно примитивен. Но вместе, обмениваясь информацией, они могут решать сложнейшие задачи. Так же и муравьи, это суть мобильные нейроны, организованные в единую информационную сеть.
У нас тоже есть свой муравейник, который называется цивилизацией. Те абстрактные знания, которыми мы владеем, не созданы и не придуманы нами, основная их часть вложена в нас нашей цивилизацией. Именно она обучила нас письменности и языку (аналоги оперативных систем), а затем предоставила профессиональные знания (подгрузила нужные библиотеки). Очень мизерная часть из нас создаёт что-то новое, но мы все пользуемся благами этих знаний. Если вынуть из нас все то, что заложено цивилизацией; религию, мораль, язык, письменность, то что от нас останется? Только ленивая обезьяна. Наглядным примером служат Маугли — дети воспитанные дикими животными. Есть несколько примеров таких детей, воспитанных вне человеческого социума. Фактически им инсталлировали другие операционные системы (например волков). И чем дольше они были среди них, тем сложнее им было стать людьми. Хотя генетически и интеллектуально они никак не отличались от стандартных сапиенсов.
Наш интеллект определяется генами — железом, которое мы поменять не можем. Интеллектуальный уровень бушмена в Африке не ниже, а может и выше чем у профессора в Оксфорде. У них инсталлированы разные оперативные системы и подгружены разные базы данных. Кстати, знаменитые тесты IQ как раз замеряют насколько хорошо подгрузились базы данных, и очень косвенно определяют интеллект испытуемых. Если показатель высокий это означает, что и интеллект высокий и данные хорошо прописались. А вот если результат не очень, то возможно данные не удалось хорошо подгрузить. Все наши знания не делают нас ни более интеллектуальными, ни более разумными.
Интеллектуально мы такие же какими были миллионы лет назад, когда спустились с деревьев. За все это время мы не перешли на следующий уровень разумности. Но вот то что мы создали; наша цивилизация, это уже сущность следующего уровня. Мы создали муравейник — матрицу, в которой живем. Каждый наш шаг, каждое решение меняет ее, а она меняет нас, подстраивая под себя. Мы за последние 10 000 не очень эволюционировали, а вот наши знания и соответственно наша матрица развивались очень быстро и продолжают наращивать темп. И чем дальше, тем глубже мы в неё погружаемся. В этом-то и наше отличие от других разумных существ.
Каждый из нас часть муравейника. Все мы часть матрицы. Все кроме Маугли.
