Моя работа в OpenAI каждый день напоминает мне о масштабах социально-экономических изменений, которые грядут раньше, чем думает большинство. ПО, способное может думать и учиться, будет делать все больше и больше того, что сейчас делают люди. Еще больше власти перейдет от труда к капиталу. Если государственная политика не адаптируется соответствующим образом, положение большинства людей ухудшится.
Нам необходимо разработать систему, которая переосмыслит это технологическое будущее. Эта система должна будет облагать налогом активы, которые будут составлять большую часть стоимости в этом мире (компании и землю), — чтобы справедливо распределить часть будущего богатства. Тогда социальные процессы будут вызывать меньше разногласий, и у всех появится возможность проявлять себя в социальных достижениях.
В ближайшие пять лет компьютерные программы, способные думать, будут читать юридические документы и давать медицинские советы. В ближайшее десятилетие они будут работать на конвейерах и, возможно, даже станут ассистентами людей. В последующие десятилетия они будут делать почти все, в том числе делать новые научные открытия, которые расширят нашу концепцию «всего».
Эту технологическую революцию остановить невозможно. А рекурсивный цикл инноваций ускорит темп революции, поскольку эти умные машины сами будут помогать нам создавать более умные машины. Отсюда следуют три важных вывода:
Эта революция создаст феноменальное богатство. Цена на многие виды труда (определяющая стоимость товаров и услуг) упадет до нуля, как только достаточно мощный ИИ «станет частью рабочей силы».
Мир изменится так быстро и радикально, что потребуется столь же радикальное изменение политики, чтобы распределить это богатство и дать возможность большему количеству людей вести жизнь, которую они хотят.
Если мы сделаем и то и другое правильно, мы сможем улучшить уровень жизни людей больше, чем когда-либо прежде.
Поскольку мы находимся в начале этого тектонического сдвига, у нас есть удивительная возможность повлиять на будущее. Этот поворот не может просто решить текущие социальные и политические проблемы. Он должен быть совершен так, чтобы способствовать развитию радикально иного общества ближайшего будущего. Планы политиков, которые не учитывают эту неизбежную трансформацию, потерпят неудачу по той же причине, по которой сегодня не сработают организационные принципы до-аграрных или феодальных обществ.
Далее мы поговорим о том, что нас ждет и подготовимся ориентироваться в новом мире.
Часть 1: Революция ИИ
В уменьшенном масштабе времени технический прогресс следует экспоненциальной кривой. Сравните, как мир выглядел 15 лет назад (без смартфонов), 150 лет назад (без двигателя внутреннего сгорания, без электричества в доме), 1500 лет назад (без промышленных машин) и 15 000 лет назад (без сельского хозяйства).
Грядущие изменения будут сосредоточены вокруг самого впечатляющего нашего навыка: феноменальной способности думать, творить, понимать и рассуждать. К трем великим технологическим революциям – сельскохозяйственной, промышленной и вычислительной, мы добавим четвертую: революцию искусственного интеллекта. Эта революция создаст достаточно богатства, чтобы каждый имел то, что ему нужно, если мы, как общество, будем управлять им ответственно.
Технологический прогресс, которого мы добьемся в следующие 100 лет, будет намного важнее, чем все, что мы сделали с тех пор, как впервые взяли под контроль огонь и изобрели колесо. Мы уже создали системы искусственного интеллекта, которые могут учиться и делать полезные вещи. Они все еще примитивны, но линии тренда ясны.
Часть 2: Закон Мура для всего
Вообще говоря, есть два пути к обеспечению хорошей жизни: повышение заработков (что делает человека, у которого они растут богаче) или снижение цен (что делает всех богаче). Богатство – это покупательная способность: оно отражает сколько мы можем получить с имеющимися у нас ресурсами.
Лучший способ увеличить благосостояние общества — снизить стоимость товаров, от продуктов питания до видеоигр. Технологии быстро помогут нам снизить цены. Рассмотрим пример полупроводников и закона Мура: на протяжении десятилетий чипы становились вдвое мощнее с сохранением цены примерно каждые два года.
За последние пару десятилетий в США снизились цены на телевизоры, компьютеры и развлечения. Но другие расходы значительно выросли, в первую очередь расходы на жилье, здравоохранение и высшее образование. Само по себе перераспределение богатства не сработает, если эти затраты будут продолжать расти.
ИИ снизит стоимость товаров и услуг, поскольку рабочая сила является определяющим фактором на многих уровнях цепочки поставок. Если роботы будут способны построить дом на земле, которой вы уже владеете, из природных ресурсов, добытых и переработанных на месте, с использованием солнечной энергии, стоимость строительства этого дома близка к стоимости аренды роботов. И если эти роботы будут созданы другими роботами, стоимость их аренды будет намного меньше, чем если бы они были созданы людьми.
Точно так же мы можем представить себе ИИ-врачей, способных диагностировать проблемы со здоровьем лучше, чем любой человек, и ИИ-учителей, способных определять что именно не понимает ученик, чтобы объяснить ему.
«Закон Мура для всего» должен быть лозунгом поколения, члены которого не могут позволить себе то, чего они хотят. Это звучит утопично, но технологии помогут добиться этого (а в некоторых случаях они уже это сделали). Представьте себе мир, в котором на протяжении десятилетий все: жилье, образование, еда, одежда и т. д. — каждые два года будет становиться вдвое дешевле.
Мы откроем для себя новые рабочие места (они всегда появляются после технологической революции) и благодаря изобилию у нас появится невероятная свобода творчества в отношении того, что будут собой представлять.
Часть 3: Капитализм для всех
Стабильной экономической системе нужны два компонента: рост и инклюзивность. Экономический рост имеет значение, потому что большинство людей хотят, чтобы их жизнь с каждым годом улучшалась. В мире с нулевой суммой, в котором рост отсутствует или очень мал, демократия может стать антагонистической, поскольку люди стремятся отнять деньги друг у друга. Из этого антагонизма следует недоверие и поляризация. В быстрорастущем мире грызни может быть намного меньше, потому что и победить всем намного легче.
Экономическая инклюзивность означает, что у каждого есть разумная возможность получить ресурсы, необходимые для того, чтобы жить так, как хочется. Экономическая инклюзивность важна, потому что она справедлива, создает стабильное общество и может создавать самые большие куски пирога для большинства людей. В качестве побочного преимущества она даст больший рост.
Капитализм — мощный двигатель экономического роста, потому что он вознаграждает людей за инвестирование в активы, которые со временем создают ценность. Это эффективная система стимулов для создания и распределения технологических достижений. Но цена прогресса при капитализме – неравенство.
Некоторая доля неравенства — это нормально. На самом деле, оно имеет решающее значение, как показали все системы, которые пытались обеспечить абсолютное равенство. Общество, которое не предлагает достаточного равенства возможностей для продвижения всех долго не протянет.
Обычно эту проблему решали методами налогообложения. По ряду причин это не сработало. В будущем это будет работать намного, намного хуже. Хотя у людей по-прежнему будут рабочие места, многие из них не будут создавать большую экономическую ценность в том смысле, в котором мы думаем о стоимости сегодня. Поскольку ИИ будет производить большинство основных товаров и услуг в мире, люди смогут проводить больше времени с близкими, заботиться о других людях, ценить искусство и природу или работать на благо общества.
Поэтому нам следует сосредоточить внимание на налогообложении капитала, а не труда, и мы должны использовать эти налоги как возможность для прямого распределения собственности и богатства среди граждан. Другими словами, лучший способ улучшить капитализм – дать каждому возможность напрямую извлекать из него выгоду как собственнику капитала. Это не новая идея, но ее реализация станет возможной по мере развития ИИ, потому что богатства будет больше. Двумя доминирующими источниками богатства будут: 1) компании, особенно те, которые используют ИИ, и 2) земля с фиксированным предложением.
Существует множество способов введения этих налогов и много мыслей о том, что с ними можно делать. Через долгое время, возможно, удастся отменить большинство других налогов. Далее обсудим идею в духе начала этого текста.
Мы могли бы создать нечто вроде Американского фонда акций. Он будет капитализироваться за счет налогообложения компаний, превышающих оценку в 2,5% от их рыночной стоимости каждый год. Эта стоимость будет выплачиваться акциями, передаваемыми в фонд, и за счет налогообложения в 2,5% от стоимости всей частной земли, подлежащей оплате в долларах.
Все граждане старше 18 лет будут получать ежегодное распределение в долларах и акциях компании на свои счета. Людям будет поручено использовать деньги в соответствии с нуждами или желаниями — на лучшее образование, здравоохранение, жилье, открытие компании и т.д. Рост затрат в отраслях, финансируемых государством, окажется под давлением, поскольку все больше людей будут выбирать услуги на конкурентном рынке.
Пока в стране дела будут налаживаться, каждый гражданин будет получать больше денег из Фонда каждый год (в среднем; экономические циклы по-прежнему будут). Таким образом, каждый гражданин будет во все большей степени пользоваться свободами, полномочиями, автономией и возможностями, которые приходят с экономическим самоопределением. Бедность значительно сократится, и гораздо больше людей получат шанс на жизнь, которую они хотят.
Налог, уплачиваемый акциями компании, будет согласовывать стимулы между компаниями, инвесторами и гражданами, тогда как налог на прибыль – нет. Стимулы — это исключительная сила, и это критическое различие. Корпоративная прибыль может быть замаскированной, отсроченной или оффшорной, и зачастую она не зависит от цены акций. Но каждый, кто владеет акциями Amazon, хочет, чтобы их цена выросла. Поскольку индивидуальные активы людей растут вместе с активами страны, они буквально заинтересованы в том, чтобы их страна преуспевала.
Генри Джордж, американский политический экономист, предложил идею налога на стоимость земли в конце 1800-х годов. Эта концепция широко поддерживается экономистами. Ценность земли будет расти из-за того, что общество будет делать вокруг нее: сетевых эффектов компаний, работающих вокруг участка земли, общественного транспорта, делающего её доступной, а также близлежащих ресторанов, кафе и доступа к природе – все это будет делать землю желанной. Поскольку землевладелец не будет выполнять абсолютно всю эту работу, будет справедливо, если эта ценность будет разделена с более широким обществом, выполнившим её.
Если каждый будет владеть долей американского богатства, все захотят, чтобы Америка добилась большего: коллективная справедливость в инновациях и в успехе страны будет согласовывать наши стимулы. Новый общественный договор станет платформой для всех в обмен на отсутствие потолка, и он и будет разделять убеждение в том, что технологии могут и должны улучшать общественное благосостояние. (Нам по-прежнему будет требоваться сильное руководство со стороны нашего правительства, чтобы гарантировать, что стремление к росту цен на акции согласовано с защитой окружающей среды, правами человека и т. д.)
В мире, где каждый получает выгоду от капитализма как собственник, коллективное внимание будет сосредоточено на том, чтобы сделать мир «более хорошим», а не «менее плохим». У этих подходов больше отличий, чем кажется, и общество справляется куда лучше, когда сосредотачивается на первом. Если упрощать: если мы хотим сделать больше хорошего – то мы пытаемся испечь пирог побольше. Если мы хотим меньше плохого – мы пытаемся более справедливо поделить имеющийся пирог. И то, и другое может повысить уровень жизни людей один раз, но непрерывный рост происходит только тогда, когда пирог растет.
Часть 4: Реализация и проблемы
Объем богатства, доступного для капитализации Американского фонда акций, будет значительным. Стоимость только американских компаний, измеренная по рыночной капитализации, составляет около 50 триллионов долларов. Предположим, что, как и в среднем за последнее столетие, в течение следующего десятилетия он увеличится как минимум вдвое.
В США также находится частная земля на сумму около 30 триллионов долларов (без учета инфраструктуры на этой земле). Предположим, что это значение также примерно удвоится в течение следующего десятилетия – это несколько быстрее, чем исторические темпы, но поскольку мир действительно начинает понимать сдвиги, к которым приведет ИИ, стоимость земли как одного из немногих действительно конечных активов, должна увеличиваться более быстрыми темпами.
Конечно, если мы увеличим налоговую нагрузку на владение землей, ее стоимость снизится по сравнению с другими инвестиционными активами, что хорошо для общества, поскольку делает основной ресурс более доступным и стимулирует инвестиции, а не спекуляции. Стоимость компаний также снизится в краткосрочной перспективе, хотя со временем они будут продолжать работать достаточно хорошо.
Разумно предположить, что такой налог приведет к падению стоимости земли и корпоративных активов на 15% (на восстановление чего уйдет всего несколько лет!).
Исходя из этих предположений (текущая стоимость, будущий рост и снижение стоимости из-за новых налогов), через десять лет каждый из 250 миллионов взрослых в Америке будет получать около 13 500 долларов в год. Доход может быть и намного выше, если ИИ ускорит рост, но даже если этого не случится, 13 500 долларов будут иметь гораздо большую покупательную способность, чем сейчас, потому что технологии значительно снизят стоимость товаров и услуг. И эта эффективная покупательная способность будет резко расти с каждым годом.
Компаниям будет проще платить налог каждый год, выпуская новые акции, составляющие 2,5% их стоимости. Очевидно, что у компаний будет стимул избежать уплаты налога на Американский фонд акций путем выхода в оффшоры, но простая проверка, учитывающая процент дохода, полученного из Америки, может решить эту проблему. Более серьезная проблема с этой идеей — это стимул для компаний возвращать стоимость акционерам вместо того, чтобы реинвестировать ее в рост.
Если мы будем облагать налогом только публичные компании, у компаний также появится стимул оставаться частными. Частным компаниям, годовой доход которых превышает 1 миллиард долларов, мы можем позволить накапливать налог на собственный капитал в течение определенного (ограниченного) количества лет, пока они не станут публичными. Если они останутся частными в течение длительного времени, мы можем позволить им уплачивать налог наличными.
Нам нужно будет разработать систему, чтобы люди постоянно не гнались за большим количеством денег. Поправка к конституции, определяющая допустимые диапазоны налога, могла бы пригодиться. Важно, чтобы налог не был настолько большим, чтобы сдерживать рост – например, налог на компании должен быть намного меньше, чем их средний темп роста.
Нам также понадобится надежная система для оценки фактической стоимости земли. Один из способов — организовать корпус влиятельных федеральных заседателей. Другой вариант — позволить местным органам власти проводить оценку, как они это делают сейчас при определении налогов на недвижимость. Они будут продолжать получать местные налоги с той же оценочной стоимостью. Однако, если определенный процент продаж в какой-либо юрисдикции в какой-либо конкретный год будет падать слишком низко или опустится ниже оценки стоимости собственности местными властями, тогда все другие свойства в их юрисдикции будут переоценены в большую или меньшую сторону.
Теоретически оптимальная система должна облагать налогом только стоимость земли, а не улучшения, построенные на ней. На практике эту стоимость может оказаться слишком сложно оценить, поэтому нам может потребоваться обложить налогом стоимость земли и улучшений на ней (по более низкой ставке, поскольку общая стоимость будет выше).
Наконец, мы не можем позволить людям брать взаймы, продавать или иным образом закладывать свои будущие распределения фонда, иначе мы не сможем решить проблему справедливого распределения богатства с течением времени. Правительство может просто сделать такие транзакции нелегитимными.
Часть 5: Переход на новую систему
Создать великое будущее не сложно: нам нужны технологии, чтобы создавать больше богатства, и политика, чтобы справедливо его распределять. Все необходимое будет дешевым, и у каждого будет достаточно денег, чтобы позволить себе это. Поскольку эта система будет пользоваться огромной популярностью, политики, которые рано ее примут, будут вознаграждены: они сами станут чрезвычайно популярными.
Во время Великой депрессии Франклин Рузвельт смог ввести в действие огромную систему социальной защиты, о которой пять лет назад никто и подумать не мог. Сейчас мы находимся в похожей ситуации. Таким образом, движение, которое выступает как за бизнес, так и за людей, объединит чрезвычайно широкую аудиторию.
Политически реальный способ запустить Американский фонд акций, способный уменьшить шок переходного периода, – это принятие закона, который постепенно переводит нас на ставку в 2,5%. Полная ставка в 2,5% вступит в силу только после того, как с момента принятия закона ВВП увеличится на 50%. Если мы начнем с небольших выплат, они будут одновременно мотивировать и помогать людям привыкать к новому будущему. Похоже, что достижение 50% роста ВВП займет много времени (чтобы экономика выросла на 50% до уровня 2019 года, потребовалось 13 лет). Но как только появится ИИ, рост будет чрезвычайно быстрым. В дальнейшем мы, вероятно, сможем снизить многие другие налоги, поскольку будем облагать налогом эти два основных класса активов.
Грядущие перемены остановить невозможно. Если мы примем их и правильно все распланируем, мы сможем использовать их для создания более справедливого, счастливого и процветающего общества. Будущее может быть почти невообразимо великим.
Спасибо Стивену Адлеру, Даниэле Амодеи, Адаму Бэйбату, Крису Бейзеру, Джеку Кларку, Райану Коэну, Тайлеру Коуэну, Мэтту Данцайзену, Стиву Доулингу, Тэду Френду, Лачи Груму, Крису Халласи, Риду Хоффману, Ингмару Канитшайдеру, Олегу Климову, Мэтту Найту, Арис Константинидис, Эндрю Кортина, Мэтт Крисилофф, Скотт Крисилофф, Джон Латтиг, Эрик Мэдсен, Престон Макафи, Люк Майлз, Арвинд Нилакантан, Дэвид Оутс, Каллен О’Киф, Алетия Пауэр, Рауль Пури, Илья Суцкевер, Кейл Уолкни и Войчеху Заремба за рецензирование черновиков этого текста, а также Грегори Кобергеру за его разработку.
