Существующие варианты регулирования ICO в России – бессмысленные и беспощадные. Регулирование майнинга должно учитывать интересы самих майнеров, а Беларусь может стать новым европейским финтех-хабом. Почему это так, нам рассказал Игорь Матюхин, член экспертного совета по законодательному обеспечению развития финтеха в РФ при Комитете Госдумы по финансовому рынку. Игорь также возглавляет компанию Esonics, которая производит оборудование для майнинга.
Интервьюер: Сергей Карпов
Респондент: Игорь Матюхин
Минфин РФ еще до конца 2017 года разработал правки для законов по легализации ICO. Но правительство РФ в свою очередь подготовило план, согласно которому российские ведомства должны до апреля 2018 года создать законопроекты, регулирующие сферу криптоактивов. Скажите, почему создание законов по криптовалютам и токенам в России настолько затягивается?
Во-первых, в России, как и в любой другой стране, во власти есть определенные группы людей, преследующих свои интересы. Эти группы, мягко говоря, конкурируют между собой за полномочия. Как только какая-то тема становится выгодной и интересной, эти группы начинают бороться за контроль над ней. До тех пор пока криптовалюты и ICO были незаметны, эти люди боролись за полномочия в других вопросах. Сейчас же эти сферы обозначены с самого верха и по факту являются стратегическими. Так они превратились в зону сильного интереса. Поэтому регулирование вязнет в борьбе властных структур за контроль.
Во-вторых, в этих властных структурах нет полного понимания криптовалют и ICO, которые стали феноменом. Зато есть понимание того, что этот феномен может разрушить некоторые рычаги управления теми или иными сферами интересов. Это даже не столько откровенный страх перед неизведанным, сколько невозможность оценить последствия своих решений. Когда у людей во власти отсутствует понимание последствий, они занимают «страусиную позицию». Знаете, есть известная рок-опера «Юнона и Авось» про графа Резанова. Так вот, у персонажа графа Румянцева были такие слова: «Чай не мокнете под дождем – подождем… подождем… подождем…». Вот и в России часто занимается позиция «подождем». Нет программы действий, которая бы всех устраивала, нет преобладающей точки зрения о последствиях решений, нет согласованных действий, подчиненных решению стратегической задачи. Время уходит, а сроки принятия важных решений последовательно отодвигаются.
Но я думаю, что все-таки до середины года в России будет вариант законодательного регулирования ICO и криптовалют. Возможно, даже весной. Каким он будет, это другой вопрос.
Касательно позиции «подождем»: как вы думаете, чего могут ждать власти? Какого-то успешного международного примера?
Именно. Можно подождать обкатки законов в другой стране, чтобы самим не напрягаться в написании законодательства. Ведь проще всегда взять чужой опыт. Посмотреть, какой будет успешным, и доработать его под себя. Всегда легче копировать, чем самим изобретать. Тем более, что «под боком» у России происходят очень интересные вещи в Беларуси и Казахстане. Но для захвата лидерства такой подход не эффективен.
В приложении, где правительство РФ опубликовало планы с конкретными сроками подготовки законопроектов по криптовалютам и токенам, прямо утверждается, что статус цифровых активов должен разрабатываться исходя из обязательности рубля в качестве единственного законного платежного средства в РФ. Какой в этом случае статус могут получить криптовалюты?
Оставить рубль единственным законным платежным средством – это, конечно, понятное намерение. Но рынок и эффективность тех или иных средств платежа, несмотря на попытки закрутить гайки, всегда побеждает. Другими словами, можно сколько угодно бороться с этим, но если что-то выглядит как эффективное средство платежа, работает как эффективное средство платежа и все воспринимают его как эффективное средство платежа, то это и есть эффективное средство платежа.
Разумеется, государство (особенно Центробанк) очень напрягается из-за появления каких-то активов, которые нравятся части населения больше, чем государственные деньги. Это справедливо не только для России, но и для любой другой страны. Поэтому естественно, что государство стремится защитить свою монополию по печатанию денег.
Скорее всего, криптовалюты назовут каким-то цифровым активом. Мы с нашими российскими юристами – без участия регуляторов – обсуждали данный вопрос. Они тоже не до конца понимают, с какой приправой это кушать. Но все двигается в область особого вида актива, который может торговаться на бирже. Это более-менее вменяемый вариант.
То есть вы считаете, что законодательно для криптовалют и токенов будет определен новый вид актива?
Возможно. Но знаете, юристы, чтобы не менять законодательство, пользуются определением «иное имущество». А дальше к этому абстрактному иному имуществу можно написать подзаконные акты, которые будут регулировать процедуру налогообложения прибыли. В лучшем случае у этого имущества будет какой-то особый статус, в худшем – сделают все активы под одну гребенку.
Иное имущество – это широкая трактовка. Но дьявол может скрываться в деталях. Если вы хорошо их пропишете, то все будет хорошо, если плохо – то плохо. Это показательный пример, когда государство оставляет себе большое пространство для маневра, а для участников рынка создается зона неопределенности.
Вы входите в экспертный совет по законодательному обеспечению развития финансовых технологий в РФ при Комитете Госдумы по финансовому рынку. Какую роль будет играть совет в разработке законов согласно вышеупомянутому плану?
Совет выступает площадкой для диалога между законодателями, регуляторами и представителями индустрии. Диалог выстраивается в виде регулярных совещаний, на которых обсуждаются те или иные варианты регулирования: регуляторные акты, какие-то действия со стороны исполнительной и законодательной власти. Участники процесса оценивают предложения. Медленно, но верно какие-то решения вырабатываются.
Этот диалог начался два года назад. Так сложилось, что область принятия законодательного регулирования ушла под контроль к Комитету Госдумы по финансовому рынку, возглавляемому Анатолием Аксаковым. В комитете работают опытные люди. И Аксаков, Шаккум [Мартин Шаккум] отлично разбираются в теме. Они ответственны за то, чтобы законодательство прошло сквозь Госдуму и его приняли. Это задача, спущенная сверху. А экспертный совет был сформирован как инструмент для выстраивания диалога между представителями различных регуляторов, представителями законодательного корпуса и представителями индустрии. Пропорция там достаточно неравная. Представителей регуляторов и финансовых структур гораздо больше. Поэтому диалог специфический: полномочий у этих людей больше, и по количеству их больше. Диалог идет непросто.
Сейчас в России есть два предложения поправок в законодательство для легализации ICO: от Минфина и от РАКИБ. Минфин предлагает ограничить сумму вложений неквалифицированных инвесторов в ICO 50 тысячами рублей. А в предложении РАКИБ эта сумма увеличена до 20 миллионов рублей. Какой из вариантов вам ближе и нельзя ли придумать какое-то иное решение, чем простое ограничение?
Я плохо отношусь как к одному, так и к другому вариантам. Они оба – бессмысленные и беспощадные. РАКИБ играется в представителя интересов индустрии. Большая сумма, предложенная ассоциацией, обусловлена позицией «мы за вас, мы – ваш представитель, мы играем на вашей стороне». На самом деле с таким же успехом можно было предложить 10 миллионов, 15 миллионов, 50 миллионов. Это не решает задачу, которую пытается решить Минфин: чтобы человек не продал свою квартиру, не внес эти средства в какое-то левое ICO, на которое замотивировали специально обученные люди, и не остался бы без средств к существованию.
Разговор о каких-либо конкретных цифрах, ограничивающих участие в ICO, – беспредметный и смешной. Со стороны Минфина это тоже достаточно странная история. Что такое 50 тысяч рублей? Таким способом мы пытаемся защитить людей, запрещая им идти в инвестиции, потому что там страшно?
Моя точка зрения очень простая. Во-первых, нужно развивать у людей инвестиционную культуру – проводить обучение и популяризацию данной темы. В это нужно вкладывать деньги. Во-вторых, необходимо ставить умные барьеры, не мешающие здоровой части индустрии предотвращать мошеннические проекты. Потому что чем дальше, тем их больше. Есть проекты, у которых просто не получилось развиться, но есть и те, которые изначально не были намерены развиваться. Мошенников нужно превентивно выявлять и не допускать до ICO.
Как это может выглядеть? Как лицензия от Минфина для ICO-проектов?
В лучшем варианте – это саморегулирование индустрии. Но у нас обычно из саморегулирования возникает какая-то новая структура, которая на этом наживается. Не питаю оптимизма к тому, как это может быть организовано в России и что из этого выйдет. У нас регулирование – это всегда способ обогащения. Позитивный пример можно увидеть в саморегулируемых организациях (СРО) Швейцарии, которые на днях создали кодекс проведения ICO. Но российские СРО сильно отличаются от своих швейцарских аналогов.
На Blockchain & Bitcoin Conference Moscow в ноябре прошлого года Элина Сидоренко сообщила, что, вероятно, майнинг будет облагаться налогами. Тогда она сказала, что, возможно, это будет некий облегченный вариант, но налогообложение однозначно будет. Как вы думаете, как это в целом повлияет на майнинг в России?
Конечно, всем, кто занимается или намеревается заниматься майнингом, хотелось бы ясности: что это будет за «облегченный вариант». Я отношу себя к числу таких людей. Мы в партнерстве с BitFury и General Electric планируем запустить крупный майнинговый проект в Сибири. Называется он Exillon Eagle Nest. Нам хотелось бы понимать, какими будут налоги и не решат ли власти в один момент перевести их из разряда «облегченных» в «полновесные».
Вы же знаете, что у нас есть упрощенная система налогов для малого бизнеса. У больших игроков все сложнее. Крупный проект проще идентифицировать и обложить его налогом. Это целая налоговая база. К таким проектам может применяться общая система налогообложения, а это не сахар. Это очень серьезная нагрузка. Я сторонник тезиса о том, что майнинг приносит конвертируемые деньги в страну. Поэтому нужно делать максимально лояльное налогообложение, чтобы деньги здесь материализовывались, конвертировались, тратились, в том числе реинвестировались.
В противном случае с Россией граничат много разных стран. Если сделать полумеру в виде маленького налога, а в соседней стране, например в Беларуси или Казахстане, налог будет отсутствовать, то что даст вам этот маленький налог? Владелец одного асика не поедет в другую страну. А многомиллионные проекты могут уйти заграницу. И эти деньги будут работать вне страны.
Налогообложение всегда угнетает любую индустрию. Никто не говорит о полной отмене всех налогов. Но если индустрия является стратегически важной, как это утверждается в высших кругах власти, то нужно сделать так, чтобы людям в этой индустрии жилось максимально хорошо. Это справедливо не только для майнинга, но и для всей блокчейн-индустрии в целом.
Ваше мнение: в российских реалиях опыт каких стран по регулированию цифровых активов пригодился бы нам больше всего?
Если брать крупных игроков, то это, безусловно, Швейцария и Сингапур. Швейцария в большей степени, Сингапур – в меньшей. В Сингапуре все же более жесткое регулирование. Исторически так сложилось, что в стране существует достаточно жесткая политика, но ориентированная на правильные задачи, которые идут на благо страны. Это сделало Сингапур страной, которая стала лидером финтех-индустрии в Азии. В Швейцарии регулирование более мягкое, лояльное. Но и там, и там идет равноправный диалог регулятора с индустрией.
Про Россию такого сказать нельзя. Идет некое заигрывание, снятие экспертизы с индустрии. Взаимодействие по принципу: «Ребята, расскажите, что у вас происходит, а мы вас потом как-нибудь отрегулируем». Очень интересным будет опыт Беларуси. Я думаю, что все криптоэксперты были слегка ошарашены, прочитав текст документа, подписанного президентом. Если все, что написано в этом декрете, будет реализовано – это станет бомбой.
Беларусь станет европейским финтех-хабом?
Вполне возможно. Но знакомые юристы сказали, что в декрете все расписано чересчур хорошо, чтобы быть правдой. Знаете, как в анекдоте про нового русского и дьявола:
Дьявол предлагает новому русскому подписать контракт кровью взамен на кучу всяких благ. Тот читает и спрашивает:
– Что, я должен только подписать это кровью – и все?
– Да, – отвечает дьявол.
– Я не понимаю, но где-то ты меня кидаешь.
Сомнения примерно такие же. Очень радикальные изменения грядут в Беларуси. Если они будут реализованы по-честному, то это, конечно, привлечет большое количество игроков.
Если у нас будет подобное законодательное регулирование, то как это повлияет на привлекательность России для криптоинвесторов и блокчейн-стартапов? К нам тоже потянутся?
Чтобы к России потянулись, сперва нужно преодолеть определенный стереотип по отношению к государственной власти со стороны бизнеса. Потому что все же в нашей стране это часто неравноправное взаимодействие. Можно назвать ряд стран, где вы платите налоги, а потом через месяц – в той же Швейцарии или Великобритании – к вам приходят и говорят: «Знаете, вы ошиблись, вот вам обратно ваш миллион долларов. Будьте впредь повнимательнее». В России такую ситуацию сложно представить.
Поэтому, конечно, если будет замечательное регулирование, если оно будет правильно исполняться, то сформируется благоприятная среда для финтех-стартапов. Но это история на грани фантастики.
Есть модная концепция, которая реализована в ряде европейских стран, – создание так называемых песочниц. Это когда создается внутренний технологический офшор, а в нем государство дает возможность стартапам «резвиться» на максимально выгодных условиях. Было бы неплохо внедрить такое в России. Но это должно быть честно реализовано для тех, кто придёт и будет там работать, а не для тех, кто будет над этим стоять. Все должно быть честно и прозрачно. Тогда все расцветет в любой стране.
13 февраля Игорь Матюхин выступит в роли спикера на Blockchain Conference St. Petersburg. Подробнее о мероприятии.
Источник
