Неожиданная встреча. Глава 9

Предисловие к главе 9 (специально для аудитории GeekTimes).

Уважаемые читатели, извиняюсь за немалые задержки, обусловленные моим рабочим циклом, но работа над проектом всё же продолжается. В ближайших главах вы узнаете, как отразились события на, ставшего уже родным, космическом грузовике на развитие всего человечества. Я понимаю, что сложно цельно воспринимать рассказ, пишущийся уже второй год (мне самому иногда приходится перечитывать прошлые главы) и для лучшего понимания дальнейшего повествования советую бегло ознакомиться с шестой главой, в которой я подробно рассмотрел роль и отношения между руководством центральных миров, командованием флота, Церковью и Орденом. Кто читает первый раз – советую начать читать сначала, хотя я и придерживаюсь принципа автономности и не обрываю главы «на жареном» — большинство глав обладает некоей полной законченностью и могут читаться как отдельные рассказики.

Последующие главы внесут понимание масштаба и важности столь неожиданной встречи главных героев, а также высветят истинные причины её возникновения. Возможно вы будете удивлены что именно стояло за беготнёй по уровням «Трилема» (название космического корабля, где произошла вся заварушка) и познакомитесь с пока непонятной новой нейротехнологией (можете попытаться в комментариях угадать её основное предназначение). Стиль повествования изменится в сторону диалогов и психологии взаимоотношений людей, плюс немного космической политики. Аркадный экшн, характерный для первой половины рассказа, сменится спокойным знакомством с противоречивыми фигурами, стоящими за всем этим. Мы уходим от сюжета «мир в стальной коробке звездолёта» и начинаем летать по всем секторам союза центральных миров.

Пользуясь случаем, хочу выразить большую благодарность своим подписчикам и читателям. Ваша небезразличность и отзывы в любой форме являются отличной психологической зарядкой. Кто знает много ли бы я написал, если бы сообщество хранило гробовое молчание)

***

Палящее местное солнце поднялось в зенит, когда к храму подошёл человек. Его одежда не выделялась в толпе и двигался он неторопливо. Взгляд привлекала лишь чрезмерно прямая осанка. Пройдя арочный вход, он остановился, развернулся и слегка поклонился тому миру, который остался за порогом храма. Окинув безразличным взглядом высокие и сверкающие стеклом и металлом здания, видневшиеся за зелёной зоной храма, он развернулся и понуро вошёл вглубь. Выходящая из храма пара скользнула по нему рассеянным взглядом – очередной прихожанин пришёл на исповедь.

В небольшую комнату-исповедальню номер 14/3, в которой сидел новый прихожанин, зашёл священник. При его появлении прихожанин встал и мужчины поклонились друг другу. Посередине комнаты стояли два аскетичных деревянных стула. Другой мебели в комнате не было. Как только мужчины сели на казалось грубые и жёсткие стулья, они трансформировались в кресла – немного прогнулись, слегка расширились и приняли комфортные обволакивающие формы тел сидящих в них людей.

— Приветствую тебя, сын мой, в нашем храме.

— И я рад нашей встрече, отец.

Люди помолчали несколько минут внимательно и беззастенчиво разглядывая друг друга. В храмах принято было обращаться «отец», «мать», «сын», «дочь» или нейтрально на «ты», что призвано было располагать беседующих к доверию друг к другу, однако поведение обычно не выходило за рамки почтения. Эта же исповедь сразу началась нетипично.

— С какими мыслями ты пришёл в храм? Поведай о своей жизни и мы вместе порадуемся или подумаем что в ней не так и как это можно изменить.

— Отец, мне неловко рассказывать про… ммм… про некоторые моменты своей жизни. Но я готов, если нас больше никто не услышит.

— Конечно. Я установлю защиту. Всё что тут будет сказано останется только между нами.

Священник достал из-за пазухи своего одеяния объёмный цилиндр, нажал рельефную кнопу на его боку, и поставил на пол, недалеко от кресла. Цилиндр помигал красным, затем с двух сторон цилиндра, открылись незаметные на первый взгляд воротца и по углам помещения разбежались механические жуки, разматывая за собой тонкие провода. Жуки начали хаотично мигать – то ли договариваться о чём-то со своим домом, то ли общаться друг с другом. Пока жуки занимались своими делами верхняя крышка цилиндра раздвинулась и на появившейся площадке появился миниатюрный причудливый антенный комплекс, который начал озираться по разным сторонам и замер, уставившись в какую-то одну точку на потолке. Мужчины с интересов взирали на всю эту возню. Наконец, вся система успокоилась и цилиндр стал излучать мягкий зелёный цвет.

Прихожанин достал точно такой же из складок рубахи, которую всё время держал в руках и проделал аналогичные манипуляции. Два цилиндра, излучающих приглушённый изумрудный цвет, расположились между людьми. Через некоторое время из каждого цилиндра выползло еще по одному жуку, которые сцепились друг с другом и цилиндры загорелись синим цветом.

— Получился двойной штиль, — одобрительно покачал головой священник, — одобряю твой выбор средств безопасности, сын мой. В эру нейросетевых коммуникаций процесс развёртывания этого электронно-механического шедевра инженерного искусства всегда оставляет неизгладимое впечатление. Свертывание комплексов будет ещё интереснее, особенное если они, — он ткнул пальцем в сторону одного из жуков, — запутаются в проводах, — мужчины почти одновременно хмыкнули. — Но достаточно ли этого будет тебе?

Прихожанин выудил из складок своей, казалось необъятной, рубахи небольшой футляр и протянул отцу. Священник вздохнул, покачал головой и, взяв предложенную вещь, протянул точно такую же своему сегодняшнему подопечному. Они приложили футляры к тыльной стороне ладони и практически синхронно с силой нажали на боковую грань устройства. В руке кольнуло, нейросети тотчас же обнаружили устройства идентификации «Личность 2 ЛМ М27СБ4» и, с разрешения своих пользователей, выполнили стандартные процедуры работы с устройствами. После окончания идентификации мужчины обменялись футлярами, которые переливались синим цветом. После этого каждый достал по ещё одному модулю, к которому подсоединил светящийся футляр. Оба модуля входили в состав системы надёжной и безопасной идентификации. Одна часть являлась компактной и узкоспециализированной мини-лабораторией, которая самостоятельно собирала и анализировала биопараметры человека и, при тесном взаимодействии с нейросетью изучаемого носителя, создавала уникальный нейробиологический снимок человека. Вторая – сравнивала полученные данные с содержимым своей памяти и результаты анализа отображала визуально. После подключения синее свечение футляров погасло, а модули, к которым они были подключены, засветились зелёным – личности были подтверждены и совпали с ожидаемыми. Мужчины удовлетворённо убрали устройства обратно.

— Как в мире всё сложно устроено, — пожаловался священник прихожанину, — для подобных вещей до сих пор нет никакого нейросетевого управления. Делаем всё по старинке как тысячелетия назад – достать, нажать на кнопку, посмотреть. Рутина.

— Минимизация любого бесконтактного взаимодействия благотворно сказывается на информационной безопасности, — меланхолично заметил прихожанин, неспешно упаковывая предметы обратно в недра своей рубахи. – Данный комплекс хоть и стар, но его работе до сих пор очень проблематично помешать… по крайней мере каким-либо бесконтактным способом.

— Но ведь нейросети сверхнадёжны! Протоколы безопасности не менялись уже полтысячелетия, они проверены временем. Казалось бы… — священник помолчал, прищурился и хитро посмотрел на устроившегося напротив него мужчину, — может быть кто-то что-то знает, что неизвестно подавляющей части общества?

— Ну, — мужчина зачем-то почесал подбородок, — уж отцы-то точно в эту часть не входят. Я даже точно уверен, что они знают гораздо больше, чем подавляющая часть общества. Собственно говоря, я и пришёл за ма-а-а-аленьким кусочком этого знания, — прихожанин выразительно показал расстоянием между большим и указательным пальцем за какой маленькой частью он пришёл.

— Со стороны смотрелось бы странно, когда на исповедь приходит человек со Штилем и Личностью, причём в версиях модификации для служб безопасности, и при этом говорит, что ему нужно что-то ещё и узнать.

— А наличие этих же предметов у священника должно восприниматься как должное? – добродушно рассмеялся его оппонент.

— Мы уважаем и тщательно бережём кусочки жизни людей, которые бывают здесь. Это наш долг, сын мой!

— Очень хотелось бы познакомиться поближе с одним из кусочков жизни. Со своей стороны, отец, заверяю, что этот кусочек будет беречься ничуть не хуже, чем в лоне Церкви.

— Что именно тебя интересует?

— Проект «Лаэра».

Мужчины немного расслабились. Жесты, тон, стиль беседы психологически располагали их друг к другу. По крайней мере так казалось на первый взгляд. Все нужные фразы были сказаны. Личности людей были подтверждены способом, который гарантировал точное определение личности и обеспечивал нейросетевую безопасность проверяющим. Информационную безопасность обеспечивала пара устройств, которые создали невидимую сферу вокруг говорящих – люди могли перейти на нейросетевое общение, но к внутренней стороне сферы радиусом двух-трёх метров любое электромагнитное излучение затухало, а с внешней стороны сферы, с помощью электромагнитных, свето-звуковых и других датчиков создавалась настолько реалистичная иллюзия заранее заготовленной беседы двух людей, что отличить её от реальной было крайне сложно. По крайней мере не в этом периферийном мире.

— Проект уже завершён. С передачей данных вам с него снимается статус «текущий». Проведение не соответствовало ранее согласованному плану – условия эксперимента были ужесточены с целью получения более точных и гарантированных данных. На текущий момент никаких элементов проекта в пространстве СЦМ нет.

Священник протянул банк данных.

— Из-за условий проведения эксперимента применялись только внешние косвенные системы наблюдения. Поэтому качество телеметрии само по себе не сильно велико и присутствуют временные разрывы. Я посчитал, что сырая информация ценнее, а обработку вы и сами сделаете без проблем. Наш анализ результатов проекта так же приложен.

Человек взял протянутую вещь, которая больше напоминала ювелирное украшение – грани прозрачного кристалла переливались яркими вспышками при его определённой ориентации в пространстве.

— И как вы сами оцениваете результаты?

— Результаты?.. Могли бы быть хоть какие-то. Если всё обобщить, то проект не достиг ни одной из поставленных целей, несмотря на наивысшее качество материала и тщательную подготовку и проработку самого эксперимента. Очевидно, что текущее направление разработки малоэффективно.

— Хорошо, — произнёс мужчина, задумчиво вертя кристалл в руке. – Я так же снимаю с проекта статус «текущий» и подтверждаю выполнение ваших обязательств по проекту. От ваших к нам претензии есть?

— Ни в коей мере, — поднял руки священник. – Я так же подтверждаю выполнение ваших обязательств по проекту.

— В таком случае этот вопрос закрыт. Каждая сторона ранее согласовала обязательства по неразглашению. Считаю эту формальность можно пропустить. Тем более и так все всё понимают – у нас отличное взаимопонимание на протяжении очень, очень долгого времени.

Прихожанин немного помолчал, словно о чём-то раздумывая. Покрутив кристалл в руках, он убрал его и внимательно посмотрел на священника, словно решаясь на что-то.

— Что с материалом проекта?

— Материал потерян.

От священника не ускользнула мимолётная мимика лица прихожанина. Неожиданность, разочарование, виноватый взгляд. Спустя мгновение уже ничего этого невозможно было прочитать на его лице и будь у священника базовая нейросеть он мог бы этого даже и не заметить. «Он не был готов к их смерти», — понял отец.

— Тогда, я бы хотел обсудить дальнейшую судьбу разработки нейростопа.

— К сожалению результаты таковы, что мы вынуждены свернуть все работы по данной реализации нейростопа. Эффективность настолько низкая, что нет никакого смысла тратить время и ресурсы. За всё время проведения разработки мы не получили даже сопутствующих практических результатов. Хотя теоретический опыт по работе с нейросетями, безусловно, был получен немалый. Вопрос только – а что с ним теперь делать?

— Как вы знаете проект «Лаэра» должен был стать первым кирпичиком по работам «Гарантия». Но… теперь придётся вернуть всю разработку в начало и списать немыслимое количество уже потраченных ресурсов как неудавшуюся попытку предварительного ускорения разработки. Источник нашего основного финансирования, — прихожанин небрежно махнул рукой, — это сам Союз по сути. Но кое-кто будет весьма недоволен, учитывая с каким трудом проталкивалось опережение по второму этапу. Тем более в расход ушли очень ценные кадры. Весьма ценные. И, что самое плохое – видимо ушли вообще без результата. Учитывая их способности и навыки, это даже как-то, — он помолчал, подбирая нужное слово, — как-то несправедливо. В первую очередь по отношению к ним же. Вряд ли мне кто-то теперь позволит подобную роскошь, даже если мы разработаем новый метод. И если с вояками я всё же договорюсь, то с потерей человека от НБС у меня появились крупные проблемы – в НБС несколько иначе относятся к кадровым потерям. Эта разработка заняла почти столетие. Возвращаться назад… будет непросто. Ваша сторона, в своё время, предлагала альтернативный вариант. Насколько я понимаю, он предлагался не просто так и имелись какие-то наработки? Наверняка вы продвинулись в исследованиях по этому пути?

Священник молчал. Прихожанин не отрывал своего взгляда от внимательно смотрящих на него оливковых глаз. Пауза затянулась. Наконец священник прервал молчание.

— У нас изначально было несколько разное представление…

— Да, я знаю, — перебил его прихожанин, — но сейчас это может быть неважно. В отсутствии альтернатив вряд ли кто-то будет против.

— Проблема не в том, что кто-то против нашего принципа организации нейростопа. А в том, как к этому отнесётся большинство структур. И, в первую очередь, руководства миров и флота. Многие и полвека назад отдавали предпочтения нашей концепции. Но это были люди не того уровня, который на что-то серьёзно влиял.

— Да бросьте, отец. Прошла сотня лет. И хотя на ключевых позициях остались те же фигуры, это не значит, что люди не изменили своё отношение. Они же не идиоты. Догматики достаточно быстро теряют власть. Тем более, в условиях технологий продления долголетия. Ситуация складывается так, что уже все уровни понимают, что нужен нейростоп. Причём нужен был ещё лет триста назад. На подходе новое поколение нейросетей, но никто не торопится их выкатыванию хоть в какие-то массы, предпочитая вешать на них индексы «Т» или «Э» и гордо сообщать об этом. Мы ощутимо тормозим в темпах развития последние столетия. Периферия за это времени сильно подтянула свой уровень. И утечка кадров из центра занимает в этом успехе далеко не последнее место. Равно как и эффективный шпионаж, процветающей в некоторых слоях аппарата управления. Все понимают, что нужно принципиальное решение комплекса проблем. Уж если военные этим озаботились… сами понимаете какие это открывает перспективы по ресурсам и масштабам. Наша методика не пошла, хотя именно военные её продавили по вполне понятным причинам. Но я не думаю, что их будут так уж сильно огорчать некоторые ограничения вашей концепции. Особенно в отсутствии альтернативы. Базовую функцию наши модели выполняют одинаково. А отдельные моменты… типа полного удалённого контроля – да может оно и к лучшему? Знаете, я сам не сильно-то жаждал реализовывать технологию… риска некоего конца человечества в том виде, в котором мы его знаем. Просто если бы я не сделал выбор в своё время, моё место сейчас бы занимал человек гораздо хуже в плане человеческих качеств.

Мужчина помолчал.

— Сейчас у меня появилась возможность действительно повлиять на что-то. Когда дорастаешь до уровня решений такого масштаба и, всего скорее, не увидишь результат своих решений в полную силу, то мотивация властью и ресурсами отступают на второй план и уже кажутся не так значимыми по сравнению с желанием «просто правильно сделать».

— Понимаю тебя. Но критерий «правильно» порой очень субъективен. То, что один считает верным, большинство может определить как «неправильно».

— Согласен. Но предстоящая задача такова, что не у кого спросить совета. Нет никакого опыта создания чего-либо подобного. Некому заказать экспертную оценку, так как все будут заинтересованы. Без исключения. Даже Вы. Я занимаюсь этой тематикой уже почти полторы сотни лет. Мне знакомы взлёты ввысь и падения на самое дно. У меня нет детей, но когда они будут мне небезразлично то будущее, в которое попадут дети их детей. Неважно в каком слое общества они будут находиться – жизнь может повернуться к тебе любой стороной в любое время. И я бы хотел не потерять существование эффективных вертикальных лифтов между этими слоями. Если у тебя есть генетическая предрасположенность к удачному ФИПИ и хорошая нейросеть, то ты сможешь выкарабкаться из любого слоя. А наша текущая разработка нейростопа создаёт несколько слоёв, добровольно и неосознанно попав в которые человек просто не сможет из них самостоятельно выкарабкаться. Ваша концепция мне идейно ближе – она даёт новые возможности и, на первый взгляд, практически не обладает никакими минусами.

— Какие твои полномочия?

— Несмотря на то, что на мне немного грима, ты прекрасно знаешь, кто я, — улыбнулся прихожанин. – Имеется ввиду моё влияние? Я один из глав подразделений – этим уже много сказано. Подразделение по тематике нейростопа было создано под меня и управляю разработкой я. Разумеется цели проекта полностью согласованы с главой корпорации, руководством центральных миров, командованием центрального флота и многими периферийными мирами. Но это – только цели. А как делать и что делать – решаю я.

— Даже так?

Мужчина пожал плечами и обвёл рукой контуры пространства с двумя согласованно работающими системами «Штиль».

— Думаешь вот это всё нужно было только лишь затем, чтобы сказать пару слов и молча принять банк данных? Мне вовсе не обязательно было бы тратить время, чтобы добраться до этого мира.

Наступило молчание. Мужчины уже не смотрели друг на друга. Каждый думал о своём, взгляд блуждал между собеседником и стоящими на полу светящимися цилиндрами. Каждый понимал, что именно сейчас решается судьба, ни много ни мало, всего человечества. Путь дальнейшего развития был очевиден, но нюансы выбранной дороги, по которой оно должно было пойти, определяли облик будущего человека и человечества в целом. Каждый понимал, что перед ним сидит полноценный представитель влиятельной организации. Встреча перестала быть случайной встречей незнакомых людей.

— Будем считать, что основная мысль была донесена до меня правильно. Но я не в праве самостоятельно принять несогласованное решение.

— Разумеется. Я пока прошу только рассмотреть варианты нового сотрудничества.

— Здесь, — священник достал и протянул банк данных мужчине, — несколько больше того, что я могу самостоятельно передать. Только основные принципы нейросетевой связи. Первичный протокол между нейросетью и естественной нейронной структурой человеческого мозга для создания, так называемой, «мантии ответственности». Методика несколько специфична, так как эффективно её можно раскрыть лишь под заданную нейросетевую базу, но её изучение и анализ будут полезны. Это – моя личная инициатива по перезапуску нашей общей разработки нейростопа. Я думаю, я даже уверен, что инициатива с вашей стороны будет положительно принята.

Мужчина принял кристалл. Задумчиво покрутил его в руках.

— Спасибо отец. Я думаю мы все сделали правильный выбор.