В предыдущей части мы подробно рассказали о том, как компании боролись с плагиатом на заре компьютерной эпохи.
Мы изучили истории о плагиате в компьютерных играх и разобрались во всех нюансах регулирования в этой сфере. В этом нам помогли эксперты:
-
Алексей Кошкин, ведущий специалист компании Онлайн Патент;
-
Александр Скороходов, юрист, CEO юридического и продюсерского агентства 4/3 Agency.
Как большие студии копируют произведения независимых авторов
Последние годы в игровой индустрии произошло довольно много скандалов, в которых независимые художники обвиняли крупные игровые студии в плагиате своих творений, опубликованных в открытом доступе.
Так, в 2020 году американский хореограф Кайл Ханагами подал в суд на компанию Epic Games, обвинив ее в том, что та использовала придуманный им танец в анимации своих персонажей игры Fortnite. Первые па танца, который Ханагами опубликовал в 2017 году, и танец в обновлении Fortnite, вышедшем в 2020 году, действительно идентичны. Тем не менее, суд встал на сторону корпорации, и отклонил иск, сославшись на то, что две эти работы не имеют достаточного количества совпадающих творческих элементов.
Последнее время в центре скандалов о плагиате чаще всего оказывается гигант игровой индустрии Activision. Так, в августе 2022 года художница с ником saillin в соцсетях обвинила компанию в плагиате нарисованного ей персонажа. Она опубликовала концепт персонажа «Самоед-медик» на портале ArtStation. Через некоторое время крайне похожий скин (внешний облик) появился в игре Call of Duty: Warzone. При этом художница и Activision никогда не взаимодействовали. В компании отреагировали на обвинения художницы — назвали копирование персонажа «досадной ошибкой» и удалили его из игры.
Всего через месяц история повторилась уже с другим персонажем. Небольшая студия Midnight Society заявила, что Activision украла и использовала в Call of Duty скин (внешний облика персонажа), который та разработала для своей игры Deadrop. Разработчик Midnight Society Роберт Боулинг, который раньше сам работал в команде Call of Duty, опубликовал скин в соцсетях, а также создал NFT с ним. В этот раз корпорация не удосужилась ответить на обвинения.
Впрочем, далеко не всегда похожие обвинения со стороны авторов оказываются правдивыми. Так, в 2015 году независимый разработчик игр для смартфонов Мэтт Акинс опубликовал на Medium статью, в которой обвинил крупного разработчика приложений Ketchapp в воровстве своей идеи. По его словам, он представил студии свою игру Rotate, и предложил им продвигать ее вместе. Представители Ketchapp отказались от сотрудничества, заявив, что игра им не понравилась.
Но через несколько месяцев Аткинс обнаружил в App Store игру Circle Pong!, изданную студией App Cow — она копировала большинство механик и дизайн Rotate. Разработчик заявил, что App Cow — подставное лицо Ketchapp. История разрешилась совсем неожиданно — оказалось, что App Cow выпустила свою игру на Google Play даже до того, как Аткинс отправил Rotate в Ketchapp. Тем не менее, выяснилось, что Circle Pong! все же является игрой-клоном, но не Rotate, а Pongo Pongo, которая появилась на Google Play еще за год до этих событий. При этом она была скопирована легально, так как ее разработчики продали права на нее App Cow.
Как защищать игру в России
В российской судебной практике нет широко известных примеров разбирательств о плагиате компьютерных игр. Как и на Западе, если такие споры и возникают, то зачастую урегулируются в досудебном порядке.
По мнению Алексея Кошкина, российская правовая система не позволяет эффективно отстаивать авторские права на компьютерные игры.
«Во-первых, это связано с несовершенством законодательной базы. Нигде в законе не указаны ни чёткие критерии плагиата, ни допустимые пределы цитирования. Во-вторых — с несовершенством судебной системы, в особенности в части разбирательства споров, вытекающих из нарушения авторских и исключительных прав. Эти обстоятельства не позволяют мне гарантировать сколь-либо успешную защиту прав авторов в суде, особенно на уровне первых инстанций». Алексей Кошкин
Эксперт вспоминает случаи несоблюдения правил подсудности при разбирательстве подобных споров, противоречащие закону судебные решения. Так, в начале прошлого года, Арбитражный суд Кировской области отказал правообладателю мультфильма «Свинка Пеппа» в защите собственных прав, ссылаясь на «недружественность» страны происхождения. Затем решение было отменено судом вышестоящей инстанции».
Но низкий уровень развития этой сферы права в России не означает, что шансов на справедливое решение суда нет — ее произвольный характер все же оставляет шанс на справедливое решение. По словам Алексея Кошкина, из-за отсутствия четких определений, в каждом случае методика рассмотрения вопроса о схожести произведений будет разной, и прежде всего будет зависеть от субъективного восприятия судьи. Также вероятно, что судья станет слепо руководствоваться результатами экспертизы, которое может вынести заключение в пользу стороны, которая будет права.
Еще один механизм, способный хорошо сработать в некоторых ситуациях — защита от недобросовестной конкуренции, обеспечение которой находится в полномочиях Федеральной антимонопольной службы. Закон «О защите конкуренции» среди прочего запрещает продажу товара, в котором использовалась чужая интеллектуальная собственность, а также копирование внешнего вида другого товара — в том числе упаковки, этикетки, и даже общего фирменного стиля. По словам Кошкина, лучше всего этот метод будет работать там, где продукты схожи не в контенте, а в позиционировании на рынке, например в копировании обложки игры. Также этот механизм применим в случае с пиратскими модами на игры. Чтобы воспользоваться этим методом, надо написать жалобу в ФАС.
Кроме того, интерфейс игры можно защитить с помощью промышленного образца — особого вида патентов, который распространяется только на дизайн изделия.
«Понятное дело, что покадрово защитить игру не получится, но на некоторые статичные элементы, например, на экран входа в игру или главное меню вполне можно оформить патент на промышленный образец». Алексей Кошкин
Когда копирование и переработка допустимы
Как отмечает Александр Скороходов, в некоторых случаях копирование и переработка чужого произведения без согласия правообладателя не являются незаконными. В сфере видеоигр наиболее применимый случай — пародия. В 2013 году Высший Арбитражный суд определил ее как творческое переосмысление исходного авторского произведения, которое должно вызвать комический эффект. В определении сказано, что как правило пародия относится к сценическому искусству, но может быть и в других жанрах.
Юрист рассказывает, что пародия допускает даже довольно подробное копирование целых сцен произведения. К примеру, в 2009 году правообладатель фильма «Обитаемый остров» подал в суд на пародийное шоу «Большая разница» за использование нескольких сцен из картины. Дело долго гуляло по инстанциям, но суд в итоге встал на сторону ответчика, и признал использование материалов фильма пародией.
При этом далеко не любая ироническая переработка может быть признана таковой. Скороходов добавляет, что пародия должна подчеркивать свою связь с оригиналом произведения, но при этом создавать новый смысл — в случае с «Большой разницей» это было однозначно понятно. А плагиатор, наоборот, скрывает связь с оригинальным творением.
Недавно состоялось разбирательство между певцом Стасом Костюшкиным и певицей Лизой Монеточкой. Бывший участник «Чая вдвоем» обвинил молодую певицу в том, что та сплагиатила его песню «Женщина, я не танцую», переделав в «Мамочка, я не зигую». Юристы Монеточки настаивали, что это пародия, однако суд встал на сторону певца и присудил ему компенсацию в полмиллиона рублей. Песня Монеточки является юмористической, но этот юмор посвящен теме, никак не пересекающейся со смыслами оригинальной песни Костюшкина.
Компьютерные игры-пародии — не такое уж и редкое явление. К примеру, в 2012 году вышла браузерная игра Kanye Zone, в которой игрок должен вращать шарик, не давая голове рэпера Канье Уэста попасть в участок в центре экрана, который называется Zone. Игра основана на тексте песни рэпера N**gas in Paris, где рэпер несколько раз повторяет «Don’t let me get in my zone» — эти слова звучат каждый раз, когда игрок успешно отбивается от головы Канье. В конце песни есть строчка «I’m definitely in my zone», которую игрок может услышать, если все же пропустит изображение рэпера к центру поля.
Игра стала чрезвычайно популярной, но падкий до скандалов и разбирательств рэпер не стал подавать в суд на ее создателей и проигнорировал игру — возможно, потому что ее иронический характер оказался слишком очевидным.
Также Александра Скороходов рассказывает, что нередко авторы кино цитируют друг друга не чтобы присвоить себе чужой труд, но, чтобы отдать дань уважения известному мастеру. Например, в «Криминальном чтиве» Квентина Тарантино есть момент, где герои танцуют твист — она очень похожа на сцену из фильма Федерико Феллини «8 ½». И хотя создатель такого цитирования не защищен от иска, с точки зрения неписанных правил индустрии, такое разбирательство только подпортило бы репутацию именитого правообладателя оригинального произведения.
Аналогичная практика есть и в игровой индустрии. Многие популярные видеоигры изобилуют пасхалками — отсылками к произведениям поп-культуры, которые балансируют между пародией и данью уважения. Чаще всего эти референсы довольно размытые, и могут быть считаны лишь очень внимательными игроками — например плакат с нацистской версией The Beatles в Wolfenstein: The New Order:
Дарим скидку 4000 рублей при первом обращении на любую услугу onlinepatent.ru
