Skibadee Skibadanger! D’accord harcore! I want you back for the rhythm-attack! Coming down on the floor like a maniac! I It’s the first day of the second chapter! Maximum is the only way! Pump it to the brick, pump it to the hard master! Can’t turn down the hard core! Hosianna! Mother of the mega! Introducing the ultimate sound!
«Первый и последний звук, вырвавшейся из моей груди — ужасный вой, почти столь же омерзительный, как и то, что его вызвало: неописуемое, невообразимое чудовище. Я не решаюсь даже описать его — это была смесь всего самого жуткого и отвратительного, демонический призрак разрухи и одиночества, невиданное доселе грязное привидение, обнажившаяся тайна — из тех, какие милосердная природа старается упрятать поглубже. Видит бог, это было существо не нашего мира, — или, по крайней мере, уже не нашего, — но, к моему ужасу, я улавливал в его изъеденных временем чертах злобную, отвратительную пародию на человеческий образ. Словно заколдованный мерзким неотрывным взглядом его безжизненных глаз, я был не в силах даже зажмуриться. В непереносимом ужасе этого мгновения я забыл всё потрясшее меня, и вспышку страшных воспоминаний поглотил хаос мелькающих видений. Несмотря на сладость забвения, мне не дано забыть, что я изгой; я чужой в этом столетии, среди тех, которые зовутся людьми».
Примерно так чувствует себя мужчина за 40, когда смотрится в зеркало после недельного запоя. Два инфаркта, растянувшийся на пол жизни инсульт, безудержный алкоголизм, неистовая наркомания. Это всё про нашего героя. Детектива полиции Ревашоля. Вернее, добровольной милиции, выполняющей предписания оккупационного правительства под эгидой стран международной коалиции и Моралинтерна. Но об этом лучше не думать, ни сейчас, ни вообще.
«Диско Элизиум» — это эзотерическая криминальная драма, чей сюжет без труда совмещает хтонический ужас, трагический натурализм, политические дискурсы последних трёх веков, шутки в стиле НИИЧАВО и безумные перекосы настроения. Её мир наполнен таинственными, необъяснимыми вещами: призраками, некропалазмой, криптидами, краболюдьми, матерящимися детьми, коммунарами и агентами гомосексуального подполья. Вещи разговаривают, панки философствуют, рейверы пророчествуют. Визуальный стиль колеблется между мясистым экспрессионизмом и барочной абстракцией. Портреты персонажей будто сдирают с людей всё напускное, обнажая кровоточащую суть. Политические вопросы стоят особенно остро. Можно отыгрывать социалиста, капиталиста или моралиста. Мой герой быстро свернул на путь полицеского минархизма с примесями малодушного центризма, беззаботного фашизма и сентиментального коммунизма. «Элизиум» помог мне осознать безалаберность моих политических взглядов.
Место действия – конец истории. Общество, оказавшееся недостойным своих идеалов. Реалистичный и сюрреалистичный, депрессивный и экзальтированный город-сирота Ревашоль. Пятьдесят лет назад он стал полем боя провалившейся великой Революции. Шрамы не зажили до сих пор. Время так и не смогло продвинуться вперёд. Призрак неудачи, призрак коммунизма бродит по маргинальному району Мартинэ. Унизительные условия, в которых существуют его жители, ярко контрастируют с названием игры. Элизиум – имя ойкумены, пост-политического мира, очищенного от крупных конфликтов. Это рай на земле, по чистой случайности местами напоминающий ад. Ревашоль ностальгирует по утраченному прошлому, которого никогда не существовало, тоскует по будущему, которое никогда не наступит. Где раньше была надежда теперь остались повторение и отчаяние. Мгла стирает реальность, искажает и переваривает воспоминания. В воздухе витает неизбежность апокалипсиса. Это медленный и непрерывный процесс. Культурный, политический, социальный застой. Граница возможностей, за которой наступление будущего кажется невозможным. Ад холодного пламени. Диско Инферно.
Все эти интеллектуальные дискуссии об энтропии и разуме, мне снова кажется что я читаю «За миллиард лет до конца» света» и «Град обреченный», а потом обсуждаю его на крохотной постсоветской кухне за крохотным постсоветским столом. Страх пополам с интеллектуальным голодом. Проваленные режимы, идеологии, начинания – идеальный сеттинг. Обожаю провалы, обожаю энтропию за работой. Такой потенциал для творчества.
«Диско Элизиум» до сих пор распаковывается и инсталлируется в моих мозгах. Так плотно утрамбованы философские и культурные вопросы и провокации. Так дико смешно и так невыносимо грустно. Полная безнадёга лучится жизнелюбием, надеждой и уверенностью в человеческом гении. Неповторимая комбинация талантов. Неутомимая интеллигентность. Знание жизни от самого низа до самого верха, от крайнего лева до крайнего права, от глубин физики до тонкостей лирики. И всё это дышит, живёт свободой выбирать, находить, экспериментировать. Если вся метафизика, эпистемология, эсхатология игры совершенно непроницаемы и непостижимы для игрока, он всё равно прочувствует всю полноту пронзительной, невыносимой херовости, которая расползается по улицам Ревашоля.
Наш детектив тоже призрак. Заперт на опустевшей дискотеке своей юности, его лицевые мускулы застыли в вечной «гримасе», которая когда-то очень давно была соблазнительной и бесстрашной ухмылкой, а теперь от неё киснет молоко. Полная амнезия – его единственное спасение от себя. Его жизнь — абсолютное и бесполезное страдание. Беспричинная остановка в бесконечной свободе, запечатлённая в виде метафизического противоречия. Его осаждают вопросы, от которых он не может уклониться, так как они навязаны ему его собственной природой. Но в то же время он не может ответить на них, так как они превосходят все его возможности. Задайте себе вопрос – что может изменить природу человека? Любовь, ненависть, власть, возраст, страдания? Стоп, нет, это из другой игры.
«Диско Элизиум» — это комедия. Чтобы заставить меня засмеяться, любому произведению нужно провести целую серию ударов. Первый выводит меня из равновесия, второй оглушает, третий отправляет в нокдаун. Играя в «Элизиум» я хохотал как ненормальный, сгибался пополам от смеха. Я начинаю хихикать и глупо улыбаться просто вспоминая эпизоды, диалоги, фразы из игры. Сцена, в которой старый, вонючий, едва живой, кривой, сопливый главный герой звонит в свой участок и сообщает, что потерял жетон, служебное оружие и самого себя – это абсолютная классика комедии. Между мной и «Элизиумом» стоит своеобразный культурный барьер. Я непреклонный, унылый трезвенник, я не знаю жизнь так как знают её Роберт Курвиц и Каур Кендер. Они описывают пьянство подробно, бескомпромиссно, ласково, надрывно, искренне и очень смешно. Как дорогого и опостылевшего старого знакомого.
В криминальном расследовании нам помогает замечательный детектив и человек Ким Кицураги. Воплощение хладнокровия, самообладания и выдержки. Он безукоризненно следует протоколу и истово верит в благородную миссию полиции. Всегда тактичен и гуманен. Стоически выносит нескончаемые потоки бреда, но готов в любую минуту вмешаться, чтобы остановить своего напарника на краю пропасти. Это мечта – иметь под рукой такого человека. Он презрительно относится к макулатурной детективной литературе и бульварным приключениям мужественного, бесстрашного, неотразимого, никогда не извиняющегося детектива Дика Маллена. Но в «Элизиуме» вам встретится самая настоящая, гениально написанная и невыносимо соблазнительная роковая женщина. А ещё сваренные вкрутую громилы и все известные науке детективные приёмы. Ким уверен, что в деле не будет никаких потусторонних поворотов. Но он не прав. Малоизвестный факт: некроплазма существует! Ким считает, что не надо говорить с каждым встречным, собирать всё подряд, бегать как угорелый повсюду. Но самый бесполезный мусор обязательно окажется замешан в деле об убийстве как улика или свидетель. Ну или в побочном деле. В одном из десятков побочных дел, вроде охоты на привидений, поиска пьяных супругов и дыр в пространстве. А все побочные дела неизбежно вольются в основное, потому что всё взаимосязано! Потому что мир — это запряжённый хаос, случайность на службе правого дела и полицейского управления.
Юмор игры абсурден, драматичен, враждебен и беспощаден по отношению к жанровым клише и притворству любого рода. Игра наслаждается унижениями главного героя, но при этом не вызывает у нас испанский стыд. Смысл не в том чтобы стать лучшим копом в Ревашоле, а в бессовестном потакании дикой какофонии своих безумных внутренних голосов. Успех прохождения можно измерять по тому как часто вас спрашивают: «О чём мы вообще говорим?! И почему?!» Чем страннее и неуместнее реплика – тем лучше! Все на свете вздор! Есть только одна роскошь на свете – роскошь человеческого общения!
«Диско Элизиум» — как модернистский стикер. Желтый кружок с двумя крестами и кривой линией, напоминающей рот. Улыбающийся мертвец. Что делает его модернистским? Контраст между весёлой химической желтизной и трупным окоченением. Как будто весельчак не знает, что уже мёртв или мертвецу безразлично, что он мёртв. Этот стикер победил историю. В глазах истории мы все уже мертвы. Но мы улыбаемся, потому что история – это ложь, а значит и смерть тоже. Настоящий момент – это жизнь. Хардкор изгоняет смерть. В нём скрыта благовестная мудрость и надежда. Чтобы достичь настоящего хардкора нужно взойти на самый пик идиотизма и выйти за пределы человеческого опыта, в трансцендентальное пространство. Пройти по лабиринту, чтобы перейти от –ультра к -гипер. Нужно больше шуток. И нужна трагедия. Хорошая бытовая трагедия застревает в памяти.
Диско мертво? Нет, конечно. Потому что это не зеркальный шар и светящийся танцпол и джинсы-клёш. Это коллективный экстаз, освободительный и регенеративный. Наш герой может проделать путь от легенды диско к авгуру EDM. Вот она – новая эра! Ткань реальности перекроена бесповоротно. Древний рептильный мозг знает что делать, в отличие от лимбической системы и неокортекса он всегда зрит в корень. Это совершенно новый способ рассказывать истории. Или наоборот слишком старый, чтобы его кто-то помнил.
Хардкор – это самоотверженная работа, абсолютная преданность делу. Превосходная степень существования. Целеустремленность, гиперактивность, единство. Социо-культурный скальпель, пронизывающий банальность. Гимн будущего, которое никогда не наступит. Диско Элизиум.
