Мини-сериал Шэйна Медоуза, в котором Стивен Грэм перевоплотился в одинокого пропойцу.
Джозеф — обычный британский работяга, «соль земли», на чьих плечах веками держался Альбион. Днем эти славные мужи ворочали мешки в портах и вискокурнях, сновали меж заводских станков и возводили кирпичные «загоны» для соотечественников. А вечерами набивались в пабы, чтобы осушить пару-тройку пинт дешевого пива и начистить физиономию такому же несчастному, изувеченному тяжелой работой и отсутствием каких-либо перспектив.
Круговорот рабского труда и безнадеги царил при зарождении Британской Ост-Индской компании, в разгар Опиумных войн и под пристальным взором Черчилля. Эту парадигму не сломили ни Первая, ни Вторая мировая войны, ибо она прочно въелась в кровь британцев. Вот и Джозеф, сам того не желая, следует ей — дни напролет гнет спину на стройке, правда свободное время проводит не в пабе, а в компании сына.
Загвоздка в том, что Джозеф в разводе — его сынишка живет с мамой и далеко не каждый день видится с отцом. Тем не менее их отношения являются опорой, на которой держится жизнь главного героя. Чтобы он ни делал, куда бы ни стремился, мыслями он всегда с сыном. Паренек выступает не столько объектом непомерной отцовской любви, сколько воплощает попутку Джозефа искупить прошлые глупости, своего рода индульгенцию, которой его вот-вот лишат.
Бывшая жена ныне праведного героя переезжает в Австралию — подальше от промозглой погоды и дрянной кухни. Мало того, что Джозеф больше не сможет видеться с сыном лично, внушительная разница во времени затруднит их общение в принципе. Потому в миг, когда семья главного героя уносится к лучшей жизни, его мир окончательно распадется и в душе образуются трещины, которые он заполняет единственным известным способом — заливает алкоголем.
За пару лет до описываемых событий Джозеф по окончании рабочей смены мчался не к жене и ребенку, а в ближайшую пивнушку, где напивался до беспамятства. Он горланил песни, нюхал в туалете кокаин, обнимался с не самыми приятными женщинами и иной раз получал по физиономии. Тем не менее рассвет он встречал дома — иногда в теплой кровати, иногда в собственной рвоте, развалившись посреди коридора, но его пробуждение всегда сопровождали уставший взор супруги и задорный смех сына.
Запущенный алкоголизм Джозефа привел к распаду его семьи. Но именно этот переломный момент позволил взяться за ум — возможность видеться с сыном хотя бы несколько раз в неделю оказалась гораздо ценнее шумных попоек с незнакомцами. И вот, спустя два года воздержания, герой потерял сына и на эмоциях нырнул в пивной ручей просто потому, что его ледяные воды гораздо приятнее воцарившегося одиночества.
Ключевой темой мини-сериала «Чужие грехи» является зависимость — от близких, без которых невозможно держаться на плаву; алкоголя, наполняющего будни смыслом, или былых травм, прочно впившихся под кожу и зудящих дни напролет. Шэйн Медоуз никогда не заигрывал с действительностью — не пытался приукрасить ее или сгладить углы.
Зачастую, кинематограф демонстрирует лишь последствия алкогольной и наркотической зависимостей — оба заболевания подаются как точка невозврата, за которой царит непроглядная тьма и сплошные страдания. Этот подход используют не из-за правдоподобности, а из-за его драматического эффекта, ведь показать безысходность гораздо проще через всем понятные лишения.
Но Шэйн Медоуз не выставляет алкоголизм Джозефа непобедимым зверем, это всего лишь проблема, с которой можно бороться. К тому же сериал демонстрирует, как выпивка делает из сломленного героя смешливого парня. Это иллюзорное перевоплощение и есть главная проблема любой зависимости, ведь рано или поздно с виду легкий путь обернется мучительной трясиной — и правдоподобный тремор, с которым Джозеф тянется к очередной пинте, исчерпывающе это иллюстрирует.
Если на первых порах кажется, что история так и не выйдет за рамки «потери равновесия» главным героем, то ближе к середине появляется новый конфликт. После смерти родителей Джозеф в возрасте девяти лет попал с сестрой в ирландский приют, что для обоих стало огромной травмой. Ее быстро забрали родственники, он же выбрался из «заточения» лишь по собственной инициативе — бежав к другой родне в Ливерпуль.
Те события разлучили героев на тридцать лет. Джозеф не искал встречи с сестрой из-за обиды, граничащей с ненавистью, а она думала, что брат давно умер. И спустя десятилетия главный герой, оставшись в полном одиночестве, решился на воссоединение. Но и здесь Шэйн Медоуз не прибегает к излишнему трагизму — Джозеф находит новую опору, которая позволяет выпрямиться и разглядеть истинную трагедию, наложившую отпечаток на всю его жизнь.
Проведенные в приюте дни стали для главного героя тем зверем, от которого он пытался скрыться сначала за алкоголем, а потом и за любовью к собственному сыну. Эта ситуация любопытно резонирует с оригинальным названием сериала «The Virtues», что переводится как «Добродетели». Дело в том, что в определенный момент в повествование врезается героиня, являющаяся почти полной копией Джозефа. Такая же сломленная и обремененная потерями.
В итоге главные герои сталкиваются с ответственными за их неурядицы — людьми из плоти и крови, которым можно отомстить. Но по мнению самих виновников, они вершили не зло, а сеяли благо. Помимо того, что Шэйн Медоуз вывернул наизнанку понятие праведности, он поставил двух героев в одинаковое положение и на примере каждого показал, как в порыве ярости можно выбраться из патовой ситуации, не имеющей ничего общего со справедливостью.
У «Чужих грехов» имеется пара весомых недостатков — общая предсказуемость истории и сумбурное начало. Но прямолинейность в обсуждении людских пороков, колорит ирландского захолустья и чувство беспробудного отчаяния превращают размеренную беседу о добродетели в истошный вопль о помощи. Это рассказ о том, что за множеством сломанных судеб скрываются изувеченные жизнью звери, о том, как боль порождает отчаяние, а отчаяние — новую боль.
