«Реквием по мечте» — мощное кинематографическое зрелище. Кто-то знал об этом давно, но я его впервые посмотрел лишь в прошлом году. Вспоминаю свои наблюдения.
Ценно кино, умеющее передавать даже самое банальное содержание так, чтобы оно оставило глубокий след в нашем восприятии. Киноязык “Реквиема по мечте” мощен и базируется прежде всего на двух кинематографических элементах. Первый из них — саундтрек.
Главная тема «Lux Aeterna» так и вовсе стала популярнее самого фильма. Но только в контексте действия она обрела всю свою значимость и функциональность.
Ведь саунд должен не только вызывать особое эмоциональное состояние, но и соотноситься с происходящим на экране, чего, видимо, не учли создатели пафосных трейлеров и мрачных политических роликов, всячески эксплуатируя его.
Ну серьёзно…
Порой я не удерживаюсь от подобного сарказма, но моя мысль в том, что музыкальная тема «Реквиема» хороша прежде всего в исходном контексте. До знакомства с фильмом она раздражала меня своей попсовостью — до такой степени её в своё время играли и использовали к месту и не к месту. А во время просмотра фильма я ей проникся…
Помимо основного лейтмотива раз за разом чередуются немало других музыкальных тем в зависимости от конкретной сцены. Жанр электронной музыки специфично сказывается на атмосфере, ведь в последнее время на фоне действия куда привычней слышать абстрактные шумы в виде струнных или духовых.
Вторая важная вещь в фильме — это монтаж. Аронофски создал так называемый хип-хоп монтаж, быстро сменяющий крупные планы с резкими звуками. Это явно ощущается в сценах употребления очередной дозы.
После того, как герои получают деньги на дурь, нам показывают быструю череду кадров с вещами по типу включения зажигалки и увеличения зрачка глаза. После мы уже видим конкретный результат, где один из них забавно танцует явно не в самом трезвом состоянии.
И после конвульсий, плача, распиливания и проникновений, зрителю даёт под дых последняя сцена — эмоционально самая давящая и неприятная из всех.
Драматургия находит здесь свой баланс, так как финальные кадры полностью противопоставляются открывающей сцене «Реквиема», в которой попытки Гарольда увезти телевизор воспринимаются Сарой дурным сном.
Несмотря на это, стена между сыном и матерью существует, и в первых кадрах это продемонстрировано не только запертой дверью, но и разделённым экраном. Это и было настоящей реальностью, а завершающая сцена — сном, которому не суждено сбыться.
Большое искусство — дать смотрящему всё прочувствовать и понять, не рассказывая, а показывая. С первого до последнего кадра это зрелище устрашает, давит, но не отпускает.
