Дмитрий Зимин был великим человеком, прожившим три глубоких жизни: инженера, бизнесмена и филантропа. Легче всего его сравнить с Биллом Гейтсом.
Сначала родившийся в 1933 году потомок старообрядческого купеческого рода Дмитрий Зимин сделал блестящую инженерную карьеру, став к закату СССР лауреатом крупных премий, руководителем по разработкам в ведущем радиотехническом институте и замом главного конструктора системы противоракетной обороны вокруг Москвы. Ведь он отлично разбирался в фазированных антенных решётках + был сильным организатором. Тут немного воспоминаний коллеги из тех времён.
В посвободневшей России 58-летний Зимин занялся амбициозными стартапами
Цитата из Википедии:
«На фоне резкого сокращения оборонных заказов, 6 марта 1991 года зарегистрировал на базе Радиотехнического института малое предприятие КБ «Импульс». Первой разработкой фирмы стала система спутникового телевидения, которая была запущена в серийное производство на Вильнюсском заводе радиоизмерительных приборов (ВЗРИП) и продавалась в московском магазине «Эфир» на Тверской улице, но почти никакой прибыли этот проект не принёс. Следующим проектом была система кабельного телевидения АС-600, она также была запущена в серию и уже принесла небольшой доход. В 1991 году организовал группу технических экспертов внутри Радиотехнического института по разработке сотовой телефонной связи. В 1992 году было создано акционерное общество «Вымпел-Коммуникации», где Зимин стал президентом и генеральным директором»
Ого, три пивота за 1991 год: из оборонки в спутниковое тв, потом в кабельное тв, потом в сотовую связь.
Дальше команда только ускорялась — и то, во что превратились Вымпелком и Билайн, стало более важной частью биографии Дмитрия Зимина, чем вся предыдущая (полная достижений) деятельность. Ну да, было исходно много ресурсов и хорошие знакомства за рубежом — на старте партнёрились с американцами.
Тем удивительнее, что помнить его будут НЕ как создателя одной из крупнейших телеком-компаний в Европе (по числу абонентов — ага, важно выбрать правильную метрику), выведшего её на Нью-Йоркскую фондовую биржу.
А как великого мецената.
В 2001 году, незадолго до 70-тилетия, Зимин отошёл от бизнеса и решил употребить значительную часть состояния на благотворительность. Имея взгляды, вкус и любопытство, Зимин умудрился прожить третью, ещё более важную для общества, жизнь — ключевого покровителя науки и образования.
Он запустил фонд Династия (архив на wayback machine), в совет которого входили Сегалович, Гуриев, Варданян и другие: гранты и стипендии учёным/студентам, летние школы, конкурсы преподавателей, публичные лекции, просветительские сайты/видеопередачи, научный обмен, конференции, фестивали, совместные программы с ведущими фондами и университетами.
И, конечно, книгоиздание. На старте много переводов, по мере раскачки премии Просветитель — всё больше российских авторов. Меня в номинантах и лауреатках премии больше интересовали не гуманитарные глыбы (Кронгауз, Звонкин, Зализняк, Марков, Сонин, Млечин, Сонькин, Слёзкин, Аузан, Иноземцев, Курилла, Юрчак и другие), а естественнонаучные: Панчин, Сурдин, Казанцева, Соколов, Сурдин, Штерн, Варламова, Дробышевский, Якутенко, Кукушкин, Талантов и другие. (Было приятно приложить в своё время усилия к организации выступлений многих из них, хотя гораздо больше на этом поприще преуспел мой друг Дима Заика)
И тем оскорбительнее присуждение фонду Династия в 2015 году не только премии «За верность науке» от Министерства образования, но и статуса иноагента от Министерства юстиции. После этого 82-летний Зимин уехал из России и закрыл Династию (хоть и продолжил поддерживать науку, образование и общественные проекты).
Присуждение иноагентского статуса было для Зимина оскорбительным, но, ретроспективно, логичным. Вот из интервью 2011 года журналу Эксперт, в тот момент ещё приличному:
«Я атеист, но молю Всевышнего, чтобы России удалось запустить процессы модернизации, обновления страны — что, видимо, близко к понятию вестернизации. Только в этом случае могут и должны возникнуть условия, благоприятствующие инновационной деятельности. В противном случае скатывание страны в третий мир будет практически неизбежным. Главное здесь — занять достойное место в глобальной конкуренции за талантливых, конкурентоспособных молодых людей.
Я отношусь к проекту Сколково с симпатией и надеждой на успех. Есть, однако, и сомнения. Наши основные проблемы сейчас политические, которые, видимо, нельзя решить одним, даже очень хорошим региональным проектом. Мне приходилось слышать от представителей и бизнеса, и науки, что одним из наиболее ярких и печальных проявлений этих политических проблем является дело Ходорковского. Это дело отравляет атмосферу, в которой могли бы жить некоторые, может быть, наиболее успешные модернизаторы и инноваторы, и эту отраву вряд ли откачать проектом «Сколково». Но локальный успех здесь возможен. Поживем — увидим.
Между прочим, если наше стратегическое конкурентное преимущество — полезные ископаемые, то стратегическим преимуществом США и других успешных стран являются их политические институты, создающие атмосферу свободы и справедливой конкуренции. Именно на них слетаются талантливые люди из менее успешных стран. А масса толковых людей в соответствующей социальной и научной среде позволяет решать почти любые проблемы, в том числе и дефицит полезных ископаемых.
Проблема России — создание институтов, которые порождают экономику знаний. Ничего не выйдет, если само общество не способствует полету идей. А это выражается хотя бы в том, что ты можешь работать в своем гараже и знать, что этот гараж у тебя никто не отнимет. Но, конечно, не только в этом.
Недавние события — чудовищный приговор Ходорковскому и Лебедеву, арест Немцова — нанесли серьезнейший удар по надеждам не только на инновационное будущее России, но и вообще на возможность ее нахождения в ряду успешных и состоявшихся стран.
Я был год назад в Сан-Франциско, совсем недалеко от Кремниевой долины. Так вот, там целый огромный квартал разных секс-меньшинств. Это же не вопрос воспитания — это генетические особенности: определенный процент людей такими рождается. И в Кремниевой долине их тоже хватает. А вот если бы их там, как у нас, разгоняли, били дубинками по головам, состоялись ли бы Силиконовая долина и вообще американская социальная среда, благоприятствующая инновациям?»
Интервью вышло в начале 2011 года. Про грядущие 2010-е оптимистично думали не только многие читающие этот пост, но и даже один пишущий его. Дело было до рокировочки и последующих удивительных событий.
Я видел Зимина один раз на мероприятии фонда Эволюция. Его слова не показались важными, но при таких колоссальных системных филантропических результатах не обязательно сыпать инсайтами.
Его сын Борис написал: «Мой отец был большой жизнелюб и прожил большую жизнь. Спасибо ему за всё, за то, что создал, за то, что был. Это случилось сегодня не на родине, в Швейцарии. Он ушёл в полном сознании, умиротворённо, немного грустя о нас и о жизни, но всё-таки с облегчением — последние месяцы он тяжело болел»
Дмитрий Зимин был великим человеком. К сожалению, таких мало. К счастью, такие бывают.
(мой телеграм-канал @kalupin)
