Юрия Быкова очень часто называют чуть ли не лучшим российским режиссером последних лет. Его современная интерпретация истории про «маленького человека» «Дурак» или вскрывающий системный нарыв триллер «Майор» с каждым годом только плодят поклонников разных возрастов.
Феномен Быкова известен и за границей — его картины показывались и в Каннах, и в Локарно, и еще в целом ряде городов-хозяев крупных фестивалей. Кроме того, по мотивам «Майора» платформа Netflix сняла сериал «Семь секунд» (единственный случай такого рода для российского кинематографиста). И именно Быков открыл зрителю имена популярных сейчас Дениса Шведова, Артема Быстрова и Ирины Назиной.
Но после премьеры насквозь клюквенного сериала «Спящие» только по-настоящему «спящий» не накинулся на режиссера Быкова с кичливыми хэштегами «скатился» или «уже не тот». «Окололиберальная» общественность не могла простить автору остросоциальных «Майора» и «Дурака» патриотический (если не сказать пропагандистский) пафос его второго ТВ-проекта. До «Спящих» Быков по-хорошему удивил купленным Netflix сериальным триллером «Метод» с Константином Хабенским и Паулиной Андреевой. Иными словами, реверанс в сторону государства был крайне неожиданным.
Своеобразная травля заставила режиссера публично извиниться за «предательство всего прогрессивного поколения» и даже погрозиться завязать с кино, но, естественно, после завершения работы над уже запущенным в производство «Заводом». Кстати, и он для несколько лукавого Быкова не окажется последним — режиссер уже готовит следующую ленту с характерным для этого автора названием «Сторож».
Но вернемся к «Заводу», который тоже простой судьбой не отличился. Картину не поддержал Минкульт, а идея краудфандинга была отброшена практически сразу. Спасло ситуацию замечательное слово «копродукция»: частные инвесторы из нескольких стран (среди них есть, например, российская компания Yellow, black and white) решились на финансирование проекта. Сыграл ли свою роль факт международного вмешательства или нет, но во всяком случае Быков своими фирменными средствами сделал фильм, на российского зрителя явно не рассчитанный.
Ранее утро. Условное провинциальное пространство. Некий одноглазый рабочий с довольно серой кличкой Седой (Денис Шведов) брутально подходит к заводу, где развернется основное действие. За ним бежит собака. Этой сцене еще предстоит сыграть свою роль в финале, но до этого Седой узнает, что владелец предприятия (Андрей Смоляков) решил оставить сотни человек без работы, а затем подобьет коллег, если их, конечно, таковыми назвать можно, богача похитить, превратив завод в своеобразную тюрьму как для заложника, так и для самих борцов за справедливость (или за деньги).
Хронотоп, или время/место по-простому, в фильме Быкова максимально размывается, причем туман нагоняется с разных сторон. С условного Востока (читать как России) веет целым потоком деталей, указывающих на постсоветское пространство (это в основном проступает в репликах героев постарше). Но они настолько неясны, что «Завод» смотрится как притча, действующими лицами которой стали так называемые народные мстители.
Правда, этот восточный туман с первых же мгновений вступает в конфронтацию с западным жанровым ветром. В первую очередь работают цветокоррекция и написанный самим Быковым саундтрек, предавая фильму ту самую эстетику триллера, в духе типичных лент про спасение заложников. Дальше вступает пространство завода, которое выглядит как условный склад с оружием из американского боевика. Приехавший неожиданно для участников перепалки СОБР — эту аббревиатуру так и хочется заменить на SWAT, — и передача и возможная подмена сумки с деньгами — вообще типичная история из видеокассетных еще голливудских экшенов.
Следующее сражение происходит на сценарном уровне. Диалоги, остросоциальная направленность сюжетной канвы и некоторый морализаторский пафос в заключительном монологе верящего в справедливость Седого (ну и противоречащие ему антагонистские высказывания героя Смолякова) с головой выдают знакомого нам Быкова, разве что слишком уж проникнувшегося канонами 90-х. Опять некоторая провокационность и опять выпад в сторону российского общественного устройства. А вот биографии, да и некоторые поступки рабочих или службы охраны отправляют зрителя уже на иностранное поле.
Именно там можно встретить бывшего военного с посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), думающего только о жене и детях работягу и заботящегося о страдающей серьезным заболеванием жене телохранителя… В поиске характеров из учебника американских сценаристов список можно продолжать, пока не закончатся все герои «Завода».
Этот-то синтез и выглядит местами нелепо — резкие действия персонажей вызывают смех, и вера в созданный Быковым мир начинает пошатываться. Запускающий финал сюжетный твист угадывается еще где-то в середине фильма, а пусть не покадрово, но идейно восстановленная начальная сцена дешифруется как изрядно потрепанное жизнью и вместе с тем оставшееся максималистским утверждение о вечности героев, которые, кроме самих себя, никому не нужны.
Вроде бы зрело и трагично, однако слишком романтично, по-тинэйджерски как-то. И вновь коллизия, которая, кстати, сюжетно воспроизводится во взаимоотношениях персонажей Шведова и Янковского (хотя кажется, что противопоставляется другая пара). Второй здесь играет самого молодого участника захвата, за плечами которого только армия и тяжелые семейные обстоятельства.
«Завод» мог бы стать в один ряд с пуленепробиваемым для подражателей «Братом» Алексея Балабанова и неожиданно удачным «Хрусталем» Дарьи Жук, а мог бы получить статус российского ответа нетленному «Крепкому орешку» Джона Мактирнана. Но из-за большого желания быть всем сразу картину будто бы разрывает изнутри: где-то она выстреливает максимально точно, где-то — ошибается непростительно. Забавно, но в этом лента сходится с другим недавним российским проектом — «Подбросами», где режиссер Иван И. Твердовский пытался связать комикс и притчу в неоновой Москве.
«Завод», учитывая больший опыт режиссера и сценариста, наступает не на все грабли, а между тем и до конца срастись ему все-таки не удается. О новом откровении Быкова говорить, конечно, не приходится, вот только наблюдать за движением режиссера — не вниз или наверх, а куда-то в сторону — остается делом поистине занимательным.
Источник
