Начнем с того, что трейлер действительно заспойлерил очень много. Убийств в фильме мало и не тронуты лишь пара из них, а те, что показаны, включены практически полностью, никакого крутого твиста в этих сценах после засвеченного в ролике в фильме нет. Если еще не смотрели трейлер — лучше не надо, сохраните хоть толику удовольствия до просмотра. И рецензию эту тоже не читайте, смотрите сразу кино — оно неидеально, но шанса заслуживает однозначно.
Вторая часть проблемы с убийствами и идеей оживающих картин — поначалу она выглядит свежо и интересно, но реализация на мой взгляд вышла несколько сырой и недожатой. Из этого можно было вытянуть гораздо больше.
Более креативные убийства, более жесткие, кровавые и извращенные реализации тех же идей, что уже есть в фильме. Ведь Гилрой по сути заходит на исхоженную поляну, пусть и с более-менее свежей стороны. Первым вспоминается тот же Фредди Крюгер и его сложные пыточные конструкты, которые и по-настоящему пугали, и были визуально изобретательными и разнообразными, и зачастую привязывались к конкретным фобиям жертвы или другим ее чертам.
Здесь же — черт его поймет. То между жертвой и методом убийства есть некая тематическая связь, то никакой очевидной. То убийство изобретательно, то настолько топорно и скучно (плюс совершенно невкусно и скомкано снято), что просто глазам не веришь. Уже даже по этим сценам понятно, что идею надо было еще долго обмозговывать и докручивать и тогда мог получиться действительно яркий хоррор/триллер, а так я его и в ужасы не могу записать, настолько все это не ужасает, а лишь дразнит.
Если вдумываться и старательно разбирать убийства, то да, можно выбрести на связь с жертвой и некую иронию этой смерти, но это далеко от очевидного. Неочевидность сама по себе — не преступление, она может служить для отложенного, но преумноженного стараниями кайфа, но думаю, тут не тот случай. Мне кажется, картина бы выиграла от более четких и мощных параллелей между грехами жертв и их смертями.
Легкие спойлеры
Третья проблема с убийствами — правила игры так до конца и не становятся понятны. Неясен сам механизм вводимой Гилроем мистики, ведь одержимые картины Диза сами по себе никого так никого и не убивают, убивают предметы искусства других художников. Картины Диза при этом им самим трактуются как носители заразы — он пытался их сжечь, завещал уничтожить, а то, что они продаются и расползаются по миру, трактуется как апокалипсис. Но как в итоге они добираются до жертв через чужое искусство? Они заражают чужие картины/инсталяции и потому те становятся опасными, или же проклинают тех, кто хоть раз смотрел на холсты Диза и согрешил против искусства? Это остается неясным.
Конец спойлеров
В общем, к мистическим хоррор-элементам есть вопросы, и это стало бы приговором фильму, будь он обычным ужастиком. Но это прежде всего сатира и размышления о природе искусства, а в этом плане картина более чем успешна. Очевидно, что именно на этом аспекте Гилрой и концентрировался, а креативность и зрелищность убийств могла и не быть для него самоцелью, это лишь метафора в конце концов.
Гилрой писал, что, когда его сценарий к «Супермен жив» оказался заморожен вместе с фильмом, он понял, что потратил кучу времени зря. Все, что он написал, никто никогда не увидит, с тем же успехом он мог бы писать слова на песке и смотреть, как волны смывают их секундой позже. Именно тогда он решил, что впредь будет работать только для себя и не думать о том, увидит ли кто-то его работу. Эта идея находит буквальное выражение в фильме.
Персонажа Джилленхола тяжело назвать главным героем — такового нет, есть ансамбль персонажей — но он выходит самым интересным.
Помимо очередного броского и неожиданного перевоплощения Джейка его роль очаровывает и сочными строчками диалогов (вроде титульного для трейлера «Критика — занятие лимитирующее и истощающее эмоционально»), и самой проработанной аркой развития.
Гилрой швыряет камни в огород и снобов-критиков, которые упиваются изысканностью собственного вкуса, отрекаются от корней искусства и массовой культуры, перестают понимать его, и богатых коллекционеров, скупивших все самые драгоценные предметы, оставив музеям и всем остальным людям, по сути, лишь крохи, и самих художников, которые дают втянуть себя в эту порочную сеть, теряя из виду то, ради чего они творили изначально.
Есть тут и мысли насчет хищного характера творчества, вложения частей себя в произведения, но в более кровавой интерпретации — художник не мирно и по своей воле вливает энергию и тепло в свое детище, а оно вырывает куски из его сущности, питается создателем и постепенно убивает его, оставляя лишь сухой кокон.
Итог
Если смотреть «Бархатную бензопилу» как хоррор, она не слишком впечатляет, но если увидеть в ней злую и точную сатиру на мир искусства, как массового, так и высокого (и на людей, старательно пытающихся разделять эти два полюса), то фильм не может не очаровать.
Обычно, когда художник начинает размышлять в своем творчестве о самом процессе творчества, выходит нечто муторное, запертое в себе, претенциозное и оторванное от реальности. Но у Гилроя как-то получилось сделать эту историю лишенной пафоса и высокомерия, земной, понятной и увлекательной — возможно, отчасти за счет самоиронии и вычурной палп-стилистики.
Размышляя о творчестве он странным образом выбирает не какую-то приземленную метафору, инстинктивно понятную массовому зрителю (пекарь и его хлеб, например), а наоборот, уходит еще дальше по вектору, в максимально далекие от нас миры галерей, коллекционеров и инсталляций, продающихся за миллионы долларов, о которых и мы, и он сам, скорее всего, имеем довольно смутное представление. Но это срабатывает, мир современного искусства и его персонажи выглядят чуждыми, инопланетными, но интересными.
В общем, ленту определенно стоит смотреть. В конце концов, фильмы с размышлениями такого рода выходят не каждый день. Даже если она расстроит вас рядом неочевидных и скомканных моментов, скучно вам точно не будет, а персонажи, диалоги и особенности мира позволят насладиться талантом Гилроя на полную.
Источник
