Как британский студент, который хотел быть художником, стал классиком современных экшен-фильмов.
21 июня 77 лет могло бы исполниться Тони Скотту – режиссёру с особенным чувством стиля и вкуса, который, начав свою карьеру с рекламных роликов, вскоре стал одним из самых успешных коммерческих постановщиков Голливуда.
Про его фильмографию слишком много не говорят и не пишут – ну снимал человек неплохие боевики, часто работал с Дензелом Вашингтоном, сделал «Топ Ган» и «Настоящую любовь» по сценарию Тарантино. Многие его ленты провалились, а критики всегда относились к его творчеству почти пренебрежительно.
За всю свою жизнь он срежиссировал 17 полнометражных фильмов, начав с британской чёрно-белой драмы «Нежные воспоминания» и закончив «Неуправляемым». Почти все его работы можно отнести к категории развлекательного жанрового кино, но они кажутся простыми лишь на первый взгляд.
Тони Скотт родился на севере Великобритании и был самым младшим из троих братьев. С детства он мечтал рисовать картины и для этого поступил в Королевский колледж искусств.
Его любимым художником был Роберт Раушенберг, который работал в технике абстрактного экспрессионизма и поп-арта, создавал разноцветные коллажи, превращал свои полотна в вакханалию цветов, образов, вырезанных фотографий. Его комбинированные работы, в которых сочетались живопись, скульптура и различные материалы, отчётливо напоминают своей палитрой то, что потом сотворит в своих лентах Тони Скотт.
Будущий постановщик впервые появится на экране в короткометражке старшего брата Ридли «Парень и велосипед», которую тот снял в колледже. А затем, четыре года спустя, уже сам Тони попробует себя в качестве режиссёра и выпустит свой первый мини-фильм – «Пропавший без следа», который шёл всего лишь 26 минут.
Несмотря на желание брата, Ридли не дал ему возможности связать свою жизнь с красками и холстом – он позвал его заниматься рекламой на телевидении и зарабатывать кучу денег, чтобы «ездить на Феррари». Тони махнул рукой на мечту стать художником и отправился снимать клипы, чем и занимался десять лет. Именно там начал потихоньку зарождаться его будущий неповторимый стиль.
Вместе с братом, в 1970-м Тони основывает кинокомпанию Scott Free Productions, благодаря которой на свет появятся почти все успешные картины Скоттов, включая дебют Ридли – «Дуэлянтов», а также «Тельму и Луизу», «Врага государства», «Гладиатора».
Первый полнометражный фильм Тони снимет в 27 лет – это будут «Нежные воспоминания» (1971). Чёрно-белую 52-минутную психологическую драму о пожилой паре, сбивающей на дороге велосипедиста, даже показали на Каннском фестивале. Она никак не вяжется с его будущими оголтелыми боевиками и, возможно, если бы Тони не ушёл снимать рекламу, он вполне мог бы стать успешным фестивальным режиссёром. Но судьба распорядилась иначе.
Его брат, тем временем, становится настоящей голливудской звездой – в 1979-м Ридли Скотт выпустит «Чужого», в 1982-м – «Бегущего по лезвию». Тони же свою по-настоящему большую картину сделает только двенадцать лет спустя после дебюта, когда ему уже будет 39. Ей окажется вампирская драма «Голод» (1983) с Катрин Денёв и Дэвидом Боуи, которая никому не понравится, провалится в прокате и будет надолго забыта. Только со временем эта странная, меланхоличная, безнадёжная история о любви получит заслуженный культовый статус и признание.
На следующий год после «Голода» Тони поработает над рекламой для Saab Automobile – шведской автомобилестроительной компании. Короткий ролик под названием «Nothing On Earth Comes Close», который длится чуть больше полутора минут, изящно проводит параллель между машиной и истребителем. Скотт с большой любовью снимает самолёт, выезжающий из ангара, и это не прошло мимо внимания голливудских продюсеров, которые вскоре предложили Тони заняться «Лучшим стрелком» – фильмом, который навсегда изменит всю его жизнь.
Top Gun создавали при поддержке Военно-морских сил США, и это, безусловно, была агитка, пиар армии, абсолютно патриотически-пропагандистский проект – но зато какой!
Пожалуй, только Тони мог вместо блокбастера сделать большой двухчасовой рекламный клип, в котором красивые парни летают на красивых самолётах и сбивают плохих ребят. Неудивительно, что после такого фильма количество добровольцев, желающих записаться в военные пилоты, возросло в несколько раз.
Виртуозно снятые воздушные бои на тот момент просто не имели аналогов – используя все свои технические навыки, накопленные за время съёмок рекламы, Тони с упоением ребёнка разглядывал через объектив камеры стальные F-14, будто до конца не веря, что эти железные птицы могут так изящно и свободно летать.
Мотоциклы, девушки, очки-«авиаторы», ревущие турбины, сцена с волейболом – Скотт насытил фильм поп-культурными образами, превратив не слишком оригинальную историю в настоящую конфетку. И когда тут вновь заиграет «Danger Zone», простить «Лучшему стрелку» хочется всё.
Окрашенный в оранжевые закатные цвета, Top Gun отчётливо продемонстрировал изменившиеся вкусы режиссёра, который окончательно ушёл от тягучей мрачно-готической атмосферы «Голода» и полностью переключился на яркую «фастфудную» эстетику, предпочитая вместо скромных попыток делать «высокое» искусство, повелевать «низким».
«Лучший стрелок» станет колоссальным успехом, соберёт огромную кассу, прославит Тома Круза и сразу превратит Тони Скотта из режиссёра-неудачника в заметное лицо киноиндустрии. Конечно, до лавров брата ему было ещё далеко и, честно говоря, он никогда так и не достигнет тех вершин, что покорил Ридли.
В этот момент становится очевидно, что в его фильмах стиль всегда будет превыше истории, изображение будет гораздо важнее смысла, а монтаж превратит привычное повествование в стремительный поток кадров.
На съёмках Top Gun Скотт познакомится с Джерри Брукхаймером и Доном Симпсоном – людьми, которые изменят голливудские блокбастеры в конце XX века. Позже Брукхаймер спродюсирует и другие фильмы Тони, а потом поможет ещё одному клипмейкеру Майклу Бэю взобраться на кинематографический Олимп, запустив в 1995-м «Плохих парней».
В то время Брукхаймер, устав от преобладавшей тогда скучной эстетики американского кино, желал найти что-то совершенно новое. Изначально Тони планировал сделать Top Gun мрачным, Джерри же хотел рок-н-ролльный боевик, который соберёт сотни миллионов долларов. И Тони действительно снял самый рок-н-ролльный фильм про лётчиков и показал, как теперь может выглядеть высококлассный голливудский экшен.
На следующий год после выхода «Лучшего стрелка» Джерри и Дон позовут перспективного новичка снимать для Paramount сиквел «Полицейского из Беверли-Хиллз». Оригинал, в своё время, оказался одним из первых по-настоящему успешных полицейских комедийных боевиков 80-х и окончательно превратил Эдди Мёрфи в суперзвезду. Вторая часть не сильно отстаёт от первой, хотя картина немного подрастеряла обаяние, зато зрелищных сцен и стильных кадров, благодаря Тони, стало в разы больше.
Было заметно, что ему не особенно комфортно работать с комедией, а манера съёмки режиссёра с трудом сочеталась с весёлыми похождениями копа Акселя. Но, несмотря на это, и здесь Скотт снова использовал свои художественные приёмы – задымил все комнаты, чтобы придать воздуху необходимую текстуру, наполнил кадры солнечными лучами света, пробивающимися сквозь жалюзи, ночные эпизоды разбавил неоном, а на финальный эпизод будто бы разлил оранжевую краску.
«Полицейский из Беверли-Хиллз 2» не доберётся до кассовых показателей первой части, но всё равно очень успешно выступит в прокате, собрав почти 300 миллионов долларов.
Свой жаркий эротический триллер «Месть» (1989) с Кевином Костнером режиссёр начнёт со сцены пролёта истребителя – главный герой увольняется из армии и в последний раз решает пронестись над землёй. Отправившись в Мексику пожить на вилле у друга и одновременно партнёра по теннису, он влюбляется в его молодую жену. И опять в кадре закаты, занавески, оружие, а сам фильм будет больше походить на вестерн – недаром тут все носят шляпы, ездят на лошадях и стреляют из револьверов.
Опасные мексиканские просторы из «Мести» потом плавно перекочуют в «Гнев», а ищущий свою возлюбленную герой Костнера будет походить на Джона Криси, мстящего за похищение девочки. Эти два фильма объединяет ещё и печальный финал и гнетущее ощущение, что бросить вызов року и победить – невозможно.
Затем подряд выйдут «Дни грома» (1990) и «Последний бойскаут» (1991) по сценарию Шейна Блэка, во время производства которого вся съёмочная команда разругается, а фильм несколько раз перемонтируют с нуля. «Последний бойскаут» со временем тоже станет культовым бадди-муви, несмотря на проблемные съёмки.
В «Днях грома» Скотт снова объединится с Томом Крузом и снова снимет фильм о пилоте, правда, теперь о пилоте в гонках Nascar. Вместо бездонных небес – пыльные кольцевые трассы, травмы, соперничество, скорость и Николь Кидман.
У фильма поначалу не было сценария – Роберт Таун по ночам расписывал сцены, а утром их уже снимали. Команда тогда думала, что если в фильме Том Круз просто будет сидеть в гоночной машине и курить сигарету, то это сразу обеспечит успех. Не обеспечило – картина не станет таким же хитом, как и Top Gun, хотя на деле история про упёртого водителя оказалась ничем не хуже истории про упёртого лётчика.
В «Днях грома» есть потрясающая сцена, в которой два гонщика (Круз и Рукер) в инвалидных креслах несутся по больничным коридорам, не желая оставаться позади соперника. Казалось бы мелочь, но вот из-за этих мелочей работы Скотта вдруг трогают что-то внутри, заставляют немного по-другому смотреть на персонажей, позволяют сильнее проникнуться происходящим.
Снятая по сценарию Тарантино, «Настоящая любовь» (1993) – отдельный случай в карьере Тони, его самый любимый фильм. Черпая вдохновение из «Пустошей» Терренса Малика – картины из 70-х, он немного изменил сюжет, добавил хэппи-энд и в итоге оказался на вершине поднявшейся волны криминально-ироничных историй про гангстеров, выстрелы в упор и бегство в поисках счастья.
Главные герои знакомятся в кинотеатре на сеансе фильма про кунг-фу. Она – проститутка, он – работает в магазине комиксов. Между ними вспыхивает любовь, за собой они оставляют трупы. Жаркое небо Калифорнии зовёт их к себе, а по пятам идёт сицилийская мафия. Всё дело в чемодане. И нет, в нём не душа Марселласа Уоллеса, а нечто более прозаичное – кокаин.
Кажется, всё это стоило снять просто ради того, чтобы в одном фильме смешать искреннюю любовь и реки крови, вернуть с того света Элвиса Пресли, столкнуть вместе в одной сцене персонажей Денниса Хоппера и Кристофера Уокена и заставить тогда ещё молодого Брэда Питта курить марихуану, сидя на диване.
И вот что удивительно – Скотт снимает одну из самых романтичных историй 90-х, а на следующий год выйдет «Криминальное чтиво», но «Настоящая любовь» не будет забыта на фоне постмодернистского опуса Тарантино, хоть и провалится в прокате. Прямолинейный фильм Тони, спустя годы, всё так же ярко сияет на небосводе последнего кинодесятилетия XX века, выделяясь среди всех тогдашних баек об отчаянных авантюристах особенным оптимизмом и задором.
Кларенс и Алабама в отеле смотрят «Светлое будущее 2» Джона Ву, а будто бы Скотт подмигивает из-за кадра, тихонько намекая на свои источники вдохновения. Грандиозную финальную перестрелку в конце, тоже позаимствованную из азиатских фильмов, он потом почти покадрово переснимет во «Враге государства».
Действительно многое подсмотрев у Ву, включая взлетающих голубей, он, в том числе, породнил пафосный «рекламно-плакатный» американский кинематограф с гонконгским мелодраматическим настроением. Ведь так же, как и в фильмах китайского режиссёра, Тони большое внимание уделял своим героям, которые оказывались чувствительнее и романтичнее большинства остальных.
В «Багровом приливе» (1995) Скотт впервые снимет 41-летнего Дензела Вашингтона – актёра, с которым потом будет работать до самой смерти.
И опять, казалось бы, камерная история про противостояние двух командиров (молодого старшего помощника и упрямого, дымящего сигарой, капитана) на атомной подводной лодке у режиссёра превращается в битву за судьбу всего мира. Когда лодка отправляется в плавание – поёт хор, потные лица моряков раскрашиваются в красный и синие цвета, а манёвры на глубине Тони снимает не хуже, чем воздушные баталии.
Он во многих своих фильмах делал акцент на взаимоотношениях двух характеров – приятелей, коллег, соперников. Он часто снимал кино про сильную мужскую дружбу и про сильную мужскую ненависть.
Очевидно, что эта тема возникла благодаря брату Ридли, который был для Тони партнёром, другом и наставником. Они работали вместе в одной компании, параллельно снимали громкие голливудские блокбастеры, ворочали миллионами долларов.
В «Фанате» (1996) он признается в любви к бейсболу, заставит Роберта Де Ниро сходить с ума и будет снимать матч прямо под проливным дождём, просто потому что это красиво.
«Враг государства» (1998) и «Шпионские игры» (2001) выйдут с разницей в три года, но будут похожи друг на друга, как близнецы. Тони Скотт решил взяться за политические триллеры – на первый план вышли паранойя, коррумпированная власть, могущественное правительство, право на частную жизнь. Недаром сняться во «Враге государства» Тони снова позовёт Джина Хэкмена – человека, который был лицом параноидальных триллеров 70-х.
По пути свой стиль Скотт не растерял и сумел адаптировать его к тревожным историям о войне разведок. В конце 90-х и начале 2000-х Америка была на взводе, примерно так же, как и тридцать лет назад – а Тони вовремя ухватил это всеобщее волнение и с помощью лихорадочного монтажа сумел передать страх перед новыми технологиями, перед несущимся стремглав временем, перед неотвратимыми изменениями в новом веке, которые не заставили себя долго ждать.
В перерыве между большими фильмами, Тони поучаствует в рекламном проекте BMW с Клайвом Оуэном и снимет одну из лучших короткометражек цикла – 9-минутную «Сделку с Дьяволом» (2002), способную выжечь глаза своим видеорядом. Видимо, при полной творческой свободе он решил развернуться на всю катушку и, не жалея зрителя, позволил камере творить то, на что у других просто не хватит духа. Он умудрился запихнуть в этот крохотный по хронометражу фильм Гэри Олдмена в роли Сатаны, безумно снятую гонку, огромный грузовик, поезд, а в конце всё, как обычно, взорвал к чертям.
Именно в «Сделке с Дьяволом» будет отчётливо виден переход режиссёра к новому методу повествования, к новым визуальным приёмам, к новому киноязыку, который он потом доведёт практически до совершенства.
В начале 2000-х дёрганная клиповая эстетика всё сильнее проникала в большое голливудское кино и Тони был одним из тех, кто понимал – развлекательные жанровые картины срочно нуждались в переосмыслении, в свежем подходе. Когда-то постановщик ворвался на сцену с «Лучшим стрелком», а теперь искал новые пути для своего творчества, для того, чтобы перенести зрителя по ту сторону экрана, чтобы изображение можно было чуть ли не потрогать руками.
Тем временем, где-то рядом, ещё один визионер Майкл Бэй, подсмотрев у Тони, тоже окрашивал свои картины в закатно-оранжевый и стальной синий. У него выходят «Плохие парни 2», «Остров», первые «Трансформеры».
Тони же продолжит экспериментировать со своим стилем и в 2004-м выпустит «Гнев», в который снова позовёт играть главную роль Вашингтона и снова не прогадает. В «Гневе» он замахнулся на лавры «Леона» и дюжины других фильмов, где главными героями были суровый мужчина и беззащитный ребёнок. Замахнулся и справился, выдав один из лучших боевиков нулевых.
История про телохранителя и маленькую девочку, за которую он готов резать пальцы, стрелять из гранатомёта и беспощадно убивать, отчего-то вдруг приобретает невиданный масштаб, несмотря на свой простой, в общем-то, сюжет. И опять, как всегда у Тони, на первом месте оказывается человек – истерзанный жизнью, оказавшийся на обочине, но способный в нужный момент подружиться с 10-летней Дакотой Фаннинг, которая назовёт в честь этого большого неуклюжего грустного парня своего медвежонка.
Манера съёмки Скотта здесь идеально ложится на материал – эти прыгающие, дробящиеся кадры, вспышки, слоу-мо, расфокус, перемотка, размытые силуэты, тающие в раскалённом воздухе, фразы, появляющиеся в виде титров на экране, – всё это часть тщательно выстроенного грандиозного кинополотна, на котором режиссёр будто мазками вырисовывает встречу того, кто отчаялся и той, что вернёт его обратно к жизни.
Начав превращать кино в коллажи, Тони своими методами стал внезапно напоминать Уильяма Берроуза и Брайона Гайсина, которые то же самое проделывали сорок лет назад с текстами, разрезая их на части и собирая вновь, продолжая техники поэтов-дадаистов. Скотт точно так же, начав с «Гнева», будет экспериментировать с плёнкой, усиливать цвет, заниматься фотохимической обработкой и часто полагаться на случай, на импровизацию, на то, что во время всех этих манипуляций с материалом, случится магия. И магия случалась.
Внезапно переметнувшись из коммерции в авангард, британец вдруг оказался в уникальной позиции – он продолжал снимать дорогие развлекательные фильмы, но они неожиданно стали больше походить на видеоарт, в который кто-то случайно добавил взрывы, перестрелки и голливудских звёзд.
И по прошествии времени, наверное, именно «Гнев» во всей карьере Тони Скотта можно назвать самой значительной работой, в которой его идеи, визуальный стиль, персонажи и настроение сложатся воедино, в почти идеальную композицию.
«Гнев» и последующее за ним «Домино» так и хочется объединить в пару – именно в них режиссёрское мастерство Скотта достигает невиданных высот. Man on Fire кажется пробой пера, разминкой перед тем, что Тони вместе с командой сотворят всего лишь год спустя.
Феноменальное «Домино» (2005), которое было обругано и критиками, и зрителями – апофеоз всего творчества британца, не фильм, а несущаяся без тормозов картинка, сплошной эксперимент с формой, настоящий визуальный аттракцион, в котором каждый кадр словно нарисован импрессионистом, а каждый цвет будто написан красками.
Избитая героиня, которую играет Кира Найтли, сидит в допросной, курит сигарету, напротив – Люси Лью. Домино рассказывает историю – про золотую рыбку, монетку и кучу денег, которые куда-то пропали. История петляет, вьётся, рассыпается на части, а ненадёжный рассказчик может запросто послать зрителя куда подальше.
Сценарий к этому безобразию написал Ричард Келли, ответственный за «Донни Дарко» (2001). Тони Скотт прочитал его «Сказки Юга» (ещё одно фантасмагоричное безумие), восхитился и решил доверить молодому автору свой проект. Тот привнёс в текст апокалиптичные нотки, которые явно ощущались в его режиссёрских работах, и вот на экране вместо унылого байопика разворачивается хаотичная притча о падении западной культуры.
Взяв за основу реальную биографию охотницы за головами Домино Харви, не дожившей до премьеры фильма, Тони превращает её в миф, в несущуюся на всех парах сказку, которую кто-то прокручивает на ускоренной перемотке. Здесь он с упоением режет плёнку на мелкие кусочки и соединяет их вместе, накладывает друг на друга, обеляет, высвечивает, придаёт глубины и контрастности, а затем снова режет, превращая всю свою картину в проносящийся перед глазами смутный сон об одной очень безумной жизни.
А уже потом, в «Дежавю» (2006) Скотт на первых же кадрах покажет невероятно красивый взрыв огромного парома, чтобы заставить следующие два часа героя Дензела Вашингтона расследовать причины этого жуткого теракта.
Фильм снимали в Новом Орлеане четыре года спустя после 11 сентября и почти сразу после разрушительного урагана «Катрина», в 2005-м практически полностью уничтожившем город. Сценарий, в котором агент АТФ пытается предотвратить катастрофу, удивительным образом накладывается на реальную жизнь.
«Дежавю», вообще, немного особняком стоит в карьере Скотта – во-первых это полноценная фантастика, а, во-вторых – тут слишком много сентиментальности для многомиллионного блокбастера, даже по меркам самого Тони. Влюбившись в погибшую девушку, детектив Даг Карлин с грустными глазами вдруг обнаруживает, что может её спасти с помощью сверхсекретной правительственной аппаратуры.
В одном из лучших эпизодов фильма, герой несётся за призраком из прошлого по трассе, а потом, на одно мгновение, посмотрит ему прямо в глаза. Устанавливая связь между двумя временами, Тони будто предаётся романтической мечте о том, что можно вернуться назад и всё исправить. Отменить катаклизм, спасти чужие жизни, заставить снова дышать симпатичную незнакомку.
Важные слова, составленные из букв-магнитов на холодильнике, фраза: «До встречи вчера», песня «Don’t Worry Baby» – и громоздкая картина, которая вроде бы не должна представлять из себя ничего особенного, вдруг складывается и очень сильно западает в память.
Карлин в какой-то момент разумно скажет: «Не всё в мире физика». Вот и для фильмов Тони это отлично подходит, ведь за всеми этими вспышками, клиповой эстетикой, взбешенной камерой, всё же прячется человеческая душа, обычные люди, которые посреди всех этих восхитительно поставленных перестрелок и настоящих взрывов, не забывают о том, что должны чувствовать, любить и улыбаться.
– А что, если ты должен сказать кому-то самое важное, зная, что тебе никто не поверит?
– Я бы рискнул.
В «Опасных пассажирах поезда 123» (2009) и «Неуправляемом» (2010) Тони сделает героем человека из рабочего класса, который вдруг оказывается не в то время и не в том месте. Диспетчер, отвечающий на звонок террориста, или же машинист, способный остановить несущийся поезд смерти – обоих опять играет Вашингтон, который для позднего Скотта, видимо, являлся своеобразной музой.
В одном фильме британец сумеет превратить разговор двух парней в напряжённую дуэль, в другом – устроит гонки на локомотивах.
«Опасные пассажиры поезда 123» — вольный ремейк картины 1974-го года, а «Неуправляемый» был признанием в любви к старомодным и реалистичным фильмам-катастрофам. Эти две картины ещё раз доказывают, что Тони обожал 70-е, из которых он черпал большинство идей для своих сюжетов.
Последние свои фильмы режиссёр посвятил поездам – так же, как когда-то он посвящал фильмы самолётам, подводным лодкам и спорту. Эти огромные грохочущие махины, несущиеся через всю страну или под землёй, в какой-то степени напоминают самого Тони – человека, несмотря на сменившийся век и вкусы зрителей, всё так же упорно, снимающего большие, дорогие и местами глуповатые боевики, в которых обложка могла каждый раз выглядеть немного по-другому, но то что внутри – оставалось неизменным.
Скотт, несомненно, был технофетишистом – эти изящные самолёты, колонны джипов, полицейские машины, авианосцы, вертолёты, поезда. Техника в его фильмах была не менее важна, чем ведущие актёры, а снимал он её с любовью — может, чуть меньшей, чем людей.
Но при этом Тони отлично работал со звёздами, не превращая их роли в банальные приевшиеся образы. Недаром у него снимались Дензел Вашингтон, Роберт Редфорд, Джин Хэкмен, Кристофер Уокен, Роберт Де Ниро. Он как-то умудрялся посреди насыщенного экшена найти место для остановки, для умиротворённой сцены, для перекура, чтобы в момент тишины просто взглянуть на заходящее солнце. Наверное, за это они его и ценили.
Свои фильмы он заливал немыслимым количеством света, понимая, что свет – такая же основа кино, как и движение. Он до последнего снимал на плёнку, превращал свои картины в джазовые импровизации, в которых вместо нот сплетались друг с другом в безостановочном ритме кадры.
Его творчество окажет влияние на целую плеяду авторов – без Тони Скотта не было бы Майкла Бэя, Саймона Уэста, Кэтрин Бигелоу, Дэвида Эйра и всех тех блокбастеров нулевых, которые теперь уже сами – часть истории.
Пройдя путь от студента художественной школы до человека, придумавшего стиль современного экшена, он, несмотря на все свои достижения, так и оставался в тени. Когда другие устраивали планетарные катастрофы и космические баталии, он по-прежнему держался за маленькую фигурку человека, за приземлённые сюжеты, за лица, на которых отчего-то подолгу задерживал камеру.
В последние годы, когда ему было уже далеко за шестьдесят, Тони нисколько не утратил резвости, силы духа, режиссёрского мастерства. Многие авторы к этому периоду в жизни уже впали бы в маразм и начали снимать откровенную чушь, но он по-прежнему отлично знал своё дело, эффектно пускал с рельс поезда, блестяще работал с камерами и плёнкой, не полагался на компьютерную графику и главное – не изменял своему уникальному взгляду на кино, который, особенно сегодня, начинаешь ценить ещё сильнее.
На самом деле, его карьера – пример для подражания. Да, были в ней и неудачи, и провалы, и творческие застои. Но он всегда оставался невероятно продуктивным, продолжал снимать практически без остановки, нёсся вперёд, мчался на всех парах, совсем как его упрямые герои.
Каждый раз критики обрушивали на Скотта тонны негативных рецензий и топили его фильмы низкими баллами, а он в ответ и в ус не дул, улыбался и просто делал своё дело, твёрдо стоял на своём.
И несмотря на то, что сменил профессию, в душе он всегда оставался большим художником, большим поэтом, который вместо того, чтобы писать стихи и рисовать картины, вдруг наглядно доказал, что о низком можно говорить красиво, что банальность можно подавать со вкусом, что треш, если постараться, можно действительно превратить в настоящее искусство.
И, так же, как и великий Джеймс Браун в короткометражке «Сделка с Дьяволом», сам Тони наверняка мог бы сказать про себя и про всю свою насыщенную карьеру, запросто и абсолютно честно:
