Ядерные отходы могут оставаться смертельно опасными в течение десятков тысяч лет. Но как предупредить будущие поколения, что они стоят на ядерном захоронении, когда рядом не останется никого, кто говорил бы на нашем языке? Это проблема настолько серьезная и интересная, что её решением занимались десятки умнейших людей, от Карла Сагана до Станислава Лема. А одним из обсуждавшихся решений было выведение специального вида радиоактивных котов.
Токсичный WIPP
В 1999 году экспериментальный завод по изоляции отходов в 40 километрах от Карлсбада в штате Нью-Мексико принял свою первую партию ядерных отходов высокой активности. Его проектировали с 1973 года на месте бывших соляных шахт, и сейчас это огромнейшая сеть тоннелей, простирающихся почти на километр вглубь Земли. Завод называют WIPP (Waste Isolation Pilot Plant), и он призван безопасно хранить растущие запасы ядерных отходов Соединенных Штатов в течение как минимум следующих 10 000 лет. А в перспективе, как считают его разработчики — в течение следующего миллиона.
Это огромное сооружение на 180 тысяч кубических метров, принимающее отходы с высоким содержанием альфа-излучения от военной и исследовательской атомной промышленности. Захоронение осуществляется на глубине 660 метров. А вокруг — довольно малонаселенный район пустынного юга страны, где почти не текут грунтовые воды.
За двадцать с лишним лет работы WIPP пять из восьми подземных залов в нём уже заполнили. Ожидается, что к 2035 году шахты в заводе будут заполнены полностью, и его законсервируют. Пещеры сверху обрушат, и ядерные отходы окажутся запечатаны под 13 толстыми слоями бетона и грунта. Потом соль из окружающих залежей будет просачиваться и заполнять различные щели и трещины, окружающие бочки с отходами. И примерно через 75 лет отходы станут полностью изолированы от окружающей среды.
А что потом?
Как оказалось, основная проблема связана даже не столько с инженерией, сколько с лингвистикой. А именно: как разработать предупреждающее сообщение о хранилище, которое будет понятно будущим поколениям людей, которые могут столкнуться с ним сотни тысяч лет спустя? Потому что, если кто-то по каким-то причинам начнет рыть в этом месте или решит его потревожить, территория на сотни километров вокруг может оказаться непригодной для жизни.
Как показать, что это место стоит обходить стороной? И чтобы наши потомки это поняли? Решение тут, мягко говоря, непростое. Люди научились писать всего около 5500 лет назад, и тем не менее многие древние языки уже навсегда утеряны для истории. Мы даже не знаем, как звучала латынь, хотя половина наших письменностей на ней основана. Об этрусских, древнеегипетских, древнегреческих, шумерских, финикийских и других языках нечего и говорить. А они, если смотреть исторически, были с нами ещё совсем недавно.
Тогда с какой стати надпись «Keep out! Toxic waste below!» будет воспринята хоть кем-то через пару тысячелетий? Даже если буквы не изменятся, значения слов могут стать хоть прямо противоположными. Слово «toxic» вообще может стать чем-то заманчивым, и люди (или кто там будет) станут копать с удвоенным рвением.
Идея использования языка для написания предупреждающего сообщения, которое сможет просуществовать в 200 раз дольше, чем самые древние языки, кажется… мягко говоря, излишне оптимистичной. Если не сказать наивной. И даже обычные предупреждающие символы, такие как череп и скрещенные кости, далеко не универсальны, и их значения тоже подвержены трансформации.
Тогда, может, построить гигантские зловещие памятники, чтобы отпугнуть людей? Хотя… Достаточно взглянуть на великие пирамиды, чтобы увидеть, насколько хорошо это работает в плане защиты. А ведь там внутри и правда были ловушки, призванные убить тех, кто решит потревожить дух фараона. Скорее, наоборот: это станет большой туристической приманкой, а там со временем появятся и свои «расхитители гробниц».
Ещё одна изначальная идея состояла в том, чтобы просто захоронить отходы и забыть о них. Вычеркнуть это событие из своей истории. Надеяться, что это место никогда не найдут.
…Но, может, со временем оно само станет более открытым? Сверху возникнет город. Или люди начнут копать тут колодцы в поисках воды или нефти. Забыть — кажется очень, очень безответственным решением. Учитывая то, сколько ядерных отходов уже есть на планете, это практически гарантирует нам, что в течение уже ближайших пары столетий нас ждет несколько катастроф.
На сегодня почти все ответственные органы согласны с тем, что места опасных отходов надо как-то маркировать. Но тогда остается ключевой вопрос: как вообще это сделать?
В начале было Слово
Чтобы понять, как быть, в 1981 году Министерство энергетики США создало специальную группу, известную как Целевая группа по человеческому вмешательству (Human Interference Task Force). Она состояла из нескольких сотен экспертов: лингвистов, археологов, антропологов, материаловедов, писателей-фантастов и футуристов. Им поставили цель: разработать систему предупреждения о ядерной угрозе, которая смогла бы работать и спустя тысячи лет. Группу возглавил известный семиотик Томас Себеок.
Своей метод группа изначально разрабатывала для Юкка-Маунтин — огромного хранилища высокоактивных отходов в Неваде, расположенного под горой недалеко от атомного полигона, где было произведено больше 900 ядерных взрывов. Этот проект, кстати, так до сих пор и не открыт, хотя на него были потрачены десятки миллиардов. В основном — из-за чрезвычайной сложности проектирования ядерного хранилища. Но ученые считают, что, когда строительство Юкка-Маунтин будет завершено, этот репозиторий сможет безопасно хранить отходы примерно два миллиона лет.
После первоначального обсуждения идей немецким Журналом Семиотики в 1982-1983 гг. был проведен опрос, в ходе которого читатели выдвигали свои предположения о том, как можно сообщать людям об опасностях хранилища ядерных отходов через десятки тысяч лет. Одним из самых убедительных был план Томаса Себеока. По сути, он предлагал создать особую касту «ядерных жрецов», которые в устном порядке передавали бы информацию будущим поколениям — через легенды, мифы и ритуалы.
План Себеока был основан на идее католической церкви, которой удается передавать свои послания относительно нетронутыми на протяжении уже двух тысяч лет. Было также доказано, что менее формальные стили устной традиции, такие как исландские семейные саги, сохраняют очень высокую степень точности через тысячу лет — несмотря на то, что у них даже нет текста, который был бы где-либо записан.
План в итоге был отвергнут, но не по той причине, о которой вы могли бы подумать. Было решено, что наличие эксклюзивного доступа к такой информации может привести к возникновению привилегированного класса. Такая система способствует созданию иерархий, «атомные жрецы» могут получить политическое влияние, а люди, не входящие в эту «эксклюзивную касту», могут попытаться завладеть информацией силой. Если же попытаться распределить информацию о хранилищах, чтобы сделать её не такой эксклюзивной и желанной, вряд ли получится сохранить культуру жрецов и ритуалов. Всё это станет обыденностью, и люди быстро об этом забудут.
Другие предложения были ещё более диковинными. Например, Станислав Лем, польский писатель-фантаст, выступил с идеей периодически запускать на орбиту спутники, которые передавали бы информацию о токсичных объектах на Землю в течение тысяч лет. С аналогичным предложением выступил режиссер Филипп Зоннтаг, выступавший за «искусственную луну в небе» как за самое безопасное место для хранения информации о хранилище Юкка-Маунтин.
Еще одна идея Лема заключалась в том, чтобы биологически модифицировать ДНК растений и создать такие из них, которые смогут расти только рядом с репозиторием. Их наличие будет информировать людей о потенциальной опасности. ДНК так называемых «атомных цветов» будет содержать необходимые данные как о местонахождении хранилища, так и о его содержимом. Достаточно развитые цивилизации, способные раскодировать ДНК и увидеть наличие в нём искусственно встроенного сообщения, смогут понять все те места, куда им лезть не стоит.
Впоследствии Лем признал, что проблема с его идеей заключалась в том, что люди вряд ли будут помнить значение атомных цветов 10 000 лет спустя — и, следовательно, вряд ли смогут догадаться расшифровать ДНК в поисках информации. Кроме того, эти растения за такой срок могут вымереть.
В том же духе один итальянский семиотик предложил разводить «радиационных кошек», которые меняли бы цвет при приближении к радиоактивным объектам. Его мысль заключалась в том, что, основываясь на долгой истории сожительства людей и кошек, есть хороший шанс, что это продолжится и в будущем. Скорее всего, даже через десятки тысяч лет люди будут жить с кошками. И тогда наши кошачьи друзья смогут предупредить нас об опасности.
После двух лет обсуждений Целевая группа по человеческому вмешательству выпустила для Министерства энергетики США большой технический отчет, содержащий их окончательные рекомендации. Неудивительно, что ни лучевые кошки, ни радиоактивные цветы, ни спутники не попали в их список. Вместо этого целевая группа предложила воздвигнуть над участком большой монумент, состоящий из нескольких каменных монолитов с информацией на всех человеческих языках. А также создать подземное хранилище с более подробной информацией и ряд земляных стен, преднамеренно затрудняющих доступ к участку.
Долговременно хранящимся «памятником», по мнению группы, может служить и так называемый «Пейзаж с шипами» — масса огромных шипов неправильного размера, торчащих из земли во всех направлениях. Это создаст у зрителя ощущение, что внутри, под землей, что-то сильно не так. И лезть туда без особого плана не стоит.
Кроме того, группа рекомендовала распространить подробную информацию о репозитории среди библиотек по всему миру, чтобы предотвратить некую катастрофическую потерю этой информации, как случилось в Александрийской библиотеке. Даже в случае стихийного бедствия на одном из континентов данные об опасном репозитории должны сохраниться.
Что касается характера самого сообщения, которое можно разместить на монолите, то в 1993 году Национальная лаборатория Сандия, одна из шестнадцати лабораторий Министерства энергетики США, занимающихся разработкой и испытанием компонентов ядерного оружия, выпустила пример того, что можно перевести на другие языки. Вышло довольно длинно:
Это место — послание… и часть системы сообщений. Обратите на это внимание!
Отправка этого сообщения была важна для нас. Мы считали себя мощной культурой.
Это место не почетное… здесь не отмечают важного деяния… здесь нет ничего ценного.
То, что лежит здесь, было для нас опасно и отталкивающе. Это сообщение является предупреждением об опасности.
Опасность находится в определенном месте… она увеличивается к центру. Центр опасности находится здесь, под нами.
Опасность все еще существует в ваше время, как и в наше.
Это опасность для организма, она может убить.
Форма опасности — излучение энергии.
Опасность высвобождается только в том случае, если вы существенно потревожите это место физически. Лучше избегать этого места и оставить его необитаемым.
В отчете лаборатории Сандрия также рекомендовалось, чтобы любое такое сообщение состояло из четырех уровней возрастающей сложности:
-
Элементарная информация: «Здесь находится что-то рукотворное».
-
Предупреждающая информация: «Здесь находится что-то рукотворное, и это опасно».
-
Основная информация: рассказывает, почему, когда, где, что и как.
-
Комплексная информация: очень подробные письменные записи, таблицы, рисунки, графики, карты и диаграммы.
Памятник с этим посланием всё еще предстоит реализовать в реальной жизни. В основном потому, что со строительством самого хранилища Юкка-Маунтин постоянно возникают разные проблемы, откладывающие запуск. Но через сто лет, когда строительство завершится, репозиторий отработает свой срок и будет полностью заполнен, а сверху него отстроят «пейзаж с шипами», такое послание там будет размещено.
Попытка номер два
Через десять лет после того, как в 1985-м первая целевая группа опубликовала свой отчет, правительство США созвало еще одну группу — чтобы переработать предупреждающие сообщения о ядерной опасности под новый экспериментальный завод по изоляции отходов в Нью-Мексико. Им нужно было придумать новое послание для того самого WIPP, которое в 1999 году стало первым (и пока остается единственным) геологическим хранилищем ядерных отходов в США.
Группа, как и в первый раз, состояла из довольно странной смеси инженеров, лингвистов, антропологов, археологов, геологов и художников. Пригласили даже Карла Сагана, известного астрофизика, составлявшего в том числе послание внеземным цивилизациям, которое было отправлено за пределы Солнечной системы на «Вояджере» в 1977 году.
У Сагана было несколько твердых убеждений по поводу «ядерного» сообщения. В частности, он писал группе, что убежден в том, что «нам нужен символ, который будет понятен не только самым образованным и научно-грамотным представителям населения, но и всем тем, кто может прийти на это место». «Есть один такой символ, универсальный… Используемый на перемычках жилищ каннибалов, на флагах пиратов, знаках различия дивизий СС и мотоциклетных банд: это череп со скрещенными костями».
Чтобы обеспечить широкий спектр идей, экспертов WIPP разделили на две группы. Группа А сосредоточилась на более архитектурном подходе и спроектировала ряд «угрожающих земляных валов» — внушительных знаков, которые предостерегали бы наших потомков. Группа Б вместо этого решила разрабатывать способы доступного донесения информации о том кошмаре, который скрыт под землей (прямо как какой-нибудь Балрог в Мории). То есть они решили не пытаться отпугнуть будущих посетителей, а пытаться их обучить.
Земляные работы, спроектированные Группой А, помимо ландшафта, усеянного огромными шипами, включали гигантскую «черную дыру» из окрашенного бетона или гранита, которую надлежало бы разместить над участком. Вокруг предлагалось разместить сеть из сотен каменных блоков размером с дом, окрашенных в черный цвет и расположенных в виде неправильной квадратной сетки — напоминающие «улицы», но которые кажутся зловещими и никуда не ведут. Крупные шипы и блоки предназначены в том числе и для того, чтобы сделать территорию вокруг репозитория совершенно непригодной для сельского хозяйства или любого другого будущего использования.
Все эти структуры будут сопровождаться базовой информацией и разными предупреждающими сообщениями. А также символическими изображениями, вроде черепа с костями и лица со знаменитой картины Эдварда Мунка «Крик».
Важную роль возьмут на себя подземные маркеры — если люди будущего когда-либо до них доберутся. Они будут содержать гораздо более подробную информацию о ядерных отходах, их расположении и методах воздействия на организм человека. Расчет идет на то, что цивилизация, способная пробраться вглубь, будет и достаточно развитой, чтобы разобраться в опасности. А может быть, они даже начнут копать вглубь, чтобы улучшить хранилище — и тогда подробности его устройства для них точно будут не лишними.
В целом, ученые надеются, что их угрожающего вида гигантский мемориал как минимум передаст нашим потомкам идею о том, что «отправка этого послания была крайне важна для нас» и что «здесь находится опасность».
Группа Б, со своей стороны, сосредоточилась на том, как можно передавать сообщения в далекое будущее. Учитывая относительно короткий «срок годности» человеческого языка, это очень непростая задача. Группа рассмотрела различные эмблемы, используемые для обозначения опасности или места размещения отходов, и выбрала некоторые из них, которые должны разместить по всему хранилищу и вокруг него. Но ученые также признали, что вероятность того, что эти символы сохранят свое значение с течением времени, довольно низка. Несмотря на убежденность Сагана, остальным показалось, что черепа и скрещенных костей недостаточно для стоящей перед ними задачи. Хотя сейчас, конечно, вреда от такого маркирования ядерных отходов тоже нет.
Джон Ломберг, художник, тесно сотрудничавший с Саганом при разработке послания «Вояджера», а также на пластинок, размещенных в WIPP, писал:
Когнитивный психолог из нашей команды считает, что универсальные юнгианские архетипы страха и опасности существуют не во всех культурах. Племена индейцев не обязательно видят череп как нечто угрожающее.
Текущие символы в целом определяются культурой. Мы не можем быть уверены, что у существ из будущего она будет такой же.
Вместо использования символов группа рассматривала возможность размещения в WIPP пиктограмм — где изображение имело бы прямое отношение к предмету, который оно изображает. Примерно так, как наскальные рисунки, значение которых хорошо сохранилось до нашего времени. Но даже в таком случае было решено, что риск неправильного толкования очень высок.
В конце концов группа Б решила, что одним из самых эффективных способов передачи информации является использование научных диаграмм, таких как схема устройства атома или таблица Менделеева — которые, вероятно, будут понятны любому обществу будущего, даже обществу с относительно низким уровнем научных знаний. Обе эти диаграммы можно легко использовать, чтобы дать знать следующим поколениям, что под землей находятся продукты деятельности урана и плутония.
А если человечество будущего не будет способно понять даже это — тут уже ничего не поделать. Остается надеяться, что шипы, «черные дыры» и земляные валы вокруг натолкнут их на мысль, что здесь что-то не так.
Послание с надеждой
Обе группы WIPP представили свои рекомендации в 1994 году. Их проверила и приняла та же лаборатория Сандия. Через пять лет экспериментальный завод получил на хранение свою первую партию ядерных отходов. Но пока что ни один из маркеров или предупреждающих сообщений на практике не реализован. И маловероятно, что это изменится в ближайшее время — до тех пор, пока завод активно работает и охраняется (что, вероятно, будет продолжаться еще минимум столетие), это и не нужно. В 2035 году репозиторий будет опломбирован, но его охрана из бюджета страны уже оплачена как минимум на пятьдесят лет вперед.
Одним из наиболее важных, но часто игнорируемых аспектов «ядерной семиотики» является ее универсальный характер. Хотя WIPP является всего одним из пяти действующих глубоких геологических хранилищ ядерных отходов в мире, есть еще несколько подобных работающих репозиториев, и еще с десяток строится в таких странах, как Канада, Франция, Финляндия и Германия. Пока что США являются единственной страной, которая поручила группам экспертов разработать предупредительные сообщения о будущих свалках ядерных отходов. А другие страны, похоже, смогут скопировать у них решение этой проблемы.
Стандартизированное предупреждающее сообщение, расположенное на каждом таком объекте по всему миру, может помочь предотвратить широкомасштабную катастрофу, если наши потомки когда-нибудь задумаются о том, чтобы открыть одно из ядерных хранилищ. Если будущие поколения обнаружат еще одно глубокое геологическое захоронение, которое выглядит точно так же, как и то, которое они открыли ранее с катастрофическими результатами, они, по крайней мере, точно не повторят эту ошибку.
Мы не можем контролировать будущее, всё, что мы можем — это дать им все факты и предупреждения и предоставить возможность решать самим.
Вряд ли потомки будут о нас очень высокого мнения, обнаружив одно из таких захоронений. Но пока что лучшие мыслители планеты ничего другого не придумали.
