Просмотр кино сближает людей, хотя в последнее время и может показаться иначе. Речь идёт не только о том, что зрители часто отказываются идти в кинотеатр, предпочитая смотреть фильмы дома, из-за пандемии и различных стриминговых сервисов. Нет, я говорю о связи автора с аудиторией.
Данная статья — это текстовая версия моего ролика. Если вам лень читать, то можете посмотрите видео. В этот раз звук чуть лучше, а шутки не такие кринжовые. Если же вы предпочитаете текст, то для вас я прикрепил кучу картинок и видео.
Кинематограф, как и любое искусство — это продукт самовыражения. В основе каждого фильма лежат идеи, эмоции и личные переживания съёмочной группы, и зрители во время просмотра могут всё это прочувствовать. К сожалению, сейчас эта связь практически обесценилась. Основная идея, которую большие голливудские студии вкладывают в современные блокбастеры, заключается в том, что им нужно больше денег.
Я заметил эту тенденцию, когда в 2017 году обсуждал с коллегой третьего «Тора». Помню, я тогда сказал, что мне интересно, привнесёт ли что-то новое в уже надоевший конвейер фильмов Marvel режиссёр Тайка Вайтити. У этого новозеландца тогда уже были за плечами трогательная комедия «Охота на дикарей» и уморительные «Реальные упыри», псевдодокументальное кино о жизни вампиров в современном обществе.
Коллега же ответил, что ему это вообще не интересно, потому что он идёт в первую очередь на новый фильм Marvel про Тора, а не на кино какого-то там Вайтити. Тогда я и подумал, что в наши дни обычному зрителю и правда не нужно знать что-то о съёмочной группе. Потому что крупные голливудские студии убедили его, что режиссёры не важны.
Место человека за очередным блокбастером заняли бренды и франшизы. Поэтому теперь мы смотрим не фильм Джеймса Ганна о том, что батя — не тот, кто зачал, а тот, кто воспитал, а очередную марвелопарашу; не мультфильм Эндрю Стэнтона о важности принятия своих недугов, а очередной ленивый сиквел от Pixar; не новую ленту Стивена Спилберга, а тупо набор отсылок к поп-культуре восьмидесятых.
Я не говорю, что это какое-то умное кино, непонятное обычным людям. Нет, большинство современных блокбастеров и правда довольно посредственные, особенно Ready Player One. Просто если с предубеждением думать о кино, как о продукте какой-то студии, а не как о результате работы конкретных людей, иногда можно упустить суть произведения.
К сожалению, из-за такого отношения к блокбастерам изменилось и восприятие независимого кинематографа. Поэтому не важно, кто там что снимал, у них всё равно получится либо типичный претенциозный фильм студии A24, либо очередной трэш от Blumhouse Productions.
Если посмотреть на самые кассовые фильмы 2021 года и убрать из списка картины, которые никто кроме китайцев не видел, то останутся лишь франшизные блокбастеры, у которых есть одна общая черта — это эпизоды сериалов без ярко выраженного авторского стиля.
Например, «Не время умирать» — это пятая лента про Джеймса Бонда с Дэниелом Крейгом, фильмы с которым сняли четыре режиссёра; «Форсаж 9» — это десятая часть франшизы, над которой работали шесть постановщиков; а «Годзилла против Конга» — это четвёртый и последний эпизод киновселенной Legendary про огромных монстров, каждую серию которой создавали разные люди.
Раньше за блокбастером стояла личность с неповторимым авторским стилем. Например, никто так и не смог снять «Терминатора», как это сделал Джеймс Кэмерон, и никто не смог уловить шарм «Чужого» Ридли Скотта, даже сам постаревший Ридли Скотт. Слишком банальные примеры? Тогда можно ещё вспомнить «Нечто», «Робокопа» и «Вспомнить всё».
Из-за этой неповторимости современные блокбастеры стараются делать стерильными и безликими, чтобы к ним можно было легко клепать продолжения каждые два года. И лучший пример того, как Голливуд дошёл до этого — это фильмы про Человека-паука.
Сэм Рэйми прославился низкобюджетными экспериментальными ужастиками, поэтому его трилогия не похожа ни на супергеройские фильмы, которые делали в 80-е, ни на то, что снимают сейчас. Когда четвёртую часть «Паука» отменили из-за творческих разногласий, кинокомпания Sony Pictures перезапустила франшизу.
На место режиссёра взяли Марка Уэбба, у которого за плечами была лишь романтическая комедийная драма «500 дней лета». Продюсеры поставили перед ним две задачи: сделать Человека-паука мрачным и реалистичным, чтобы он был похож на популярного в то время «Тёмного рыцаря», и снять фильм максимально не похожим на творения Рэйми.
Если Сэм Рэйми делал акцент на Питере, то Марк Уэбб решил сосредоточиться на отношениях между персонажами. Он показал семью Паркеров до и после смерти дяди Бэна, чтобы зритель мог увидеть, как его убийство повлияло на главного героя. Он уделил больше времени и внимания одноклассникам Питера, его девушке и её семье, чтобы через их изменения показать рост протагониста.
Если костюм Тоби Магуайра выглядел как классический супергеройский костюм из комиксов, то костюм Эндрю Гарфилда сделали слегка уродливым, чтобы он напоминал то, что может изобрести подросток у себя в гараже. Поэтому костюмеры вставили в маску линзы от солнцезащитных очков, а в качестве подошв использовали теннисные кроссовки.
Если Рэйми показывал невероятные полёты на паутине с помощью компьютерной графики, то Уэбб решил использовать больше практических эффектов и трюков. Для его фильма построили несколько районов города, чтобы не перекрывать реальные улицы. Благодаря этому у них было достаточно времени, чтобы снять реалистичные полёты на паутине. Режиссёр хотел, чтобы его картина по зрелищности напоминала «Индиану Джонса» или кино с Бастером Китоном.
К сожалению, студии не был интересен авторский замысел Уэбба, поэтому они смонтировали все трюки так, чтобы зритель не догадался, что на экране показывают реального каскадера, а не компьютерную модель. Также в финальную версию картины не попали сцены с развитием антагониста, поэтому его мотивацию объясняют с помощью презентации в PowerPoint.
Второй «Удивительный Человек-паук» пострадал от давления студии ещё сильнее. Мало того, что картина утратила любые намёки на реалистичность и стала напоминать мультфильм, так ещё из фильма попытались сделать тизер будущей паучьей киновселенной. Ввели Мэри Джейн, чтобы аудитория ждала её в третьей части, намекнули на спин-оффы про Чёрную кошку и Зловещую шестёрку, а в сцене после титров представили клона отца Питера, чтобы подвести историю к «Саге о клонах».
При этом в самом фильме были целых три злодея, а сюжет пытался акцентироваться на романтических отношениях между Питером и Гвен. Когда в Sony Pictures поняли, что у них получается какая-то каша, то они решили выкинуть некоторые из этих тизеров, вот только картину это не спасло, поэтому студия решила перезапустить франшизу ещё раз, сделав персонажа частью киновселенной Marvel.
Сейчас за Человека-паука отвечает Джон Уоттс, который до этого снял лишь один полнометражный фильм, прямо как Уэбб в своё время. Вот только Уоттс не дерзкий экспериментатор и любитель ужастиков или поклонник практических эффектов и трюков, а талантливый ремесленник.
Он сделал уже три картины про приключения Питера Паркера, и все три ленты получились хорошими, отлично показав себя в прокате. Но при этом в них нет и капли авторского стиля, потому что их задача — быть частью огромной франшизы. Что в этом плохого? Да то, что теперь Голливуд пытается убедить зрителей, что сами фильмы не важны.
Помните список самых кассовых фильмов 2021 года? Как минимум пять из них — экранизации комиксов Marvel. «Чёрная вдова» и «Шан-чи» — это в лучшем случае посредственные картины, но они окупаются и привлекают внимание, потому что они тизерят будущее франшизы. Зрителям не интересны эти ленты как самостоятельные произведения, им интересно представлять, как Флоренс Пью и дисконтный Джеки Чан будут взаимодействовать с новой командой Мстителей лет через пять.
Даже люди, которым по каким-то необъяснимым причинам понравился второй «Веном», больше всего хвалят сцену после титров. Если сиквел «Удивительного Человека-паука» был переполнен тизерами, то фильмы вроде «Венома» — это сами по себе тизеры, которые не имеют никакой художественной ценности, зато намекают на будущие продолжения, спин-оффы и кроссоверы.
А если нам не продают тизеры какой-нибудь франшизы, то предлагают прокатиться на поезде ностальгии. Например, новые «Охотники за привидениями» — это безликий студийный продукт, который не содержит почти ничего своего, при этом почти целиком состоит из отсылок к первым двум фильмам и сериалу Stranger Things. А, простите, теперь это называется любовное письмо классике и самым преданным фанатам.
Может показаться, что если голливудская студия берёт известную франшизу и делает по ней дорогущий фильм, который гарантированно посмотрят миллионы фанатов, то им ничего не стоит дать немного творческой свободы режиссёру. Но это не так, потому что блокбастеры обязаны зарабатывать, то есть их кассовые сборы должны превышать их бюджеты в несколько раз. А творческий подход создателей может отпугнуть некоторых зрителей от похода в кинотеатр.
Самый яркий пример того, как авторское видение стоило крупной киностудии очень много денег — это естественно «Последние джедаи». Восьмой эпизод «Звёздных войн» от Райана Джонсона, которому дали чуть ли не полную творческую свободу, настолько не понравился фанатам, что это ударило по всей франшизе.
Мало того, что восьмой и девятый эпизоды саги собрали гораздо меньше «Пробуждения силы», так ещё и спин-офф про Хана Соло, который вышел между ними, с треском провалился в прокате. Из-за этого Disney, которые планировали выпускать как минимум по одному фильму во вселенной «Звёздных войн» в год, поставили конвейер на паузу, сосредоточившись на сериалах.
С другой стороны, независимый кинематограф может позволить себе провалиться в прокате, потому что небольшие фильмы — это чаще всего имиджевые проекты. Какая-нибудь «Земля кочевников» по меркам Голливуда почти ничего не стоила и также почти ничего не заработала, зато она получила три премии «Оскар», два «Золотых глобуса» и четыре премии BAFTA. Засчёт этого, когда вышла следующая картина от этого режиссёра, блокбастер «Вечные» по малоизвестным комиксам Marvel, она смогла привлечь хоть какое-то внимание.
А сейчас Хлои Чжао предлагают снять и новые «Звёздные войны», и перезапуск «Дракулы», и фиг знает что ещё. Её история — не единичный случай, можно вспомнить про Марка Уэбба, Джона Уоттса или Дэвида Сандберга. Сначала этот швед снимал со своей женой короткометражки, которые выкладывал на YouTube. Позже кинокомпания Warner Bros. заметили его и предложили превратить самую известную его работу в полнометражный фильм. А теперь этот мужик снимает супергеройские блокбастеры про Шазама.
Кстати, раз речь зашла про Сандберга, не могу не посоветовать его YouTube-канал, на котором он рассказывает о производстве больших и маленьких фильмов, а также даёт советы начинающим режиссёрам. Например, как сделать с помощью удлинителя, куска фольги и пластикового ведра из IKEA почти профессиональное освещение. А ещё он до сих пор выкладывает туда свои короткометражки.
Фильмы с небольшими бюджетами — это не только трамплины, которые запускают карьеры начинающих режиссёров, но и идеальная площадка для самовыражения. Поскольку лента не обязана заработать, то постановщик волен снять что-то самобытное и экспериментальное.
Например, чёрно-белый психологический триллер «Маяк» Роберта Эггерса, который был снят с почти квадратным соотношением сторон экрана, чтобы лучше передать клаустрофобию, из-за которой два смотрителя маяка постепенно сходят с ума и пытаются убить друг друга.
Творческая свобода привлекает не только молодых экспериментаторов, но и заслуженных режиссёров, которым надоело работать над блокбастерами. Например, Ридли Скотт, известный по «Бегущему по лезвию», «Чужому» и «Гладиатору». Когда он не занят осквернением светлой памяти о ксеноморфах, он снимает такие фильмы, как криминальный триллер «Все деньги мира», историческую драму «Последняя дуэль» или «Дом Gucci».
Если же вам не нравится Ридли Скотт, то можно вспомнить Дэвида Финчера, который прославился супер успешными «Бойцовским клубом», «Социальной сетью» и «Исчезнувшей». В 2020 году он выпустил биографическую ленту «Манк» о сценаристе Германе Манкевиче и его работе над фильмом «Гражданин Кейн», а сейчас он снимает экранизацию французского комикса про киллера с экзистенциальным кризисом.
Думаю, понятно, что даёт небольшой кинематограф режиссёрам, но что он может предложить зрителям? Во-первых, некоторые жанры остаются в живых только благодаря маленькому кино, например, вестерны или научная фантастика. Если вы любите sci-fi, и у вас нет времени на сериалы, то Голливуд в 2021 году сделал для вас «Дюну» и паршивенькую «Войну будущего».
А среди фильмов поменьше есть, например, триллер «Дальний космос». Там экипаж космического корабля, направляющегося на Марс, обнаруживает поломку системы жизнеобеспечения, и им нужно решить, кто из них покончит с собой, чтобы остальные смогли завершить экспедицию. Или французская лента «Кислород» про женщину с амнезией, которая пришла в себя в закрытой медицинской криокапсуле и не может из неё выбраться. Или романтическая драма «Маленькая рыбка», в которой пара пытается сохранить отношения на фоне эпидемии неизвестного вируса, из-за которого люди теряют воспоминания.
Во-вторых, иногда небольшое кино может похвастаться креативной режиссурой, операторской работой и впечатляющим экшеном. Может показаться, что большого бюджета и компьютерной графики достаточно для того, чтобы показать зрелищный боевик. Но мне кажется, что гораздо важнее делать ставку на оператора, хореографию и профессиональных каскадёров. На ум сразу приходят «Апгрейд» и второй «Рейд».
Зачем тогда голливудским блокбастерам такие бюджеты? Как бы это парадоксально не звучало, но чтобы фильм заработал, нужно вложить очень много денег в рекламную кампанию. Если у ленты нет сотни миллионов долларов на маркетинг, то добиться широкой огласки она может лишь благодаря престижным премиям, именитому режиссёру, популярным актёрам, либо из-за сарафанного радио, если ей очень повезёт. К сожалению, «Последняя дуэль» показывает, что и это не всегда спасает.
Каждый год на кинофестивалях вроде «Санденса» показывают десятки достойных фильмов. Вот только до обычных зрителей из них доходят лишь единицы.
Частично проблема в том, что людей пугает сам термин «фестивальное кино». Создаётся ощущение, что сейчас какой-нибудь одухотворённый режиссёр будет показывать тебе какую-то артхаусную муру, в которой Руни Мара шесть минут ест пирог. Так оно часто и бывает, но есть и много исключений.
Например, комедия «Короли лета», в которой подростки из-за проблем с родителями убегают в лес, строят себе дом и учатся самостоятельной жизни. Или «Это очень забавная история» — вдохновляющий фильм, в котором подросток страдающий клинической депрессией попадает в психиатрическую лечебницу, где пытается найти смысл жизни. Или «Человек-швейцарский нож», в которой Пол Дано пытается выжить в лесу с помощью пердящего трупа Дэниэла Рэдклиффа.
Но лучше всего, как мне кажется, важность небольшого кинематографа показывает «Медвежонок Бригсби». Это простенькая комедийная драма, которую сняли несколько комиков из Saturday Night Live. Она рассказывает про 25-летнего парня по имени Джеймс, который всю жизнь провёл в бункере с родителями.
Он верит, что на планете случился какой-то катаклизм, из-за чего она стала непригодна для жизни. Поэтому его досуг состоит из изучения точных наук, а также просмотра и обсуждения в интернете телешоу «Медвежонок Бригсби». Это типичная детская передача вроде «Улицы Сезам», в которой зрителю рассказывают, как быть хорошим человеком, следить за собой, а также учат сложным математическим задачкам.
Привычная жизнь Джеймса заканчивается, когда в бункер врываются полицейские. Оказывается, что его отец, известный в 80-х изобретатель игрушек и аниматроников, и его мать, в прошлом профессор физико-математических наук, — это не его родители, а просто парочка поехавших, которые похитили его в младенческом возрасте.
Он встречает своих настоящих родителей, и они пытаются помочь ему адаптироваться к реальному миру, но Джеймса больше интересует, вышла ли новая серия «Бригсби». Тогда он и узнаёт, что телешоу, которое он смотрел всю жизнь, снимал для него Марк Хэмилл. Никто в мире не знает про «Медвежонка Бригсби», а людьми, с которыми он якобы обсуждал передачу, были его похитители.
И если родителей это пугает, то сам Джеймс приходит в восторг от этой новости. Реальный мир уже успел показать ему, как здорово бывает ходить в кинотеатр, и научил тому, что в наше время кто угодно может снимать кино. Поэтому он решает закончить историю любимого персонажа, сделав про него полнометражный фильм.
Если до этого Джеймс жил исключительно одним детским телешоу, то теперь «Бригсби» стал окном, через которое он знакомится с окружающим миром. Благодаря съёмкам фильма он находит друзей, а также налаживает отношения со своей новой семьёй. Например, его сестра сначала не испытывает к нему тёплых чувств, но вскоре она узнаёт его поближе, принимает его и помогает ему сделать кино.
Даже сюжет, который он придумывает для своего фильма — это рефлексия его жизни:
Итак, сначала платорианские рейдеры прибывают на своих мигалках в хижину Бригсби в пустыне, где он прожил всю свою жизнь, и берут в плен его родителей-медведей. Затем они приводят его в мир, о существовании которого он даже не подозревал.
А затем, возможно, в какой-то момент он вытащит своих медвежьих родителей из космической тюрьмы. Потому что, если подумать о том, что они сделали, это было не так уж и плохо.
Джеймс
Прожил 25 лет в бункере
Кинематограф, как и любое искусство — это продукт самовыражения. Джеймс бросается снимать кино не потому что боится, что история его любимого медведя останется без финала. Нет, он хочет проявить себя, потому что этому его научил Марк Хэмилл:
Эти роботы-пчёлы каждую ночь выживают, как и мы. Разница в том, что у нас есть мечты и воображение, которые помогают нам сбежать от этой рутины. И никто не сможет их у тебя отнять. Никогда.
Марк Хэмилл
Похититель детей
Поэтому он с горящими глазами пытается заразить креативом всех окружающих. Он приглашает всех своих знакомых сняться в его фильме, не потому что ему не хватает актёров, а потому что он хочет разделить с ними свою страсть. Когда он узнаёт, что его друг учится создавать компьютерные эффекты, то сразу же подбадривает его. А когда детектив, который расследовал похищение Джеймса, рассказывает ему, что забросил детскую мечту играть на сцене ради работыв полиции, тот отвечает:
Его слова настолько трогают детектива, что тот не только тайком возвращает Джеймсу конфискованный реквизит, который использовали для съёмок шоу, но и играет одну из ключевых ролей в его фильме. Вот только помощь полицейского не нравится родителям, потому что они, как и похитители, пытаются уберечь Джеймса от внешнего мира.
Вместо того, чтобы узнать об интересах их сына, они пытаются решить за него, как ему лучше приспособиться к реальному миру. Для них тяга Джеймса к детскому телешоу кажется одержимостью, потому что они не смотрели «Бригсби». Поэтому они считают, что это не самобытная детская передача, а орудие для пыток над их сыном. Ведь если думать о чём-то с предубеждением, иногда можно упустить суть произведения.
Родителям кажется, что Джеймс держится за свою жизнь в бункере, поэтому они пытаются помешать ему закончить фильм и отправляют его в психиатрическую лечебницу. Вот только для него работа над лентой — это как раз прощание со своим прошлым, это заметно по названию его работы:
Когда сестра Джеймса показала родителям кадры со съёмок, то они поняли свою ошибку. Потому что отец и мать увидели не одержимого психа, которого нужно всеми силами оберегать от внешнего мира, а сына, который своими силами не только социализировался, но и нашёл своё призвание.
Естественно, они вытаскивают его из клиники и в конце концов помогают ему закончить кино. Важно другое, эта простая и наивная история напоминает, что режиссёры важны, а также наглядно показывает, что в основе каждого фильма лежат идеи, эмоции и личные переживания съёмочной группы. Также, например, как создателей «Медвежонка Бригсби» вдохновили их детские воспоминания.
Но этот фильм показывает Джеймса не только как режиссёра, но и как обычного любителя кино. Даже когда он жил в бункере, обсуждение любимых серий «Бригсби» было для него не менее важным, чем сам их просмотр. Поэтому он был тронут, когда узнал, что теперь его любимое шоу смотрит не только он, но и пользователи интернета со всего мира. Также и мы не только смотрим, но и постоянно обсуждаем кино, критикуем его, а иногда снимаем про него дурацкие видеоэссе.
Джеймс полюбил кино, потому что его первый поход в кинотеатр произвёл на него неизгладимое впечатление, прямо как на меня, когда я в 2002 году впервые посмотрел «Человека-паука». Есть что-то особенное в том, что ты смотришь фильм на огромном экране в тёмной комнате вместе с кучей незнакомцев. И речь идёт не только о самих кинотеатрах, которые постепенно умирают из-за пандемии и различных стриминговых сервисов.
Нет, я говорю о связи автора с аудиторией, которая в наши дни практически обесценилась. Голливудские студии пытаются убедить нас, что кино — это аттракционы, набитые отсылками и фансервисом, заставляя забыть, что сами фильмы важны. Поэтому не важно, смотрим ли мы кино вместе или в одиночестве, главное не забывать обсуждать его, думать о нём, и хоть иногда вспоминать о тех, кто снимает его. Потому что не смотря на то, что в последнее время может показаться иначе, просмотр кино сближает людей.
