1 апреля вышел второй диск рэпера Хаски «Любимые песни (воображаемых) людей». Что это и почему все так восторгаются этой музыкой — справедливый вопрос, на который мы подробно отвечаем.
Кто такой Хаски? Это имя могло встречаться вам в заголовках, даже если вы не слышали ни одной его песни. Впрочем, у него их не то, чтобы много — рэперу из Улан-Удэ потребовалось лишь три клипа, чтобы захватить медиапространство. И если после первого видео о нем писало лишь профильное музыкальное издание The Flow, то после следующих двух песен далекая от хип-хопа Meduza назвала Хаски «следующей большой звездой хип-хопа», Афиша и GQ опубликовали интервью с ним, а видео «Панелька» заняло первую строчку в русском чарте канала MTV, обогнав в нем Ивана Дорна, группу Грибы и L’One.
Представители индустрии от Оксимирона до Максима Фадеева (продюсера группы Serebro) также пророчат Хаски большое будущее.
Ажиотаж перед выходом второго альбома артиста был настолько серьезен, что перед этим он анонсировал мощный сольный тур на 11 городов.
После клипа «Черным-черно», с жуткими танцами, напоминающими искаженные движения Дрейка в видео на нашумевшую песню Hotline Bling, рэпера, собственно, прозвали «русским Дрейком». Сравнение интересное, но вряд ли верное — родство между артистами начинается и заканчивается лишь на странной хореографии. Дрейк стал известен благодаря чувственным балладам про бывших, а нежный вокал канадца крайне далек от жесткой манеры исполнения Хаски.
Если хочется проводить параллели с западными МС, то тот же Лил Вейн будет куда ближе — такой же скрипучий голос, будто кто-то царапает гвоздем по школьной доске; такие же качающие биты, под которые хочется танцевать; такое же фриковатое поведение, моментально выделяющее артиста среди других людей. Правда, в плане текстов и Виззи тоже будет бесконечно далек от Хаски — настолько «русского» рэпера мы не слышали, кажется, уже давно.
И дело совсем не в националистических идеях (хотя артист и выглядит как скинхед из начала нулевых) — просто тексты Хаски настолько сильно пропитаны исконно русской тоской и славянской депрессией, что сравнивать артиста с кем-либо из-за рубежа будет просто некорректно.
Лирика Хаски — стопроцентный нуар, мрак и чернуха. Но это не классическое рэп-нытье в духе «тяжело пацанам жить на районе, эх, затянем косячок», а куда более многоуровневое издевательство над глубинными страхами русского человека. Рэпер говорит о вещах, о которых не хочется даже думать.
Та же песня «Панелька» — гимн панельных домов в спальных районах, жители которых зачастую лишены каких-либо перспектив и вынуждены не жить, а доживать свой век. «Сколько человек уже умерло в твоей хате, помимо тебя?» — меня передергивает от этой жуткой мысли.
Хаски будто играючи разрушает надежды и мечты о хорошей жизни, которые родились в наших головах после просмотра американских романтических комедий и сериалов. Ну и после прослушивания мотивационных песен Макса Коржа про успех и беззаботную юность. Эта музыка кричит нам: «Нет, это все красивые иллюзии, оглянись вокруг. Все также плохо и серо, мы живем в России».
В рэпе личность исполнителя играет куда большую роль, нежели его музыка. Так завелось, что артист может бесконечно технично рифмовать или быстро читать, но кого это волнует, если за этими рифмоконструкциями нет ничего? Слушатели рэп-музыки любят ту личность, которая сможет убедить их в своей правоте и сможет вести за собой. Здесь ценятся не цепкие мелодии (рэп, скажем прямо, далеко не самый мелодичный и музыкальный стиль), а убедительность и аутентичность.
Этим и объясняется успех все того же Оксимирона, Скриптонита или ATL — которые, кстати, как и Хаски, звучат очень по-западному, но комбинируют свои тексты из личных переживаний и очень «русского» индивидуального опыта. Рассказы об иммиграции, криминальных провинциальных городках или жонглирование старорусскими словечками — прежде чем проникнуться всем этим, слушатель должен поверить исполнителю.
Собственно, феномен Гуфа оправдан тем же самым — ни у кого не возникало сомнений в том, что житель Замоскворечья повествует о собственных буднях героинового наркомана, а не плетет сказки.
Что до Хаски, он пишет малоприятную и едкую музыку, а у нас пока что не было поводов сомневаться в том, что и сам он — такой же. За пару недель до выхода альбома среди рэп-комьюнити прошлись слухи о том, как Хаски с друзьями обнесли всю гримерку после выступления на одной из московских хип-хоп вечеринок.
Эта история отлично вяжется с лозунгом Хаски «(к черту) капитализм!». Мерзко? Однозначно. Неприятный человек? Очень может быть. Но именно таким он и предстает в своих песнях, никаких сюрпризов.
Можно посмотреть его интервью (именно посмотреть, а не прочитать — персонажа нужно разглядывать), от которых может пробежать холодок по коже. Это довольно неординарный человек со своеобразной речью и мышлением, а также богатой коллекцией тараканов в голове. Лучший способ понять этого персонажа — посмотреть видео-интервью GQ. Он странный, но именно этим и интересен.
Многие называют его гопником (выглядит он, конечно, явно не как пригламуренный хипстер), но он начитан и явно не глуп. Кого-то такая комбинация качеств смущает и заставляет искать подводные камни. Сетевые детективы уже успели окрестить Хаски продюсерском проектом, в который вложены огромные деньги (доказательств пока не было, но ряд фактов действительно указывает как минимум на наличие профессионального менеджмента).
Странный осадочек остается и после не самых последовательных действий. Сначала грубая критика существующей системы потребления, а затем спонсорские шмотки от Adidas и эксклюзивный релизом альбома на Apple Music и iTunes.
Я не считаю, что художник должен был голодным — востребованное творчество, конечно, должно оплачиваться, но сдается мне, Хаски пренебрежительно относился к деньгам лишь тогда, когда у него их не было. Впрочем, инфантильность очень свойственна любому артисту.
«Любимые песни (воображаемых) людей» — одна большая ода тлену, длинная попытка смириться с серостью наших будней. Весь диск звучит как одна огромная песня, и в этом ее главное достоинство и недостаток — я люблю выдержанные в одном стиле альбомы, но иногда ощущается нехватка новых музыкальных решений. Часто проскакивают откровенно проходные куплеты, но есть и совершенно потрясающие строчки, изображающие человека как биоробота, лишенного божественного начала.
Песня The Weeknd — Starboy начинается со слов: «I’ll tryna put you in the worst mood» (перевод — «Я постараюсь испортить тебе настроение»), после чего Абель перечисляет все свои богатства, автомобили и женщин, намереваясь вызвать зависть слушателя. Но это не портило мне настроение, наоборот — хвастовство мотивирует меня, заставляет поверить в то, что и я смогу осуществить свои мечты.
А вот песни Хаски как раз способны испортить настроение на весь день — там не говорится ни о каких личных самолетах и роскошных моделях, нет.
Там подробно описан пейзаж за нашими окнами, в которые мы стараемся не смотреть и которые мы прячем красивыми занавесками. Именно поэтому я не слушаю (и не буду слушать!) альбом этого человека в плеере, но я признаю мощь этой музыки. Также, как я признаю силу фильма «Реквием по мечте», который я посмотрел 7 лет назад и с тех пор не пересматривал ни разу (и никогда не буду!).
Есть мнение, что русский человек где-то на подсознательном уровне любит красиво страдать. Тема скорби и горя пронизывает всю нашу культуру, нанизывая на себя все существующие виды искусства. Если литература, то про душевные терзания и тяжелую судьбу (Достоевский, Грибоедов, Тургенев, Толстой). Если музыка, то обязательно безнадежная (Цой, Высоцкий, Борис Гребенщиков, из современных — Земфира, Баста, Скриптонит). Если кино, то про отсутствие каких-либо перспектив, несправедливость и смерть (Левиафан, Майор, Дурак). Хаски потрясающе органично проникает в этот художественный сектор, как недостающий пазл в мозаику вечного русского страдания.
Источник