Культура переработок процветает; мы считаем сверхурочную работу и постоянную усталость показателем успеха. Почему же мы на неё покупаемся, несмотря на всё то, что знаем о выгорании?
В 1987 году беспринципный Гордон Гекко из фильма «Уолл-стрит» сказал миру: жадность — это хорошо. В картине показаны одержимые работой и благосостоянием воротилы, сверхурочно трудящиеся в высоких небоскрёбах над заключением сделок и увеличением своих заработков, сметая всех со своего пути. Посыл фильма понятен — если вы живёте и дышите работой (а также обладаете достаточной моральной гибкостью), то ваша награда будет потрясающей и внушительной.
Хотя многие из нас ассоциируют чрезмерно амбициозный трудоголизм с эпохой 1980-х и финансовой сферой, тенденция посвящения себя работе и идеализации культуры сверхурочного труда остаётся столь же устойчивой. На самом деле, немного под другой маской она теперь проникает и в другие секторы и профессии.
Новые исследования показывают, что работники по всему миру в среднем тратят в неделю 9,2 часа на неоплачиваемую сверхурочную работу, хотя всего год назад эта величина составляла всего 7,3 часа. На стенах коворкингов висят плакаты, призывающие нас «трудиться в поте лица» или «быть энергичными». Технологические предприниматели-миллиардеры говорят, что стоит жертвовать сном, чтобы люди могли «изменить мир». А после возникновения пандемии рабочие недели стали длиннее; мы отправляем письма и сообщения в Slack по ночам, потому что границы между нашим личным и профессиональным оказались размытыми.
Духовно мы не так далеко ушли от времён Гекко. Но кое-что отличается: теперь мы гораздо больше знаем о последствиях переработки и об ущербе, который может нанести нашему психическому и физическому здоровью выгорание. Учитывая то, насколько укоренилось в нас наше преклонение перед культурой работы в условиях высокого стресса, для борьбы с одержимостью переработками требуются культурные изменения. Даст ли нам шанс на это мир после пандемии?
Когда и почему это случилось
Переработки — это явление, свойственное не только для Кремниевой долины или Уолл-стрит. Люди работают внеурочно по всему миру, и причины для этого у них разные.
В Японии культура переработок возникла в 1950-х, когда правительство прилагало огромные усилия к тому, чтобы страна быстро восстановилась после Второй мировой войны. В странах Лиги арабских государств уровень выгорания высок у медицинских работников; как предполагают исследователи, вероятная причина этого заключается в том, что 22 члена этой Лиги — развивающиеся страны с перегруженными системами здравоохранения.
Причины переработок зависят и от отрасли. Первые исследователи выгорания предположили в 1970-х, что многие люди, задача которых заключается в помощи другим, например, сотрудники клиник или центров помощи в кризисных состояниях, были склонны к сверхурочной работе, что приводило к эмоциональному и физическому истощению. Такая же тенденция выявлена и во время пандемии.
Но многие из нас перерабатывают, потому что по какой-то причине считают это восхитительным — переработки как символ статуса, направляющий нас на пути к успеху, будь то достаток или пост в Instagram, демонстрирующий, что мы живём чудесной жизнью и имеем работу мечты. Романтизация труда особенно распространена среди «работников умственного труда» в средних и высших слоях общества. В 2014 году журнал New Yorker назвал эту приверженность переработкам «культом».
«Мы прославляем такой стиль жизни: ты дышишь, с кем-то спишь, просыпаешься и работаешь весь день, а потом ложишься спать», — рассказывает клинический адъюнкт-профессор менеджмента Нью-Йоркского университета Анат Лехнер. «Снова, и снова, и снова».
Фраза «Деньги никогда не спят» стала одним из посылов фильма 1987 года «Уолл-стрит», и многие думают, что энергетика трудоголизма стала символом 1980-х как десятилетия, и распространена по сей день
История происхождения
Откуда же взялась наша склонность к восхвалению переработок? Почему в богатых западных странах, например, в Великобритании и США, распространено мнение о том, что работой до усталости следует хвастаться?
Корни этого явления берут начало в «протестантской этике труда» 16-го века. Это видение мира, созданное белыми протестантами Европы, в котором упорный труд и стремление к прибыли стали достоинством. Профессор Салли Мэйтлис, преподающая организационное поведение и лидерство в Оксфордском университете, говорит, что «позже стремление к эффективности, выросшее из Промышленной революции, ещё больше заложило в нас ценность постоянного упорного труда, часто ценой личного благополучия».
Теперь перенесёмся вперёд, к эпохе яппи, когда у руля были Тэтчер и Рейган, а трендом стала сверхурочная работа в офисе для поддержания своего мобильного образа жизни и потребительства. После этого, в конце 1990-х и начале 2000-х трудоголики сняли блейзеры и надели худи, ведь в это время технологические стартапы начали превращаться в гигантов наподобие Google и Facebook, а центр влияния переместился в Кремниевую долину.
Общество начало прославлять предпринимателей, заявлявших, что они хотят изменить мир, и рассказывавших, как они структурируют свои (очень долгие) часы работы для достижения максимального превосходства. Мэйтлис подчёркивает, что сила мотивации перешла от Гордонов Гекко к Маркам Цукербергам нашего мира; последние заявляют, что их вдохновляет «любовь к продукту или сервису, или стремление к высшей цели». (Ирония заключается в том, что во многом благодаря этим новым технологиям возникла проблема переработок и выгорания, с которой нам приходится бороться сегодня.)
В наши дни многие люди работают сверхурочно, чтобы выплачивать кредиты, чтобы просто удержаться на работе или чтобы сделать следующий шаг по карьерной лестнице (а во многих случаях компании ожидают, что сотрудники будут работать сверхурочно и оставаться всегда на связи). Но для тех, кто принял культуру переработок, существует и показной элемент: новая машина, которой можно похвастаться, «карьера мечты», когда ты творишь что-то значимое, или просто усталость, которую можно продемонстрировать как некий странный трофей.
В прошлые века «люди участвовали в дуэлях и получали на них шрамы, которые становились своеобразными знаками чести: ты сражался и победил», — рассказывает Кристина Маслах, эмерит-профессор психологии Калифорнийского университета. «Сегодня мы хвастаемся тем, что не спим».
Быстрый путь к выгоранию
Вместе с поклонением работе приходит и его неприятное последствие — выгорание. «Выгорание имеет циклы — оно проявляется, потом затухает, потом снова проявляется», — говорит Маслах, изучавшая выгорание с 1970-х.
В то время профессиональное выгорание изучалось на волонтёрах в клиниках реабилитации наркоманов и других работниках сферы социальных служб. Многих из них могли вызывать на работу ночью: они сообщали о головных болях, депрессии и раздражительности. Десяток лет спустя, когда в странах наподобие США и Великобритании экономика была на взлёте, фиксация на капитализме максимально усилилась и люди работали долго и упорно. Сверхурочный труд ценился, но его неприятным последствием становилось выгорание.
Всемирная организация здравоохранения даёт следующее определение выгорания: это синдром, «возникающий от хронического стресса на рабочем месте, не получивший должного лечения», характеризуемый ощущением истощённости, отрицательного отношения к работе и снижением профессиональной эффективности. Иными словами, из-за него человек чувствует себя обесчеловеченным, физически и эмоционально вымотанным, начинает задаваться вопросом, почему он вообще выбрал эту работу. В 2019 году организация признала выгорание «профессиональным явлением».
«Сегодня разверзся настоящий ад», — говорит Лехнер. Несколько десятилетий назад «распространённость этого явления нельзя было сравнить с тем, что мы имеем сейчас». Хотя культура выгорания во многом «пришла с Уолл-стрит», сегодня она усилилась, потому что мы ставим на пьедестал технологических предпринимателей, которые почти не спят. (CEO Tesla и SpaceX Илон Маск написал в твите 2018 года, что «есть компании, в которых работать легче, но никто не изменил мир, работая по 40 часов в неделю».)
«Старое разделение на день и вечер, принцип „поработаем до пяти, а потом пойдём в бар и ляжем спать в десять“, остался в 20-м веке. 21-м век совершенно иной», — рассказывает Лехнер. «Мы живём в культуре „24/7“. Социальные сети работают в режиме 24/7, общение происходит 24/7, Amazon Prime работает 24/7, всё в режиме 24/7. У нас больше нет этих фиксированных границ».
Восхваление переработок существовало многие десятилетия, будь то воспевание престижных профессий в роскошных офисах или упорный труд над осуществлением своей мечты.
Будущее
Несмотря на то, что мы работаем так напряжённо, как никогда ранее, а молодые работники сталкиваются с потенциально токсичным сочетанием повышенного финансового давления (кредит на обучение, снижение зарплат и повышение стоимости жилья), стремления найти «дело жизни» и стремления найти стабильную работу на всё более неустойчивом рынке труда, признаков изменения ситуации практически не видно.
В марте был опубликован опрос 13 аналитиков, работающий первый год в Goldman Sachs. Респонденты сообщили, что в среднем они работают по 95 часов в неделю и спят по пять часов. «Это уже далеко за границами „упорного труда“, это настоящее негуманное отношение и злоупотребление», — сказал один из респондентов. В TikTok пользователи из «поколения Z» открыто рассказывают о проблемах с психическим здоровьем и создают сообщества, в которых обсуждают депрессию, панические атаки и выгорание.
Кроме того, пандемия заставила нас совершенно иначе взглянуть на баланс работы и жизни. В апреле LinkedIn провёл опрос более чем пяти тысяч пользователей: 50% и 45% сообщили, что с начала пандемии для них важнее стали, соответственно, гибкость рабочих часов/места работы и баланса работы и жизни.
«Пандемия не только поставила на первый план самые важные вещи – здоровье, семью, отношения, но и разрушила некоторые процедуры и системы, не позволявшие людям выбраться из порочного круга», — говорит Мэйтлис.
Некоторые компании отреагировали на это, предложив более совершенные программы психического здоровья для сотрудников, в том числе такие льготы, как до бесплатные сеансы психотерапии или свободный доступ к приложениям для поддержки здорового образа жизни. Тем не менее, специалисты считают, что мы вряд ли входим в новую эпоху, отдающую приоритет благополучию взамен переработок.
Например, хотя технологии сделали возможной неограниченную работу из дома, они одновременно пытаются привязать нас к ней на весь день. Если в видеозвонке должны участвовать сотрудники из Лондона, Токио, Нью-Йорка и Дубаи, то некоторым людям придётся проснуться в два часа ночи. А если они не захотят, то компания найдёт кого-нибудь, кто согласится на это, ведь пока мы будем продолжать восхвалять деньги, статус и достижения, всегда найдутся люди, готовые упорно работать, чтобы их получить.
В конечном итоге, компании хотят зарабатывать деньги. «Мы уже давно дегуманизировали рабочее место, и я говорю это без малейшей гордости», — заявляет Лехнер. Во многих компаниях принцип остаётся прежним: «Если ты не работаешь, то придёт кто-то другой и сделает твою работу. А если и это не поможет, то мы переложим эту работу на ИИ. А если ИИ не справится, то мы наймём временных сотрудников». Работай сверхурочно или уходи.
Именно поэтому Анат Лехнер не верит, что проблема выгорания решится в обозримом будущем. «Этот посыл не нравится слышать людям. Они думают, что вступают с работодателем в отношения по принципу „Я упорно тружусь, ты заботишься обо мне“. Но, повторюсь, такое отношение осталось в 20-м веке».
Мы находимся на перепутье: отдать приоритет своему благополучию или отправке письма в три часа ночи, чтобы впечатлить своего начальника. Возможность работать из дома пока облегчает это бремя — работникам нужно осознать, что их целью должно стать прекращение выгорания, а компании должны прекратить заставлять работников ощущать обязательство перерабатывать.
«Рабочие места могут быть очень нездоровыми пространствами, и сегодня как раз подходящее время изменить то, как мы работаем», — утверждает Маслах. «Если взять растение, посадить его в горшок, не поливать его, не удобрять и не давать достаточно солнца, то вне зависимости от его прежней красоты оно цвести не будет».
На правах рекламы
Быстрые серверы — это эпичные от Вдсины.
Используем исключительно NVMe накопители от Intel и не экономим на железе — только брендовое оборудование и самые современные решения на рынке!
Присоединяйтесь к нашему чату в Telegram.
