Если бы меня спросили, что я хотел бы показать своей дочери, я бы, не задумываясь, ответил — горы.
Эти немые, но зовущие, свидетели жизни на земле стали для многих людей целью, а для кого-то — жизнью. Есть мнение, что на Эверест нужно идти только тогда, когда желание взойти выше желания жить.
Сам я не покорил ни одного 7 тысячника, но имею за плечами весьма интересный опыт восхождения на Эльбрус.
С того времени утекло много воды, но я могу с точностью до дня пересказать это приключение.
Tashi delek!
Недавно мне подарили книгу Райнхольда Месснера «Письма из Гималаев».
Автор — первым взошёл на 14 «восьмитысячников». Является одним из наиболее известных покорителей гор современности. Издал более 70 книг, открыл несколько музеев, посвящённых восхождениям. Европейская школа альпинизма по праву считается одной из сильнейших, во многом благодаря таким людям.
Книга представляет собой письма, направленные отважными покорителями Гималаев своим родным и близким, так сказать с места событий.
Вся переписка разнесена на несколько огромных временных периодов. Это даёт возможность читателю проследить всю историю становления современного альпинизма и появления коммерческих восхождений на Эверест, понять как развивалась история на его склонах.
Некоторые письма читать очень тяжело, потому что на них переписка теряется из — за гибели альпиниста.
Эпоха интернета.
Но по настоящему автор раскрывает себя и идею книги в последней главе. «Эпоха интернета» — прогресс внёс изменения в качество жизни во всех сферах. Не обошли эти изменения стороной и альпинизм. Появился новый термин — коммерческое восхождение. Стоимость похода на Эверест сейчас начинается от нескольких миллионов рублей и даже не требует специальных знаний. Акклиматизация к высоте в барокамерах на высоте может сократить срок пребывания до трёх недель, хотя на заре зарождения этот путь занимал полгода.
Возможно, потому что продают своим клиентам мечту, которая с начала подъема становится ложью и заканчивается полным обманом. Без веревок и снаряжения, занесенного на склон сотнями шерпов, ни один турист не сунулся бы в базовый лагерь.
Можно сказать, что настоящий альпинизм умер или же где-то на краю света продолжает призрачно существовать и признается и ценится немногими оставшимися профессионалами.
Термин «коммерческие восхождения» кажется не совсем подходящим. «Организованный подъем по проложенному маршруту» описывает ситуацию на восьмитысячниках куда точнее. Впрочем, все на Эвересте так или иначе завязано на деньгах. Местные больше не говорят о событиях на горе, их разговоры крутятся в первую очередь вокруг бизнеса: кто больше платит за койку в лодже, за полет на вертолете или за подъем грузов. Сувениры продают под видом антиквариата, а пиццу «Йети» выдают за блюдо традиционной кухни.
Изменения коснулись и коренной народ — шерпов. Эти отважные люди всегда сопровождали и помогали покорителям Гималаев. По мере развития цивилизации безымянные шерпы становятся неотъемлемой частью группы восхождения. Использование труда местных — жизненная необходимость, т к подъем на такие горы имеет свои особенности. Из базового лагеря груз поднимают на следующую точку привала. Затем спускаются вниз и собирают груз для третьей точки.
Но и тут коммерция и деньги меняют людей.
В Himalayan Lodge я повстречал Симоне Моро. Его до сих пор переполняют эмоции при рассказе, как шерпы унизили его с Ули Штеком в лагере II на Эвересте. «На колени!» – с этими словами они заставили обоих именитых альпинистов вылезти из палатки и угрожали им физической расправой. Симоне и Ули не стали сопротивляться – шерпов было несколько десятков, и даже извинились, но в них все равно стали бросать камни. Ули попали прямо по голове!
«Они бы убили нас», – уверен Симоне. Похоже, независимых альпинистов выжили с Эвереста. Любой отважившийся на восхождение по сложному маршруту без помощи шерпов навлечет на себя гнев тех, кто заявляет на гору свои исключительные права. Складывается ощущение, что всем этим альпинистам понарошку и их помощникам каждая самостоятельная попытка восхождения как бельмо на глазу. Мир перевернулся: независимый альпинизм, считавшийся нормой, так что никому и в голову не приходило отстаивать его существование, теперь стал восприниматься с недоверием – из-за «моральной» стороны. И все потому, что члены альпинистских клубов и альпинисты-любители переоценивают свои силы. Это позволяет туристическим компаниям завладеть бизнесом на охоте за приключениями и взять на себя все вопросы, связанные со страховкой, организацией, руководством и развлечениями. Даже интересно, сколько настоящих альпинистов вынуждены подчиниться диктату организаторов непрофессиональных восхождений.
На мой взгляд автор отлично формулирует причины того, почему людей тянет в горы:
Тридцать лет назад я воспринимал Нанга-Парбат как самое большое испытание, мне требовалось кому-то доказать, из какого я теста и где предел моих возможностей. Сейчас же моим вниманием завладевает вся эта долина, и я едва ли отдаю себе отчет в том, что именно этого и хочется. Успешная жизнь зависит не от успеха, а потому, что возможно единение с природой. В изумлении и без необходимости спешить я брожу по мягким лугам, ступни инстинктивно реагируют на неровности поверхности.
После месяцев, проведенных в закрытых помещениях, в походе к Нанга-Парбат я снова чувствую себя свободным. Я чуть было не забыл, что самое главное сокрыто в дикой природе. Она делает нас из функциональных единиц снова людьми. Источником силы является не восхождение как таковое, порой достаточно пройтись по нетронутой земле, и это счастье. Не пойду – пропаду.
В завершении для тех кому интересна эта тема или хочется больше погрузиться в вопрос советую несколько фильмов: «Манящее безмолвие», «Северная стена», «Нанга-Парбат»
Завершу свой пост этой цитатой:
Иду из Намче-Базара в Тьянгбоче. Непривычное чувство – местные, идущие навстречу на широкой тропе, больше не здороваются. Раньше такого не было. Распространенное приветствие непальцев «намасте» или тибетцев «таши делек» перестало звучать, потому что почти все ходят, уткнувшись в смартфоны.
О будущем, свои мысли, дочери веду небольшой канал в телеграмм.
