Сегодня речь пойдет о персонажах, чье хобби заставляет нас расти и авторах, творчество которых расширяет границы нашего кругозора при помощи многочисленных отсылок к другим писателям, художникам, композиторам. Как говорил Линдон Джонсон во время предвыборной кампании: «Читайте по губам»…Майкл Коннелли и Стивен Кинг.
Два дополнительных цвета наносили вам удар в лицо. Бирюзовый оттенок платья — такой естественный, словно художник писал его минералами. Красноватый фон, пылавший подобно лаве. Жанне это напомнило не Бодлера, а знаменитое стихотворение Поля Элюара: «Земля вся синяя как апельсин…»…..
Жанна прониклась нежностью к этой женщине. К этому лицу лунного Пьеро. К черным, коротко стриженным волосам — прическе совершенно необычной для того времени. Тонким красным губам. Широким, выразительным, словно знаки препинания, бровям. Ко всем этим штрихам, напомнившим ей рекламу, которую она обожала девчонкой. Духов «Лулу» от Кашарель. Молодая женщина, будто скользящая под самую сладостную мелодию на свете: «Павану» Габриеля Форе…”
«Лес мертвецов». Жан-Кристоф Гранже
Майкл Коннелли знаменит разными книжными циклами, меня же интересует история Гарри Босха, полицейского из Лос-Анджелеса.
Гарри – жесткий и принципиальный детектив, чей девиз «Или все, или никто». Для него не существует деления на важные преступления и не важные. Все погибшие важны, убийца должен быть найден – вот в чем Гарри Босх видит свою миссию, свое призвание.
Рано потеряв мать, он долго скитался по разным приютам, попадал в разные передряги. Будучи молодым, ушел добровольцем воевать во Вьетнаме, что наложило отпечаток на всю его дальнейшую жизнь.
Гарри Босх – «одинокий койот», которому сложно ладить с начальством. Он не терпит подхалимства и уверток. Ему чужды политические амбиции. Он то и дело становится неугоден, потому что идет своим путем – долг перед жертвами превыше всего.
Хобби Гарри Босха – джаз. В каждой книге автор называет все новые и новые имена джазменов, описывает чувства и эмоции Гарри Босха, когда тот ставит очередную пластинку. Это «Патриция» Арта Пеппера, альбомы Чета Бейкера. Такие имена, как Томаш Станько, Дэнни Гриссет, Гэри Смульян, Грейс Келли (не принцесса!), Фрэнк Морган, Телениус Монк то и дело мелькают на страницах.
Он вернулся в дом далеко за полночь. В гостиной остался аромат духов Терезы, и он почувствовал себя виноватым. Босх поставил на проигрыватель диск Фрэнка Моргана «Индиговое настроение» и долго стоял посреди комнаты, прислушиваясь к вступительному соло. Эта вещь называлась «Лаллаби», и Гарри подумал, что в мире нет ничего правдивее, чем звук саксофона.
Майкл Коннелли
Книга “Черный лед”
После столь проникновенного описания музыки ничего не остается, как послушать хоть немного, чем же так восхищается Гарри Босх.
Именно так я и поступила. Я прослушала все те композиции, что упоминает Гарри. Даже отдельных авторов я решила послушать, настолько я симпатизирую главному герою.
Фрэнк Морган. “Колыбельная”
В целом, я не любитель джаза. Всегда воспринимала его как некое нагромождение звуков, какофонию. Не могу сказать, что после прочтения цикла «Гарри Босх» я воодушевилась настолько, что понимаю джаз.
Да, я слушаю. Что-то мне стало нравиться, что-то стало понятнее. А что-то так и осталось вне пределов моего понимания. Буду слушать и дальше, потому что отдельные композиции у Телениуса Монка, Чета Бейкера и Арта Пеппера меня зацепили.
Босх начал прослушивать записи Арта Пеппера, которые дочь подарила ему на день рождения. Он добрался уже до третьего диска и включил совершенно поразительную версию песни «Патрисия», записанную тремя десятилетиями ранее в одном из клубов Кройдона в Англии….
Гарри не ведал чувства, описываемого как неземное блаженство, но именно это словосочетание сейчас упрямо лезло в голову….. Существовало множество терминов для описания джаза. За долгие годы Босх многие из них встречал в статьях музыкальных критиков и на обложках пластинок и дисков. Вот только не все понимал. Но твердо знал, что нравится ему именно это: мощная, берущая за душу и моментами печальная музыка.
Майкл Коннелли
Книга “Черный ящик”
Настоящее имя Гарри – Иероним, что тоже весьма примечательно. Так его назвала мать, в честь знаменитого нидерландского художника 15 века Иеронима Босха. Она считала, что его картины как нельзя лучше описывают Лос-Анджелес.
Возвращаясь к теме джаза, хочу отметить, что Майкл Коннелли был не первым, кто меня пытался заинтересовать этим музыкальным направлением. Первым был не кто иной, как король ужасов Стивен Кинг в своем романе «Черный дом»:
“Любую свою программу Симфонический Стэн начинает одной и той же пластинкой — «В настроении». И хоть он не презирает Гленна Миллера, как некоторые фанаты джаза, за долгие годы мелодия эта ему изрядно поднадоела. Но она всегда выполняет порученное ей дело. Даже если у слушающих нет выбора, кроме как танцевать одной ногой в могиле, а другой на банановой кожуре, они танцуют”. (Стивен Кинг, Питер Страуб. “Черный дом”)
Роман «Черный дом», написанный в соавторстве с Питером Страубом – это просто какой-то гимн джазу. Имена сыплются со всех сторон, только успевай запоминать: Глен Миллер, Клиффорд Браун, Лестер Янг, Томми Фланаган, Пол Десмонд, Арти Шоу и т.д. Стивен Кинг мастерски описывает и сами композиции, и настроение, которое эти композиции создают у людей:
“Она не осознает, что отбивает туфелькой ритм и раскачивается в такт музыке, пока Генри не ставит пластинку Арти Шоу «Начало начал». Тут она просто начинает танцевать”. (Стивен Кинг, Питер Страуб. “Черный дом”)
Увлекают и сами рассуждения главных героев о джазе, о том впечатлении, которое он производит на людей. После этой книги я решила послушать пару композиций Глена Миллера. Понравилось, но не более того. Понадобился еще и Майкл Коннели, чтобы придать мне окончательное ускорение.
Арт Пеппер. “Патрисия”
Стивен Кинг упоминает также Глена Гульда. Не знаю, исполнял ли Гульд что-то из джаза, но вот «Вариации Гольдберга» мне знакомы по романам Томаса Харриса о Ганнибале Лектере.
Вообще, стоит отметить, что Стивен Кинг – это просто кладезь имен разных музыкантов, художников и писателей, конечно.
В трилогии «Мистер Мерседес» писатель упоминает картину «Полуночники» Эдварда Хоппера. Спасибо Майклу Коннелли, эта картина неоднократно упоминается в цикле «Гарри Босх».
Кроме того, Стивен Кинг периодически упоминает имена различных американских художников (Норман Роквелл, Фэрфилд Портер, Джорджия ОКиф) и знаменитые картины, например «Мир Кристины» Эндрю Уайета.
По части аллюзий и отсылок к различным писателям Стивен Кинг переплюнул, наверное, всех.
В одной только «Темной Башне» можно насчитать более 200 упоминаний различных книг, начиная от «Волшебника Страны Оз» Фрэнка Баума и заканчивая «Мостом короля Людовика святого» Торнтона Уайлдера. А основа основ – «Чайлд-Роланд дошел до темной башни» Роберта Браунинга, «Бесплодная земля» Томаса Элиота и вестерны с Клинтом Иствудом?
Есть книги, чей сюжет вращается вокруг какого-либо художника, писателя или композитора. Например, «Щегол» Донны Тартт, «Бледна как смерть» Фионы Маунтин, «Девушка с жемчужной сережкой» Трейси Шевалье, «Завещание Тициана» Евы Прюдом.
А есть книги, которые упоминают о чем-либо вскользь, но эти мелочи цепляют надолго и заставляют пересмотреть свои художественные пристрастия. И это не может не радовать, ведь приходя за одним, мы получаем сразу два подарка.
