Перевод статьи Polygon о новом романе от автора «Лавины» и «Алмазного века»
В издательстве fanzon вышел свежий роман Нила Стивенсона «Падение, или Додж в Аду». В своей книге мэтр научной фантастики, чьи романы рекомендуют Билл Гейтс, Ларри Пейдж и Сергей Брин, представляет версию ближайшего будущего, где найдет путь к бессмертию.
В результате несчастного случая погибает известный миллионер Ричард «Додж» Фортраст, фигурирующий ранее в другом романе Стивенсона «Вирус Reamde». Согласно завещанию, мозг Фортраста сохраняют, оцифровывают и загружают в хранилище данных. Спустя годы сознание Доджа подключают к виртуальному миру — своеобразной версии загробной жизни, которая задумывалась как рай, но на самом деле выглядит устрашающе.
Чтобы разобраться, почему многостраничный роман стал эпохальным в творчестве выдающегося писателя-фантаста, мы подготовили перевод материала Polygon.
«Пляжное чтение» для общества на грани краха
Вопрос «Что происходит после смерти?», смешавшийся с религиозными традициями и светской философией, преследует человека большую часть жизни. От написания книг и проектирования небоскреба до отпечатка руки на бетонном тротуаре или граффити на стене в туалете — во всем этом скрыто сильное человеческое желание остаться в памяти после того, как мы перейдем в какую-то иную версию существования.
«Падение, или Додж в Аду» — новый роман о ближайшем будущем от писателя-фантаста Нила Стивенсона («Лавина»), где Кремниевая долина находит способ противостоять неминуемой гибели. В момент, наиболее близкий к смерти, мозг сохраняется и сканируется прямиком в базу данных, которая затем загружается в массивы на серверах. Следуя за идеями сторонников сингулярности, вроде Рэймонда Курцвейла, роман экстраполирует, каково это — жить вечно в цифровом мире, созданном простыми, способными ошибаться людьми. Как следует из названия, разверзнется ад.
«Падение…» — это квази-сиквел романа Стивенсона 2011 года «Вирус Reamde», геополитического технотриллера, балансирующего на грани между триллерами Тома Клэнси и фанфиками по вселенной Warcraft. Сосредоточившись на Ричарде «Додже» Фортрасте и его племяннице Зуле, сюжет переключается с русских бандитов, требующих выкуп в реальном мире, к странной войне, происходящей в вымышленной мморпг T’Rain, которую создал Фортраст. Откровенно говоря, это тысячи страничный рассказ Стивенсона о том, насколько широко распространена эта ММО и насколько из-за этого неприлично богат Фортраст.
Суть «Падения…» заключается в том, что богатство и друзья из мира высоких технологий, которых Фортраст приобрел при жизни, когда создавал ММО, становятся ресурсами, позволяющими ему жить после смерти в качестве цифровой личности.
Другой автор мог бы каким-то образом подсветить это, используя жанр научной фантастики и благодаря ему заставляя новые чудесные процессы внезапно появляться. Но в сюжете «Падения…», напоминающем стивенсоновское «Семиевие», ключевую роль играет медленный расход времени и денег, на которые влияют люди с их решениями, преследующие конкретную трудную цель. Для всех, кто живет после Ричарда Фортраста, этой целью является создание места, где сознание будет жить вечно.
Чтобы поговорить о том, что же такого особенного в «Падении…», мне нужно будет рассказать о нескольких важных масштабных идеях, которые просто не попали на обложку книги. В промо романа, все же, просто говорится, что изобретено место под названием Битмир, место, «в котором люди существуют как цифровые души». Но это ничего не говорит о масштабе того, что происходит, или о продолжительности книги, или об обстоятельствах, из-за которых происходят события романа.
Осторожно, далее текст статьи содержит спойлеры к роману «Падение, или Додж в Аду»
В «Падении…» Додж умирает, но технологии сканирования его мозга на тот момент просто не существует. И вместо того, чтобы чудесным образом создать ее, Стивенсон берет паузу во времени. Таким образом, мы имеем дело с ужасами ближайшего будущего. Несколько коварных актеров создают вирусную сенсацию из набора изображений и видео, которые убеждают мир, что город Моаб, штат Юта, был уничтожен ядерным ударом. Доводя дипфейки до логического предела, роман демонстрирует возможность того, что сама реальность оказывается подделкой. После этого мы снова переносимся вперед во времени, когда население обзаводится очками дополненной реальности, непрерывно вбрасывающими в глаза людей поток данных о мире — это становится нормальной частью жизни. Какую реальность вы проецируете? Кто может видеть вашу реальность?
С точки зрения гиков из Кремниевой долины, а также их потомков, Стивенсон представляет нам будущее, которое явно находится в кризисе, из-за этого к тебе одновременно приходит озарение и ты чувствуешь страх. Надвигающийся кризис хорошо представлен в первой половине романа, когда дочь Зулы София путешествует по Айове через 17 лет после смерти Фортраста. Ее сопровождает грузовой пикап с автоматическим пулеметом и беспилотник. В пути София видит наклейки «помни Моаб», взорванные в знак протеста против федерального правительства дороги и всю ту часть страны, которая стала «фейсбукнутой». Повсеместное распространение интернета привело к тому, что люди в этой части страны стали воспринимать совершенно иную реальность. Спустя годы они все еще верят, что Моаб подвергся ядерной бомбардировке. Новая религия Левитов взялась за распятие людей.
Любой, кто живет в сельской Америке, способен почувствовать, как много здесь стереотипов, но Стивенсон представляет их как обусловленные не только географией, но и классом. Его версия будущего — это та, где деньги продолжают поступать от внутренних районов США к побережью, а затем они стекаются наверх, в казну инвестиционных и технических классов. Реальность такова, что в этом будущем доминируют боты, которые инвестируют значительные суммы денег и, в свою очередь, зарабатывают еще больше денег. Главные герои этого романа — люди, способные мыслить благодаря огромному капиталистическому производству, которое полностью скрыто от них. Деньги накапливаются, и они их тратят.
А тратят они деньги на Битмир. Требуется много времени, чтобы усовершенствовать ионный сканер высокой четкости, хранилище данных и квантовые вычисления, но когда усовершенствования будут завершены, появится возможность включить мозг Доджа. И он создает вокруг себя цифровой мир, который воспроизводит все, что он знал: его родной город, его неопределенное религиозное воспитание и его опыт в проектировании видеоигр. Он создает мир по своему образу и подобию, и по мере того, как добавляются новые сканы мозга, виртуальный мир начинает становиться очень похожим на фэнтезийный мир с благотворной примесью аллегории религиозного характера.
По словам Стивенсона, Битмир поражает. Целиком созданный разработчиком игр, этот рай мимикрирует под антиутопический ад, откуда он появился и где титанический класс инвесторов-гиков соперничает за власть. Как говорит один из персонажей, Додж «тупо воссоздал что-то очень похожее на мир, в котором мы живем сейчас». Проблема человечества, как говорится в книге, заключается в том, что будь у нас свобода творить, мы все равно будем воспроизводить реальные условия. Это становится более очевидно, когда в романе появляются игровые отсылки: персонаж бросает ключ в разрыв в реальности в попытке уничтожить все, как это делает Атрус в предыстории Myst. В финале романа некоторые квестовые персонажи часто используют способность быстро передвигаться, чтобы избежать патрулирующих Светящихся Медведей.
Это, мягко говоря, всего 10% романа, который продолжает экстраполировать, показывая будущее управления загробной жизнью. Стивенсон раскручивает повествование через погружение в технические аспекты будущего. Он — писатель, который известен тем, что углубляется в детали (в «Анафеме» есть всего два предложения, чтобы объяснить всю математику), и хотя эта книга непростая, ее стилистика уникальна. Аллегория религиозного характера, технологические детали и фэнтезийные приключения — все это вместе сочетается с заботой к читателю, которую не всегда можно назвать приоритетом для Стивенсона. В процессе чтения вы чувствуете, что в книге о достоверности цифровой реальности он хотел сделать язык по-настоящему пробирающим.
И все же «Падение, или Додж в Аду» никогда не упускает из виду непростую вопрос: что мы хотим сделать для нашего будущего? Мне кажется, Стивенсон прекрасно отразил раздробленный ландшафт общественной реальности, и он показывает проблему общего согласия под ракурсом проблемы создания чего-нибудь. Как построить что-то, с чем все люди согласны? Как создать мир, в котором можно жить?
Стивенсон показывает чрезвычайно обогатившуюся версию Кремниевой долины, но «Падение…» должно побудить нас начать задавать вопросы о том, что необходимо для достижения консенсуса и что это может означать для нашего будущего. В лучшем проявлении, это очень убедительное предупреждение для всех нас. Если смотреть в недалекое будущее, Марк Цукерберг и Джек Дорси вполне могут создать вашу загробную жизнь. Если это не та самая причина, чтобы как можно больше людей начали задумываться над проблемой построения лучшего мира, то я не знаю, что же это такое.
Материал подготовлен редакцией издательства интеллектуальной фантастики fanzon.
