Нидерландский актер Рутгер Хауэр ворвался в поп-культуру в 1977 году, в «Солдате королевы» (Soldier of Orange, он же «Оранжевый солдат») другого знаменитого голландца, Пола Верхувена. Безжалостный, но мрачно-ироничный исторический эпик о немецкой оккупации Голландии ввел в кинематограф этот незабываемый, орлиный профиль и самый бездонный, небесно-синий взгляд, когда-либо появлявшийся на экранах.
Хотя это не первая хауэровско-верхувенская работа (они дебютировали фильмом «Турецкие наслаждения»), именно роль Эрика в Soldier of Orange вывела Хауэра на международный уровень. В фильме Хауэру досталась самая сложная и интересная роль простого голландского студента, становящегося пешкой в свирепой борьбе английской разведки с немецкой контрразведкой и проходящего через немыслимо-сложные испытания.
Но высшей точки сотрудничество Хауэра с Верхувеном достигло в фильме «Плоть + кровь» (Flesh + Blood, 1985) — еще более эпичном историческом фильме, на сей раз на тему Средневековья. Я рассказывал об этом шедевре в нашей подборке лучших фильмов про Темные века:
Батальные сцены с осадой испанского замка прекрасные, но фильм насквозь артхаусный, судьба героев решается не на поле боя, а в постели или за трапезой, жизнь или смерть зависят от взгляда, слова, молчания.
Затем пути режиссера и актера расходятся — в «Робокоп» (RoboCop, 1987) Верхувен берет не Хауэра, а Питера Уэллера. Если верить режиссерскому комментарию, всему виной был тяжелый костюм робота, в котором Хауэру было неудобно (по другим данным, между актером и режиссером просто испортились отношения). Вы представляете, насколько другим получился бы и сам «Робот-полицейский», и весь тянущийся за ним шлейф отсылок и аллюзий, если бы в главной роли там был не болезненно-человечный Уэллер, а ледяной и отстраненный Хауэр?
Но робота Хауэр все-таки сыграл — пусть не киборга, но андроида, Роя Бэтти в «Бегущем по лезвию» (Blade Runner, 1982) Ридли Скотта. Его монолог про штурмовые корабли, горящие на плече Ориона, дословно помнит каждый любитель кино (как минимум на двух языках), но в Blade Runner хватает и других потрясающих моментов с его участием — от взаимодействия с другими, более эмоциональными роботами, до встречи с собственным создателем, доктором Элдоном Тайреллом, в которой хладнокровный монстр наконец-то идет вразнос, превращаясь в чудовище Франкенштейна.
Подробнее о гениальном финальном монологе Хауэра я рассказывал в статье о культурном наследии фильма:
Самую известную сцену Blade Runner бессмысленно разбирать — ее надо пересматривать. Это самый удачный случай расширения вселенной за счет диалога, вскользь упомянутых мест, фактов, явлений, которые из-за небрежной формы подачи представляются такими же реальным, как и то, что мы на самом деле видим на экране. Подразумевается, что все должны быть в курсе, что такое c-beams и где находятся Tanhauser Gate… и Рутгер Хауэр тут настолько убедителен, что мы каким-то образом все это действительно понимаем.
Вероятно, всему виной «Робокоп», но после отстранения Хауэра от роли его след в мэйнстримном кино теряется — зато продолжается в кино культовом. Рутгер Хауэр вернулся в Средневековье в великолепном рыцарском фильме Ричарда Доннера «Леди-ястреб» (сценарий, кстати, написал один из сценаристов Blade Runner — Дэвид Уэбб Пиплз), сцены финальной дуэли в котором достаточно, чтобы признать Ladyhawke (1985) недооцененным и непонятым шедевром мирового кино.
«Попутчик» (The Hitcher, 1986) и «Слепая ярость» (Blind Fury, 1989) — крепкие жанровые работы Хауэра в восьмидесятых, где он, соответственно, сыграл одного из самых страшных, обаятельных и неостановимых маньяков в кино и американскую версию слепого самурая Затоичи (слепой с глазами Хауэра — отличное кастинговое решение).
Ну а в 90-м он снялся в одном из лучших — и одном из самых недооцененных, — фантастических фильмов всех времен, «Салюте джаггера» (он же «Кровь героев»), сыграв спортсмена-ветерана в выжженном мире постапокалиптического будущего.
Никто не помнит, почему джаггеры начали играть. Никто не знает, почему они используют собачий череп. Но фильм, который все тот же Дэвид Уэбб Пиплз не только написал, но и поставил, — абсолютная классика серьезного научно-фантастического кино и одна из лучших ролей Хауэра.
Это уже не молодой красавец-блондин со взглядом Великого Комбинатора — это потертый настоящей жизнью и покрытый бутафорскими шрамами динозавр, реликт из иной эпохи, который и в новом десятилетии готов показать молодым актерам (скажем, Винсенту Д’Онофрио), как надо играть, сражаться и рваться к победе.
The Salute of the Jugger тоже прошел совершенно незамеченным — провалился в ту же черную дыру, что и великий Slipstream с Марком Хэмиллом. Из-за сложной ситуации с авторскими правами фильм, насколько я знаю, до сих пор невозможно найти в нормальном качестве — только в крайне сомнительном японском Bluray-релизе.
90-е с раними 2000-ми Хауэр провел во все более сомнительных проектах (помните «Гемоглобин» на видеокассетах?), зато сыграл вурдалака-антагониста в первой, полнометражной, никем не оцененной версии «Баффи, истребительницы вампиров» Джосса Уидона. Остаток десятилетия Рутгер Хауэр провел на телевидении в ролях третьего плана.
Реанимировал карьеру совсем уже постаревшего актера, для разнообразия, не Квентин Тарантино, а его хороший друг Роберт Родригес, взявший Хауэра на роль кардинала-злодея в первой новелле «Города грехов» (Sin City, 2005). Сцена с кардиналом Роарком и наконец-то прорвавшимся к нему Марвом изящно замыкает круг, возвращая нас к встрече Бэтти и Тайрелла, в которой уже Хауэр играет престарелого обреченного гедониста.
Источник
