1 июня в российский прокат вышла драма «Нелюбовь» Андрея Звягинцева. Главный редактор DTF рассказывает, почему картина, несмотря на свой фестивальный лоск, достойна самой широкой аудитории.
Для меня всегда было большой загадкой, почему Андрей Звягинцев так и не стал условным российским Дэвидом Финчером — по крайней мере, с точки зрения популярности. Тот же «Левиафан», несмотря на всю шумиху вокруг него, собрал на родине всего 92 миллиона рублей (это меньше половины бюджета), а «Елена» — в четыре раза меньше.
Наверное, Звягинцеву мешает аура фестивальности, с помощью которой его картины упорно продвигают уже много лет.
Массовый зритель смотрит на очередной ни о чём не говорящий постер с пальмовой ветвью в уголке и проходит мимо, хотя за всей этой напускной высоколобостью кроется написанное широкими мазками мощное драматическое кино
Впрочем, с «Нелюбовью» ситуация может измениться: по крайней мере, на Западе картина должна быть более понятной, чем трагедия, построенная на страхе перед армейским призывом («Елена»), и фильм о безысходности российского фермерства («Левиафан»).
«Нелюбовь» — это история семейной пары, переживающей развод на фоне экономического кризиса. Муж и жена давно нашли себе новых партнёров, а всё, что их удерживает вместе и заставляет раз за разом плевать друг в друга ядом — общая квартира, которую никак не получается продать, и общий ребёнок, которого никто не хотел.
Примерно минут через двадцать после начала чадо бесследно исчезает, а фильм превращается в подобие криминальной драмы. Звягинцев подробно показывает все этапы поисков двенадцатилетнего мальчика, смакуя профессионализм и самоотверженность волонтёров и параллельно раскрывая титульное состояние «нелюбви», в котором находятся родители.
Но «Нелюбовь», конечно, никакая не криминальная драма. Как и в сериале «Оставленные» Дэймона Линделофа, автора больше интересует не то, что пропало, а то, что осталось
Это самое доступное кино Звягинцева за последние годы, но смотреть его всё равно нужно внимательно. Скажем, режиссёр изящно показывает, что в новых отношениях у главного героя всё тоже не слишком гладко, потому что на работе он предпочитает есть картошечку, а дома — брокколи.
А сиюминутный тяжёлый вздох сварливой бабки (матери жены) проливает свет на то, что и её дочь тоже, скорее, отыгрывает роль матери-монстра, чем является таковой. Отыгрывает, потому что не видела другого примера.
Чем ближе к финалу, тем более мрачной и угнетающей «Нелюбовь» становится. Почти все ключевые герои так или иначе оказываются пустыми и одинокими. Они отчаянно пытаются цепляться за других людей, но желание добиться тепла и стать счастливым так и остаётся желанием.
Само собой, в самом конце Звягинцев не удерживается от своей любимой темы и резко распространяет диагноз, выписанный главным героям, на всю остальную страну.
Ловким движением рук и устами ведущего Дмитрия Киселёва в переживающую развод пару внезапно превращается Россия и Украина
Этот момент, пожалуй, самый важный в фильме, но в нём Звягинцев, кажется, давит сильнее, чем нужно. Например, красный «патриотичный» спортивный костюм на главной героине, отправившейся на пробежку после безразличного просмотра выпуска новостей о страданиях украинцев, это уже немножко перегиб — вплоть до лёгкой пошлости. Хотя, возможно, это поможет услышать послание Звягинцева большему количеству людей.
«Нелюбовь» при всей своей мрачности, пожалуй, самый позитивный фильм Звягинцева за последние годы. Надежду в нём символизируют волонтёры.
С одной стороны это критика государства, неспособного выполнять свои функции, а с другой — напоминание о том, что аппарат и люди в нём, это разные сущности, и даже в состоянии общего угнетения — «нелюбви» — всегда найдётся место для чего-то человеческого.
Но хоть хорошие люди и существуют, они тоже не всесильны. Поэтому после фильма очень хочется скорее связаться со своими близкими и сказать «люблю». Пока не слишком поздно.
Источник: DTF
