Объяснено: «Мы» Джордана Пила

И так далее, продолжать можно буквально бесконечно. Но это, естественно, бессмысленно, потому что эту историю нельзя понимать буквально. Подземелье с клонами — лишь символический образ. Плохо то, что фильм зачастую сам слишком увлекается буквальным толкованием идеи, словно забываясь, пытается подать эту идею как убедительную.

Мне кажется, лучше было бы не приплетать никакое правительство, не объяснять это все экспериментами — пусть клоны появлялись бы просто из условной преисподней. Тогда, как это ни странно, все выглядело бы куда стройнее и убедительнее.

Ад — это подземелье с клонами, которые пытаются подражать живым. И туда ведет эскалатор из аттракциона кривых зеркал на пляже Санта-Круса. Вполне себе.

Но еще одна, куда более серьезная проблема в том, что и на уровне символизма фильм местами не клеится или отказывается расшифровываться хоть сколько-нибудь внятно. Если снова сравнивать «Мы» с «мамой!» и «Аннигиляцией», то там хоть и не было 15 перелинковок и добавочных смыслов в каждом кадре, но со своим слоем символизма эти картины обращались куда аккуратнее, там все трактовалось стык в стык по большей части.

Взять хотя бы основную мысль Пила, которую он озвучил в интервью: Мы — наши самые страшные враги. Но как это проявляется в фильме? Как конкретно интерпретировать эту мысль? Там нет примеров того, что чей-то грех или чья-то слабость стали их погибелью. То, что явившиеся за семьей убийцы были их зеркальными отражениями, никак особо не влияет на ход боя.

Клоны не пытаются выдать себя за них, крадя их жизнь (а-ля «Селфи» с Хабенским, «Тень» с Райкиным или «Враг» с Джилленхолом), их никто не путает. Завязки на их личные качества есть, но они ничего особо не дают. Зора хорошо бегает, но ленится тренироваться, а ее клон — не ленится, поэтому бегает еще быстрее. Зора не отрывается от телефона, а ее клон… постоянно улыбается? Как это интерпретировать?

От встречи со своими отражениями у героев не случается озарения. Неужели я внутри вот такой монстр? Они могут посмотреть на себя иначе из-за самого факта столкновения — им пришлось убивать, даже детям, и они знают это друг про друга. Мой муж — убийца, мои дети — убийцы, мои дети видели, как я убиваю. Это может потрясти, но то, что они убивали своих клонов, тут никак особо не влияет на исход. Важен сам факт убийства, готовности к жестокости ради выживания, которую они увидели в себе и друг в друге. Лица у нападавших могли быть чьи угодно. Получается, что вся идея клонов работает лишь на твист подмены Рэд/Адди и на идею управления друг другом (убийство Плутона Джейсоном).

Неясно, что думать и про ключевой элемент истории — танец Рэд. Как распутывать эту идею.

Аделаида (клон, сбежавший на поверхность) начинает танцевать по совету психотерапевта. Рэд под землей повторяет ее движения.

Непонятно, как Адди разорвала связь и теперь сама управляет реальной девочкой. Что позволило ей поменяться не только местами (жить на поверхности), но и ролями? Неужели само подземелье определяет связь «сверху вниз» и оказавшись в тоннелях реальная девочка вынуждена стать рабой клона?

Она начинает танцевать, подчиняясь танцу клона на поверхности, но несмотря на то, что она подчиняется, танец каким-то образом освобождает ее (от воли клона, непонятно как ей, реальному человеку, навязанной) и вдохновляет других клонов. Чем? Ведь она, как и все, лишь повторяет движения своего дубликата на поверхности.

Было бы понятнее, если бы Рэд сохранила свободу воли под землей и сама начала танцевать от тоски, а Адди на поверхности вынуждена была бы танцевать с ней и получала бы еще награды за это. Но эту версию убивают слова терапевта — именно доктор направляет Адди танцевать. Рэд под землей лишь следует за ней.

Можно предположить и что Рэд только поначалу повторяла движения, но танец разбудил ее и дальше она смогла танцевать сама. Но это тоже предельно мутно. Что такого особенного в этом, почему позволило сбросить связь и откуда эта связь в обратном порядке вообще взялась изначально — эти вопросы остаются.

Непонятным остается и то, почему именно Рэд и Адди стали ключевой парой, или же кто-то один из них. Рэд была особенной из-за того, что пошла в лабиринт и тем самым вытащила своего клона? Но ведь не она первая туда ходит, да и другие точки выхода на поверхность есть. Или Адди была уникальной, поэтому смогла сбросить влияние своего прототипа, выйти на поверхность, выманить ее туда (ведь неясно, зачем маленькая девочка побрела ночью в грозу в темный аттракцион) и утащить вниз?

Да и как понимать саму связанность клонов и прототипов на уровне символизма? Допустим, все обделенные властью и деньгами прижаты богатыми, допустим обделенные делают все лучше и могли бы преуспеть, дай им шанс. Но как понимать то, что они вынуждены копировать жизнь богатых? Не выполнять их приказы, а именно копировать? Это намек на то, что на неимущих сверху спускаются образ жизни и амбиции богатых? Типа все хотят айфон, хотя не могут позволить себе? Так же, как отец купил дерьмовую лодку, потому что завидовал богатым соседям и пытался подражать им — типа вот у меня тоже лодка?

С планом Рэд тоже ничего не ясно. Если она через танец сбросила влияние Адди и смогла вернуть/сохранить свободу воли, затем освободила других и они могли выйти в любой момент, зачем ждать десятилетиями? В чем гениальный план? Зачем шить комбезы и раздавать ножницы, зачем вставать в цепь? Почему она просто не вывела всех наружу при первой возможности, и они не перерезали всех без разбору? Они внизу тренировались, пока не стали сильнее своих прототипов?

Нам не нужно буквальное толкование, но нужно хоть какое-то. Пусть это работает только на уровне символизма, но работает. Тут просто непонятно — с какой стороны ни смотри.

Если клоны — это «униженные и оскорбленные», почему о них прямо говорится, что у них нет души, почему они убивают всех? Это не слишком заставляет им сопереживать. Это ведь история о восстании угнетенного класса — все эти эскалаторы, едущие вниз, по которым не подняться и прочие метафоры опрессии. Нам нужно радоваться за то, что они победили? Что страну заполонили Шариковы, способные только перелаиваться и стоять в ряд?

Даже с главной героиней ничего не ясно. Она победила, ее семья выжила — это хэппи энд? Но оказалось, что она клон. Это жуткая депрессивная концовка? Но ведь ее муж и дети — это действительно ее семья, она не подменила их реальную мать и жену в середине брака. Она та, кого они знали всю жизнь, а то, что она появилась из пробирки — не все ли равно. Так все же хэппи энд?

Если клоны — это жертвы классового неравноправия, то мы должны радоваться их победе. Адди — сама клон, но она сражается против них, она — предатель. Рэд — человек, но она ведет клонов к победе. И проигрывает, погибает. Несчастная жертва подлого двойника, бедная девочка, запертая в подземелье, которая просто хотела вернуться к обычной жизни, погибает. От рук нашей главной героини. Но при этом дело Рэд живет — клоны всех порезали, пусть и без Рэд, а «победившей» Адди придется выживать в мире, где всех людей перерезали, а остались одни клоны, которые будут бесконечно гоняться за ними. Семья выжила, но надолго ли?

Это уже не символизм, это игра в наперстки, потому что симпатии зрителя перекидывают туда-сюда столько раз, что сформулировать хоть сколько-нибудь внятный месседж фильма становится нереально.

Бонусом (если в статье на 12 листов еще уместны какие-то дополнительные отступления) упомяну любопытную теорию, гуляющую по сети: Джейсон — клон, Плутон — реальный сын Адди и Гейба.

Это спорная теория, потому что у нее, как и у многого в фильме, есть много вкусных плюсов, но в итоге она разваливается из-за противоречий. Теория в том, что год назад, когда случился пожар, настоящий Джейсон обгорел и был заменен на клона (поэтому Плутон, настоящий ребенок, весь обожжен).

Итак, что заставляе подозревать в Джейсоне клона:

— Он неразговорчив, носит маску.

— Он не может попасть в ритм песни, затем мама начинаешь щелкать пальцами вместе с ним — они щелкают синхронно, но оба НЕ ПОПАДАЮТ В РИТМ ПЕСНИ. Что можно трактовать как-то, что оба они — клоны, у которых проблемы с ритмом. Ведь в конце в танцевальной дуэли с Адди ведет именно Рэд — она человек и точнее выполняет движения.

— на пляже Джейсон строит не песчаный замок, а «песчаные тоннели».

— Джейсон не знает, что у отца есть бита и где она, что реальный сын бы знал.

— он не помнит, как год назад его заперли так же в этом чулане.

— он ест так же странно, как мать, словно тоже вырос на одной крольчатине.

— фокус с зажигалкой, который получался год назад, сейчас у него не выходит — а вот Плутон замечательно понимает, как что поджигать.

— родители упоминают, что его словарный запас изменился. Неясно, откуда клон вообще объявился с умением говорить, но Рэд в теории могла научить сына нормально разговаривать еще в подземельях.

— то, как Рэд и Адди относятся к Плутону и Джейсону тоже немного странно, они словно понимают, что их реальный сын — по другую сторону. Поэтому пытаются не подвергать их опасности и Адди даже кричит «Нет!» когда Плутон шагает в огонь — она знает или просто чувствует, что сгорает ее реальный сын.

— Джейсон не особо боится клонов, убивает без промедления и держит свой камень на подставке так же, как клоны держат ножницы.

— Когда в последних кадрах Джейсон смотрит на мать и надевает маску, дело не только в том, что он осознает, что его мать — клон, а еще и в том, что он тоже клон, и они взглядами дают друг другу понять, что знают все друг про друга. Надетая маска — желание скрыть секрет своей личности, который дал трещину. Либо отстраниться от женщины, которая близка тебе по природе, но при этом — не твоя настоящая мать. Ее она убила. У тебя на глазах.

— Плутон, несмотря на звериное поведение, самый мирный — он просто хочет общаться, играть, и даже устроив ловушку с бензином, не торопится поджигать ее. В огонь он входит тоже, можно предположить, не сильно сопротивляясь воле управляющего им Джейсона. Еще вариант — все наоборот. Плутон шагает в огонь сам, отчаявшись добиться от них сочувствия и дружбы. Джейсон же как раз повторяет его движения, прогибаясь под волей клона как Рэд некогда была вынуждена повторять движения Адди в подземельях.

И все же, фильм не торопится как-то однозначно подтверждать эту идею, скорее заигрывает с истинной природой Джейсона, дразня зрителя. Ведь на пляже мы видим, как он так же уходит один и натыкается на аттракцион, видит первого клона с кровавыми руками. Но это обманка — в этот момент их с Плутоном точно никак не могли поменять местами, у того зажившие шрамы на лице, они за час не залечатся. Джейсон и впрямь выбрел к лабиринту и… ничего не произошло — он вернулся обратно невредимым.

Итог

Я посмотрел много разборов картины, прочитал несколько интерпретаций и объяснений. Все спешат перечислить отсылки и переклички, объяснить символы и назвать заглавную мысль, но у некой грани все останавливаются.

Никто так и не смог, не рискнул даже объяснить, что символизирует цепь из клонов в конце, что она им дает, как ее понимать. Как именно нападение клонов раскрывает идею «ты — твой главный враг» и так далее.

Кто знает, может, когда фильм выйдет в цифре и люди пересмотрят его еще сто раз, найдя еще миллион деталей на заднем плане и подумав обо всем, что упоминают персонажи, ответы найдутся и на эти вопросы. Но пока складывается впечатление, что фильм вышел очень сложным, красивым, очаровывающим своим масштабом, амбициями и кропотливыми перелинковками, но внутри — немым, хрипящим и мычащим нечленораздельно, как клоны, не в силах внятно выразить свою основную идею, реализовать ее максимально показательно.

Но даже при всем при этом я не смогу назвать фильм неудачным и не заслуживающим внимания. Пусть Джордан Пил и откусил больше, чем смог проглотить, не сумел связать по-настоящему сложный клубок, не запутавшись в нем сам и не замутив воду настолько, что вычленить что-то становится довольно сложно, но это все равно картина, которую стоит посмотреть. Такие творческие амбиции хочется поддерживать.

Фильм у себя на родине собирает неплохую кассу (уже раза три отбив бюджет вместе с рекламой всего за неделю) и отличные оценки как критиков, так и зрителей, что позволяет надеяться, что Пил продолжит замахиваться так же высоко, и рано или поздно у него получится нечто безукоризненное. Столь же сложное, но стройное и мощное.

А «Мы» можно смотреть как несовершенное, но яркое и запоминающееся кино с уникальными образами, идеей и динамикой, которое точно не вылетит у вас из головы на следующий же день.

Рецензия на «Мы» — новый хоррор режиссера «Прочь» Джордана Пила