Мы тут все шуткуем про «покурить и на завод», а я покурила и реально пошла на завод. Я — двадцатисемилетняя женщина (только не падайте, мы правда существуем), образования — ноль (два курса лечфака), опыта физической работы — ноль, дури — до едрени фени. Мой нижеописанный опыт будет не особо впечатляющим, но, возможно, предостережёт юные умы от бездумной работы чёрт-знает-где. Только отверните экран от мамки, в тексте будет много мата.
Устройство на работу
После долгих лет шатания по офисам чёрт знает кем, от принеси-подай-иди нахер-не мешай до внедрятеля 1с, бухгалтера и закупщика, меня вкрай заебали офисы, пятидневка и вся вот эта дрисня с отсутствием физически видимого результата и ощущения хоть какой-то полезности. Недолго думая, я заявила благоверному, что в глузду все эти офисы-хуёфисы (а последняя офисная работа на одну газету меня особенно сломила), я теперь работяга и соль земли. От таких заявлений охуел не только благоверный, но и мои сто с хреном килограмм жира и говна, регулярные мигрени и полное отсутствие какой-либо физической формы. Но мы все вместе покумекали, решили, что я ебанутая и вообще бешеной собаке уступи дорогу, и я решилась устроиться… кем-то. Чёткого плана у меня, очевидно, не было (да и сейчас не появилось), поэтому я решила действовать наобум.
Чтобы устроиться на работу простым упаковщиком, грузчиком или кем-то подобным, потребуется только открыть хэхэ, нарисовать резюме и рассылать его всем подряд. Особо стараться не придётся: работягами берут настолько всех подряд, что могут устроиться даже откровенные шизы (и это даже не шутка, на этом заводе, про который я напишу, работает самая настоящая не диагностированная шизофреничка с аудио- и визуальными глюками). Я тоже особо не старалась и устроилась в первую попавшуюся контору — на Янтарный комбинат. О нём рассказывать особо нечего: я там проработала три месяца, охуела от замшелой совковости нравов, дважды охуела от наебалова по зп и благополучно свалила, оставив себе лишь отговорки от работы на охуевших пидарасов, продающих наш родной янтарь китайцам за бешеные тыщи.
Дальше я тоже как-то наобум устроилась на другой завод, на котором благополучно проработала полтора года и, теперь уже, благополучно съебалась. В этот раз это был завод по производству пищевой упаковки — ну вы знаете, все эти стаканчики, коробочки для вашей картохи и ваших бургеров, чтобы вы могли нажирать жир с наибольшим комфортом. В этот раз это был, очевидно, московский завод, потому что в нашем бедном несчастном Калининграде вообще ничего не делается без москвичей, сами мы тут умеем только в «купи дешевле — продай дороже» и в айти (кстати, рассказать историю, как я могла вкатиться в айти, но как я бездарно проебала этот шанс, хоть и виню во всём ковид?). Этот завод тоже нихуяшеньки от меня не требовал — приди да работай. Медкнижку и медосмотр оплатили, никакой неоплачиваемой стажировки не было, оформление с первого дня — это плюс. Ездить тоже оказалось не очень далеко — мне из центра где-то полчаса-минут сорок добираться со всеми пешими прогулками, да и такси не было дороже двух сотен — это тоже плюс. Спецовку на мои габариты смогли закупить только через год — это минус, но, оказывается, дешманские узбекские спортивки за пять сотен держат жирные активно двигающиеся жопы ничуть не хуже полноценной спецовки (которая полуразвалилась где-то через месяц носки).
Впрочем, это всё лирика. Чё там по работе?
Работа
Работа начинается с раздевалки и сральника. На заводах, кстати, сломалось мой извечный критерий «чем лучше сральник, тем лучше работа», потому что на том же комбинате в сральнике можно было спать и жрать с унитаза, а вот работа была не оч. Девки ютились в каком-то непроветриваемом гробу два на два (впрочем, потом появилась ещё одна раздевалка, тоже непроветриваемая), толкались жопами и вообще всё было как-то не очень комфортно.
Некомфортной мне сначала показалась и работа, но, знаете ли, я, как свободный художник, трансгуманист и зрящая в будущее, в принципе испытываю отвращение к любой работе, не приносящей удовольствие. Впрочем, сам факт труда облегчался несложностью обязанностей. Я устроилась упаковщицей и мне нужно было, собственно, упаковывать продукцию. Машина выплёвывает штучки, мне нужно их проверить на брак, запаковать в пакетик и пакетик положить в коробочку. Звучит просто и делается просто, разве что нужно запомнить всякие мелочи, которые запоминаются сами собой. Но на деле это настолько примитивная работа по сравнению с офисной дриснёй, что первое время я была просто невероятно счастлива. У меня даже мигрени почти пропали: против регулярных мигреней раз в две недели они начали меня навещать только когда завод полнился особо мерзкими запахами — когда механики какую-то вонючую срань разливали или когда завод, на территории которого был наш завод, начинал гореть. Кажется, за всё время работы на этом заводе мигрень у меня была раза три. Это успех.
Но. Ты же не можешь просто приходить и работать свою работу, верно? Так бывает только на кладбище, да и там клиенты мозги ебут. Эту работу тоже омрачало самое ужасное, что только извергла из себя Земля.
Люди
Заводчане — совершенно особенные люди. Абсолютно все заводчане, которых я когда-либо встречала, делятся на два типа: приятные простые люди, будь то с образованием и опытом или без, и мрази, от которых даже кефир сворачивается в смегму Нургла. Причём приятные люди разнообразны по сути своей: у них могут быть или не быть дети, они могут иметь образование или не иметь, могут быть семейными, могут иметь проблемы с алкоголем, могут вообще не иметь проблем — их объединяет только их приятность, и даже если они имеют противоположные с твоими взгляды на жизнь, они всё равно приятны. К концу моего пребывания на заводе как раз моя смена сформировалась из таких людей, и работать с ними было охуенно. Я сама по себе — тот ещё интроверт, разговариваю мало и с людьми схожусь оооочень тяжело (ха-ха, посмотрим, как я переживу большой двухдневный сходняк с незнакомыми мне людьми, надеюсь, я не перережу себе вены от избытка социальщины прям там), но с ними и молчать приятно было. Ребяты, берегите людей, с которыми вам приятно молчать — такие могут встретиться далеко не везде. Девы, вы сами этого не читаете, но если ваша мать работает на таком заводе пищевой упаковки где-то в Калининграде, то передавайте привет.
Но, к сожалению, кроме приятных людей, есть неприятные. Мне даже сначала хотелось написать «второй сорт людей», но вроде уже не в оплоте прусского милитаризма живём. Неприятные люди. Такие есть везде, и их портрет примерно схож: обычно это необразованные тётки в разводе или почти в разводе, квалификацию в их семье не имеет никто и никогда, ну разве что случайно повезёт с мужем, курят самые хуёвые и дешёвые сигареты, как паровозы, не дураки прибухнуть (хорошо, если не прямо на рабочем месте, но с перегаром и с бодуна появляются регулярно), жители деревень или неблагополучных районов. Конкретно на этом заводе их неприятность усугублялась блатом: кого-то привёл за собой директор, кто-то был родственником кого-то из начальства, четыре бабы ещё и целым кланом работали. Блат вообще делал из людей таких мразей, что на это было страшно смотреть. Например, один из начальников смены подсидел другого начальника смены, суперинтеллигентного дядьку, просто из-за неприязни. Дядьку с ебейшим опытом опустили я даже хз, до кого, до какого-то расклейщика этикеток. Надеюсь, он уволился из этой помойки и устроился в достойное место.
И есть ещё третий тип типа меня (хотя, конечно, меня могли и к мразям относить), когда человек просто сидит и не отсвечивает, но про таких даже ничего не расскажешь.
Итоги
Вообще, мысли в слова формировать на удивление непросто. Позитивные моменты запоминаются хуже негативных, а негативных было… Много. Например, после года работы я начала ломаться и болеть. Мои кисти после этой работы просто пошли по пизде. Я начала тупеть — за вас злобно пошучу «куда уж дальше тупеть». Из-за ебанутого графика (да-да, классическое обещание 2/2 превращается в 2/1, 3/1, 1278379837/1 и ещё и ночи, к которым многие были совершенно не готовы) я стала уставать сильнее прежнего. Отношение начальства, как к скоту, вообще убивало — видели бы вы надменные ебальники московских лощёных пидарасов, взирающих на нас по время инспекций с таким выражением, будто бы мы не чистые коробочки паковали, а вживую отыгрывали экранизацию «Трудно быть богом», и каждый из нас — Ярмольник в моменты наибольшего морального падения. По деньгам тоже было не то, чтобы жирно, но по соотношению «работа/оплата» было всё же лучше офисной мозгоёбки: в зависимости от категории платили от 180 до 200 рублей в час плюс премия. Премия высчитывалась настолько волшебно, что ты никогда не мог сам посчитать, сколько ты заработаешь за месяц — её высчитывал лично директор исходя из показателей всего завода. Да-да, мог наебнуться ламинатор или паром мог не довезти картон, но премию не получал ты. За простои не платили, за подработки (которые, вопреки здравому смыслу, назначало тебе начальство) в твои выходные не доплачивали, а за ночные смены вообще доплата была смешная, 200 рублей за ночь. Запланировать что-то на месяц или даже на неделю было невозможно, потому что у тебя снихуя могла образоваться подработка или выходной — если ты не из приблатнённых, конечно, у них-то всё ровно было, можно было просто не прийти на работу по причине бодуна или «ну муж меня сегодня не смог довезти».
Из позитивного могу вынести несколько вещей. Во-первых, до меня только сейчас по-настоящему допёрла необходимость образования. Ну да, давайте, посмейтесь, что взрослая баба только сейчас до этого дожила, а не поняла жизнь. Я не то, чтобы раньше недооценивала такую необходимость, но раньше вот это «надо быть образованным» было фоновым, как «надо кушать кашу» или «надо чистить обувь». Сейчас оно превратилось «лучше чему-то научиться, или сдохнешь в сорок, ёбнув на себя коробку». Ладно, не мотивирует нихуя.
Во-вторых, я научилась читать настроения людей чуть ли не по ауре, как ебать-его-в-сраку индиго-микрочел из нулевых. Я на нынешнем месте работы безошибочно определила, с кем можно нормально работать, а кого лучше даже палкой не трогать, даже не общаясь с этими людьми. Учитывая мою лёгкую социофобию, это полезный навык.
В-третьих, я познакомилась с очень хорошими людьми и их историями. И я благодарна за то, что они такие есть. Я очень надеюсь, что у них всё сложится хорошо.
В-четвёртых, я научилась чихать в подмышку. Теперь я могу не пугать мужа и кошек своим чиханием, но я всё равно буду это делать, потому что это весело.
Короче, дети — учитесь, учитесь и ещё раз учитесь. И цените хороших людей, люди — главный ресурс на любом месте работы, будь то офис, завод или крематорий. А я пошла спать, ведь ученье — свет, а неученье — чуть свет и на завод.
