В древние времена, особенно в Египте, кошки считались священными животными за то, что они убивали змей и грызунов на полях, возделываемых человеком. О животных, конечно же, слагали красивые легенды, где это были Боги в их обличии. Но с появлением Христианства всё круто изменилось: все мифические существа разных культур были заклеймены нечистью, а кошки уже превратились в фамильяров — помощников ведьм и магов. И относились к ним соответственно, иногда уничтожая их вместе с хозяевами. Расплатой за такое невежество стали эпидемии, распространяемые грызунами, и прежде всего, чума.
Знаменитую сказку про Кота в Сапогах, приписываемую авторству Шарлю Перро, мы воспринимаем исключительно как историю европейского Емели в лице сына мельника, который оказывается слишком уж пассивным и ленивым персонажем, и ему слишком уж легко достаются все привилегии — и титул маркиза, и свадьба с королевской дочерью, и чужой замок, добытые уловками и хитростью Кота. За сказкой сразу следуют две морали: «одна подчеркивает важность обладания трудолюбием и смекалкой, в то время как другая превозносит достоинства одежды, внешности и молодости, чтобы завоевать сердце принцессы«. Но настолько ли глуп сюжет сказки был на самом деле?
Дело в том, что помимо функции волшебного помощника, Кот выступает ещё и в качестве посредника между человеком и потусторонним миром, трикстера, который нарушал привычный ход вещей, чтобы добиться цели. А если учесть, что в те тёмные времена неграмотные крестьяне считали мельников колдунами, то наличие волшебного кота в хозяйстве вполне логично. Почему мельник снискал такую дурную славу? Сейчас объясню. Дело в том что именно специфическое расположение мельниц, водяных — на реке, пруду или другом водоеме, а ветряных — на высоком месте, но в любом случае — в отдалении от поселения, породило веру в связь мельника с нечистой силой: духами воды и теми, которые заведуют ветрами. Умение мастера совладать с природными стихиями, приводящими в движение мельничный механизм, послужили основой для наделения его в крестьянском сознании магическим знанием сродни колдовскому.
Крестьяне были уверены, что мельнику в работе помогает нечистая сила, что хозяева водяных мельниц вступают в договор с водяным, а работающие на ветряных мельницах — с лешим или вихрем. В Симбирской губернии даже считали, что мельник продает свою душу водяному и каждую ночь отправляется спать к нему на дно водоема. Договор поддерживался постоянными жертвоприношениями. Обычной жертвой были продукты, связанные с мельничной работой: крошки хлеба, часть муки или зерна из каждого мешка. В Белоруссии при заморозках под мельничное колесо помещали кусок сала, чтобы водяной не слизывал смазку с мельничного колеса.
Но творились и более ужасные вещи: при строительстве мельницы, а также ежегодно перед наступающим паводком, грозящим снести плотину, и накануне весеннего запуска мельницы в ход шёл не только хлеб, но и домашний скот, даже люди. Так, в Новгородской губернии при постройке мельницы под водяное колесо бросали шило, мыло, голову петуха. В некоторых местностях в основание самой мельницы или под ее порогом нередко зарывали живьем какое-нибудь животное: кошку, собаку, петуха, ворону. При поломке механизма или плотины этих животных бросали в воду для водяного, а если запас бедных животин начинал иссякать, крестьяне связывали это с постройкой мельницы. Они верили, что мельник за сохранность своего строения обещает водяному этих животных.
Ну, а про Кота в Сапогах поговорим подробно в следующей статье.
