Режиссёр продолжает критиковать капитализм и исследовать возможности кино — с успехом по обоим направлениям.
Детройт, 1954 год. Трое гангстеров берутся за простенькое дело: заказчик (Брендан Фрейзер) поручил им пару часов подержать на мушке семью бухгалтера (Дэвид Харбор), чтобы тот вынес со своей работы некий документ. Ситуация осложняется тем, что материала на месте не оказывается, а налётчиков грозят убрать. Чтобы выйти из этого положения в дамки, Рональд (Бенисио дель Торо) и Кёрт (Дон Чидл) — неплохие, в целом, мужики, пусть и преступники — решают выяснить, что же за документ им надо было достать.
Следы приводят их к большим боссам мафии (Рэй Лиотта и Билл Дьюк), большим деньгам и большой коррупции, с которой оказывается связана Большая детройтская тройка.
От изобилия персонажей — помимо гангстеров, их нанимателя, мафиози, бухгалтера и его семьи в сюжете есть, например, детектив в исполнении Джона Хэмма и секретный герой, сыгранный не менее известным актёром, — их разнонаправленных интересов и интриг поначалу немного кружится голова, но что поделать — особенность жанра.
«Без резких движений» — стилизация под нуар, и потому в нём имеется и чересчур путаный сюжет (им занимался Эд Соломон, работавший над обеими «Иллюзиями обмана»), и во многом соответствующая канону картинка. Характерные титры и монтажные стыки, напряжение в композиции кадра, наклонная геометрия — всё это сделано прилежно, с мастерством старомодным, будто вернувшимся из тех самых 1950-х.
Но не хватало ещё хвалить Стивена Содерберга за профессиональную режиссуру. Почти всю карьеру он имитировал кино разных жанров, воссоздать нужную форму ему как шнурки завязать. В то же время Содерберг, конечно, слишком умён, слишком амбициозен, чтобы только копировать; к инструментам кино середины прошлого века он добавляет собственную технику.
Отсюда в «Без резких движений» причудливое, даже манерное изображение: в 50-х была модной система CinemaScope со съёмкой широкоугольными объективами, но Содерберг пошёл дальше и практически весь свой фильм снял сверхширокоугольниками.
Концепция необычная, и у тех, кто готовился положить «Без резких движений» в папку с комфортным зрелищем, рядом с «Друзьями Оушена», она может вызвать раздражение. Впрочем, нельзя сказать, что фильм этот — исключительно формальное упражнение; он, что называется, про другое.
«Лжецам свойственно всё переусложнять» — замечает почти в самом начале Кёрт, и именно эта фраза описывает принцип работы «Без резких движений». Сложность — и в сюжете, и в стиле съёмки — обманчива, всё оказывается предельно, вызывающе просто. Это фильм не о том, как вор у вора дубинку украл, многофигурное ограбление и паутина обманов здесь не самоцель, а удобные декорации. В конечном итоге «Без резких движений», как и многие работы Содерберга до этого, рассказывает о капитализме, о том, как он выживает и побеждает.
И как только это становится понятно, снимается вопрос к диковинной оптике. Большие звёзды регулярно остаются на краю картинки, сплющиваются потому, что режиссёра интересуют не их персонажи, а, пользуясь формулировками диалектического материализма, законы движения капитала. Тут и название фильма проясняется. Сколько бы мы не сочувствовали пешкам, простым ребятам, вырваться в дамки у них не выйдет, — таков уж закон движения.
