Норвежская драма «Надежда», которая вобрала в себя наиболее пугающие мотивы из творчества Ингмара Бергмана.
Рождественские хлопоты — пора нетерпеливого предвкушения для детей и головной боли для родителей. В погоне за подарками и праздничными украшениями у взрослых не находится и минутки на собственные дела. Неудивительно, что у Анны и Томаса, родителей шестерых детей, завершение года сопровождается сплошными стрессами и мигренью.
К тому же Анна, будучи всемирно известным хореографом, тратит последние силы на предновогодние выступления своей труппы, да и театральный режиссер Томас тоже нередко пропадает на работе. Жизнь несется с умопомрачительной скоростью, несмотря на почтенный возраст пары. Но повседневная головная боль Анны, прежде списанная на бурную жизнь, все-таки вышла за пределы обычного недомогания.
Рождественские мелодии сменяют пугающие звуки аппарата МРТ, и бессердечная машина с присущим холодом оглашает страшный диагноз. В мозгу героини притаилась опухоль — следствие рака, который «успешно» прооперировали год назад. Если прошлая болезнь давала надежду на выздоровление, то теперь по прогнозам врачей не удастся выгадать даже лишний месяц.
Норвежская режиссер и сценарист Мария Седаль не собирается дарить ни рождественское чудо, ни надежду. Фильм спешно вываливает на героев удручающую правду и оставляет их в безмолвных размышлениях. О смерти, что годом ранее вроде бы отпустила бедную женщину из цепких рук, и о том, как подготовить шестерых детей, от малышей-почемучек до подростков, к навсегда испорченному празднику.
История Анны прозаична, ведь она, несмотря на боли и резкую потерю зрения, попросту боялась переступить порог больницы. Томас не настаивал и списывал все на временные трудности, почти не проявляя интереса к состоянию супруги. Теперь на отрицание, гнев и торги со смертью осталось слишком мало времени, и даже самые простые вопросы впиваются клином в отношения героев.
Болезнь открывает кровоточащую рану в жизни Анны, обнажая многолетние проблемы в отношениях с мужем. Раньше для окружающих и в какой-то степени для самих себя они жили душа в душу, хотя так и не узаконили отношений. Теперь же даже тривиальный выбор таблеток и обсуждение операции вызывают споры.
Все потому, что болезнь создала плодотворную почву для рефлексии. Дети, дом и всепоглощающая работа неподъемной глыбой придавили романтические чувства героев. Фактически, в последние годы их союз сохранялся ради удобства, а не из-за любви и привязанности. И только близость конца смогла изменить приоритеты и смахнуть в сторону все напускное, позволив Анне начать думать о себе.
Дружная пара будто разом потеряла способность к тому, чтобы быть семьей. Они пытаются жить, как прежде, даже занимаются любовью, но неловкий секс в объятиях депрессии напоминает лишь о безрадостной ситуации. В отчаянии герои решаются на спешную свадьбу, которую они так долго откладывали. Но и тут лишние хлопоты приводят к спорам.
За мелкими препирательствами из теней выглядывают измены, призраки прошлого и зарытые сожаления. Все то, что годами пряталось за бытовыми проблемами, заботой о детях и обманчивым спокойствием. А следом показываются куда более важные вопросы — была ли любовь, или герои спутали ее с удобством отношений? А если была, то когда она испарилась, и есть ли надежда на ее возрождение?
Карьера Марии Седаль началась весьма многообещающе, но затем пугающий диагноз оборвал ее творческий потенциал. «Надежда» — не автобиографический фильм, но чувства его главной героини, безусловно, исходят из личного опыта. Боль и страх в истории Анны — искренни и болезненно правдоподобны, как реальна и жива надежда ее близких.
Порой Анна и Томас кажутся чужими людьми, и отчасти это вовсе не преувеличение. Это уже не та женщина, что переживала за рецензии критиков на свои выступления, а ее измотанная тень. Но сколько бы не бранились герои, и сколь много не открывали новых проблем, одно остается верным — они продолжают идти вперед вместе, как бы мрачен не казался пункт назначения.
Обсуждая единичные измены, они вспоминают, почему остались вместе. Мелкая ругань меркнет на фоне взаимопонимания в важных вопросах. А орава прекрасных детей всех возрастов является живым примером того, как непростые отношения, вопреки любым разногласиям, порождают действительно чудесные плоды.
Анна и Томас проживают дни и ночи, но стараются думать не о скорой операции, а о трогательной свадебной церемонии, что виднеется впереди. Если насыщенная жизнь мешала полноценному развитию отношений, то, как бы это ни было иронично, пугающая близость смерти позволила героям излечиться и наладить все, что годами заметалось под коврик.
«Надежда» явно напоминает картины Ингмара Бергмана, который охотно испортил рождественское чудо в «Фанни и Александре» (см. наш текст), и был мастером в изображении сломанных, хромающих браков. Отношения в его фильмах, однако, часто порождали искренние эмоции именно в моменты надрыва, а не ложного спокойствия, порожденного взаимным молчанием.
События «Надежды» занимают от силы неделю, но глубина переживаний простирается на годы. Это крайне давящее кино, далекое, словно июльская жара, от рождественского чуда, что пытается проклюнуться сквозь скорлупу отчаяния. Но за сценарным вымыслом прячется редкая искренность человека, что готов поделиться надеждой, даже если она, как это часто бывает, идет в комплекте с невероятно тяжелой ношей.
PS. Если понравился формат — ищите нас в Telegram. Либо заглядывайте на сайт, там уже можно почитать об итогах Венецианского кинофестиваля.
