Творчеству Владимира Набокова исполнилось сто лет.
Набоков не мог представить себе советскую Россию такой, в которой бы могли выходить его книги без цензуры. Теперь советская Россия стала просто Россией, его книги официально печатаются и продаются уже больше тридцати лет.
В этом году, издание «Сorpus» приступило к переизданию «Набоковского корпуса» — всех «основных произведений» русско-американского писателя. За всю жизнь Набоков написал 16 романов, более 50 рассказов, 10 пьес и несколько сборников стихотворений. Книги в публикуемом переиздании выходят не по «порядку» и хронологии: первой, как локомотив и реклама для всех остальных, самая популярная «Лолита». Что кроется под универсальным «основные произведения» — издательство не раскрывает.
Большой проект по переизданию всех основных произведений Набокова может только способствовать подготовке собрания его сочинений.
Андрей Бабиков
редактор, переводчик, набоковед
Достоинства переиздания
В переиздании участвует один из главных российских набоковедов сейчас — Андрей Бабиков. Он написал обширную статью на тогда еще только предстоящее переиздание: о его особенностях и недостатках предшествующих переизданий. В частности, к каждой выходящей книги Андрей Бабиков подготовил предисловие и комментарии. Каждый роман внимательно изучен на предмет точности к изначальному тексту (ошибки иногда переносились из редакции в редакцию).
Он был очень рассеянный. И на рукописи полагаться нельзя. Он часто писал одно слово, собираясь написать другое. Замечал это только в корректуре.
Вера Набокова
жена писателя
Были восстановлены некоторые места из журнальных публикаций, исправлены неточности и осовременен язык дореволюционного слога Набокова: «шкап» теперь будет «шкаф», «свэтер» станет «свитером», «чорт» «чертом».
Одним из ключевых достоинств настоящего переиздания Андрей Бабиков обещает выпуск самого большого романа Набокова «Ада» в собственном переводе. Тема Набокова как будто постоянно на слуху, но кто на самом деле его сейчас читает?
Читатели-набоковеды
В июне 2017 года журнал «Иностранная литература» выпустил номер, посвященный писателю «40 лет без Набокова».
Сын Набокова, Дмитрий Набоков, не был писателем, но был достойным маркетологом наследия отца. Когда у Набокова уже все прочитали, он поднял из архивов недописанный роман и долго искушал публику своим сомнением: выполнить отцовскую волю и сжечь, или опубликовать как есть? Роман опубликован, тираж продан. Набоковский архив долго был неприкасаемым и выуживать оттуда «новое» доверялось только членам семьи, либо биографу Брайану Бойду, почти что члену семьи. Позже Дмитрий Набоков даст полный доступ ко всему архиву и это дало новую волну работ о Набокове, даже его новым текстам.
Русско-американский профессор Александр Долинин выпустил в 2018 фундаментальный комментарий к ключевому русскому метароману Набокова «Дар». В 2019 году умер один из главных переводчиков-набоковедов, и совершенно точно один из самых неоднозначных, Геннадий Барабтарло, который подготавливал и переводил новую книгу о Набокове «Я/сновидения». В том же году и сам Андрей Бабиков выпустил книгу «Прочтения Набокова: изыскания и материалы».
Недавно главный Набоковед и библиограф Брайан Бойд выпустил книгу «По следам Набокова», состоящую из серии предисловий к другим книгам по Набокову, которые еще готовятся к отправке в печать. Набоковедение цветет и не увядает уже более сорока лет.
А рядовые читатели?
Обратно росту научного сообщества падает читательский интерес к писателю. Мы проследили за наполняемостью книжных полок многих книжных, и тут остается только вспомнить слова самого Набокова: «С помощью дьявола я открываю газету 2063 года и в разделе критики нахожу: «Сегодня никто не читает Набокова или Фулмерфорда”. Ужасный вопрос: ”Кто этот несчастный Фулмерфор? ”». Романов Набокова на книжных полках остается все меньше. Даже «Лолита» как будто всем надоела. Можно отыскать «Защиту Лужина», «Прозрачные предметы» и на этом все. Неужели Набоков устарел, перестал цеплять новизной и блеском слога?
Проблема Набоковских текстов в элитарности: он всегда рассчитывал на элитарного читателя, каким был сам. Он любил игру в своих книгах, ловушки и западни. К тому же, читатель должен быть не только начитан, но и быть в курсе, например, современной Набокову полемики. Простой пример: рассказ «Василий Шишков» про поэта. Или «Уста к устам» про графомана. Кажется, что это просто рассказы, но это по своей сути сатира и критика литературных оппонентов Набокова в русско-язычной эмиграции: Георгия Адамовича и Георгия Иванова. В «Уста к устам» два Жоржика вытягивают из обеспеченного графомана средства для существования их журнала, где ему. графоману, разрешают печататься. Василий Шишкин — это псевдоним, под которым Набоков печатал стихотворения для литературной маски, в которую Георгий Адамович поверил и начал очень хвалить стихи (набоковские стихи он никогда не хвалил).
Так строится набоковский корпус текстов. И это, если не касаться тем трехлицего повествователя в «Бледном огне» или треязычных лингвистических игр в «Аде», которые еще в планах издательства. Набоков не скрывал, что писал для читателя-двойника. «Лолита» подняла его на гребень популярности деликатной темой, а уже на ее волне начались публикации новых романов (слабеющих в продаже) и публикацией русского периода творчества. Шумиха прошла, читатель схлынул к другим авторам.
Читает ли Владимира Набокова кто-нибудь, кроме набоковедов? Издание «Сorpus» как будто само не до конца решилось: книги выпускаются, проект запущен, планы опубликованы. Но под твёрдой обложкой газетная, самая дешевая бумага. Тираж скромных 3 тысячи экземпляров. Каждый роман комментирует один из самых плодотворных ныне набоковедов Андрей Бабиков. Но комментариев две страницы на роман.
Книги идут в сильном разнобое: от самой популярной («Лолита») к неудачной, по собственному признанию Набокова, («Машенька»), дальше как будто к черновику самой популярной, в которой та же тема страсти взрослого мужчины, молодой любовницы и дьявола-конкурента («Камера обскура»). Само определение переиздания расплывчатое — «набоковский корпус основных произведений». Какие произведения принимать за основные? Только романы (пока выходят только они)? Пьесы? Стихи? Сборники рассказов? Нынешняя попытка переиздания больше похожа на последнюю попытку снять последние сливки со славы когда-то популярного писателя.
