Автор: Юрий Деточкин
В 1912 году Георгий Седов организовал экспедицию по покорению Северного полюса. По плану должны были летом на корабле дойти до Земли Франца-Иосифа, перезимовать там, а весной двинуться к полюсу на собачьих упряжках.
Туда-обратно, приключение на шесть месяцев, осенью 1913 участники экспедиции уже должны были вернуться домой героями.
В реальности зимовать на корабле пришлось целых два раза. А попытка идти к полюсу закончилась почти сразу же — Седов в пути умер от цинги и был похоронен на одном из островов архипелага. То есть они даже не успели отойти от берега. Двое его попутчиков повернули обратно. А летом 1914 года корабль наконец-то вернулся в Россию.
Причинами провала стали неадекватное планирование, плохая организация похода и тяжёлые погодные условия.
Велико искушение назвать Седова нашим Робертом Скоттом. Действительно, в двух экспедициях можно найти много общего. А из этого общего можно делать выводы — например, с каким руководителем не стоит идти в поход или участвовать в проекте.
Если заметили такие признаки («красные флаги») — лучше отказаться. В экспедиции Седова этих красных флагов накопилось изрядно. Но если сравнивать с результатом других русских полярных экспедиций — то вышло даже неплохо. По крайней мере, седовцы смогли вернуться живыми (за минусом трёх человек).
Пройдёмся по биографии. До 1912 года поводов упрекать Седова в неадекватности не было. Карьера — на зависть каждому. Пробился во флотские офицеры из бедноты, это редкий случай.
В 13 лет он подросток из многодетной семьи бедного рыбака. Внезапно мальчик решает учиться. За два года заканчивает трехлетний курс школы, затем уходит из дома и поступает в мореходное училище в Ростове. Дальше служба в торговом флоте, потом поступил вольноопределяющимся в военный флот, дослужился до прапорщика запаса (это моложе мичмана даже).
А потом он стал готовиться сдавать курс Морского корпуса. И у него получилось — сдал экзамены экстерном и получил назначение в гидрографическое управление. Дальше было восемь лет экспедиций (включая Чукотку и Новую Землю), к 1911 году он дослужился до капитана по адмиралтейству. Женился на девушке из высшего общества.
И вот настаёт март 1912 года. Георгий Седов подаёт руководству рапорт с планом похода к Северному полюсу. Дескать, Амундсен покорил Южный, а теперь собирается на Северный — надо его опередить. А для этого отплывать нужно срочно уже в этом году.
Комиссия план не одобрила, сочла непродуманным и нереалистичным. Соответственно, денег из бюджета не выделила. Но если Седов хочет организовать частную экспедицию — пожалуйста. Даже одобрили ему отпуск на два года с сохранением содержания.
Седов не сдался — объявил о своих планах в прессе и начал собирать пожертвования. Даже удостоился аудиенции у Николая II и получил от него взнос в 10 тысяч рублей. К лету собрали сто тысяч, на них Седов стал закупать оборудование и припасы.
И вот тут кроется основная проблема экспедиции — спешка. Эмпирическое правило: сколько экспедиция продлится, столько времени желательно потратить на подготовку, не меньше. А Седова было всего несколько месяцев, ведь надо успеть выйти в море в летнюю навигацию. Если отложить старт, то придётся переносить на следующий год, а значит нарушить обещание.
В июне Седов арендовал в Архангельске судно — паровую шхуну «Святой Фока». Корабль был подходящим для полярных условий, но требовал ремонта и подготовки, а на это времени не было. Стали грузить припасы.
Часть оборудования прислали спонсоры. Например, фирма Маркони предоставила станцию беспроволочного телеграфа. Но прямо перед отплытием радисту отменили отпуск, нового найти не удалось, в результате радиостанцию оставили на берегу.
Ещё спонсоры прислали рояль (фирма Шредер) и ящики с коньяком (фирма Шустова).
Из-за загруженных припасов и оборудования осталось мало места для пресной воды и топлива — угля взяли всего на 25 ходовых дней. Кто-то скажет: может не надо было рояль брать?
Спорный вопрос — во-время зимовки развлечения это важный фактор.
(а на обратном пути через два года рояль благополучно пошёл в топку)
Ещё проблема — у Седова не было нормального завхоза, который бы отвечал за приёмку и учёт припасов. А сам он, видимо, этим не смог заниматься.
В итоге эту роль пришлось на себя брать судовому врачу Кушакову, причём уже после отплытия.
«Где примусы, почему их всего два?»
«Должны быть, я вроде заказывал больше…»
Ящики с вареньем погрузили вверх ногами, в результате оно вытекло .Солонину в бочках архангельские купцы продали тухлую — а выяснилось это только во время зимовки.
Ездовые собаки были заказаны, но только 30 из них были сибирскими лайками из Тобольска. Остальные 45 — дворовые псы из Архангельска, не приспособленные к полярным условиям. Через год в живых оставалось 29 собак.
И вот интересный вопрос — кто отвечает за эти ошибки? «Седову подсунули некачественные припасы, его обманули, ему не помогли?»
Или он сам обманулся, не проверил, не озаботился, не добился?
Незадолго перед стартом с корабля уволился капитан и ещё четверо членов команды. Пришлось срочно набирать новых людей. Это к вопросу, что делать, если руководитель проекта не внушает вам доверия и вы предчувствуете провал — разве у вас есть выбор? Если вы ещё на берегу — выбор есть.
А после прибытия на Новую Землю уволились ещё пятеро матросов. В Крестовой Губе было поселение, куда дважды в год заходил рейсовый пароход. Матросы остались там. По другой версии — Седов списал их на берег за профнепригодность.
Там же Седов оставил письма и просьбу к комитету экспедиции прислать пароход с углём (просьба исполнена не была).
И первое важное расхождение с планом — в летнюю навигацию до Земли Франца-Иосифа кораблю дойти не удалось, помешали льды. Седов принимает решение вмерзать в лёд у Новой Земли и зимовать там (изначально планировалось построить зимовье на берегу, а корабль отправить обратно).
И началась первая зимовка — когда ещё хватало топлива, а все люди были здоровы. Жили на корабле, на льду поставили баню и обсерваторию. К берегу Новой Земли выносит много плавника, так что было чем топить печки. Экспедиция начала исследования Северного острова, тренировали езду на собаках и совершали «экскурсии». Прошли весь остров, нанесли уточнения на карты. И если бы миссией Седова было исследовать Северный остров — на этом можно было бы считать задачу экспедиции выполненной.
Наступило лето 1913, а льды всё не таяли. В июне Седов отправил капитана шхуны и четверых членов экипажа на юг (у людей уже проявились признаки цинги). Пятерка сначала тащила шлюпку по льду, а как выбрались на чистую воду — доплыли до поселения, откуда их забрал пароход.
На большой земле обрадовались, что экспедиция цела, но отправить в помощь пароход с углём не сумели.
Сентябрь 1913 — поворотный момент. Судно освободилось ото льда — куда идти? Седов настаивает на первоначальном плане — плыть на север до Земли Франца-Иосифа, оттуда двигать к полюсу.
Всем остальным в команде ясно, что цель утопическая, а идти нужно на юг, пока снова не встали льды.
К тому же помощь не пришла, подкрепленье не прислали — угля нет, чем обогреваться зимой?
Седов приказывает идти на север. Через несколько дней подошли к мысу Флора, в южной части архипелага Франца-Иосифа. Там несколько дней разбирали постройки от предыдущих исследователей — так получили запас топлива.
Отплыли дальше на север, но уже через пару дней встали на зимовку в бухте, которую назвали Тихая.
Началась вторая зимовка, без топлива и со скудным рационом. Цингой заболели почти все. В дневнике Седов бодро пишет, что они едят зелёный винегрет и консервированные фрукты — но такая еда подаётся по праздникам. В остальное время пищей служат макароны и крупы. Медвежатину тоже удаётся добыть реже, чем в первую зимовку.
В каютах на потолке и стенах намерзает лёд, топят остатками снастей, потихоньку начинают разбирать переборки и внутреннюю обшивку корабля.
Зимой капитан болеет, распухли ноги. Тем не менее, он приказывает готовить полюсную партию. В феврале они стартуют: Седов и двое матросов-добровольцев, на трех нартах с 24 собаками.
В первые дни Седов шёл впереди и прокладывал дорогу.
В пути он надеялся выздороветь — не выздоровел. Кроме цинги развился бронхит. Ещё несколько дней матросы шли на север, а капитан ехал лёжа на нартах, сверяя направление по компасу. И наконец, Георгий Седов умер. Матросы дотащили тело до ближайшей суши и похоронили его, заложив могилу камнями. И пошли обратно к кораблю.
На судне в это время от цинги умер механик Зандер. Остальные члены команды стали поправляться — наступала весна, появились медведи и птицы, можно стало питаться свежим мясом. Экспедиция продолжала научную работу до июля 1914 года, пока не показалась свободная вода.
Раскочегарили машину и добрались до мыса Флора (это ещё на архипелаге), с мыслью добыть ещё дров. И обнаружили там людей!
Это были участники экспедиции Брусилова, единственные двое выживших.
Ещё через месяц судно добралось до Кольского берега.
Потери экспедиции: если не считать Седова, счёт равный. Двое погибли от цинги (механик Зандер во время зимовки и матрос Катарин после прибытия в Россию), но зато двоих спасли.
Если бы после первой зимовки Седов принял решение вернуться — экспедицию вообще можно было бы назвать удачной, а капитана — расчётливым и здравомыслящим руководителем. Останься он жив — спустя годы благополучно бы примкнул к числу выдающихся советских полярников. А может — стал бы одним из лидеров белого движения, кто знает?
Касательно вопроса в заголовке — были ли шансы достичь полюса. Нет, не было. Не вижу ничего зазорного, чтобы это признать.
До этого не получилось у Нансена (хотя стартовал ближе к полюсу). Не получилось у итальянской экспедиции Умберто Каньи (у них была даже система промежуточных складов). У Седова не было никаких преимуществ, только шапкозакидательские настроения. Количество собак и припасов не позволило бы дойти даже в одну сторону.
Но он обещал за неудачу расплатиться своей жизнью и сдержал обещание.
(при этом подвергнув людей риску — дескать, возвращайтесь теперь сами, это уже не мои проблемы)
Героическая смерть это прекрасно, но вернись Георгий Седов живым, принёс бы гораздо больше пользы стране.
Культ Седова начался ещё до революции — в 1916 его имени назвали ледокольный пароход. А в советское время он оказался популярен как благодаря заслугам полярника, так и происхождению из бедноты.
Символично, что Седов причастен к вхождению Земли Франца-Иосифа в состав нашей страны. В 1914 спасательная партия на судне «Грета» искала пропавшие русские экспедиции — и капитан установил русский флаг на одном из островов.
А в 1929 году уже советская экспедиция организовала полярную станцию в той самой бухте Тихая. Руководителем экспедиции был Отто Шмидт, заместителем — Владимир Визе (из седовцев), а привёз их туда героический ледокольный пароход «Георгий Седов». С этих пор архипелаг вошёл в состав СССР уже фактически.
Если бы в своё время Седов подготовился лучше, если бы перенёс старт на следующий год, то по плану на Земле Франца-Иосифа заработала бы полярная радиостанция — и присоединение архипелага к России произошло бы раньше.
На этом всё, берегите себя, ешьте больше свежих овощей и всегда берите с собой топлива с запасом.
Материалы:
1. Дневники Седова
2. П.Г. Кушаков. Два года во льдах.
(Врач Кушаков после ухода Седова был руководителем экспедиции. В книге много фактического материала, документов. При этом Кушаков не стесняется в выражениях и критикует Седова за неправильные решения. Впрочем, остальные члены экспедиции самого Кушакова недолюбливали).
3. Н.В. Пинегин. Записки полярника
Пинегин был художником, а также фотографом и КИНООПЕРАТОРОМ экспедиции. Да, из этой экспедиции есть видосики, см. фильм на ютубе:
Автор: Юрий Деточкин
