Первый «Оскар» актёра и начало эпохи Кейджа как экшен-звезды.
Мы продолжаем наш марафон «Трое в клетке» и сегодня поговорим о фильмах, сделавших из Николаса Кейджа суперзвезду и принесших ему по-настоящему массовое признание.
В середине девяностых наш герой удостоился своей первой номинации на «Оскар» и тут же одержал победу. А заодно начал закрепляться в образе центрального персонажа в хитовых боевиках — теперь его лицо знают все, а его имя начинает завлекать в кинотеатры толпы людей. Приступим.
«Покидая Лас-Вегас» (1995)
Потеряв работу, сценарист-алкоголик Бен Сандерсон (Николас Кейдж), избавляется от всего своего имущества и отправляется в Лас-Вегас, чтобы упиться до смерти. Здесь, в «городе порока», главный герой встречает проститутку Сэру (Элизабет Шу), давая начало короткой, но невероятно трагичной истории любви.
«Покидая Лас-Вегас» балансирует на грани между пошлой сентиментальщиной, призванной во что бы то ни стало выбить из зрителя слезу, и суровым, едва ли не неореалистическим изображением социальных низов. От первой фильму достались слащавый саундтрек и временами откровенно эксплуатационные тропы; от второго — точное описание мук пьяницы, общая безнадёга и до безумия страшный, но символичный финал.
Во многом это кино о болезненных зависимостях: Бен страдает от алкоголизма, а Сэра — от алкоголика. Оба не в силах ни избавиться от одержимости, ни помочь близкому с ней совладать — главные герои настолько уважают «личное пространство» и пристрастия, что это их в итоге губит. «Никогда не проси меня прекратить пить», — говорит Бен Сэре, а та соглашается из страха вновь стать потерянной и не нужной.
Но в «Покидая Лас-Вегас» нет никаких «вновь», персонажам не суждено вернуться в изначальную точку или откатиться хотя бы чуточку назад. Мотив изгнания, обрубающего возможности, проходит через всю историю — сперва героев выгоняют с работы, а потом из бара, отеля, съёмной квартиры. К финалу герои становятся чужаками везде, кроме как в объятьях друг друга.
Николас Кейдж, который получил за роль в этом фильме свой первый и пока единственный «Оскар», выглядит и ведёт себя будто настоящий алкоголик. Он то смотрит на Элизабет Шу глазами пьяного щенка, то вдруг взрывается в приступе необъяснимой ярости, воспроизводя «Случай в казино», то трясётся и потеет как при ломке.
И хотя авторы не дают веских оснований жалеть Бена Сандерсона, он не может не вызывать сочувствия. Традиционные переигрывания Кейджа в этом конкретном случае лишь делают образ обаятельного пьяницы ещё более убедительным — порой настолько, что даже становится неловко. — Андрей Верещагин
«Скала» (1996)
Я мог бы начать издалека и притвориться, что не считаю это кино лучшим приключенческим боевиком на свете, но никакого смысла в прелюдиях нет. Тем более, что речь о фильме Майкла Бэя.
Каждый раз, когда я включаю «Скалу», то чувствую, будто бы мне снова пять лет. Будто я опять вижу по одному из телеканалов, как два человека бегают по подтопленным катакомбам от нагоняющих их взрывов, как федеральный агент дрожащими руками пытается обезвредить ещё одну из направленных на Сан-Франциско ракет, и у меня захватывает дух.
Сам сюжет фильма прост и чуть ли не банален. Эксперта по химическому оружию из ФБР Стэнли Гудспида (Николас Кейдж) вместе с бывшим британским шпионом Джоном Мэйсоном (Шон Коннери) и командой «морских котиков» отправляют на секретное задание в Алькатрас, чтобы остановить генерала Хаммела (Эд Харрис) и его отряд, взявший в заложники почти сотню туристов. В распоряжении у вояк — десяток ракет с особо опасным нервно-паралитическим газом, и они грозятся уничтожить всё население города по ту сторону залива, если правительство не выполнит их требования.
Штамп тут едет на штампе и штампом погоняет. Главный герой уезжает по зову долга сразу после того, как его любимая женщина рассказывает ему, что беременна. Гудспид, конечно же, единственный, кто способен помочь правительству обезвредить ракеты. Да чего мелочиться, оба центральных героя тут — чуть ли не избранные, ведь Мэйсон — единственный, кто знает Алькатрас как свои пять пальцев. Почему? Разумеется потому, что он — единственный в истории человек, который сбежал из этой тюрьмы.
Добавьте сюда типичный для Бэя пафос и фиксацию на пресловутой «доблестной армии США», нарочито эффектные пролёты камеры и машины, которые при столкновениях взрываются так, будто доверху нагружены динамитом.
Типичный боевик, верно же? Но насколько мастерски сделанный. Ведь это Майкл Бэй на пике своей формы. Сумасшедший и технически подкованный, хватающий зрителя за шкирку и не отпускающий до финала, но всё ещё способный внятно рассказать историю.
Чувствуется тут и рука продюсера Джерри Брукхаймера, успевшего к тому времени зарекомендовать себя «Лучшим стрелком» и «Полицейским из Беверли-Хиллз». Возможно, именно благодаря ему «Скала» ощущается как настоящее приключение, аттракцион почти на любой вкус. Не понравился напряжённый эпизод с посылкой от террористов? Вот вам десятиминутная погоня по городу. Не нравится и это — есть подводные сцены и перестрелки. Да что там, минут на пять фильм вообще посадит главных героев на вагонетку, как бы включив «Индиану Джонса и храм судьбы».
Надо сказать, что и сценарий тут работает, как швейцарские часы. В самом начале зрителю наглядно показывают, как действует попавший в руки военных газ, чтобы мы ясно понимали, каковы тут ставки. То и дело нам раскрывают небольшие детали биографии и характеров персонажей, развешивая «ружья», выстреливающие, как только перед героями встаёт очередная проблема. Чёрт побери, даже кажущийся неважным факт о том, что Гудспид — любитель музыки и (очень) дорогого винила, в итоге «срабатывает» в самом финале и дарит нам один из величайших «уан-лайнеров» в истории боевиков. Да, на уровне гениального «выпусти пар» из «Коммандо» со Шварценеггером.
К слову, над сюжетом, если верить Бэю, трудились целых семь человек, из которых в титрах значатся только три. Среди неупомянутых — не только Джонатан Хенсли, автор «Джуманджи» и «Крепкого орешка 3», но даже Аарон Соркин, у которого за плечами уже были «Несколько хороших парней», а впереди — «Социальная сеть», «Западное крыло» и «Новости». Говорят, даже Квентин Тарантино внёс свой вклад, пусть и совсем небольшой.
Ну а настоящей вишенкой на торте становится актёрский состав. Николас Кейдж здесь большую часть времени относительно сдержан и убедительно отыгрывает невротичного агента-учёного, не бывавшего в бою. Вечно холодный и невозмутимый Коннери в образе Мэйсона — отличная противоположность неопытному и то и дело паникующему Гудспиду. Да и помимо центрального дуэта на экране полным-полно удивительно талантливых людей — от Эда Харриса и Майкла Бина до Джона Макгинли и Тони Тодда.
«Скала» — наверное, лучший фильм в карьере Майкла Бэя, в котором все составляющие работают так слаженно и эффективно, как не работают ни в «Плохих парнях», ни в «Армагеддоне». Но когда кино производит настолько взрывной эффект, рационализировать свою любовь к нему и разбирать его на составляющие не очень-то хочется. Потому что для меня «Скала» навсегда останется тем самым фильмом, безотказно приводящим в мальчишеский восторг одной своей крутизной.— Антон Самитов
«Воздушная тюрьма» (1997)
Специальным авиарейсом из одной тюрьмы в другую отправляют сразу нескольких особо опасных людей. Среди них, например, Джонни-23 (Дэнни Трехо) — серийный насильник, жертвами которого стали, как можно понять, 23 женщины. Но он не убийца, а вот видели бы вы Билли Бедлама — тот полный психопат, когда ему изменила жена, убил всю её семью и собаку заодно. Впрочем, даже Бедлам — цветочек по сравнению с Сайрусом Гриссомом (Джон Малкович), который только в тюрьме завалил 11 человек. Хотя у Сайруса есть какие-то представления об этике, а вот Гарланд Грин (Стив Бушеми) настолько страшный человек, что ему даже лицо заковали в маску.
И вместе с этими заключёнными перевозят Кэмерона По (Николас Кейдж) — отставного рейнджера и порядочного вообще-то парня. Он попал в тюрьму случайно, из-за того, что прихлопнул напавшего на него пьяницу. Но По уже отсидел положенное и должен по прилёту выйти на свободу, где его ждут жена и маленькая дочь, которую он прежде видел только на фотографиях. Однако ему приходится несколько задержаться, так как попутчики По вскоре захватывают самолёт.
«Воздушная тюрьма» начинается как честный, пусть и неуловимо дурацкий, транспортный триллер: замкнутое пространство, группа людей с разнонаправленными интересами и многоярусными планами, постоянная угроза смерти. Но вот герой Дэйва Шапелла пытается заскочить в самолёт через шасси, его переламывает, а Кейдж, прежде чем сбросить труп, пишет фломастером на его одежде сообщение спецслужбам — и фильм превращается в парад абсурдных, почти сюрреалистических сцен.
Кейдж с каменным лицом говорит серийному убийце: «А ну положи на место зайца» (подарок дочери) — потом убивает его и приходит к выводу: «Надо было всё-таки положить зайца». Самолёт жёстко приземляется в пустыне, и дюжина уголовников, точно бурлаки, пытаются его вытащить. Среди них обнаруживается гей-трансвестит. Стив Бушеми, который тут самый жестокий маньяк, находит маленькую девочку и играет с ней в куклы. Джон Кьюсак орёт «За мной!» и на бульдозере ведёт за собой спецназ на штурм самолёта. В пустыне. Пока Бушеми играет в куклы.
И пора уже скривиться и нажать кнопку «Выключить», а ты всё улыбаешься и смотришь дальше. А небезосновательные вопросы — зачем всё это смотреть? когда это кончится? — отскакивают от фильма, как пули от того бульдозера.
Да, Кейдж тут играет почти на автопилоте (как и Кьюсак, и Бушеми, и все остальные) и произносит всякую чушь вроде: «Сейчас я покажу тебе, что бог существует!». Да, сценарий во второй половине летит к чертям. И да, смотреть «Воздушную тюрьму» в 2022 году, может быть, и не нужно. Но, раз увидев, пересказывать этот фильм хочешь долго и с употреблением выражений, которые не использовались примерно со времён средней школы. И вот за это чувство авторам «Воздушной тюрьмы» — сердечная благодарность. — Александр Омолоев
