Первым делом смотрим ранние работы актёра — одни из лучших в его карьере.
В первый день нашего марафона «Трое в клетке» (его условия и детали мы рассказали отдельно) мы оцениваем ранние роли Николаса Кейджа по шкале кейджевости, вспоминаем источник классического мема и не можем устоять перед совместной работой Кейджа и Линча.
«Воспитание Аризоны» (1987)
Мелкий грабитель Хай Макдонна (Николас Кейдж) раз за разом попадает в тюрьму и никак не может исправиться — пока не встречает миниатюрную полицейскую Эд (Холли Хантер). Вскоре они женятся и начинают, что называется, новую жизнь: селятся в небольшом доме где-то на окраине, Эд уходит из полиции, Хай завязывает с налётами и устраивается на работу.
Но завести ребёнка им не удаётся — в силу естественных причин и того, что в детском доме им отказывают. «Почему одним всё, а другим ничего», — думают после этого Хай и Эд и крадут одного из пяти новорождённых сыновей известного мебельщика Нейтана Аризоны. И когда их дела, кажется, окончательно идут на лад, возникают идиотские проблемы. В гости приезжает стоеросовый босс Хая со своей женой и вредными детьми. Потом наведываются братья Сноутсы, знакомые Хая по исправительному учреждению. Вдобавок на поиски похищенного ребёнка устремляется громила, которого называют одиноким байкером апокалипсиса.
За первые минуты этого фильма герой Николаса Кейджа успевает сесть в тюрьму, влюбиться, снова сесть, жениться, отправиться со стремянкой на кражу ребёнка — и в следующие полтора часа «Воспитание Аризоны» почти ни разу не сбивается с такого ритма.
Метод братьев Коэнов, для которых это была вторая режиссёрская работа, заключался в том, чтобы каждые пять минут устраивать слэпстик, восхитительную комедию положений. И потому в «Воспитании Аризоны» так много всего. Хай крадёт памперсы и убегает от полиции (и собак, и продавца с дробовиком). Байкер апокалипсиса подрывает кролика гранатой. Братья Сноутсы грабят придорожный магазин и, уезжая, забывают кое-что важное — и потому возвращаются, крича во весь голос. А сцена драки в небольшом доме с низким потолком — маленький комедийный шедевр.
Николас Кейдж — не то чтобы очевидный кандидат на роль рецидивиста с усами, но в «Воспитании Аризоны» он превосходен. Кейдж (по нынешним меркам кейджевости) сдержан; к тому же и он, и братья Коэны, придумавшие образ Хая, относятся к своему персонажу с неподдельной нежностью — и тем вызывают наше уважение и даже симпатию.
Вдобавок во всём этом фильме чувствуется что-то родное. В песнях и музыке (на фоне играют «Русские народные мотивы и йодль» Стравинского), в привычках героев, в их решимости и чувстве справедливости. Всё это понятно русскому человеку — и как ему не поболеть за пацана и девчонку из Аризоны. — Александр Омолоев.
«Поцелуй вампира» (1988)
Видели городских сумасшедших? Вот этих грязных, лохматых людей, которые шатаются вдоль оживлённых проспектов с какой-нибудь деревяшкой в руках, кричат на прохожих и ведут занимательные беседы сами с собой? Собственно, «Поцелуй вампира» — кино о становлении такого городского сумасшедшего.
Молодой, но непонятно насколько успешный литературный агент Питер Ло (Николас Кейдж) однажды приводит к себе Рейчел (Дженнифер Билз), с которой познакомился в клубе. До секса дело не доходит — томную атмосферу отравляет летучая мышь, забравшаяся в квартиру. Курьёзный случай становится для Питера поворотным: с этой минуты Рейчел является главному герою в образе вампира, понемногу сосущего кровь и подчиняющего своей воле.
По ходу истории Питер всё меньше походит на человека и больше — на графа Орлока в исполнении Макса Шрека. Появляется характерная сутулость; скрюченные будто в судороге пальцы всё чаще болтаются в районе груди; во рту возникают пластмассовые клыки из лавки приколов, а в голосе — что-то неуловимо румынское.
Метаморфозы, через которые проходит персонаж Кейджа, сопровождаются его же дикими выходками. Даже по современным меркам кейджевости (спасибо Саше за термин) Кейдж тут необузданный псих. Он гоняется за секретаршей по офису, прыгает по столам, пучит глаза, истерично орёт английский алфавит, крушит мебель, жрёт тараканов (находка, кстати, самого актёра — в оригинальном сценарии было просто сырое яйцо), голубей и чуть-чуть людей. В общем, устраивает представление для истинных ценителей его огромного таланта.
Можно назвать «Поцелуй вампира» бенефисом Николаса Кейджа, раскрывающегося тут с самых разных сторон. Одновременно и смешно, и жутко артист показывает, как нормальный — разве что чутка гниловатый — человек едет кукухой. И из-за чего? Конечно же из-за любви, ведь именно она сводит нас с ума. А иногда и дарит мемы. — Андрей Верещагин.
Дикие сердцем (1990)
Во тьме вспыхивает спичка, шипение сменяется рёвом адского пламени, которое заполняет весь экран — с таких кадров начинается эта мрачная, но на удивление оптимистичная сказка режиссёра Дэвида Линча.
Двое возлюбленных — Сейлор, бывший уголовник с сердцем романтика (Николас Кейдж), и Лула, юная оторва с мрачным прошлым (Лора Дерн), — пускаются в бега от матери девушки. Та невзлюбила молодого человека до такой степени, что готова прикончить его, лишь бы разлучить пару — и обращается сперва к детективу, а затем и к мафии. Герои путешествуют через полстраны в Калифорнию, к новой жизни, но несчастье идёт за ними по пятам и постепенно нагоняет.
«Дикие сердцем» — «роуд-муви», который то и дело мечется от одного персонажа к другому, от основного сюжета к флэшбекам и почти что самостоятельным историям (эпизод о кузене Делле с тараканами в трусах смотрится как забытая посреди фильма короткометражка). И Линч заставляет это повествование работать насколько складно, насколько можно, подбирая каждой «нотке» свой контрапункт.
В спокойной вступительной сцене свинг сменяют электрогитары, под которые Сейлор разбивает человеку череп. Заправляющий киллерами бандит живёт с полуголыми наложницами и обсуждает заказы, сидя на золотом унитазе. От мелодрамы — к чёрной комедии, от криминального триллера — к сказке с прямолинейными до зубовного скрежета отсылками к «Волшебнику страны Оз». Но светлое от подобного соседства становится ярче, а мрачное — пугает сильнее.
И самое большое впечатление производит то, насколько чистой показывают любовь Сейлора и Лулы — не то вопреки, не то благодаря всем кошмарам, что творятся вокруг них. Дерн с южным проносом и вечной жвачкой в зубах и Кейдж в собственном пиджаке змеиной кожи, подражающий Элвису (и даже отлично поющий) — это пара, в которой не сомневаешься ни на секунду. Наверняка многим будет знаком этот беспорядочный, но искренний клубок чувств, от животной страсти до заботы и нежности.
Было бы странно, если бы в таком кино кто-то стал перетягивать на себя одеяло и устраивать бенефис. И харизматичный Кейдж, играющий, по собственным же словам, «в стиле Уорхола», здесь не на правах суперзвезды, а лишь как часть ничуть не уступающего ему в таланте и безумии актёрского состава. Трудно с кем-то тягаться, когда экран с тобой делят таланты из «Твин Пикс» и сам Уиллем Дефо со вставными зубами.
Роль в «Диких сердцем» — одна из лучших у Кейджа, и сам фильм тоже хорош, хоть, пожалуй, в изяществе уступает многим другим работам Линча. Но в любом случае перед странным обаянием этой истории о неугасающем огоньке настоящей любви тяжело устоять. — Антон Самитов.
