Шестого февраля на стриминговом сервисе Netflix состоялась премьера психологической драмы «Мальком и Мари» за авторством Сэма Левинсона.Поскольку уже через пару дней открывается летний сезон кино, вернемся к лучшей картине первого квартала 2021-ого года и разберем, в чем же именно заключаются ее основные прелести и почему этот фильм явно не стоит упускать из внимания.
В центре сюжета находятся молодой амбициозный режиссер Малкольм (Джон Дэвид Вашингтон) и спутница его жизни Мари (Зендея), которые возвращаются домой с громкой премьеры его дебютного фильма, после чего обсуждают события минувшего вечера и тем самым запускают нескончаемый, порой чрезмерно агрессивный, местами пугающий и сплошь трогательный сложный диалог о себе: своих тяжелых судьбах, истинных желаниях, давних сожалениях и субъективных убеждениях.
Каждый диалог — энергия. Каждый кадр — картина. Каждая реплика — боль. Перед нами предстало прекрасное в свой простоте разговорное кино о важности общения, позволяющее людям из раза в раз игнорировать низшие формы сентиментального склада их ума. Волнительная картина Сэма Левинсона, также являющегося автором сценария, наглядным образом демонстрирует нам всю хрупкость человеческой души, ее ранимость и противопоставляет этому стандартный мыслительный негатив, подавляющий фактор обыкновенной нравственной коммуникации. Выбор черно-белого формата ленты точным образом подчеркивает ее олдскульный дух — темп скачет от медитативного настроя к мощному душевному кризису, прогрессия усложнений то идет на спад, то взрывается с невиданной ранее силой, образуя на экране невероятно живое и от того взбудораживающее действие. В нескончаемом потоке обид и недомолвок каждый пытается уколоть сильнее. Кажется, что шаг от любви к ненависти уже сделан, — но герои вдруг страстно целуются, смеются и шутят про LEGO-фильм об Анджеле Дэвис. Перемирие оказывается шатким — скоро все начнется сначала.
Левинсон достаточно аккуратно и в то же время с определенной долей наглости прошелся вдоль тем расизма, пустых заблуждений и частой встречающейся в творческой жизни проблемы самовыражения. Вместе они образуют цепляющий и продуманный концепт локального сюжета, с легкостью достигающего своего пика эмоций. Хотя все эти дерзкие попытки Левинсона обличить нравы современного Голливуда таки смотрятся инородно. Короткое рассуждение Мари о роли украшения в жизни творца крайне поверхностно затрагивает тему положения женщин. Недовольство режиссера-афроамериканца рецензиями «белозадых» критиков звучит закономерно, но скорее напоминает о нарциссизме Малкольма, нежели углубляет конфликт. Впрочем, социально заряженные «антракты» позволяют перевести дух перед следующей лавиной оскорблений.
Джон Дэвид Вашингтон с Зендаей воплотили на экране неоднозначные в плане пылкого характера роли тех героев, между которыми постоянно ощущается мощный прилив невероятной энергии. Зендая уверенными шагами движется в сторону закрепления классического драматичного образа сломленной души прямиком из телесериала «Эйфория», в то время как двухминутный экспрессивный монолог персонажа Вашингтона на тему нескончаемо меняющихся рамок оценивая у кинокритиков и их напыщенной дилетантности — чертовски откровенный и благодаря тому действительно сильный момент фильма, демонстрирующий всю особенность таланта сына Дензела Вашингтона.