Рекомендации на время изоляции от одного из главных режиссёров современности.
Во время всеобщего карантина кто-то в сети вдруг заметил, что на сайте Beverly Cinema — кинотеатра, принадлежащего Квентину Тарантино — появился новый раздел: Tarantino’s Reviews. В нём собраны обзоры фильмов, написанные самим режиссёром.
Как и стоило бы ждать от Тарантино, фильмы для рецензий он выбирает весьма специфичные. Старые ковбойские сериалы, эксплуатационное кино, гонконгские боевики картины и прочие фильмы категории «Б» прямиком из 60-70х годов. Многие тексты у него быстро перерастают в настоящие энциклопедические справочники — то, как много Тарантино знает об индустрии тех лет, завораживает и даже в каком-то смысле пугает.
Мы выбрали самое интересное из обзоров режиссёра — с цитатами от автора. Идеально на случай, если у вас уже кончились идеи, что смотреть во время самоизоляции.
Мишени / Targets
Перед тем, как рассказать непосредственно о картине «Мишени», Тарантино предлагает небольшой исторический экскурс в творчество продюсера и режиссёра Роджера Кормана. «Короля фильмов категории Б», из-под крыла которого вышли Фрэнсис Форд Коппола, Рон Ховард, Джеймс Кэмерон, Мартин Скорсезе, Джонатан Демме и Питер Богданович.
У Кормана был свой подход к финансированию фильмов — он снимал быстро, дешёво и очень много. А если вдруг для съёмок картины ему нужно было поехать в какую-то особенную локацию (обычно-то он снимал всё в окрестностях Лос-Анджелеса), то он заодно снимал там ещё один фильм поменьше.
Так, например, появилось «Безумие 13» — режиссёрский дебют Фрэнсиса Форда Копполы, созданный лишь потому, что Корману нужно было оправдать поездку в Ирландию для съёмок «Молодых гонщиков».
Но это ещё не самый необычный продюсерский метод Кормана. Иногда он просил своих многочисленных протеже не просто снять фильм, а взять уже выпущенную другим его подопечным картину, вырезать из неё двадцать-тридцать минут хронометража, доснять ещё полчаса так, чтобы кардинально изменить сюжет, и затем смонтировать это как совершенно новое кино.
Именно такую задачу он поставил перед Питером Богдановичем — в будущем культовым режиссёром, автором «Последнего киносеанса» и «Бумажной луны». Причём на «переделку» молодому постановщику достался «Террор» — очень плохой готический хоррор.
Любой фильм, обязанный включить в себя двадцать минут из «Террора», по сути, обречён.
Когда Богданович с женой посмотрели «Террор», они поняли масштаб своей проблемы. И начали размышлять, а почему, собственно, готические хорроры больше не пугают людей?
Пара пришла к выводу, что старых монстров вроде Дракулы или Франкештейна просто-напросто затмили реальные убийцы, о которых в то время всё чаще можно было услышать в новостях. Зодиак, Бостонский душитель, Перри Смит и Ричард Хикок.
Богданович понял, что ему нужно сделать — классический фильм о монстре. Но только этим монстром будет не чудовище из легенд, а среднестатистический американец.
Монстром в этом фильме был не ваш сосед. Это был монстр, прячущийся внутри вашего соседа. Монстр, которого вы ни за что не сможете распознать.
Сюжет «Мишени» вдохновлён делом «Техасского снайпера» Чарльза Уитмена. В 1966 году он забаррикадировался на самом верху 28-этажного здания Техасского университета и оттуда полтора часа стрелял по людям, убив в итоге 16 человек.
С минимальным бюджетом и в кратчайшие производственные сроки Богданович смог снять неглупое, открыто говорящее об актуальных на тот момент проблемах страны.
40 лет спустя это всё ещё одно из сильнейших высказываний на тему контроля оружия в американском кино. Этот фильм — не триллер со скрытым внутри социальным посланием. Это социальное послание, внутри которого скрыт триллер.
Куда же делись отрывки из «Террора» — фильма совсем не похожего на «Мишень» ни по жанру, ни по эстетике?
Богданович взял из него отрывки с Борисом Карлоффом, звездой ужасов 40-х, и превратил его персонажа из неироничного готического злодея в, по сути, самого Бориса Карлоффа. Актёра, чей зенит славы давно прошёл: он жалуется, что когда-то его хорроры пугали, а теперь их называют «фарсом».
Всё решается в среду / Big Wednesday
И хотя из режиссёрских работ [Джона] Милиуса я предпочитаю «Диллинджера», сложно спорить с тем, что сёрферский эпик «Всё решается в среду» — это его классика.
«Всё решается в среду» — фильм Джона Милиуса, сценариста «Апокалипсиса сегодня» и «Грязного Гарри», о трёх друзьях-серфёрах, которые в шестидесятых были лучшими из лучших, но со временем вынуждены приспосабливаться к обычной взрослой жизни.
По словам Тарантино, Милиус основывал сюжет на собственном опыте, но при этом фильм совсем не гонится за реализмом. Напротив, историю трёх взрослеющих сёрферов он показывает как «артурианскую легенду».
Фильм показывает этих ребят (которые, как позже Милиус писал, «все стали драг-дилерами») одновременно как мистических рыцарей и ублюдков а-ля «Дикая банда». Людей, которые знают, что им нужно в конкретный момент.
Режиссёр пишет, что у фильма очень странная структура — но, при этом, чем больше нелепых вещей Милиус вставляет в сценарий, тем лучше они там работают.
Долгий эпизод на Тихуане, который никак не относится к сюжету, всё равно смотрится великолепно. А момент, посвящённый смерти второстепенного героя, по-настоящему трогательный — несмотря на то, что зрителю плевать на этого персонажа.
К тому же, пишет Тарантино, «Всё начинается в среду» — чуть ли не единственный фильм Милиуса с приятной концовкой: в ней трио идёт «сражаться» с огромными волнами. Шагая навстречу судьбе, как герои всё той же «Дикой банды» — эту сцену режиссёр называет «самым кинематографичным моментом в карьере Милиуса».
«Всё начинается в среду» в своё время не смог привлечь много зрителей в кинотеатры — Джон Милиус даже собирался перемонтировать фильм, посчитав его неудачным. Но вскоре он стал культовым в среде сёрфингистов — той самой субкультуры, которой картина и посвящена.
Когда я работал в видеомагазине на пляже, «Всё начинается в среду» был самым запрашиваемым фильмом из тех, что ещё не появились в видеопрокате. Вторым был «Песня остаётся всё такой же» от Led Zeppelin.
Пророчество / Prophecy
«Пророчество» Джона Франкенхаймера — это, по большей части, кусок дерьма, но чем дольше он идёт, тем больше этот кусок дерьма доставляет удовольствия. В конце концов официально попадая под мою любимую категорию приятного куска дерьма.
«Пророчество» — хоррор 1979 года от сценариста Дэвида Зельцера, который за пару лет до этого прославился своим «Оменом». Новый фильм все воспринимали как следующий шаг уже прославленного хоррормейкера.
Режиссировать картину позвали Джона Франкенхаймера, крепкого голливудского автора, ещё в 60-е снявшего «Гран-при», «Маньчжурского кандидата» и «Любителя птиц из Алькатраса». На «Пророчество» студия явно очень рассчитывала — вот только фильм в итоге с грохотом провалился, и его ругали все кому не лень.
Сам фильм — представитель популярного в то время жанра эко-хоррора: по сюжету здесь доктор приезжает в североамериканскую провинцию, где живёт древнее индейское племя. И там, из-за загрязнения окружающей среды, появляется огромный мутант-медведь, терроризирующий всю округу.
Главная проблема — и в то же время достоинство — «Пророчества» как раз в центральном монстре. Тарантино вспоминает, как в кинотеатре, где он впервые посмотрел картину, люди при виде чудовища вскакивали с мест и кричали «Да это же просто медведь!».
Квентин Тарантино пишет о том, как смешно смотрятся дополнительные материалы с Blu-ray диска картины. На них все участники производства «тычут друг в друга пальцами», обвиняя всех, кроме себя, в неудаче картины.
Сценарист Зельцер утверждает, что монстр никогда не должен был выглядеть так (Тарантино называет это чепухой, ведь в оригинальном сценарии чудовище по описанию всё равно похоже на медведя). Гримёр обвиняет сценариста в том, что его идея для дизайна монстра была невыполнима.
Самое забавное, что сделай создатели дизайн чудовища лучше, фильм, скорее всего, вообще бы никто не запомнил. Именно из-за нелепого костюма медведя-мутанта с лицом, «похожим на пиццу без сыра», его до сих пор называют одним из примеров кино, которое настолько плохое, что хорошее.
Сценарист думал, что делает сильное экологическое заявление, едкий укол в сторону индустриального загрязнения. Вместо этого он неосознанно написал комедию, которую актёры разыгрывают настолько серьёзно, что это сложно не смотреть как полнейший фарс.
Человек по имени Тигр / Leng mian hu
Этот фильм изначально задумывался как ещё один кунг-фу боевик с Брюсом Ли, но тот решил, что история не подходит его кинематографической персоне. Тогда за «Человека по имени Тигр» взялся Джимми Юй Ван — другая гонконгская звезда экшенов.
Тарантино называет Юй Ван человеком, без которого, возможно, и не было бы никакого Брюса Ли. Именно он сыграл в первом гонконгском «кулачном» боевике — «Китайском боксёре» (до этого там снимали только фильмы о сражениях на мечах).
Позже Юй Ван начал стремительно терять популярность — его, в первую очередь актёра, а потом уже бойца, постепенно смещали настоящие мастера единоборств вроде того же Брюса Ли. И тогда он слегка изменил образ и стал, как его называет Тарантино, «китайским Стивом МакКуином».
Вместо того, чтобы играть однозначных героев, Юй Ван чаще перевоплощался в крутых мерзавцев, персонажей с часто весьма сомнительной моралью, наглых, язвительных и злых.
В «Человеке по имени Тигр» актёр именно такой. Он играет китайца, который из-за своей жестокости и беспринципности быстро пробивается в верхушку японской якудзы. Цель у него весьма благородная — отомстить за смерть отца, а вот методы совершенно несвойственные киногероям.
Вся эта рутина с местью за смерть отца — идея весьма скучная, добавленная лишь затем, чтобы сделать героя Юй Вана более симпатичным зрителю. Но в этом парне нет ничего симпатичного, он тот ещё долбанный мерзавец.
В фильме много запоминающихся экшен-сцен, а сам он выглядит смесью из типичных якудза-боевиков, итальянских гангстерских картин и гонконгских экшенов. «Человек по имени Тигр», по словам Тарантино, мастерски переходит от кровавой резни к более спокойным эпизодам саспенса.
Что касается кровавой мясорубки, [Человек по имени Тигр] встаёт в один ряд с кульминацией «Лица со шрамом» Де Пальмы и моим «Джанго освобождённым».
Якудза / The Yakuza
Фильм, благодаря которому Голливуд узнал о Поле Шредере — сценаристе «Таксиста» и «Бешеного быка». «Якудза» — попытка американских кинематографистов (и весьма удачная) освоить популярный жанр японских гангстерских фильмов: сюда даже позвали Кена Такакуру, на тот момент одну из главных звёзд якудза-боевиков.
А ассистировать его позвали Роберта Митчема — по словам Тарантино, не самого выдающегося актёра, который «обычно играет роль дуба». Но здесь он действительно хорош.
В конце Шредер предоставляет нам свой первый фирменный кровавый финал. Такакура Кен сражается со своими японскими оппонентами, без рубашки, с татуировкой зелёного дракона на мускулистой спине и самурайским мечом. В это время Большой Боб Митчем прорывается через бумажные стены с двустволкой. Вот вам и Запад встретился с Востоком!
Тарантино отслеживает влияние «Якудзы» на более поздние работы Шредера — в частности, концовка «Таксиста», как он считает, продиктована самурайским кодексом бусидо. Также он пишет, что Шредер хотел больше крови в финале картины Скорсезе.
И если бы он снимал «Таксиста», Роберт Де Ниро в конце бы оказался среди немыслимого количества крови на стенах. Прямо как в японских фильмах, где чрезмерная жестокость часто нужна для создания сюрреалистического эффекта.
Единственной существенной проблемой фильма Тарантино называет режиссёра Сидни Поллака. Поллак — заслуженный голливудский автор с двумя «Оскарами», но он обладает «слишком хорошим вкусом» для такого рода картины. По мнению Тарантино, фильму бы больше подошёл кто-нибудь вроде Романа Полански или Роберта Олдрича.
Тем не менее, и у Поллака, пишет режиссёр, прекрасно сняты бои на самурайских мечах, да и в целом фильм снят очень качественно. Особенно — финал, один из любимых для Тарантино вообще.
Финальная сцена фильма с отрубанием пальцев — одна из лучших концовок в кино этого времени. И, вероятно, лучший актёрский эпизод Роберта Митчема (если только в кинотеатре какой-нибудь идиот не начинает смеяться во время сцены).
