История об успешном немецком предпринимателе
Читая недавно статью про BloodRayne, я встретил упоминание о персонаже из детства — Уве Болле. Помню, как прибегал со школы и сразу же хватался за номер «PC Игр» полугодичной давности с засаленными страницами — потому что листал его даже за обедом. Там была небольшая колонка о том, что неугомонный немец хочет снять кино то ли про World of Warcraft, то ли про Far Cry. Пропитанный недовольством журналиста я искренне возмущался: «Ну зачем ты (Болл) это делаешь?! Зачем снимаешь такой отстой?» Прошло столько лет, и я снова задал себе этот вопрос. Правда, он стал более практичным: «Откуда деньги, Уве?»
В кинотеатрах нередко показывают плохие фильмы. Но они собирают кассу и получают сиквелы, тогда как Уве Болл не зарабатывал своим творчеством ни копейки! Куда не ткни — сплошь коммерческий провал. Но это только на первый взгляд. Сегодня я хочу поделиться с вами результатами мини-расследования — кто же всё-таки спонсировал эти ужасные фильмы.
О творчестве
Для начала кратко расскажу об Уве Болле тем, кто с ним не знаком. Если вас интересует ответ на главный вопрос, то переходите к «деньгам».
Уве Болл — это немецкий кинорежиссёр, известный по экранизациям компьютерных игр. В игровой среде он стал культовой личностью — и геймеры его ненавидят. По общему мнению, Болл снимал в основном малобюджетные и второсортные фильмы с не самыми талантливыми актёрами. В интернете об этом много всего написано и показано — есть статья и на DTF.
Но Уве Болл был не просто плохим режиссёром — он был медиаперсоной. От упоминания его имени глаза игроков наливались кровью, а игрожурналисты если и писали о нём, то невероятно токсично. Но дерзкий немец не опускал руки, наоборот — надевал боксёрские перчатки и лупил критиков на ринге.
Болл отправлял ненавистников куда подальше. В многочисленных интервью он клял сценаристов и пьяных актрис, рассказывал о тайных смыслах своего творчества. Когда с деньгами стало туго, режиссёр обратился к краудфандингу. Не получилось — и он буквально послал всех *****. У полутораминутного ролика сегодня 1,8 миллиона просмотров на YouTube.
Уве Болла знали, ненавидели и обсуждали. Петиция «Остановим Уве Болла» собрала свыше 350 тысяч электронных подписей. Впрочем, сам режиссёр обещал уйти лишь после миллиона. Тем не менее в 2016-м он заявил, что больше не будет снимать фильмы. Якобы это уже не приносит хороших денег.
Но о каких деньгах речь? Производство «Во имя короля» с Джейсоном Стэйтемом обошлось в 60 миллионов долларов. По данным «Кинопоиска», кассовые сборы составили 12 миллионов и ещё около 15 фильм получил с DVD. Однако Болл не лукавил. Фильмы действительно приносили ему доход. Правда, весьма неожиданным способом.
О деньгах
Уве Болл выпускал фильмы за счёт немецких толстосумов. Но это была не благотворительность — от «увебольщины» выигрывали все.
Всё из-за желания чиновников некоторых стран поддержать отечественное кинопроизводство. Ведь Голливуду завидуют не только в России, но и в той же Германии. Поэтому немецкое государство предложило местным бизнесменам налоговую скидку — лишь бы те инвестировали в киноиндустрию.
Грубо говоря, у предпринимателя был выбор: закрыть N миллионов налогового бремени или вложить эту сумму в производство какого-нибудь фильма. Разумеется, многие выбирали второе. Надо сказать, что в ФРГ эта история дошла до безумия, ведь там для льготы даже не требовалось нанимать местных актёров и снимать на своей территории.
Например, в 2001 году Paramount сняла фильм про Лару Крофт с Анджелиной Джоли в главной роли. Бюджет ленты составил 94 миллиона долларов. Однако компания на самом деле вложила в производство меньше семи. Десять миллионов пришло от немецких инвесторов, 12 — от британских (на Альбионе были схожие льготы), а ещё 65 — от предпродажи прав дистрибуции в странах, где игры Tomb Raider были особенно популярны. В те годы такие схемы в Голливуде были повсеместны — трилогия «Властелина Колец» от New Line Cinema частично снималась на деньги немцев и новозеландские субсидии.
О налогах
Представьте, что вы — успешный немецкий предприниматель в начале нулевых. За год вы заработали 100 миллионов евро. В Германии прогрессивная шкала налогообложения, а значит вам придётся отдать государству 45 кровью и потом выстраданных миллионов. Но делать нечего.
Вдруг у вас в офисе появляется голливудский продюсер с карамельным калифорнийским загаром. Он предлагает купить авторские права на ещё не снятый фильм — всего за 90 миллионов евро. Для государства эти деньги станут «расходом», а значит налоги придётся заплатить лишь с оставшихся десяти.
Чтобы соблюсти все формальности, вы регистрируете в Берлине фирму «Рога и копыта». Она покупает права на фильм, а затем сдаёт их обратно в Голливуд — в аренду на N лет с возможностью выкупа. Такой контракт ещё называют лиз-бэком.
Вроде как вы потеряли 90 миллионов евро и заплатили ещё 4,5 в виде налога. Но это не всё. Продюсер выкупает у «Рога и копыта» права на собственный же фильм — за 80 миллионов, оставляя десять себе. Что-либо отчислять государству с этих 80 «лимонов» не надо — вы в этом случае вообще потерпевшая сторона, потерявшая на кинопроизводстве десять миллионов.
Итого вы имеете на руках 85,5 миллиона и совершенно чисты перед налоговой. Выгодная сделка! Paramount в своё время продала немецкой компании права на фильм про Лару Крофт за 94 миллиона долларов, а затем выкупила их за 83,8 при помощи арендных или опционных платежей.
Но вот наступает январь 2006-го — немецкое государство усложнило условия получения налоговых льгот. Спонсировать Голливуд больше не получится — только местных режиссёров и кинопроизводителей. Вот если бы мы знали подходящего человека…
О навыках
Именно так и процветал Уве Болл со своей A Boll KG Production. Он вообще мастерски находил деньги для своих фильмов: например, получал государственные субсидии от немецкой версии «Госкино». А инвесторами первых картин выступали, по его словам, «в основном стоматологи, которые кино не смотрят». Но почему Болл снимал именно по играм?
Вспомним пример с Paramount и Ларой Крофт. Большая часть денег была получена от продажи прав (прокат, DVD, ТВ и так далее) в шести странах, включая ФРГ и Великобританию. Болл догадался, чем можно заинтересовать потенциальных дистрибуторов (инвесторов) — фильмами по игровым вселенным. И был прав, ведь скрепя сердце геймеры всё же шли в кино на очередную его картину. Да и сами лицензии стоили недорого.
Получив деньги от уходящих от налогов немецких бизнесменов, субсидирующего отрасль государства и за счёт предпродажи прав на дистрибуцию, Уве Болл летел в Канаду. Снимал он непременно в Ванкувере, что в Британской Колумбии — там красиво и действуют приятные налоговые скидки для кинодеятелей.
Уве Болл обладал важным для своей ниши свойством — он всегда доводил съёмочный процесс до конца. Пользоваться дырой в налоговом законодательстве Германии было законно ровно до тех пор, пока фильм всё-таки выходил в прокат. И предприимчивый немецкий режиссёр делал для этого всё возможное.
«Единственное указание, которое я получил, было: “Беги в ту сторону так, чтобы не запачкаться кровью”», — вспоминал актёр Зайн Магхджи после выхода третьей части «Ярости».
Он снимался у Болла в эпизодической роли в собственной одежде, поскольку на гардероб денег не выделялось. Не было даже трейлеров или комнат для переодевания — Магхджи менял костюм в обеденном зале.
Актёр не знал о репутации Болла до того, как попал на площадку. Зато его взяли в фильм без прослушивания. Уже на месте он спросил у члена съёмочной команды: «А это точно закончится хорошо?»
«То, что мы делаем, это хорошо. Но вот насчёт конечного продукта я не уверен», — ответил тот.
На съёмках «Дома мертвецов» испортилась погода — Уве Болл самостоятельно переписал действие фильма под новые условия. Когда началось производство «Один в темноте», существовало сразу семь различных сценариев — и никто не знал, каким пользоваться. Съёмочная группа и актёры «Бладрейн» полетели снимать фильм в Карпаты, имея на руках лишь первичный сценарий и планируя «просто сделать это». На месте Болл придумал, как сэкономить ещё сильнее, и пригласил румынских проституток сыграть на площадке самих себя.
Судя по кассовым сборам, его фильмы никогда себя не окупали. Но если учесть деньги из налоговых дыр, государственные льготы и субсидии, доход от продажи DVD и телевизионных прав, то окажется, что Болл неплохо зарабатывал.
«Если бы “Дом мертвецов” провалился, то я бы больше не снимал. Но те три фильма полностью себя оправдали. Я должен был продолжать, пока мог. Следовало отложить личные интересы в сторону. Строить репутацию, зарабатывать капитал, чтобы позднее заниматься более интересными проектами — если конечно хватит денег», — вспоминал позднее немецкий режиссёр в интервью Vanity Fair.
О жизни
Болл не покинул киноиндустрию насовсем — теперь он продюсер, который помогает снимать другим. По неофициальным данным, на 2016 год его состояние оценивалось в десять миллионов долларов (примерно 622 миллиона рублей).
Болл по-прежнему активен в медиапространстве. Он обещает засудить создателей фильма «Рэмпейдж» с Дуэйном Джонсоном за незаконное использование его «бренда». Вызывает на боксёрский поединок известного американского телеведущего, обзывая его в Twitter толстозадым цыплёнком.
В 2014-м он женился на канадской актрисе — в браке родился сын Уолтер, названный в честь главного героя сериала «Во все тяжкие». Сейчас Болл живёт в Ванкувере, где незадолго до выхода «на пенсию» открыл ресторан Bauhaus. Там подают шницели, рецепт которых якобы хранился в его семье с 1872 года. А в главном зале ресторана висит огромный постер с надписью «ART» («ИСКУССТВО»). И я уверен, что это не самоирония.
Источник: DTF
