Привет, сегодня наш главный герой не убийца и не преступник, а наоборот, человек, который посвятил свою жизнь борьбе и искоренению подобных личностей, да и в целом, сделал массу всего созидательного для общества вокруг себя + оставил след в массовой культуре.
Итак, снова Индия…
… в древние времена наша планета была захвачена двумя демонами-асурами, известными как Шумбха и Нишумбха. Они были безжалостными убийцами и обладали магической защитой, которая не позволяла ни одному смертному убить их. Даже сами боги были бессильны против них и бежали с небес, опасаясь демонической войны. В последней попытке обрести свободу и спасение боги призвали богиню Парвати спасти вселенную от демонической тирании и неминуемого разрушения. Богиня услышала их молитвы и вызвала к жизни еще одно творение из собственного тела. Кали. Кали дала обещание спасти землю и уничтожить демонов.
Шумбха, узнав это, предложил ей руку и сердце. В ответ Кали заявила, что выйдет замуж только за того, кто победит ее в битве. Охваченный яростью Шумбха отправил другого гонца к Кали, однако тот так и не вернулся. Кали просто поджарила его заживо.
Армия демонических приспешников начала штурмовать ее крепость, но ее могучий лев прогнал их. Генералы демонов, Чунда и Мунда, попытались обойти Кали с фланга, однако она заметила это и отправила себя в транс, в котором ее лоб был рассечен, и из него родилась другая ипостась богини. Она была одета в облегающую тигровую шкуру, держала в руках сверкающий меч и петлю палача. Она застала врага врасплох, и они отступили в беспорядке, а два генерала были схвачены и обезглавлены по приказу Кали. Демон по имени Рактабиджа, был сильнейшим из всех демонов и вступил с Кали в жестокую битву при защите Шумбхи. Вскоре Кали поняла, что каждая капля крови, пролитая Рактабиджей, только порождала новых демонов-воинов. В ответ Кали приказала созданной ею богине, чтобы та вытянула свой гигантский язык и слизывала каждую каплю пролитой крови, прежде чем она коснется земли. Они победно смеялись, когда Рактабиджа кричал в агонии и умирал. Что касается новых воинов, созданных из крови Рактабиджи, Кали вытерла пот со лба, и поднялись еще двое ее верных созданий. Она вручила им петлю, которую носила с собой, и они задушили каждого демона, не пролив ни капли крови. В награду за их службу она предоставила им право убивать вечно и пользоваться добычей. Однако, сама Кали была сильно ослаблена битвой.
Вскоре после этого армии Шумбхи и Нишумбхи устроили ей засаду, когда она ехала верхом на своем льве. Боги беспомощно наблюдали, как их защитница билась из последних сил и готовилась встретить свою смерть, пока не поняли, что есть один-единственный шанс спасти ее и самих себя. Боги собрали все свои оставшиеся силы и энергию воедино и вложили их в Кали, чтобы восстановить ее силы для финальной битвы, которая положит всему этому конец. Кали обновилась и начала безжалостно уничтожать всех врагов, которые стояли на ее пути. Она уничтожила орды демонов, и Шумбха в страхе наблюдал, как его перехитрили. Нишумбха был убит. Кали осталась одна перед яростью и отчаянием Шумбхи. Он схватил ее и взлетел к небесам. Они обменивались удар за ударом, но Шумбха быстро устал, Кали развернула его, и мощным ударом швырнула в землю. Война закончилась. Шумбха и Нишумбха были убиты, а оставшаяся армия демонов отступила. Кали не могла отпустить свою ярость, и ее танец смерти и разрушения продолжился вечно.
Содержание скрыто
Показать
(Вариаций этого мифа с различающимися деталями слишком много, выбрал усредненную)
Спустя тысячи лет Индия оказалась под британским контролем.
Джон Монселл, британский офицер 23-го туземного пехотного полка Бенгальской армии, в октябре 1812 отправился через всю страну из Агры в Эттаву с рабочей миссией. Он путешествовал верхом на лошади, вооруженный только револьвером, саблей и двумя помощниками. Путешествие должно было занять не более трех дней. Однако Джону Монселлу так и не суждено было добраться до места назначения. Когда он так и не прибыл в Эттаву, была разослана поисковая группа, однако его тело не было найдено.
Официальное расследование никто не начал, но армия пришла в ярость, случайным образом отбирались люди из местного населения и осуждались за убийство, наказывались целые деревни. Если бы британская армия начала надлежащее расследование, она бы узнала о деятельности культа бандитов, поклоняющихся богине Кали. По ориентировочным оценкам британской администрации (уже после описываемых событий), головорезы Кали убивали около 30’000 – 40’000 человек каждый год, однако, насколько известно, Джон Монселл был единственным британцем, которого они убили.
Эти бандиты — Тхаги – банды профессиональных грабителей и убийц, которые поклонялись Кали и верили, что являются ее последователями. Английское слово «Thug» восходит своими корнями к хинди ठग (thhag), что означает «мошенник» или «обманщик».
Самое раннее известное упоминание убийц как банды или братства, а не обычных преступников, встречается в Истории Фироз-шаха Зиау-ад-дина Барни (написана около 1356 года). Он рассказал об инциденте, когда султан Джалал-уд-дин Халджи отловил 1’000 головорезов, но не казнил (побоялся), а отправил в Лахнаути:
«Во времена правления этого султана в Дели были схвачены несколько бандитов, и человек, принадлежавший к этому братству, стал причиной поимки примерно тысячи человек. Но ни одного из них султан не убил. Он отдал приказ посадить их в лодки и переправить в нижнюю часть страны, в окрестности Лахнаути, где они должны были быть освобождены. Таким образом, бандитам пришлось поселиться около Лахнаути и они больше не беспокоили окрестности Дели.»
Бандиты принимали вид путешественников и присоединялись к группам странствующих по стране. Тхаги переодевались в ту одежду, которая лучше бы их представляла будущим жертвам. Их умение притворяться, подстраиваться, и выглядеть, как простые путешественники, могло ввести в заблуждение как простых крестьян, так и служащих правителя. Использование искусного обмана было не просто уловкой ремесла или частью ритуала, это было умение, которым гордились все душители. От головорезов требовалось обладать способностью выполнять любую необходимую роль, независимо от их касты или личной профессии.
Методы, используемые бандитами, были направлены на то, чтобы собрать максимум добычи, не будучи пойманными. Они присоединялись к путешественникам, только если их число превышало число их жертв. Многие из них избегали совершать убийства вблизи районов, в которых они жили, что затрудняло раскрытие их преступлений.
Обычно они нападали вечером и ночью. Распространенным методом было отвлечь своих жертв разговором, чтобы другие члены группы могли быстро задушить их сзади. Чтобы избежать подозрений, они избегали носить с собой явное оружие, хотя порой пользовались кинжалами и ядами (помимо основного способа убийства – удушения).
Главным был «бхутот», он носил с собой платок, который в любой момент мог мгновенно быть скрученным в жгут с петлей на конце. Платок, изготовленный из шелковой ткани, назывался «румаль». Петля тщательно промасливалась и окроплялась священной водой Ганга. Считалось, что румаль – предмет туалета Кали. Тхаг, впервые отправлявшийся убивать, завязывал в платок серебряную монету, а после удачного убийства отдавал ее своему наставнику.
Умению пользоваться румалем обучались все тхаги, но право на это имел только бхутот. Если жертва оказывала сопротивление, на помощь душителю приходили «шамсиасы» – помощники. Они наваливались на жертву и крепко держали ее за руки и ноги. После каждого убийства тхаги рассаживались по кромке большого ковра, расстилаемого на земле, и устремляли взоры на восток. Предводитель произносил короткую молитву и вручал каждому участнику операции по куску «священного» сахара желтого цвета. Душители были убеждены, что тот, кто однажды попробовал его, никогда не изменит своему делу. Скорее всего этот сахар содержал наркотик.
Здесь же на месте делили добычу. Могильщики снимали с убитых одежду и, сделав на трупах несколько глубоких надрезов, чтобы Кали было удобнее пить кровь, быстро зарывали тела ограбленных. Когда грунт попадался твердый, могилу рыли неглубокую и в грудь убитого вбивали деревянный кол, удерживавший тело на дне ямы. Могилу закидывали камнями, чтобы дикие звери не могли ее раскопать.
Тхаги никогда не оставляли в живых свидетелей, поэтому уничтожались даже собаки, обезьяны и другие животные, принадлежавшие убитым.
К услугам душителей нередко прибегали владетельные раджи. Захваченную ими добычу охотно скупали ростовщики. Часть награбленного тхаги всегда приносили к алтарю одного из храмов Кали.
И даже несмотря на то, какое количество жертв ежегодно приносили Тхаги, британцы неохотно вмешивались в эти дела, потому что считали их внутренним делом местного населения, плюс все усугублялось неповоротливой бюрократической и военной машиной. Головорезы жили, грабили и убивали прямо под носом британских управленцев. Помимо убийства Джона Монселла, головорезы никогда не выбирали в качестве цели британцев, чтобы избежать их внимания.
И вот тут, в нашей истории появляется он — сэр Уильям Генри Слиман.
Слиман родился 8 августа 1788 года в Страттоне (Корнуолл, Англия) в семье йомена (мелкий землевладелец; Шекспир и Ньютон вышли из таких же) и инспектора акцизного отдела деревни Сент-Тьюди – Филипа Слимана (в прошлом капитана британской армии) и его жены Мэри Слиман.
Слиман был их пятым сыном; у него было шесть братьев и сестра. Семья была по-настоящему дружной. Филип Слиман постоянно занимался своими сыновьями, был их критиком, другом и помощником. Мать Уильяма была известна как заботливая и энергичная женщина, которая понимала «порывы и трудности» своих детей. Когда Уильяму исполнилось десять, его семья переехала в Бидефорд.
Именно здесь семью Уильяма постигло несчастье. В 1799 году его старший брат Льюис Слиман погиб в море через несколько дней после того как взошел на борт военно-морского судна. Через три года после смерти Льюиса умер и отец Уильяма. После этого семья вернулась в Корнуолл. В этот период Уильям, по его же воспоминаниям, стал «мужчиной в доме», и помогал матери во всех вопросах, от порядка в доме до распределения финансов. Спустя немного времени Слиман начал подумывать о поездке в Индию в качестве офицера. Он начал читать военную литературу и труды шведского короля Карла XII. В 1808 году, благодаря семейным связям, Слиман стал кадетом в Бенгальской армии Ост-Индской компании.
26 апреля 1809 года, Слиман попрощался со своей матерью, семьей, Англией и отправился в Индию.
По прибытии в Индию, он сразу же с образцовым усердием приступил к изучению арабского и персидского языков, а также религий и обычаев Индии. С первыми боями он столкнулся при войне с Непалом, 1814-16. В ней он показал себя дисциплинированным и ответственным солдатом. Во время кампании он чудом избежал смерти от сильной эпидемической лихорадки, которая почти уничтожила его полк.
«Триста человек из моего собственного полка, — пишет он, — состоящего примерно из семисот человек, были вынуждены отправиться домой на больничный. Большее число оставшихся продолжало страдать, и очень многие умерли. Примерно из десяти европейских офицеров, находившихся в моем полку, у семерых была лихорадка, а пятеро умерли от нее, почти все в состоянии бреда. Я сам был одним из двух выживших, и я много дней был в бреду.»
Заслуги теперь уже лейтенанта Слимана во время войны привлекли внимание начальства, и в 1816 году его выбрали для доклада о некоторых претензиях на службу во время войны и распределении премий. Отчет, представленный им в феврале 1817 года, был принят как «компетентный, беспристрастный и удовлетворительный».
После войны Слиман служил в Аллахабаде и Пратапгархе, штат Ауд. А спустя четыре года, в 1820 году он был выбран на гражданскую службу и назначен младшим помощником генерал-губернатора, управляющего территориями Сагар и Нербудда. Эти территории, которые были аннексированы у Маратаса двумя годами ранее, теперь были включены в юрисдикцию Главного комиссара центральных провинций. В такой, недавно завоеванной, стране, где все еще преобладала продажа вдов с аукциона в пользу казны и другие странные обычаи, способности молодого и усердного офицера нашли широкое применение. В 1822 году Слиман получил должность независимого гражданского управляющего округом Нарсингпур, в долине Нербудда, и там в течение более чем двух лет, «безусловно, самых трудоемких в его жизни», все его внимание было поглощено предотвращением и устранением беспорядков в его округе.
В 1826 году Слиману было поручено расследовать несколько убийств, связанных с местными богатыми торговцами в долине Нербудда. Получив назначение, он сразу же начал подмечать связи между преступлениями. Он заметил множество странных совпадений в отношении самих мест преступлений. Каждая жертва была сильно изуродована перед захоронением, все могилы были очень похожи и хорошо замаскированы. Он также обратил внимание на тот факт, что были удалены любые опознавательные знаки, каждая жертва получила обширные раны, которые ускорили процесс разложения, и каждый труп был похоронен в отдаленном месте захоронения, все это способствовало уничтожению улик, которые могли быть обнаружены. Еще одна вещь, которую он заметил, это то, что каждая жертва была задушена до того, как получила увечья. Последнее, что было общего у каждого из убийств, — это временные рамки, в течение которых они произошли. Каждое убийство произошло осенью. Также он обнаружил множество отчетов судебной полиции, из которых сделал вывод о нежелании полиции проводить должные расследования.
Когда его начальство отказало ему в праве на трату ресурсов для дальнейшего расследования этих дел, Слиман продолжил расследование в частном порядке. Он провел несколько прямолинейных бесед со знакомым индийцем, который открыто рассказал о таких вещах, как религиозные секты и культы человеческих жертвоприношений, которые посвящали себя богине Калике, или более известной как Кали.
Затем Слиман посетил храм Кали в Калькутте во время фестиваля преданных. Оказавшись там, он стал свидетелем того, как проходы храма были залиты запекшейся кровью от жертвоприношений животных богине, чья обнаженная статуя возвышалась над самим собранием. На шее у нее было ожерелье из человеческих черепов, а в четырех руках она держала меч, пику, колесо и топор. Ее рот был открыт, и с ее гниющих зубов капала человеческая кровь. В честь богини жрецы били по спинам верующих, и самых достойных людей отбирали для того, чтобы вонзить им в спины крюки, которые затем прикрепляли к веревкам и привязывали к шестам. Жертвы поднимались в воздух, и когда шесты вращались, толпу обагряло кровью.
Толпа скандировала: «Победа Матери Кали!».
Предположив связь убийств с культом Кали, Слиман начал выстраивать ход расследования…
