Новый фильм культового режиссёра, в котором он продолжает идти против течения.
Клинту Иствуду — великому актёру и постановщику, одному из последних (наряду с Кирком Дугласом) живых легенд «того самого» Голливуда — через несколько месяцев исполнится 90 лет, но он даже не собирается уходить на пенсию. В начале 2019-го в российский прокат выходил его «Наркокурьер», где Клинт ещё и исполнил главную роль. И вот сейчас, всего-то через год, «Дело Ричарда Джуэлла» — драма об охраннике, чей героический поступок не желают признавать.
Такая продуктивность была бы впечатляющей даже для молодого режиссёра — чего уж говорить о человеке, который вот-вот разменяет девятый десяток жизни. Но что ещё удивительнее в случае с Иствудом — его кино, снимаемое в таких объёмах и с такой частотой, совершенно не выглядит чередой самоповторов (привет, Вуди Аллен) или попыткой подвести итог своему творчеству, как то бывает у других пожилых постановщиков вроде Мартина Скорсезе или Терри Гиллиама.
Иствуду никакие итоги не нужны, он вообще не снимает так, будто ему 89. Да, его фильмы ложатся в условную форму академического байопика — формы ныне, очевидно, устаревшей, — но сделаны они с такой динамикой и таким искренним режиссёрским самозабвением, что могут дать фору любому автору помладше.
Вот и «Дело Ричарда Джуэлла», по синопсису выглядящее типичной околосудебной драмой о сложном пути к справедливости, на деле оказывается бойким кино, дерзко встающим против современных трендов. Фильмом, который в эпоху MeToo и громких журналистских расследований высказывает не сложную, но очень важную мысль: пресса — не источник безоговорочной правды, а общественным мнением слишком легко манипулировать.
Он рассказывает о реальном случае из 1996 года, когда охранник по имени Ричард Джуэлл на Олимпиаде в Атланте обнаружил чемодан с бомбой. Своими действиями он спас, вероятно, несколько десятков жизней, но ФБР его героизм не оценили: бюро (а вслед за ними и СМИ) посчитало Ричарда главным подозреваемым в деле. Ведь он прекрасно соответствовал клише о «мнимом герое»: странноватый неудачник за тридцать, живущий с мамой и мечтающий о работе полицейским.
Так Клинт Иствуд обращается, по сути, к чисто модернистскому конфликту человека и общества — крикливой контролируемой толпы, обречённой вечно искать подвох в людях, которые выпадают из её представлений о правильном и адекватном.
В каком-то смысле «Дело Ричарда Джуэлла» — обратная сторона иствудского же «Чуда на Гудзоне». Если там героизм поддавался сомнению из-за отхождения от правил, то здесь в искренности намерений Джуэлла сомневаются именно потому, что тот слишком точно действовал по инструкции.
Вместе эти две картины образуют любопытную дилогию, исследующую отношение современности к понятию героизма. По Иствуду выходит, что людям, в общем-то, не угодишь: современный мир, потерявший моральный ориентиры, всегда будет искать плохое в хорошем — и не важно, действуешь ли ты вопреки правилам или строго по ним.
«Дело Ричарда Джуэлла» очень точно изображает это общественное давление, безликую массу, готовую снести всё по указке прессы. Фильм Иствуда, возможно, единственный, где кадры на улице выглядят куда теснее интерьерных — как только герои выбираются из защищённой крепости собственного дома, их окружает душная (во всех смыслах) толпа.
А неспокойная, местами псевдодокументальная камера прекрасно подчёркивает эту спёртость, невозможность сделать лишнее движение или хотя бы просто встать на свою защиту.
При этом фильм не утопает в монотонных диалогах и сухих страданиях, как это часто случается с фильмами о журналистских расследованиях (вспомните «В центре внимания» или французский «По воле божьей»). «Дело Ричарда Джуэлла» — кино безусловно трагичное, но оно никогда не упускает возможности посмеяться или остроумно уколоть как самих героев, так и их противников.
Часто Иствуд играет на контрастах, почти как Мартин МакДона в «Трёх билбордах» — уморительная ругань по поводу оборонительной тактики в суде может в секунду обратиться безысходно печальной сценой, где Ричард вынужден успокаивать свою пожилую мать. И от того моменты, в которые фильм взрывается эмоциями и уже без всякой насмешки показывает жестокую трагедию героев, ощущаются ещё мощнее.
«Дело Ричарда Джуэлла» вообще очень умело играет на чувствах зрителя: в каком-нибудь другом случае его даже можно было назвать манипулятивным. Но, во-первых, в искренности Иствуда не приходится сомневаться (а, значит, никакого эмоционального мошенничества здесь нет). Во-вторых, руководимые им актёры настолько органично существуют в своих героях, что затмевают любые шаблонные сценарные структуры — на которых, как ни крути, строится каждый подобный байопик.
Кэти Бейтс, известная по ролям женщин дерзких и властных (как в «Мизери», «Полночь в Париже» или даже сериале «Офис») вдруг перевоплощается в ту самую мать, персонажа ранимого и слабого. Именно она в конце здесь становится транслятором иствудовской мысли — в длинном и душещипательном монологе, за который один Бейтс в иной год могла бы получить «Оскара».
Сэм Рокуэлл, к которому уже прилипло амплуа героев не слишком адекватных и странных, в «Деле Ричарда Джуэлла» играет, пожалуй, самого стойкого персонажа — юриста, вызвавшегося помочь герою в его борьбе с прессой и правительством — в очередной раз доказывая свою разноплановость и поистине бездонный актёрский потенциал.
А самого Ричарда Джуэлла здесь блестяще исполнил Пол Уолтер Хаузер — актёр, которого вы могли видеть в похожей роли охранника в «Я, Тоня». Только если там это была забавная карикатура, здесь за похожей маской Хаузер вскрывает глубокий психологический надлом человека, которого обманула система, в которую он так ревностно и безоговорочно верил.
Роль Джуэлла — одна из самых ярких актёрских работ года, которую, конечно же, обойдут все важные награды — слишком Пол не укладывается в привычный образ ведущего актёра. Слишком его персонаж, в конце концов, не укладывается в понятие о современном кинематографическом герое: ведь Ричард Джуэлл — глуповатый фанат полицейской службы и гомофоб.
Что забавно, именно об этом Клинт Иствуд и снимает своё кино. О губительной силе стереотипов, жертвами которых могут стать не только очевидно «выбивающиеся» люди, представители сексуальных или расовых меньшинств. Но и человек, который в другой время считался бы абсолютно нормальным — верящий в праведность власти, стремящийся помогать и следовать закону.
Как и ближайший и неочевидный его кинематографический родственник, норвежская «Охота» с Мадсом Миккельсеном, «Дело Ричарда Джуэлла» — пронзительное напоминание о том, что люди, какими бы прогрессивными они не были, склонны к скорым решениям и следованию за дискурсом.
А испортить жизнь человеку можно безо всяких доказательств.
