Как «Хранители» HBO развивают идеи оригинального комикса

Что роднит сериал Линделофа с работой Мура и как мир комикса стал площадкой для остросоциальных высказываний

Графический роман из двенадцати томов «Хранители» выходил в США в течение года начиная с сентября 1986 — тогда мир сотрясался от Афганской войны, недавно оставшихся позади войны во Вьетнаме и кубинского кризиса. Провозглашенная “доктрина взаимного уничтожения” посеяла среди людей по обе стороны от железного занавеса мысли о ядерном армагеддоне и страхе перед никому не нужной войной, которая может стереть человечество с лица земли.

Тогда Алану Муру и Дэйву Гиббонсу хватило таланта выделить это чувство страха и развить невероятную историю о разбитых людях, которые пытаются бороться дальше, несмотря на нависающий над их головами страх вражеской бомбардировки. Так им удалось создать одно из самых значимых произведений 20 века.

А признанный критиками телевизионный сериал «Хранители» от HBO, получивший 11 номинаций «Эмми», увидел свет в 2019 году в девяти эпизодах, рассказывающих новую историю — о событиях, произошедших спустя 34 года после концовки комикса. Холодная война давно закончилась, СССР уже не существует, а Америка сильно изменилась. Казалось бы, зачем нужно продолжение комикса, который уже успел сказать все, что хотел? Для того, чтобы сериал мог высказаться сам.

Материал содержит серьезные спойлеры к оригинальному комиксу «Хранители» и к сериалу 2019 года

Смещение акцентов

Алан Мур и Дэйв Гиббонс в «Хранителях» изложили страхи общества и те проблемы, которые тревожили людей тогда — конфликт сверхдержав и ядерная угроза. Ощущение приближающегося конца создавалось как расклеенными на улицах постерами, предупреждающими об опасности, так и отдельными блоками комикса о Никсоне и “красной кнопке”.

Однако ядерного холокоста не случилось, а восьмидесятые остались в прошлом. «Хранители» 2019 года решили использовать и исследовать тот же мир, но перенести действие в наши реалии. А это означало, что теперь акцент необходимо было сместить на другую проблему.

Шоураннер проекта Дэймон Линделоф решил раскрыть в своем сериале самые щепетильные и острые вопросы своего времени — конца 2010-х, как когда-то комикс раскрыл свои про 1980-е. Теперь в фокусе основного сюжета — расизм, притеснения, атмосфера злости и недоверия внутри США.

Сменив центральные темы произведения с таинственного красного врага обратно на Америку, сценарист «Остаться в Живых» и «Оставленных» подчеркнул те проблемы, которые волнуют американцев сейчас. Ведь никто уже не боится ядерной войны с Советским Союзом — тот уже давно даже не существует. Все боятся несправедливости, расизма, полиции, радикалов, политиков, корпорации, своих соседей и… сокрытия правды.

Это позволяет воспринимать «Хранителей» от HBO как абсолютно самостоятельное серьезное произведение, существующее в мире других авторов. По этой же причине не все люди смогли оценить его по достоинству — не всем хватило духу смотреть на то, как центральный конфликт от глобальной внешней политики перешел к противостоянию полиции и белых супрематистов, а извращенные идеи Роршаха оказываются в руках у праворадикалов.

Вместе с тем, сериал все равно сохранил основные черты оригинала. Главные герои сериала — травмированные личности, которые не могут свыкнуться со своим горем и идти дальше. Извращенное правосудие людей в масках — одна из главнейших тем сериала, как когда-то и в комиксе. А глобальные заговоры за спинами простых людей, к сожалению, все такая же норма.

Мир «Хранителей» 34 года спустя

Перед Дэймоном Линделофом и командой сценаристов стояла важная и сложная задача — внести очень много экспозиции, чтобы подчеркнуть и наследие комикса, и дать жизнь собственным наработкам и символам, при этом сделав все это ненавязчиво и просто. Поэтому в сериале очень много деталей раскрывается через кадры и реплики героев — будь то ситуация в мире, местные события или личные переживания, которые дадут более полное представление и понимание о лоре «Хранителей» на 2019 год.

Особенно важно было подчеркнуть тот факт, что многие достижения этого мира остались в прошлом вместе с отбытием Манхэттена, и люди цепляются за эстетику семидесятых и восьмидесятых. От этого остались проекторы с ручным переключением слайдов, странные и неуклюжие летательные аппараты у журналистов и… отсутствие смартфонов и интернета, хотя сенсорные экраны и проводные телефоны довольно развиты

Peteypedia, дополнительный ресурс к сериалу, является аналогом выпусков газет и публицистики с последних страниц каждой части комикса, углубляющих понимание внутреннего мира. После премьеры каждого эпизода HBO добавляло туда статьи и тексты, один из которых рассказывает о развившейся у людей технофобии.

В третьей главе комикса журналист публично заявляет о том, что многие контактировавшие с Доктором Манхэттеном люди оказались больны или склонны к онкологическим заболеваниям. И хотя на самом деле эти обвинения были подстроены Озимандией, чтобы вывести Дока из игры, человечество продолжало верить в то, что достижения Манхэттена и технологии, которые он дал людям, могут быть опасны для здоровья. Из-за этого интернет и смартфоны не получили распространения, и самым простым способом связи между людьми стали пейджеры, хотя правительство старается активно продвигать технологии, заявляя, что теперь они безопасны.

Но далеко не только технологии повлияли на жизнь людей. Сериал показывает, как общество уловило и переварило существование единственного американца, ставшего богом и феномен супергероев без сверхспособностей, и как все это отразилось на американской и мировой культуре и политике.

Сериал развивает идею фильма Зака Снайдера о том, что после войны во Вьетнаме, которую Доктор Манхэттен выиграл для Никсона за 2 недели, захваченный Индокитайский полуостров вошел в состав США 51-м штатом. Сдавшаяся страна после вмешательства в войну видимого бога, которому отдельные вьетконговцы желали сдаться лично, не могла не перенести в мирную жизнь радикальное отношение к американцам как к оккупантам и захватчикам. При этом смешение культур — вьетнамской и разных американских — не успело принять какую-то определенную форму даже спустя почти 50 лет после окончания войны, а потому Вьетнам демонстрируется как регион с двумя борющимися друг с другом культурами.

Правление президента Роберта Редфорда, известного актера, который оказался у власти стараниями Эдриана Вейдта, войдет в историю не только как самое долгое в США — семь сроков подряд — но и благодаря Редфордациям. Жертвы расовых и национальных преступлений и их генетические потомки могут оформить специальный документ, который гарантирует им освобождение от налоговых выплат. Например, льготы получат жертвы расовой бойни в Талсе в 1921, интернированные в ходе Второй Мировой войны японцы и потомки американских индейцев.

Так как супергерои теперь не появляются на каждом углу, потребность в них снова возросла. Поэтому в мире сериала существует «Американская История Героев» — телешоу, которое пользуется бешеным успехом.

«Американская История Героев»

Подобно «Историям с Черной Шхуны», комикса внутри комикса «Хранители», в сериале существует свое внутреннее шоу — «Американская История Героев: Минитмены». При этом задачи этих произведений различаются.

Задача «Историй с Черной Шхуны» — насытить оригинальный комикс дополнительными смыслами и метафорами из-за перекликающихся сюжетных моментов и арок «Историй» и самих «Хранителей». У «АИГ» была другая миссия — «Минитмены» в сериале нужны для того, чтобы показать восприятие кинематографом и телешоу лишенных деталей общественных мифов и явлений, а также подготовить зрителя к одному из самых главных сюжетных твистов шоу — личности Правосудия в Капюшоне.

Второй сезон «Американской Истории Героев» с подзаголовком «Минитмены», который является таким же культовым шоу в мире «Хранителей», как у в нашем «Звездные Войны» или «Игра Престолов», подчеркивает положение сериалов и кинематографа в современном обществе — как и у нас, они являются одним из важнейших видов медиа. Даже само название шоу пародирует проекты Райана Мёрфи — «Американской Истории Ужасов» и «Американской Истории Преступлений».

Это шоу, хоть и основано на реальных для этого мира событиях, имеет множество неточностей. Одна из самых главных — это личность Правосудия в Капюшоне, которую общественность так и не смогла узнать. Поэтому в сериале его играет статный белый актер. На деле все обстояло совсем не так.

Один из самых главных способов создания такого твиста — спекуляция на массовом мнении. В оригинальном комиксе высказывается предположение, что Правосудием в Капюшоне мог быть цирковой силач Ральф Мюллер — и «Минитмены» своей открывающей сценой показывают, что это не так. Однако даже когда нам показывают настоящую личность Правосудия в версии «АИГ», внимательный зритель может почувствовать фальшь — ведь цвет голубых глаз актера «Минитменов» не совпадает с карими глазами Правосудия в Капюшоне из комикса.

Внутренние «Минитмены», в отличие от самих «Хранители», являются более попкорновым представителем киносупергероики. Сцены, которые нам демонстрируют оттуда, скорее напоминают кинокомиксы Марвел, где под эпическую музыку главный герой красиво избивает своих противников, в то время как и оригинальный комикс, и сам сериал «Хранители» — более размеренные, диалоговый детективные триллеры, экшн-сцены в которых происходят значительно реже и только в самых пиковых моментах истории.

«Минитмены» — это способ для основного сериала критиковать современную поп-культуру. «Хранители» подмечают, как она часто превращает важные политические и исторические события в простую жвачку для аудитории, из которой людям просто нечего получать. Упрощая события жизни Правосудия в Капюшоне, его превращают в героя, который через стекло врывается в торговую лавку, чтобы наказать плохих парней, когда на самом деле Правосудие бьется за свою жизнь, выпрыгивая из окна лавки, чтобы выжить в неравном бою.

Еще один важный момент — сериал «Американская История Героев: Минитмены» больше не появляется на экране напрямую после того, как Анджела Абар узнала правду о личности Правосудия в Капюшоне. После ее передозировки “Ностальгией” ненастоящая история Правосудия уходит, оставляя место лишь шокирующей правде о личности первого костюмированного мстителя.

Мотивы масок и власти

Принятый в 1977 году акт Кина запретил деятельность “костюмированных мстителей” и действует до сих пор. ФБР активно борется с теми, кто решает, что полиция не справляется и берет правосудие в свои руки. Причем возглавляет отдел по борьбе с Бэтменами и ему подобными Лори Блейк. Дочь Комедианта.

Для того, чтобы понять, почему так случилось в мире комикса и сериала, стоит обратиться к реальному миру.

Полиция и силовые структуры существуют для того, чтобы следить за исполнением законов и поддерживать порядок, а в случае их пренебрежения наказывать нарушителей — примерно так работает концепция правосудия в современном мире в большинстве цивилизованных стран.

Поэтому, когда в мире появляются скрытые под маской мстители, руководствующиеся не законом, а собственным моральным кодексом, государство не может их контролировать. Именно из-за этого по лору комикса в 1977 году произошел полицейский бунт, за которым последовал акт Кина.

И хотя маски супергероев под запретом, полицейские Талсы пользуются специальной уловкой, позволяющей их носить. После Акта о Защите Полиции (Defense of Police Act или DOPA), принятого в 2016 году, служащие в Талсе обязаны скрывать свое лицо под характерной маской желтого цвета. Некоторые решили отличиться, скрыв лица под костюмами порицаемых супергероев. Например, Красный Страх одевается в характерную для позднесоветской эпохи спортивную форму красного цвета.

Так и выходит, что те самые люди, которые скрыты под маской, которых не могут опознать и которых невозможно контролировать, сами занимаются обеспечением безопасности других людей. Следствием этого стало развившееся полицейское насилие, “допросы с пристрастием” и общая атмосфера недоверия к законникам, ведь маски и чувство безнаказанности делают людей более жестокими.

В оригинальном комиксе Алан Мур использовал переведенную с латыни фразу, которая позже стала культовой “Кто стережет стражей?”. В сериале она приобретает иронично-злобный оттенок, когда этот вопрос шеф полиции задает своим офицерам, скрытым под желтой маской: “Кто стережет стражей? Мы стережем!”.

Оставляя ответственность за действия полицейских исключительно на самих полицейских и пряча их лица от общественности, их точно равняют с той же Седьмой Кавалерией, против которой они должны бороться. Сенатор Джо Кин, который утвердил DOPA и управлял в тайне Кавалерией, решил столкнуть их друг с другом, чтобы воспользоваться конфликтом и проложить себе дорогу до Белого Дома, пока не узнал, что он может стать куда важнее и значимее, чем президент США.

Как и в оригинальном комиксе, политики, особенно в лице сенатора Кина, используют свою власть не для того, чтобы строить мир комфортного будущего. Желание Кина уничтожить Доктора Манхэттена и заполучить его силы — это очередная критика неограниченной власти людей. Ведь если силы и возможности Манхэттена получит не простой человек, такой, как сын часовщика, а жадный и властолюбивый — он может извратить весь мир лишь для своей выгоды и выгоды своих приближенных.

Такие люди не гнушались добиться своего даже самыми мерзкими способами. Вся семья Кроуфордов, союзников Седьмой Кавалерии, выстраивала теплые и дружеские отношения с семьей Абар не потому, что они видели в них хороших и интересных людей, а лишь для того, чтобы воспользоваться ими. Построение неравного общества и возведение на вершину себя и своих товарищей — частая цель тех, кто рвется к власти любыми способами.

Тема власти и способов её использования — один из главных вопросов сериала. Сенатор Кин, Леди Чьеу, Эдриан Вейдт и сам Доктор Манхэттен очень по-разному пользуются своими способностями и возможностями, но… Едва ли они делают это только для того, чтобы сделать мир лучше. Тем более, что сложно рассчитывать на честность и приверженность своему слову людей, влияние и сила которых будет безгранична.

Саундтрек сериала

Авторами оригинального саундтрека к сериалу выступили Трент Резнор и Аттикус Росс — музыканты из группы Nine Inch Nails. Они известны своим индустриальным, техничным, агрессивным и немного неряшливым звучанием. Общий саундтрек к сериалу они писали в привычном себе жанре индустриально-электронного эмбиента.

Когда Дэймон Линделоф предложил HBO Резнора и Росса как кандидатов для написания саундтрека к сериалу, оказалось, что они ранее сами изъявляли желание поработать над музыкой для шоу, так как были большими фанатами оригинального комикса и предыдущих работ Линделофа. Позже музыканты признались, что работа над саундтреком шла не после съемок сериала, а параллельно им, что усложнило задачу, однако позволило им сделать саундтрек более контекстным.

На протяжении сезона звучание их музыки от тревожного и злого звука в сценах с битвой на ранчо или арестами в Никсонвилле сменилось более мягкими инструментальными и чувственными партиями к концу сезона.

Однако помимо подобного характерного для Резнора и Росса звучания в шоу также присутствуют их джазовые песни, которые можно услышать в шестой серии-флешбеке, и классические для начала двадцатого века пианинные парти, которые игрались параллельно с показом фильмов в кинотеатрах. В конце восьмой серии, после раскрытия личности Доктора Манхэттена, звучит Life On Mars? — кавер на песню Дэвида Боуи, которая использовалась в одном из трейлеров сериала. Текст песни перекликается с некоторыми событиями и настроениями сериала.

Лицензированная музыка часто использует звучание софт-рока и электро-попа, характерных для восьмидесятых годов. А в сценах с Доктором Манхэттеном часто звучат песни вроде Rhapsody in Blue или Mr. Blue, подчеркивая характерный для Манхэттена синий цвет.

Стоит отметить, что музыкальные темы Эдриана Вейдта отличаются от тем других героев — при нем играет классическая музыка. В первой сцене Вейдт, который до третьего эпизода в титрах указывается как Английский Лорд, появляется под концерт для пианино номер 21 Моцарта; он отвечает на письмо Егеря под песню из оперы “Кармен” французского композитора Жоржа Бизе; отправляет за пределы атмосферы Филипсов и Крукшанксов под седьмую симфонию Бетховена. Классическая музыка не только сильно отрывает его от событий, происходящих на земле, но и подчеркивает сюрреалистичность и излишний, напыщенный пафос его положения — человек в течении восьми лет находится на планете, на которой не происходит ровным счетом ничего.

Однако у сериала есть еще одна классическая мелодия, которую он часто использует, причем не только в сценах с Вейдтом. Это Лакримоза Моцарта, она же Реквием ре-минор. Эта музыкальная тема появляется в ключевых сюжетных местах — когда Анджела находит робу Клана в шкафу Кроуфорда, когда Уэйд находит тайную базу Седьмой Кавалерии, когда Вейдта судят на Европе. Этот реквием считается незаконченной и неканоничной работой Моцарта, отчего до сих пор идут споры о ее настоящем авторстве. А повествует она… О суде во время конца света.

На фоне мрачного, мистического звучания композиции поется текст на латыни, в котором Бога на суде перед концом света просят дать человеку милосердный вечный покой. Это католическая заупокойная месса, для которых характерна тяжесть прощания с жизнью и неотвратимость смерти.

Травмы

Дэймон Линделоф признается, что ему очень нравится идея ориджинов персонажей. В сериале есть несколько эпизодов, которые рассказываются не с позиции главной героини Анджелы Абар, а от других лиц. Лучше понять, что сформировало этих персонажей и откуда у них взялись их травмы, позволяет погружение в их жизнь.

Данный опыт Линделоф позаимствовал у других супергеройских комиксов и сериала «Остаться в Живых», над которым он работал с 2004 по 2010:

Травмы персонажей и то, как они мешают им жить, расти и развиваться, умело разыгрываются сериалом, создавая, как и в комиксе, ощущение, что предотвратить очередную катастрофу должны печальные и бедные душой люди.

Через серию ориджина-флешбека раскрывается личность Уилла Ривза, как оказывается, первого костюмированного мстителя. На контрасте с сериалом «АИГ», где он — статный борец с несправедливостью, настоящий Правосудие в Капюшоне демонстрируется как озлобившийся и загнанный в угол человек. Ведь заставить его стать всемирно известным героем смогла не жажда условного правосудия, а травма.

Уилл Ривз стал жертвой агрессивного, слепого расизма. Пережив в детстве бойню в Талсе, оказавшись не воспринятым всерьез на службе в полиции и едва не погибнув в петле за то, что хотел завершить дело по закону, он стал злым человеком, который вымещал свои ярость и гнев, надевая маску. Его сам собой сложившийся костюм и образ нужен был не для того, чтобы здорово выглядеть, а чтобы выжить в агрессивном и несправедливом обществе. Да и героем он тоже стал случайно — ему просто повезло выместить свой гнев на первых попавшихся людях, которые, к его удаче, оказались грабителями. Именно Уиллу хватило ненависти, чтобы стать первым человеком, который выйдет на улицы бороться со злом.

Когда его поступок вдохновил других людей облачиться в костюмы и начать бороться с преступностью, и ему предложили членство в Минитменах, он надеялся, что вместе они смогут бороться с настоящим злом — «Циклопом», группой властолюбивых расистов. Однако, как оказалось, его интересы другие члены команды не разделяли — и вся идея Минитменов превратилась в одну сплошную доходную для них шутку. Многие из них и сами были расистами — они не знали личность Ривза, потому что он наносил белый грим вокруг глаз.

Злой и разочарованный, он стал бороться со злом в одиночку, а потом и вовсе забросил идею костюмированного мстителя. Но злость и жажда отмщения «Циклопу» оставалась в нем до самого конца — именно поэтому, узнав от Анджелы через временной парадокс о том, что ее шеф полиции, Джадд Кроуфорд, может быть одним из них, он начал вести свое расследование, дав толчок событиям всего сериала.

Он не мог отпустить свою ненависть до самого конца, пока верхушка «Циклопа» не была уничтожена. Только после этого он понимает, что теперь его травма может излечиться.

Другой персонаж сериала, Уэйд Тиллман, он же Зеркало, живет не злобой, а страхом.

Он старается не выделяться своей личностью среди остальных детективов полиции Талсы. Весь его костюм — это маска из рефлектатина. Он никогда не смотрит на себя самого — у него дома нет зеркал — но сам носит отражающую маску. Маска полностью непрозрачная, не дающая людям увидеть настоящее лицо Уэйда, давая им увидеть лишь собственное отражение — можно даже сказать, что каждый в его маске, как и в маске Роршаха, видит что-то свое.

С ее помощью он изолируется от людей и прячет свою личность. Он пережил травматический опыт в юношестве, который отбил у него силу доверять людям — случайная девушка воспользовалась им, раздев его догола и украв его одежду. А потом на Нью-Йорк упала огромная Межпространственная Биологическая Сущность.

Из-за этих вещей он стал запуганным, оторванным от людей, неспособным доверять и доверяться — поэтому он одинокий разведенный человек без друзей. Но он настолько привык к этой травме, которая была с ним всю сознательную жизнь, что просто не смог начать с ней бороться, когда выяснил всю правду.

Даже после того, как он узнал, что события 2 ноября 1985 года были частью плана Вейдта, что падающие с неба кальмары — постановка, и что его страх и тревожность произошли из-за действий богатого самопровозглашенного человеческого мессии, он отказывается в это верить и пытается вернуться к той жизни, что у него была раньше.

Только в самом конце, в последнем эпизоде, он отходит от своего страха и начинает двигаться дальше. После ареста Вейдта, где он появляется без своей отражающей маски и прошитой рефлектатином кепки, Уэйд принял больную и злую правду о мире и о себе самом. Бескомпромиссная правда с самим собой, возможно, помогут ему стать более смелым и открытым человеком.

Если Тиллман и Ривз стали жертвами каких-то независимых вещей, произошедших с ними, то Эдриан Вейдт развил свою травму своими же действиями. Нарцисс, который одновременно ненавидел людей и хотел, чтобы его любили, чувствовал свое превосходство над ними и одновременно жаждал почитания, сам загнал себя в ловушку.

После телепортации Межпространственной Биологической Сущности, которая унесла жизни более трех миллионов людей и еще миллионы оставила искалеченными, Вейдт, хоть и чувствовал победу самого себя над всем миром, слишком отделился от человечества. Такое количество жертв и возникшая после этого страх человечества перед очередным инопланетным вторжениес заставили миллиардера и гения Озимандию чувствовать себя одиноким и отвергнутым. Все дальнейшие его попытки превратить жизнь на Земле в утопию были не приняты — его достижения в области технологий оказались нереализованными из-за технофобии, а президент Редфорд, которого Вейдт продвигал, в итоге отказался с ним сотрудничать.

Вейдт был зол на человечество, за то, что оно не ценило его, за то, что проигнорировало его достижения, и за то, что продолжало производить бомбы и оружие. Поэтому, когда у него появилась возможность попробовать начать заново в другом месте, где можно было бы построить идеальное процветающее общество, он за нее ухватился. Так он оказался на Европе, спутнике Юпитера.

Но его жизнь здесь оказалась просто дурным сюрреалистическим сном. Он здесь был попросту не нужен. Филипсы и Крукшанксы были честными, миролюбивыми и покорными слугами, которые могли только удовлетворять потребности своего господина и хозяина. У них не было личностей, индивидуальностей, своего характера, а из желаний — только угождать. И никакого нового мира, никакой цивилизации создать и развить Эдриан здесь не мог. Существование здесь было ему откровенно скучным, поэтому… Он захотел, чтобы ему бросили вызов.

Персонаж по имени Егерь на английском называется Game Warden — буквально «страж игры». Вейдту было нужно, чтобы кто-то мешал ему, создавал конкуренцию, поэтому самому первому Филипсу он дал маску и ружье, чтобы тот пытался помешать Эдриану. Хотя он и осознавал, что они — не ровня такому гению, каким он себя видел, он хотел самоутвердиться, подчеркнуть свое сильное “Я” и важность своей персоны.

Как признается сам Дэймон Линделоф в официальном подкасте «Хранителей», постановка, которую Вейдт писал во втором эпизоде, была не только про появление Доктора Манхэттена, но и про то, как местный мир, созданный из множеств одинаковых особей, должен был сопротивляться и вместе с тем боготворить Вейдта. Вся его жизнь на Европе была спектаклем, написанным им, чтобы не сойти с ума от ожидания спасения. Именно поэтому любые преграды и палки в колеса, которые ставил Вейдту Егерь, были игрой в поддавки и желанием Озимандии скоротать время. И попытка предотвратить охоту на бизона, и помехи при создании самого страшного в мире “прости меня, дочь, я был неправ”, и даже фиктивный суд все равно оставили бы Вейдта победителем.

Он вернулся на Землю, мечтая о внимании и любви людей, но всем было просто наплевать на него. Вейдт жаждал снова вернуться в головы людей. Он убил спасшую его дочь, не дав ей возможность стать сверхчеловеком, и снова почувствовал себя мессией за то, что спас человечество. Но и в этот раз добиться мирового признания он не смог.

Его больное, отравленное восприятие человечества просто не могло быть реальным. После многих лет в добровольном изгнании на Карнаке он превратился из гениального миротворца во властолюбивого маньяка, который потерял все, что имел — и свою компанию, и внимание людей к себе, и свободу — в конце сериала он оказывается арестован за все совершенные им преступления против человечества.

Переосмысление бога

В оригинальном комиксе Доктор Манхэттен отличался своей апатичностью и холодным отношением к людям. Существо, которое видело все, которое переживает каждую секунду своей жизни разом и которое знает, чем все закончится, окончательно растеряло веру в разочаровавшее и утомившее его человечество

В сериале же бог предстает в немного другом ключе. За годы он изменился. Он теперь познал любовь и привязанность, ради которых он готов отказаться от своего всемогущества.

Манхэттен в целом… устает быть богом. Его всемогущество теперь не используется им как раньше. Разорвав все отношения с людьми — особенно с американскими политиками, которые использовали его для сдерживания советской агрессии и оккупации Вьетнама — он оказался не нужен людям, а многими даже ненавидим за якобы опасные для здоровья инновации и изобретения.

В сериале Доктор Манхэттен предстает как фаталист, который знает, что произойдет в будущем, и не может это изменить. Он знает, что ему придется отправиться на Европу и создать там жизнь, он знает, что Вейдт даст ему устройство для блокировки памяти, он знает, что ему придется умереть. Находясь одновременно в прошлом, настоящем и в будущем, он прекрасно понимает, какие его действия к чему приведут.

Но он отказывается от этих возможностей и своих сил, чтобы жить с Анджелой обычной жизнью как простой человек. Он уже влюблен в нее — еще до того, как ее встретил. Просто этот самый момент настал в последние часы его жизни.

Ранее синий бог, который казался неспособным проявить сильные эмоции, снова становится более похожим на человека именно из-за своей любви. Из-за нее же он отказывается от своих сил и способностей. Перед своей смертью он признается Анджеле, что переживает заново все десять лет отношений. Даже смерть бога не способна уничтожить его любовь.

Однако после смерти он оставляет кое-что для Анджелы. Яйцо — один из главных и часто повторяющихся символов сериала. При встрече Анджелы и Уилла тот пытается приготовить яйца; их продавала фермерша Кларк; яйцо создал в своей руке Доктор Манхэттен, когда знакомился с Анджелой в баре.

Подобно улыбающемуся смайлику с пятном крови для комикса, яйцо и его метафоры стали повторяющимся мотивом сериала. Но в отличие от циничной желтой рожицы, которая является символом того, что весь мир — лишь злая шутка, яйцо — это символ жизни. Надежды. Изменений.

В последней сцене сериала Анджела находит яйцо, в котором, как она считает, Доктор Манхэттен мог оставить свои суперсилы. Считал ли он ее человеком, которому можно было бы доверить такую власть и такие силы, которые когда-то были у него? Концовка первого сезона является открытой, так что мы, возможно, никогда не узнаем, получит Анджела Абар силы Доктора Манхэттена или обычный сальмонеллез.

Хранители от HBO проделали очень большую работу с миром оригинального комикса. Дэймон Линделоф и команда сценаристов с горящими глазами рассказывали свою историю, при этом очень осторожно, чутко, но смело достраивая лор оригинального произведения. В мире не так много проектов, которые настолько же трепетно относились бы к своим первоисточникам, как Хранители.

Тем не менее, это самостоятельное произведение. Хотя оно довольно сильно опирается на наследие и наработки комикса Мура и Гиббонса и создано фанатами для фанатов, оно имеет свои темы и очень смело их раскрывает, прекрасно осознает свою независимость и держится особняком, рассказывая про расу, власть, ложь, маски и травмы.

Несмотря на очень теплый прием у западных критиков и победы на крупных премиях вроде «Эмми» и TCA, шоу вряд ли получит такой же культовый статус, как графический роман из-за противоречивого принятия у зрителей и смазанной концовки. Но оно однозначно является его достойным наследником.

Материал написан при поддержке A Special Presentation. Редакторы Кирилл Ляпунов и Артур Манукян

#хранители #HBO #лонгрид