Исполнитель роли гнома Оина — о съёмочном процессе, изменениях в сценарии и о том, как энтузиазм может смениться разочарованием.
На канале видеоблогера Линдси Эллис вышла вторая часть документального фильма, посвящённого созданию трилогии «Хоббит», под названием «Хоббит: Битва пяти студий». Эллис взяла интервью у новозеландского актёра Джона Каллина, исполнившего в фильмах Питера Джексона роль гнома Оина. Каллин откровенно рассказал видеоблогеру о том, как проходили съёмки, как фильмы трилогии постепенно отходили от заданной траектории, и почему итоговый результат разочаровал актёра — так же, как и многих зрителей.
Мы начинали с невероятным энтузиазмом. Мы ощущали себя братством, группой друзей; мы работали cообща. Среди актёров, исполнявших ключевые роли, не было никого лишнего. Мы действительно чувствовали себя братством, состоящим из множества различных персонажей, которые собрались вместе ради единственной и очень важной цели. Мы, члены актёрского состава, были убеждены в том, что станем братьями.
Есть популярное выражение — в киноиндустрии всё подчинено девизу «поторопитесь и ждите». И на этих съёмках такого было гораздо больше, чем на любых из тех, в которых я принимал участие до этого.
На нас накладывали грим, мы одевались в костюмы, надевали искусственные части тела, готовились к съёмкам, а затем ждали, ждали и ждали. И случалось так, что некоторых из нас — не только тех, кому не везло, — вообще не использовали. В результате мы ждали целый день, ничего не происходило, и мы просто говорили себе: «Ладно, по крайней мере, нам за это платят». На следующий день мы получали бутылку хорошего вина со словами благодарности за то, что мы так спокойно к этому относимся — и мы были рады этим бутылкам. Через некоторое время мы перестали получать бутылки вина.
Время ожидания увеличилось ещё сильнее. На стене висело расписание съёмок, и мы делали ставки, сколько изменений в него успеют внести за эту неделю или месяц. Кто-то из нас выигрывал и получал бутылку «Мартини» или что-нибудь другое. Эти изменения в расписании были очень масштабными, но я не утверждаю, что они не были необходимы.
Всё это могло происходить, поскольку изначально планировалось, что фильм будет снимать режиссёр, который потратил время на то, чтобы всё это подготовить. А затем Питер Джексон подумал: «Что ж, если Гильермо дель Торо ушёл, чтобы заняться своими делами, я встану у руля». Другие изменения могли происходить по инициативе студий. Например, [студии] могли решить уделять меньше внимания истории гномов и хоббита, и сосредоточиться на драках и сражениях.
Когда мы начинали снимать фильм, который, как мы думали, должен был стать первым из двух, все персонажи отличались друг от друга, мы были сильно к ним привязаны. Но с течением времени у нас стало появляться чувство, что роль одного или двоих из нас вскоре существенно расширится, — потому что они были молодыми, красивыми, напористыми (речь, вероятно, идёт о молодых гномах Кили и Фили, получивших больше экранного времени в последующих фильмах — DTF). А остальные почувствовали себя брошенными.
Я не уверен, насколько всё это сочеталось с первоначальными планами — у нас не было полной версии сценария для трёх фильмов, потому что изначально их должно было быть два. Но я могу сказать точно, что у всего актёрского состава сложилось ощущение, что последнее слово было не за Питером [Джексоном].
Несмотря на то, что мы были основными актёрами, в какой-то момент у нас возникло ощущение, что мы превращаемся в самую высокооплачиваемую в мире массовку. Вероятно, это произошло потому, что студия решила: «С этими гномами всё в порядке, но наша главная история — она о битвах между Торином и злыми орками, о взаимоотношениях между Гэндальфом и Радагастом, и о том, как они находят Галадриэль». Если это то, за что выступала студия, то они явно добились того, чего хотели.
Но при этом [из фильмов] пропала душа, с которой мы начинали. У нас она была — мы были командой гномов, которые отправились в путь, чтобы вернуть наши сокровища — вместе с Гэндальфом и с нашим хоббитом. Это было тем, к чему мы стремились, как актёры — и тем, что, по моим ощущениям, постепенно сходило на нет. В результате, в финале мы получили просто масштабную драку между пятью огромными армиями, в которой во главе угла были технологии.
Источник: DTF
