IBM PC. Всего пять букв, но сколько теплых чувств они вызывают глубоко в душе каждого, кто неравнодушен к зарождению эры персональных компьютеров. Но история IBM PC – это не просто набор фактов о модели или семействе машин, и даже не долгий рассказ о годах, которые познакомили весь мир с понятием «персональный компьютер». Это целая эпоха, которая продолжается до сих пор. Эпоха открытых стандартов, передовых технологий и гибкой платформы, которая уже 40 лет сохраняет все те же преимущества, что были представлены 12 августа 1981 года. Сегодня я расскажу вам полную историю рождения великого IBM PC – не компьютера, но концепта, который не только изменил весь мир, но и сделал Билла Гейтса всемогущим.
Предыстория IBM PC. «Портативные» компьютеры, бизнес и офис
Многие думают, что IBM PC появился только в 1981 году, но на самом деле этот бренд существовал гораздо раньше. До того, как IBM задумалась о «персональности» компьютера, важным и нужным направлением была его «портативность». В сентябре 1975 года был представлен IBM 5100 – первый Portable Computer, или сокращенно PC. Это устройство впервые показало всем, что мощный компьютер может занимать не целую комнату, а лишь один чемодан, всюду оставаясь спутником своего занятого владельца.
Уже тогда стало понятно, что эпоха компьютеризации бизнеса быстро движется от громоздких мейнфреймов, занимавших целые залы, к небольшим и удобным устройствам, которым найдется место даже в самом захолустном офисе. Воплотить идею «портативности» помог PALM – микропроцессор, который на самом деле представлял собой печатную плату с возможностью считывать микрокоды и работать с простейшими инструкциями. Такая плата была настоящей мечтой гаражных волшебников ранних 70-х, и вызвала серьезный интерес в среде компьютерных гиков. За относительно небольшую сумму будущий владелец IBM PC 5100 получал кассетный проигрыватель, пятидюймовый экран и 16 Кб оперативной памяти.
Вместе с изменением понятия компьютера менялись и его сферы применения. Если раньше компьютерами в бизнес-сфере называли огромные стационарные мейнфреймы стоимостью от 10 до 20 тысяч долларов, то IBM 5100 с припиской «портативный» презентовался как незаменимый инструмент для инженеров и других специалистов, вынужденных заниматься полевой работой вдали от проверенных мейнфреймов. Компьютер в чемодане без труда позволял быстро провести расчеты или подготовить нужные документы, чем и завоевал признание среди многих специалистов в сфере тяжелой промышленности и других крупных отраслей.
Следующим шагом в бизнес-плане компьютеризации IBM было покорение офисного рынка. Модификации 5110 и 5120 предназначались в том числе и для офисной работы, ведения бухгалтерии и работы с документами, но «портативность» таких машин вызывала серьезные вопросы.
Дело в том, что для работы с массивами данных использовались стеллажи с жесткими дисками, которые были размером со шкаф и сводили на нет всю привлекательность обладания «портативным» компьютером. Этот недостаток устранили лишь в модели 5150, но она едва ли чем-то напоминала своих предшественников.
В феврале 1978 года компания IBM начала работать над новым устройством, призванным продолжить развитие идеи офисного компьютера – этим «микрокомпьютером» (а именно так называли подобные девайсы в те годы) был System 23/Datamaster.
В качестве офисной системы Datamaster особенно не преуспел – несмотря на то, что это был самый настоящий микрокомпьютер с передовым на то время процессором Intel 8085, он весил 43 килограмма, был не особенно удобным в использовании и сильно проигрывал знаменитому Apple II. Не помогала и стоимость – Datamaster всё еще позиционировался как ЭВМ enterprise-класса и обходился в 10 тысяч долларов. Но самым печальным для IBM была бюрократическая медлительность, из-за которой долгожданный компьютер появился в продаже значительно позже плана, в июле 1981 года. Стоит ли говорить, что уже через месяц мир увидел машину, которая изменила всё…
IBM PC. Дерзкие Атаристы и интересная идея
На первый взгляд может показаться, что IBM PC всегда был проектом внутренней кухни огромной компании, но подобное предположение на самом деле очень далеко от истины. IBM вполне устраивало своё положение на рынке, а большой бизнес, постепенно осваивающий громоздкие компьютеры, с радостью выписывал чеки на баснословные суммы, заказывая передовую технику конца 70-х. Однако в 1978 году случилось неожиданное – Atari представила свою игровую консоль Atari VCS, вошедшую в историю под более поздним названием Atari 2600.
Эта приставка не только покорила миллионы зрелищными видеоиграми, но и сделала компанию Atari внезапным вундеркиндом Кремниевой долины с сотнями миллионов долларов на счетах. И именно эти ребята (уже дебютировавшие в отрасли с 8-битными Atari 400 и Atari 800) в июле 1980 года предложили управляющему Фрэ́нку Кэ́ри интересные условия сотрудничества: у IBM появится собственный персональный компьютер, но его разработкой займется Atari.
Кэри не принадлежал к заядлым консерваторам из 50-х, и во многом симпатизировал развитию направления «малых систем» (тех самых, которые уже не занимали полкомнаты, но всё равно были далеки от сегодняшних компьютеров).
Тщательно обдумав предложение, он переадресовал его руководителю подразделения «информационных систем» (Data Entry Systems) Би́ллу Ло́у (Bill Lowe), который в свою очередь пришел с предложением к управляющему совету IBM. Там подобную дерзость не оценили, назвав «самым дурацким предложением на свете», но саму идею не забраковали, предложив Лоу собрать небольшую команду энтузиастов и разработать концепт персонального компьютера авторства самой IBM. На всё про всё был выделен месяц – сразу видно, насколько руководство гигантской технологической компании было тронуто предложением Atari.
Лоу собрал небольшую команду из тринадцати человек, и установил максимально либеральные рамки для рабочего процесса. Неформальное общение и безграничное творчество сделали работу продуктивнее некуда. Как отмечал менеджер проекта IBM PC Дон Э́стридж, «Если вы конкурируете с ребятами, которые начинали в гараже, то вам самим стоит начинать там же».
При этом вопреки расхожему мнению IBM не отличалась пафосными заявлениями и никогда не претендовала на эксклюзивные права по захвату новорожденного ПК-рынка. Как настоящие бизнесмены старой школы, прагматики и практики, IBM прощупывали нишу и налаживали контакты с компаниями, уже зарекомендовавшими себя в этой молодой индустрии – на тот момент никто еще не предполагал, где будущий IBM PC окажется наиболее востребован.
В рамках поиска потенциальных партнеров президент отдела по разработке программного обеспечения Джек Самс посоветовал руководству IBM обратить внимание на молодую, но подающую большие надежды компанию Microsoft.
Будучи подкованным в теме персональных компьютеров и затаивший обиду на руководство (за отказ купить BASIC у Microsoft, который вылился в серьезные затраты на создание аналога), Самс 21 июля 1980 года позвонил Биллу Гейтсу и ненавязчиво предложил встретиться, чтобы поговорить о персональных компьютерах. В историю вошло предупреждение Самса вдохновленному Гейтсу. Он сказал: «Не задавайся, и не думай, что за этим будет что-то серьезное».
В скором времени Самс в сопровождении двух корпоративных сотрудников приехал на встречу с Гейтсом и Стивом Ба́лмером в Сиэ́ттле, где располагался офис Microsoft, для обсуждения своего грандиозного предложения. Забавно, что Самс при первой встрече даже не опознал в Гейтсе руководителя компании – он решил, что перед ним кто-то из младшего персонала, вроде паренька, который носит кофе и документы с этажа на этаж.
Такому впечатлению способствовал внешний вид Билла Гейтса в те годы – типичный щуплый подросток с писклявым голосом, больше походившим на старшеклассника, нежели на серьезного бизнесмена. Но как только конфуз был исчерпан, на стол тут же легла толстая папка документов о неразглашении (NDA) – ими IBM обеспечивали себе юридический иммунитет и называли любые условия.
«С IBM было сложно», — вспоминал позже Гейтс. – «Приходилось подписывать все эти смешные бумаги, где говорилось, что IBM может делать всё что угодно, когда угодно, и использовать ваши секреты как того пожелает. Чтобы подписать такое, требовалось немного слепой веры».
И её Гейтсу хватило – бумаги были подписаны без лишних слов.
Приступив к обсуждению, Самс в первую очередь поинтересовался состоянием рынка персональных компьютеров в 1980 году, а также тем, какие подводные камни стоит ожидать в процессе работы над проектом компьютера. Самс был человеком из сферы софтва́ра, и давно видел большой потенциал в сотрудничестве с Microsoft по части программного обеспечения. И когда ему устроили экскурсию и показали, над чем работают Гейтс и его команда за закрытыми дверьми, Самс только утвердился в своем мнении, так как был серьезно впечатлен.
После консультации с новоприбывшим Гейтсом и другими сотрудниками своей крепко сбитой команды, Лоу 8 августа 1980 года презентовал руководству IBM концепт машины, которую могли бы создать в компании. Во многих документальных фильмах любят говорить, что IBM PC создавался в спешке, в едином порыве, но на самом деле проект был продуман до мелочей – особенно на фоне других выделялись две особенности, о которых мы сейчас расскажем.
Легендарная концепция open-architecture. Сказки «биографов» IBM PC
На заре 80-х все домашние компьютеры на рынке были построены на основе одного из двух микропроцессоров – это был либо MOS 6502, либо знаменитый Zilog Z80. Оба эти проекта были продуктами скромных стартапов, позаимствовавших логику и инструкции у более дорогих и престижных продуктов лидеров рынка – Motorola 6800 и Intel 8080.
Несмотря на очевидные преимущества в виде дешевизны и доступности, эти микропроцессоры были 8-битными и поддерживали не больше 64 Кб оперативной памяти. Первые годы такого объема хватало на все задачи, но уже к 1980 году многим становилось очевидно, что в скором времени это ограничение станет роковым. Тот же Apple II, несмотря на свои очевидные преимущества и удобства в работе, располагал всего 48 Кб (другие 16 занимал системный ROM). Даже там, где сегодня всё было прекрасно, осознавали технические сложности завтрашнего дня.
Заглядывая в будущее, инициативная группа Билла Лоу предусматривала возможность использования микропроцессора нового поколения, и благодаря плодотворному сотрудничеству с Intel на месте кандидата оказался новейший Intel 8088 – гибридный чип, сочетавший в себе 8-битные и 16-битные инструкции, внушительную тактовую частоту в 5 МГц и возможность обрабатывать до 1 Мб оперативной памяти, что сразу же оставляло далеко позади конкурентов от MOS и Zilog. Но самое важное здесь то, что с такой начинкой машина не боялась будущих испытаний.
Горячо обсуждаемым оказался и другой интересный концепт под названием «открытая архитектура». В своей книге Accidental Empires историк Роберт Экс Кринжли называет этот концепт побочным продуктом решения IBM создать систему в максимально сжатые сроки, буквально «тяп-ляп», ведь с момента начала работы над компьютером до его выхода на рынок прошел всего год.
«Продукт IBM всего за год! Немыслимо! Вместо того, чтобы собирать всё самим, они могли просто купить комплектующие и собрать их – это было бы, как говорили в IBM, открытой архитектурой»
Данное высказывание во многом является экспрессией автора – сама IBM никогда не использовала термина «открытая архитектура», но многие исследователи и критики упорно приписывают её IBM PC. Но что обычно понимают под «открытой архитектурой»? К сожалению, понятия «открытости» и «закрытости» зачастую используют не буквально, а скорее в виде фигуральных выражений.
К примеру, Apple II был относительно открытой системой. Один из немногих споров, победителем которых стал Стив Возняк, а не Джобс, касался добавления в конструкцию платы слотов расширения, а также публикации детальной схемотехники, которая позволяла рукастым пользователям творить с железом такое, о чем его создатели и не помышляли, что в итоге поддерживало жизнь стремительно устаревающей платформы еще долгие годы.
Другим эталоном «открытости» были машины бизнес-сектора, использующие CP/M в компьютерах с платами расширения S-100 – владельцы таких решений обладали массой возможностей для того, что сегодня назвали бы апгрейдом.
В случае же с проектом IBM более подходящим будет термин «модульная архитектура», в которой система представляет собой набор заменяемых компонентов, подобранных с учетом любых требований и ожиданий клиента. С самого начала будущий владелец мог выбрать CGA-совместимый видеоадаптер для игр и работы с графикой, или же предпочесть ему монохромный MDA-вариант, отображающий до 80 колонок текста. Объем оперативной памяти мог быть любым – от рудиментарных шестнадцати до монструозных двухсот пятидесяти шести Кб, а вместо допотопного кассетного проигрывателя можно было выбрать два дисковода или другие интересные опции. С течением лет, когда такой подход приняли на вооружение другие бренды и производители, рынок по достоинству оценил преимущества широкого разнообразия, чего в мире домашних компьютеров первой волны просто не было.
В новом компьютере и правда использовали компоненты сторонних производителей, но все они были наилучшего качества, что помогло IBM PC заслужить репутацию невероятно надежной системы.
И хотя раньше IBM не доверяла сторонним компаниям участвовать в своих разработках, во всем остальном IBM PC оставался верен философии компании. В каталоге IBM никогда не было ни одного универсального мейнфрейма, подходящего для любого клиента. Стоило заинтересоваться покупкой подобной машины, как IBM отправляла по вашему адресу торговых представителей, которые на месте уточняли, для чего вам нужен компьютер, сколько у вас есть денег и места. Уже после этого вы совместными усилиями решали, какую систему собрать исходя из ваших нужд – сколько места нужно на жестких дисках, какие нужны терминалы и принтеры, понадобятся ли устройства для чтения кассет или перфокарт, и т.д.
Такой же подход в миниатюре использовал и IBM PC. Там, где другие компьютеры предлагали некоторую гибкость в ценах и комплектациях, IBM обеспечила максимально модульную конфигурацию с возможностью будущей замены видеокарт, жестких дисков, а с их появлением – и звуковых карт. Даже сегодня, уже 40 лет спустя, этот принцип продолжает находиться в основе всего компьютерного рынка – и остается его основным преимуществом.
Поиски операционной системы. Неочевидный выбор по-калифорнийски
Совет директоров IBM остался доволен успехами команды Лоу и тот получил добро на продолжение работы над IBM PC. Для удобства взаимодействия горстки энтузиастов с неповоротливой бюрократической империей IBM было создано специальное подразделение — Independent Business Unit (буквально независимый бизнес-филиал). Такая ячейка освобождалось от утомительного надзора руководства и лишней бюрократии, а совет директоров выступал скорее в качестве венчурных инвесторов. Знаменитый журнал Fortune охарактеризовал IBU как «попытку начать свою компанию, не покидая IBM». Филиал Лоу получил кодовое название Project Chess, а будущий компьютер на время работы стал обозначаться как проект Acorn. Как и прежде, единственным ограничением оказывалось время – на воплощение будущего IBM PC отвели всего год.
Джек Самс, уже не раз приятно удивленный сотрудничеством с Microsoft и лично Биллом Гейтсом, назначил с последним встречу в тот же день, когда по распоряжению совета директоров появился проект Acorn – 21 августа 1980 года. С готовностью подписать очередное соглашение о неразглашении, Гейтс без лишней неожиданности для себя узнал, что IBM собирается выпустить собственный компьютер. Машина, которой должно быть по плечу практически всё, по задумке Самса должна была использовать либо записанную на ROM-чип BASIC-систему как работал любой из трех домашних компьютеров первого поколения — Apple II, TRS-80 или PET -, либо опираться на дисковую операционную систему CP/M, фактического монополиста в сфере комплексного ПО для бизнес-сегмента в 1980 году.
Как разработчик BASIC, Microsoft предоставляла многим компаниям вариации системы в том числе и на других языках – том же Fortran и тд, — поэтому использование BASIC казалось Джеку Самсу очевидным выбором. Тот же ранее упомянутый Роберт Кринджли, как и другие историки с критиками эпохи IBM PC, объясняют желание воспользоваться сторонними разработками частью общего подхода в стиле «тяп-ляп», хотя на самом деле в индустрии конца 70-х-начала 80-х такой формат сотрудничества встречался повсеместно. И Apple, и Commodore и Radio Shack заказывали свои BASIC-микропрограммы у Microsoft, не испытывая никаких угрызений совести.
Однако совсем скоро в поле зрения Самса попал другой любопытный проект. Накануне весной Microsoft представила интересную плату расширения Z80 SoftCard для Apple II.
Это был микропроцессор Zilog Z-80, распаянный на отдельной плате и предназначенный для подключения в один из слотов расширения. Подключая такое решение, пользователь получал возможность выбирать, какому процессору доверить обработку операций – стандартному 6502 или новому Z80. Возможность такой манипуляции появлялась благодаря исключительно сложной структуре платы, которая позволяла Z80 использовать периферию и память Apple II. Авторство интересного изобретения принадлежало небольшой фирме Seattle Computer Products, партнером которой и выступила Microsoft.
Из-за того, что CP/M работала только на процессорах Zilog Z80 (и оригинальном Intel 8080), пользователи Apple II были отрезаны от бизнес-сегмента, а появление платы SoftCard позволяло без лишних затрат исправить такой недостаток. Теперь недорогой компьютер Apple мог использоваться на полную, включая не только продвинутые графические возможности, но и популярные рабочие программы, быстро превратившись в самую востребованную машину на рынке американского бизнеса. Невероятный успех SoftCard, уступая только знаменитому VisiCalc, превратил связку Apple II+SoftCard в самую популярную конфигурацию для работы с CP/M.
На волне подобного сотрудничества Самс даже подумал, что CP/M принадлежит Microsoft, но оказался неправ – разработчиком и владельцем этой интеллектуальной собственности была компания Digital Research, а Гейтс с командой просто пользовались лицензией.
Стоит заметить, что за долгие годы совместной работы между Биллом Гейтсом и Гэри Ки́лдаллом, главой Digital Research и автором CP/M сформировались теплые взаимоотношения.
Многие ОЕМ-производители работали с Microsoft по внедрению BASIC и необходимых микропрограмм, тогда как по всем запросам касательно операционной системы Гейтс любезно адресовал клиентов компании Килдалла. Исключением становились лишь клиенты, которые хотели получить кастомный вариант операционной системы для собственных нужд, но с учетом сложности работы и множества юридических нюансов, таких клиентов сразу же старались переубедить.
Долгие годы две компании работали бок обок, придерживаясь неписанного правила – Microsoft держится в стороне от операционных систем, в Digital не лезет в сферу языков программирования и всем, что связано с их внедрением.
Полюбовное сотрудничество продолжалось вплоть до 1979 года, когда Digital Research получила контракт на создание собственного BASIC для нужд одного из партнеров – Гейтс отнесся к подобному не иначе как к предательству, и отношения двух руководителей с того момента начали портиться.
Но бизнес есть бизнес, и Гейтс несмотря на разногласия пригласил Килдалла на встречу с представителями IBM. Холодный прагматизм Гейтса совсем не походил на открытый скепсис Самса, который считал, что в Microsoft слишком хорошо понимают потребности и нужды IBM, что в индустрии случается невероятно редко.
Только выбора у Самса не было. CP/M работала только на процессорах Z80, а в планах IBM было не просто получение лицензии от Килдалла, но и портирование всей системы на новейшую архитектуру 8088 в очень сжатые сроки. Договориться о подобном было бы чудом… но потом случилось нечто странное.
22 августа 1980 года – Релакс хиппи и просранное будущее
В роковой день той самой встречи произошла череда странных событий, которые и по сей день остаются белым пятном в истории появления IBM PC. Рассказы Самса и Килдалла об этом дне сильно различались, но ни одна из версий так и не нашла подтверждения – остается только гадать, что же произошло на самом деле.
По словам Самса, он и вся команда проекта, включая Гейтса и юристов IBM, прибыла в штаб-квартиру Digital Research в назначенное время, но, к своему удивлению, не обнаружила на месте Килдалла – он якобы решил отменить встречу, и отправился полетать на личном самолете над Калифорнией. Мол, погода стояла просто восхитительная, в встреча – да ну её.
Видных гостей в этот ответственный день встречала До́роти, жена Килдалла и по совместительству бизнес-управляющий Digital Research.
Самса подобный поворот событий пусть и смутил, но ненадолго – он передал Дороти пакет документов о неразглашении и других бумаг на подписание. В конце концов, это была стандартная процедура, а дело нужно было делать.
Однако в отличие от Гейтса, Дороти договор с IBM не понравился. Ничего удивительного в этом не было – по условиям соглашения IBM получала все права и возможности, могла использовать любую коммерческую тайну и была защищена от любых разбирательств и претензий. Партнер компании же, в свою очередь, не мог практически ничего, и любой спорный момент решался только в суде. Тем не менее, бумаги всё же были подписаны – после консультации с адвокатом.
Килдалл в свою очередь описывал события того дня совсем иначе. По его словам, он действительно находился в самолете во время прибытия делегации IBM, но летел он не прохлаждаться, а из деловой поездки, и самолет был не личный, а самый обыкновенный. При этом он высоко ценил компетенцию жены и полностью доверял ей ведение дел в компании – она занималась документами и бухгалтерией, тогда как сам Килдалл работал непосредственно с кодом и продуктами. Но самым интересным было заявление Килдалла о том, будто незадолго после полудня он уже вернулся в офис, где и «настойчиво убедил» жену подписать бумаги.
По его же словам сразу после этого дела пошли в гору, новоиспеченные партнеры пожали руки, а потом даже летели одним рейсом во Флориду, по пути размышляя о планах на будущее. Но такая версия озвучивалась только Килдаллом – Самс в свою очередь заявил, что после встречи отправился в Сиэттл, чтобы обсудить всё с Гейтсом, во Флориду полетели два других сотрудника, а Килдалла с ними на рейсе не было вообще.
Подобные расхождения в описании тех событий присутствовали и в рассказах других участников – причем история со стороны Самса находит куда больше поддержки. Её подтверждали и коллеги Самса по IBM, и даже адвокат Килдаллов, который сказал, что глава Digital Research вообще не появился на встрече в тот день, из-за чего стороны так и не пришли к соглашению.
К чему же нас подводит эта Санта-Барбара? Подходы к ведению дел у Гейтса и Килдалла серьезно различались – вплоть до того, что в прессе их образы часто ставили напротив друг друга. Один был увлеченным бизнесменом-оппортунистом с восточного побережья, а другой – калифорнийским хиппи, который плевать хотел на большой бизнес и все его правила. Там, где Гейтс понимал риски и показывал всем свой серьезный подход и деловую хватку, получая контракты и завоевывая доверие, Килдалл не видел смысла в формальностях и просто пользовался положением незаменимого CP/M разработчика. Digital Research были на гребне волны, многие компании обращались к ним за услугами и поддержкой, но Гэри Килдалл предпочитал жить налегке, чем и породил о себе массу стереотипов в прессе. А ведь в сухом остатке он был отличным программистом, одним из лучших в Кремниевой долине.
Но для Джека Самса, бывалого корпората IBM, сотрудничество с человеком, не признающим авторитетов и не понимающим важности деловы переговоров, виделось не более чем абсурдной идеей. Партнерство с IBM на стороне программных оболочек прекрасно реализовывал Гейтс со своей командой, и подписание нового контракта с неизвестной Самсу компанией выглядело сомнительной идеей. Несмотря на то, что Digital Research не отказывались портировать CP/M на архитектуру 8088, достичь соглашения не получалось. Крутой нрав Килдалла и отчаянное положение Самса привели к тому, что будущее IBM PC в какой-то момент повисло в воздухе…
А потом Гейтс предложил Самсу QDOS.
Рождение DOS-империи Microsoft. Первая хитрость Билла Гейтса
Знаменитая байка о том, что Билл Гейтс украл абсолютно всё, включая Windows, корнями уходит в историю происхождения MS-DOS.
Еще в ноябре 1979 года давний партнер Microsoft, компания Seattle Computer Products, выпустила на рынок весьма интересный продукт – это была полнофункциональная плата с процессором Intel 8086, предназначенная для сборщиков высокого класса и энтузиастов компьютерных технологий.
В отличие от более доступного 8088, который IBM выбирала для будущей системы, 8086 был полностью 16-битным микропроцессором, и не имел обратной совместимости с 8-битными программами и средами.
Однако решение выбрать 8088 было продиктовано не только финансовыми соображениями. 8086 на момент выхода был невероятно дорогим и мощным микропроцессором, и руководство IBM опасалось предлагать обычным клиентам машину на его основе, — впечатлившись возможностями микропроцессора Intel, они могли отказаться от покупки или аренды более дорогих машин из кластера самой IBM. 8088 виделся прекрасным вариантом для компьютера среднего класса, но при этом операционной системы в арсенале будущего IBM PC всё еще не было. Передовые платы SCP оказывались бесполезными без функциональности CP/M, но Digital Research, несмотря на постоянные заверения, продолжала срывать сроки и злить Джека Самса, который уже спал и видел, как проект IBM PC отправляется в мусорную корзину. В конце концов раздосадованный постоянными рассказами о релаксирующем Килдалле программист SCP Тим Патерсон решил написать собственную операционную систему для семейства 8088/8086 – и назвал её QDOS (Quick-and-Dirty-Operation-System – буквально «Операционная система Тяп-Ляп». Идеально для общего видения IBM PC, не находите?)
И такое название система получила не случайно – Патерсон не просто решил написать систему, а провел самый настоящий реверс-инжиниринг CP/M. Килдалл был так возмущен подобным подходом, что прямо обвинил SCP в незаконном присвоении исходного кода системы, им не принадлежащей. К сожалению для главы Digital Research, подкрепить такое громкое заявление было нечем – у Патерсона просто не могло быть доступа к исходным файлам системы, но они ему и не понадобились. Воспользовавшись сервисным мануалом CP/M, он скопировал все вызовы системных API друг за другом, по сути, создав точную функциональную копию чужого продукта. Причем с юридической точки зрения Патерсон не нарушил никаких законов, так как не копировал методы Килдалла, а реализовал те же функции по-своему. Судебные разбирательства на этот счет пришли к выводу, что QDOS не нарушает прав на интеллектуальную собственность, так как на общие API авторское право не распространяется (защищены лишь конкретные его вариации).
Патерсон не просто создал клон CP/M, но и доработал методы работы с файлами и дисковым пространством, а также позаботился о том, чтобы миграция с CP/M на QDOS была простейшей задачей для любого штатного программиста. Выражаясь более современными категориями, QDOS был по отношению к CP/M таким же продуктом, как Linux по отношению к Unix – причем последнего никто в незаконной природе не обвинял. Однако история маленькой системы интересна не только созданием, но и дальнейшими событиями.
Перед Биллом Гейтсом стояла сложнейшая задача – время таяло на глазах, а Джек Самс становился всё мрачнее с каждым днем. Однажды Патерсон в разговоре с Гейтсом упомянул о QDOS на случай, если Microsoft всё же потребуется помощь с системой. Гейтс тут же позвонил Самсу и спросил: «Ты договоришься, или мне заняться?». Ответ Самса в том самом разговоре станет роковой ошибкой для IBM. «Заполучи это любой ценой», — ответил Самс и положил трубку.
Для Самса, человека очень далекого от компьютерного программирования, не было никаких оснований в том, чтобы не переложить очередную системную задачу на плечи Microsoft – в конце концов, все минувшие годы сотрудничество двух компаний было безоблачным и невероятно плодотворным. «Мы хотели, чтобы это было их проблемой», — цинично комментировал Самс своё решение. Он не мог и предположить, что такая «проблема» для Microsoft уже через несколько лет станет камнем преткновения для самой IBM.
Контракт Microsoft и IBM. Большие деньги, большие возможности
30 сентября 1980 года Гейтс, Стив Балмер и Боб О’Рир – седьмой сотрудник Microsoft – отправились во Флориду, чтобы озвучить своё предложение руководству IBM. Для Самса, который старался отгородиться от любых программных проблем, такой расклад виделся идеальным – Microsoft предоставляла IBM не только операционную систему, но и поддержку 4 языков программирования (BASIC, COBÓL, Fortrán и Pascal), а также целый ряд полезного программного обеспечения (включая легендарную Microsoft Adventure).
Билл Гейтс ставил лишь одно условие: Microsoft не станет продавать свои программы и систему, а предоставит IBM лицензию по фиксированной цене с дополнением в виде выплаты роялти из расчета за каждую проданную копию ПО. В IBM посчитали, что такая схема будет выгодна обеим компаниям, и позволит Microsoft сохранить некоторую степень свободы от бюрократического болота проекта IBM PC, поэтому предложение Гейтса было принято. Так 24-летний бизнесмен с внешностью старшеклассника, прыщавым лицом и писклявым голосом получил в свои руки, пожалуй, самый важный бизнес-проект IBM за всю историю компании. Впервые за всё время насквозь консервативный совет директоров изменил своим принципам – и с годами наверняка пожалел об этом. Но даже в тот момент накал страстей был немалый – все понимали, что если Microsoft не справится, проект IBM PC сразу же будет свернут.
Контракт между Microsoft и IBM был официально заключен 6 ноября 1980 года, и по его условиям компания Билла Гейтса получала аванс в сумме $700 тысяч для начала работы над портированием программной инфраструктуры на архитектуру будущего IBM PC. По иронии судьбы сразу же после подписания договора куратор Джек Самс и руководитель Project Chess Билл Лоу были переведены в другие подразделения IBM – бюрократическая машина не делала исключений для выдающихся сотрудников. Новым руководителем был назначен Дон Эстридж.
Пока специалисты Microsoft трудились над программной частью, другая команда занималась подбором компонентов машины. Уже в ноябре в штаб-квартиру IBM поступило два прототипа будущего компьютера. Чтобы представить уровень секретности проекта, достаточно знать, что прототипы стояли в хранилищах без окон за сейфовыми дверьми, замки к которым предоставляла исключительно сама IBM. Работа над Project Chess в конце 1980 года напоминала классические бизнес-процессы наших дней, когда география не имеет особого значения, а на первом месте – решение поставленных задач и достижение общих целей. Представители компаний поддерживали постоянную связь по телефону и специально разработанной внутренней системе электронной почты, а все конфиденциальные отправления и посылки перевозились срочными рейсами в ночное время. В офисы тоже часто наведывались внезапно, без каких-либо предупреждений (что особо бесило сотрудников Microsoft – но IBM таким образом тщательно следила, чтобы секретность проекта не подвергалось даже самому малейшему сомнению).
Тем не менее, в переговорах всплыли самые разные сложности, и работа по графику была уже невозможна – по словам Гейтса, когда все нюансы были улажены, «мы опаздывали на 3 месяца». Чтобы нагнать отставание, в Microsoft перешли на семидневную рабочую неделю, забыв обо всем ради заветного проекта. Многие сотрудники даже Рождество отмечали не в семейном кругу, а в своем потном офисе.
Первым серьезным испытанием стала реализация работы новой машины в двух режимах – на элементарном BASIC и с операционной системой на жестком диске. И если первое было по плечу Microsoft, то второе в большинстве своем зависело от успешного партнерства с Seattle Computer Products, которая в лице Тима Патерсона всё это время продолжала плодотворную работу над QDOS, превращая «систему тяп-ляп» в полноценный коммерческий продукт. 1980 год уже подходил к концу, когда в фирме наконец закончили прототип системы с рабочим названием 86-DOS.
Ни Патерсон, ни его коллеги не могли и предположить, какие грандиозные планы были у Билла Гейтса на эту маленькую систему.
Великая «афера» Билла Гейтса. Сказка о клиентах и DOS на сдачу
Если до конца 1980 года Билл Гейтс вел себя как типичный прямолинейный бизнесмен, то затем в его характере произошли перемены, сильно повлиявшие на публичный образ основателя Microsoft в дальнейшие годы. Подписывая соглашения о роялти-платежах за использование программных возможностей Microsoft в программном пакете IBM PC, Гейтс рассчитывал получить серьёзную прибыль. Но делиться этой прибылью с SCP он никогда не собирался – в маленькой фирме из Сиэттла о грандиозном проекте IBM даже не подозревали, не говоря уже о том, что кустарной системе Патерсона без его ведома отвели значительную роль в успехе авантюры одной из самых больших компаний в мире. Гейтсу нужен был 86-DOS, и желательно еще вчера – поэтому он решил сделать так, чтобы давние партнеры даже не поняли, зачем именно ему так понадобилась их небольшая разработка.
В январе 1981 года Пол А́ллен вел переговоры с владельцем Seattle Computer Products Родом Броком, заявив ему, что у Microsoft накопился большой портфель крупных клиентов, заинтересованных в использовании 86-DOS.
В рамках договоренности Microsoft предлагала свои услуги в качестве посредника – или, размышляя современными категориями, ретейлера – который принимал на себя обязательства по распространению 86-DOS, и обязался платить SCP по 10 тысяч долларов за каждую проданную лицензию, и по 15 тысяч для случаев, когда лицензия включает исходный код системы. В качестве поощрительного бонуса Брок получал 10 тысяч долларов, чтобы закрепить сделку.
Для маленькой провинциальной фирмы подобные условия казались сказкой наяву – в Microsoft уверяли Брока, что продажи лицензий пойдут на десятки, а то и на сотни, тем самым обеспечив компании-разработчику серьезную прибыль без лишних хлопот. Патерсон, который работал над системой в свободное от работы время и без надежд на какой-либо гонорар, явно высоко оценил подобные перспективы.
В идиллическом контракте было лишь одно условие, которое стало бы тревожным звоночком для кого угодно. «Никакие условия контракта не обязывают Microsoft раскрывать своих клиентов SCP», — значилось в соглашении. Брок позже признавал, что такое условие показалось ему странным, но документы всё равно были подписаны. Само собой, никаких армий ожидающих клиентов у Microsoft не было – за их спиной стоял лишь один (зато какой!) клиент – сама IBM. Таким образом, заплатив SCP в сумме всего $25 тысяч, Microsoft получила в своё распоряжение заветную операционную систему.
Уже в феврале 1981 года 86-DOS был успешно запущен на одном из прототипов IBM. Боб О’Рир в своих интервью описывал момент первого запуска как «приятнейший в своей жизни».
Но IBM не спешила рассыпаться в благодарностях – система нуждалась в доработке, и Microsoft была вынуждена неоднократно обращаться к Патерсону, чтобы тот по заказу неведомых клиентов реализовал в своей разработке многие необходимые изменения. Сначала он делал это как консультант, но потом Microsoft убедили его уйти из SCP и присоединиться к их дружной команде. Едва Патерсон пересек порог их офиса в качестве штатного специалиста, как услышал крик – «Это IBM!». Секрет раскрылся.
Иронично, но Патерсон, который долгие годы доказывал, что не воровал исходники CP/M, в итоге столкнулся с необходимостью видоизменить 86-DOS настолько, что тот стал практически неотличим от CP/M. Например, указатель используемого диска в виде буквы A: была точной копией логики системы Digital Research, и, хотя Патерсон был против подобного, его мнения после пожеланий IBM никто не спрашивал.
IBM планировала анонсировать IBM PC в августе 1981 года, — ровно годом позже с того момента, как руководство IBM дало Project Chess зеленый свет. Вся команда работала усерднее, чем когда-либо, чтобы переноса заветной даты не произошло.
В это же время IBM активно сотрудничала с различными разработчиками программного обеспечения, — например, VisiCalc и создателями текстового редактора EasyWriter – чтобы расширить перечень софта, который будет доступен на грядущей платформе. Несмотря на то, что секретность проекта всё это время оставалась на высоком уровне, в июне журнал InfoWorld неожиданно для всех опубликовал удивительно точный и подробный материал, посвященный новой системе IBM, даже отметив, что «операционная система будет не CP/M, но очень похожа».
Ошиблись журналисты лишь в предполагаемой дате анонса – в издании сообщали, что компьютер покажут в июле, а не в августе. Оригинально справиться с такой неурядицей IBM помогла знаменитая старческая бюрократия и медлительность – в июне был анонсирован Datamaster, та самая система, которая была в разработке еще с 1978 года и еще до IBM PC хотела походить на типичный домашний компьютер. Журналистов раскритиковали, заявив, что вся их публикация была выдумкой. Хотя теперь мы уже знаем, что не была.
Сделка века. Гейтс покупает будущее, Килдалл вяло мстит
27 июля 1981 года, всего за 2 недели до запланированного анонса, Билл Гейтс заключил соглашение, которое вошло в историю не иначе как сделка века.
Для Рода Брока, главы Seattle Computer Products дела складывались неважно. Толпы покупателей, желающих приобрести лицензию на 86-DOS так и не появилось, а теперь еще и Патерсон, единственный программист в «железной» компании, ушел в Microsoft, оставив Брока наедине с системой, которая оказалась никому не нужна. И хотя на тот момент было уже очевидно, кто заплатил деньги за единственную проданную лицензию, для SCP это ничего не меняло – деньги заканчивались, и Брок начал поиски компании, которая занялась бы поддержкой 86-DOS в обмен на эксклюзивную лицензию. Билл Гейтс, едва услышав о подобном предложении, появился на пороге Брока с чеком на $50 тысяч. Но интересовала его совсем не поддержка – он заявил, что намерен купить систему для своей компании. Эксклюзивная лицензия оставалась у SCP, что было неплохо, но Броку куда интереснее виделась перспектива подзаработать в эти сложные времена. И он без лишних раздумий подписал документы.
Так Microsoft за 50 тысяч долларов заполучила 86-DOS, который сразу же сменил название на всем известный MS-DOS.
Эта сделка, как и многие другие на заре компьютерной эры, стала хрестоматийным примером того, как инженеры-самоучки, знающие всё о битах и байтах, пришли в бизнес и встали во главе больших технологических компаний – обычно они ничего не знали о бизнесе и ведении дел, допуская обидные, совсем детские ошибки. Но Билл Гейтс был человеком другого сорта — за всю свою карьеру он не позволил себе совершить ни одной подобной ошибки, и всегда прекрасно знал, как повернуть условия того или иного соглашения в свою пользу на переговорах с непросвещенными партнерами. Ему это давалось поразительно легко – и тот же MS-DOS, купленный в 1981 году за смешную сумму в $50 тысяч, уже к 1991 году приносил Microsoft по $200 млн в год. Но что более важно – именно он позволил Microsoft подмять под себя весь бизнес-сегмент программного обеспечения к 1985 году, а в 90-х стать неоспоримым монополистом на рынке операционных систем. Именно то самое ключевое решение о покупке 86-DOS сделало компанию Билла Гейтса непоколебимой IT-империей, которой она остается и по сей день.
Уже празднуя победу, Билл Гейтс и его коллеги в IBM столкнулись с непредвиденными обстоятельствами в лице Гэри Килдалла. Его внезапное возвращение произошло сразу после того, как ореол секретности вокруг IBM PC практически сошел на нет, и Килдалл получил возможность собственными глазами взглянуть на работу 86-DOS. Давно убежденный в том, что Патерсон из SCP напрямую украл его CP/M, неведомым образом получив доступ к исходным файлам, Килдалл был шокирован и заявил, что подаст в суд на IBM за присвоение его интеллектуальной собственности. И если юридические издержки никак не смущали мегакорпорацию, то плохая огласка в прессе могла серьезно подпортить анонс одного из самых амбициозных проектов в истории IBM, что было абсолютно недопустимо.
После неудачной попытки Гейтса утихомирить Килдалла с его претензиями, с прямым предложением к калифорнийскому бунтарю обратилась сама IBM. Компания предложила Digital Research стать официальным партнером и частью программного ростера будущей машины. Для этого от Килдалла требовалось лишь закончить работу над CP/M-86, версией своей операционной системы под архитектуру 8088/8086, и предоставить IBM право продавать лицензию на продукт, получая отчисления с каждой копии. Несмотря на некоторые возражения, от предложенного Килдалл отказываться не стал, и подписал договор.
Так IBM PC, изначально задуманный в качестве концепта «машины для любых задач», стал её истинным воплощением, предлагая целых 4 рабочих среды на выбор – BASIC на ROM-чипе, MS-DOS, CP/M и UCSD Pascal.
Рождение легенды. Анонс IBM PC. Инновации, надежность и практичность
IBM официально представила IBM PC 12 августа 1981 года в Нью-Йорском отеле «Уо́лдорф Асто́рия».
Модель с 16 Кб оперативной памяти и одним дисководом предлагалась за $1600, тогда как полная комплектация могла достигать в цене целых 6 тысяч долларов. Бесплатным бонусом в комплекте с машиной шел лишь BASIC авторства Microsoft, тогда как тот же MS-DOS продавался под лицензией IBM как PC-DOS и стоил $40. USCD Pascal, более специфичный по своей природе, предлагали за баснословные $500. А когда шестью месяцами позже Digital Research все-таки закончила многострадальное портирование CP/M на архитектуру IBM PC, она тоже попала в программный каталог по цене в $240 за лицензию.
Килдалл до конца жизни был уверен в том, что MS-DOS – не иначе, как неприкрытый плагиат, и даже заявлял, что подтвердил это, обнаружив зашифрованную им же в исходном коде «пасхалку» для одного из атрибутов системы, но объяснить, что это за пасхалка и где её можно найти, так и не удосужился. Зато он неоднократно обвинял IBM в намеренном завышении цены на свою систему (в 6 раз выше MS-DOS!), и заявлял, что единственной целью подобной политики было сокращение дивидендов с продажи лицензий, которые просто никто не покупал. В IBM в свою очередь парировали эти высказывания, объясняя высокую стоимость лицензии зрительным размером отчислений для Digital Research, которая упорно отказывалась пересмотреть их по просьбе корпорации. Впрочем, правды об этом споре мы уже никогда не узнаем – в 1994 году Килдалл скончался при странных обстоятельствах, и его смерть так и осталась загадкой. Некоторые даже называли её нераскрытым убийством… но было ли оно так на самом деле, теперь уже не узнать.
Но даже несмотря на то, что IBM PC предлагала своим покупателям целых 4 операционных системы, три из них использовались так редко, что уже через несколько лет исчезли с радаров компьютерного мира – в поле зрения оставался только MS-DOS, которому была уготована великая судьба.
Что же до самой машины, то она была чрезвычайно надежной и даже немного скучной.
Несмотря на крайне необычную историю разработки проекта (начиная от концепта и заканчивая гонками за операционной системой) в большинстве своем IBM PC полностью соответствовал ожиданиям людей, знакомых с продуктами IBM. Незамысловатый дизайн не вызывал восторгов, но громкие щелчки клавиатуры, гулко раздающиеся с каждым нажатием, и тяжелый внушительный металлический корпус с первых минут создавали впечатление надежного инструмента, на который можно положиться в любой ситуации. И подобное ощущение касалось не только субъективных качеств — IBM PC проектировался с мыслью о долгосрочной и надежной работе в течение многих лет. Часто критики проекта забывают, что именно этот компьютер стал первой массовой моделью, оснащенной оперативной памятью с избыточным битом четности для обнаружения коварных ошибок, от которых страдали все без исключения домашне-офисные системы конца 70-х-начала 80-х. Подобное нововведение сразу же вознесло IBM PC на новый, невиданный прежне уровень надежности работы. Такие незаметный на первый взгляд вещи делали IBM PC именно тем, что ждал от него бизнес-сектор – частью монументальной IBM. Машину, которой можно доверить своё дело, любые документы и ценные данные, не опасаясь, что с ними что-то произойдет. IBM PC был символом надежности, и такой символизм работал на продукт лучше любой рекламы.
Кстати, о рекламе – легендарное «Никого еще не увольняли за покупку IBM» возникло именно тогда, и побудило многих менеджеров и управляющих небольших фирм занимать очереди и приобретать себе новенький бизнес-инструмент от самой надежной компании в мире. Только за первую пару месяцев IBM продала 13500 компьютеров, и в дальнейшем продажи IBM PC только росли.
Причем машины начали поступать первым заказчикам с опережением графика – уже в октябре 1981 года. Самым смешным и неожиданным для современных исследователей покажется скепсис многих компаний рынка, которые не разделяли общего энтузиазма в адрес IBM PC. Руководство Radio Shack, к примеру, назвало появление IBM PC «незначительным фактом», а также отметило что «ничего из представленного IBM не пошатнет индустрию». Недальновидных людей, впрочем, всегда хватало даже среди гиков.
Более изящно на дебют устройства ответили в Apple, опубликовав яркое послание под заголовком «Добро пожаловать, IBM. Без шуток».
Текст, написанный в стиле остроумной рекламы Стива Джобса, объединял в себе размышления, поздравления и сатирические высказывания, которые не только поздравляли IBM с важным шагом навстречу индустрии персональных компьютеров, но и давали понять, что гигантская корпорация явно припозднилась, и Apple не собирается рассматривать её попытки завоевать рынок как нечто из ряда вот выходящее.
Даже светоч Стива Джобса не представлял, какую значимую роль IBM PC сыграет в развитии всей компьютерной отрасли.
Эпилог. Разбитые судьбы, великий Билл Гейтс и та самая роль IBM PC
С течением лет всем стало ясно, что именно появление IBM PC ознаменовало третий прорыв на компьютерном рынке следом за появлением первых микрокомпьютеров в 1975 и троицы «домашних» первопроходцев (Apple II, PET, TRS-80) в 1977.
Оно также ознаменовало конец эпохи Microsoft в качестве невзрачной компании второго эшелона, поставщика BASIC и других малозначительных программных решений. Буквально в один момент Microsoft навсегда распрощалась со своими гаражно-экспериментальными корнями, с головой погрузившись в большой бизнес как надежный партнер IBM. Впереди Билла Гейтса и его соратников ожидало множество судебных, моральных и этических тяжб, а также сотни миллиардов долларов, плывущих прямо в руки.
Другим участникам этой истории далеко не так повезло. Seattle Computer Products держалась на плаву еще несколько лет, пока не закрылась в 1985. Но Род Брок напоследок еще напомнил о себе – по условиям соглашения с Microsoft он получил право на эксклюзивную лицензию MS-DOS, которой и воспользовался для продажи ряду других компаний. Когда в Microsoft узнали, что большие компании и даже сама IBM продает компьютеры с MS-DOS в обход лицензионных платежей, началась долгая судебная тяжба с предприимчивым директором маленькой фирмы из Сиэттла, когда-то, казалось бы, решившего свою судьбу одной подписью в документе. Но в итоге всё вышло не так уж мрачно – суд присудил Броку компенсацию в сумме $925 тысяч, что позволило ему уйти на покой вполне обеспеченным человеком.
Настоящим неудачником в нашей эпической драме стал, конечно же, эксцентричный и ветреный любитель калифорнийских пляжей Гэри Килдалл.
С воцарением MS-DOS Digital Research быстро потеряла все позиции в бизнес-сегменте рынка, но еще много лет существовала в качестве разработчика программного обеспечения для непопулярных операционных систем. Килдалл даже попробовал себя на телевидении в качестве ведущего программы Computer Chronicles на CBS, которая была довольно успешной и не давала программисту бедствовать. В 1991 году настал его звездный час — компания Novell Inc. купила Digital Research за полтора миллиона своих акций на сумму в $79.5 млн, тем самым обеспечив Килдаллу безбедную старость.
Он покинул любимый калифорнийский бизнес состоятельным человеком, хотя и не перестал попрекать Microsoft и IBM за плагиат своей невероятной CP/M вплоть до своей загадочной смерти несколькими годами позже.
Что же до той самой «новой эпохи» IBM PC, то в год появления этого блестящего компьютера никакого шок-эффекта не случилось. На рынке прекрасно себя чувствовали компьютеры от Apple, Commodore, Atari, Radio Shack и некоторых других компаний, но фоне любого из них IBM PC обладал огромным преимуществом в качестве «машины для любых задач» — здесь был и BASIC на ROMе, и возможность установить кассетник, и подключение компьютера к телевизору с помощью недорогого кабеля, который можно было купить в любом из массовых магазинов Sears.
При этом компьютер от IBM был очень дорогим даже в самой скромной конфигурации, здесь не было никаких простых «народных» программ и уж тем более игр, а у конкурентов помимо последних было еще и специализированное ПО для самых требовательных юзеров. Не впечатляли на тот момент и технические возможности платформы – к примеру графика и звук сильно уступали вышедшему в 1982 году легендарному Commodore 64.
И хотя бизнес-сектор перешел на IBM PC и MS-DOS уже в течение нескольких лет, мир домашних компьютеров и настоящих гиков держался от него еще очень долго – во многом из-за высокой цены и большой конкуренции со стороны более доступных платформ. Но MS-DOS без труда пережил компьютеры IBM, и со временем покорил сердца всей индустрии без исключения, заложив основу для бурного развития отрасли, какой мы её знаем сегодня. А открытые стандарты, идея «универсальной машины» и желание сделать компьютер мечты для каждого покупателя сыграли важнейшую роль в развитии индустрии домашних компьютеров, заложив все те преимущества, которые вот уже 40 лет остаются неотъемлемыми чертами персональных компьютеров.
