«War… War never changes!» (Рон Перлман)
«Как и чертов движок беседки!» (Русскоязычные игроки, с тоской наблюдающие пустоши Западной Вирджинии)
«Война… Война никогда не меняется…» Честно говоря, весьма сложно описать, сколь многое связано у меня с этой фразой, впервые прозвучавшей голосом Александра Клюквина летним днем в славном городе Баку. Ее можно назвать философским основанием всей серии Fallout. Ее можно обозвать весьма удачным маркетинговым ходом, сделавшим эту серию игр УЗНАВАЕМОЙ с помощью четырех слов лучше, чем любую мелодию с какого угодно количества нот в передаче на Первом федеральном канале. Наконец, ее можно назвать банальной констатацией факта и существующего положения дел. Можно ломать множество копий вокруг причины ее создания, причины, сделавшей ее стартом целого нового и немножко радиоактивного мира, можно написать целый философский трактат и разобрать слова буквально по звукам и малейшим движениям мимических мышц, а также проанализировать хриплые и усталые голоса актеров озвучания, произносящих фразу, но это все будет немного бесполезно, потому что война… Война никогда не меняется.
Несомненно, многие играли в эту серию игр, еще большее число слышало о ней, так что, наверное, сложно будет сказать что-нибудь новое. Все знают о прародителе серии любых постапокалиптических игр в лице Wasteland и Брайане Фарго как создателе целого стилистически-жанрового направления. Не меньшее число людей знает о Тиме Кейне, который настолько любил эту игру, что попробовал было сделать вторую часть, но EA показало ему дулю вместо авторских прав. Что ж, вместо условного мира ядерной войны США и СССР мы получили еще более условный, но не менее притягательный мир ретрофутуризма, с его весьма занятными представлениями о будущем в лице хотя бы и тех же транспортных средств, архитектурного стиля уцелевших зданий, журнальчиков (мяу, хе-хе), тенологий и многого другого, заполнявшего игру накладывающимися друг на друга слоями. Лазерное оружие? А пожалуйста. Секретные правительственные эксперименты в духе «они от нас что-то скрывают» и знаменитых учений обдолбанных ЛСД солдат в поиске способа сделать сверхвоина? Да нате. Только потом не говорите, что при виде этого зеленого чудовища у вас пропал сон на пару ночей. Ставшие именно в 50-е и 60-е годы (раньше до США ничего не долетало) модными проекты самых разнообразных убежищ на случай ядерной войны? Да вон, на них строится вся вселенная!
Мир получился весьма цельным и правдоподобным. Немалые заслуги в этом имела некая смысловая нагрузка игры. ГГ, каким бы он ни был, выходил в пустоши с одной БОЛЬШОЙ целью, квестом всей жизни и смерти — спасти родное убежище. И при этом неважно совершенно, он должен принести чип или же убить создателя. Главной идеей был ДОМ и его спасение любой ценой. Это позволяло с большой долей уверенности вести настоящий отыгрыш. Можно быть белым и пушистым — и потому не успеть за отведенные 150 дней, потому что требуется помочь всем и каждому, а атомные часики-то в Пип-Бое 2000 тикают с совершенно небиологической скоростью. Можно быть полным отморозком и не обращать внимания на сопутствующие проблемы — но сможете ли вы убить ради спасения своего убежища целый город? Можно попробовать договориться о помощи с торговцами, но ведь по пустошам неуловимо бегают огромные зеленокожие люди, поклоняющиеся какому-то Создателю. И многочисленные караваны с водой могут лишь привлечь внимание этих чудовищ к вашему же родному дому и через некоторое время он будет банально захвачен. А возможно, вас привлекут идеи Единства и родному убежищу придется окунуться в чаны с зеленой фосфоресцирующей жидкостью и преобразиться, став оплотом новой расы.
При этом не сказать, чтобы идея спасения дома (в виде маленького такого спасения мира) была чем-то новым. Наоборот, весьма популярный сюжет. Но поданный столь необычным и непривычным еще постапокалиптическим и разнообразным, разносторонневыборным образом, он неизменно заставлял выходить из Убежища 13 еще и еще. А еще подкупала концовка, в которой герой, изгнанный из собственного дома, для которого он сделал столь многое, что это казалось банально невозможным, уходил в Пустоши, прочь. Что? Ты спас нас? Ты спас мир? Ты подарил нам жизнь? Иди-ка ты НАААХ*****Й!
Успех игры, от которой практически не ждали даже самоокупаемости, неизбежно должен был породить продолжение. И оно не замедлило себя ждать, выйдя буквально на следующий год. Что ж, для реального мира это был всего лишь год, а в условной вселенной Fallout прошло целых 80. ГГ первой части, оказывается, ушел не один, а увел за собой целую группу жителей Убежища 13, которые переехали на север и основали деревеньку Арройо. Но засуха и истощение и без того изуродованной радиацией почвы поставили дом Выходца из Убежища на грань гибели. И вы, его внук, вновь одеваете наследственный комбинезон с желтой цифрой на спине, после чего получаете очередной квест на очередное спасение родного дома. Казалось бы, что может быть банальнее? Ха, как бы не так. Тим Кейн, Леонард Боярский, Крис Авеллон, Брайан Фарго и другие решили не почивать на собственных лаврах и преобразовать уже имеющийся мир, дав ему основательный пинок.
На этот раз мы находимся на не полной помойке Старого Мира. Мы уже не окружены со всех сторон унылыми следами былого величия, сквозь которые приходится продираться на пути к спасению дома и семьи. О нет, на этот раз мы оказываемся не в Темных веках, а в районе эдакого Ренессанса цивилизации. И действительно, окружение наше изумительно похоже на что-то эпохи Возрождения. Города-государства, огородившиеся от мира мощными стенами и системами защиты (О, Италия, Италия…), тяжеленькие золотые монеты вместо крышек от Нюка-Колы (надеюсь, многие находили тот самый клад?), город разврата и порока Нью-Рино (Венеция или Флоренция мира постъядерного безумия), дающий тысячи возможностей дерзким и могущий отнять жизнь миллионом разных способов. Мы познакомимся с новым Леонардо да Винчи (правда, он варит наркоту из коровьего, пардон, браминьего дерьма), погрузимся в борьбу благородных фамилий за лидерство (нет, все же Флоренция, не Венеция), увидим местную Испанию, уже практически полностью готовую к стремительной экспансии (и зачем только дедушка ее спасал?), умудримся принять непосредственное участие в исходе целой религиозной секты («Мейфлауэр» какой-то… Блин, где мой Плимутский камень?! Я хочу им в них запустить!) и совершим множество не менее интересных и занятных деяний.
Нас ждет действительное возрождение, безо всяких скидок на красоту или попытки его облагородить. Окружающий ГГ мир использует самые причудливые или извращенные попытки для того, чтобы подняться хоть чуть-чуть из той грязи, в которой он сейчас находится. Вот только древняя культура так и осталась уделом немногих, либо вообще вынесенных за скобки повествования (как Братство Стали), либо проживающих во вполне понятном и объяснимом снобизме (Город-Убежище). Все остальные вынуждены подбирать объедки будущего и прошлого величия, не сильно ушедшие от окружающего мира, поскольку видные деятели (да хотя бы и Майрон) творили лишь для избранных, у которых на это были деньги. Остальным же предлагаются такие веселые достижения масскульта, как порнография, бокс или вагоны самой разнообразной наркоты.
Кстати, автор не зря назвал Майрона новым Леонардо да Винчи. Несовершеннолетний химик-самоучка вряд ли способен забодяжить что-нибудь без наличия определенных и отнюдь не интуитивных знаний. А потому неизвестно, за что же еще мог взяться наш одаренный гений, если бы не нажрался, как сволочь, в одной Дыре… И тем не менее.
И, тем не менее, мы снова занимаемся спасением дома. И снова можем не успеть. Вокруг нас целый мир во всем его великолепии, полный искушений, шикарных женщин (неужели вам не понравилась Лесли Энн Бишоп?), порока, грязи и безумных мракобесий, которые так и притягивают внимание нашего деревенского олуха. И если забыться, если погрузиться в него, совершенно забыв о своем доме, если ринуться вперед на пути к величию и славе… То что останется от дома нашего? На этот раз часы не тикают столь явно, позволяя нам ощутить всю глубину падения блудного сына из одной известной притчи. Именно здесь концепция дома и необходимости его защиты была доведена до абсолюта. Главный герой, пусть это и попахивает некой фэнтезятиной, не присущей нашему грим дарку, в поисках своей деревни отправляется в плавание на танкере, где натыкается на старое правительство США в новом формате «Анклава» и неким образом заканчивает его существование, после чего Арройо с помощью Генератора Эдемских Кущ Компактного преображается в процветающее поселение. Казалось бы, хэппи-энд. Но ведь можно и не успеть. И поселение вымрет все до последнего человека.
И вместе с тем Пустошь тоже является аналогом дома. Никуда не девается и внешняя угроза в виде Анклава с его вертибердами (хм… алжирские галеры?), которые не только похищают жителей родной деревни ГГ, но и угрожают гибелью всему населению Пустошей. То есть, если уж вам не нравится родная деревенька, ничто не мешает считать себя жителем другого населенного пункта, благо их хватает. Хотя бы и того же манящего всех Нью-Рино. И тогда история банального спасения дома заиграет новыми эпическими красками. А игра лишь поспособствует вашему глубокому погружению.
Да, любители графического онанизма при виде картинки из нее могут испытать что-то вроде инфаркта или полной половой дисфункции. Но в целом, даже и сейчас картинка является довольно приятной, не отпугивает игрока и все еще дарит ощущение погружения.
Следующая ЛОГИЧЕСКАЯ часть серии будет выпущена уже в далеком 2010 году, спустя 13 лет после выхода Fallout 2. Названная Fallout: New Vegas, она на движке от «Обливиона» повествует о глобальном рывке на запад, где в районе дамбы Гувера и озера Мид столкнулись две цивилизации — Новая Калифорнийская Республика и Легион Цезаря. А заодно нас ждало несколько приключений поменьше — Большая Гора с кучкой безумных мозгов, сходящих с ума в своей постоянной и перманентной закольцованной на десятилетия войне, каньон Зайон, полный библейских отсылок и повествующий о том, как соотносятся друг с другом человек и слава о человеке, Одинокая Дорога в Разломе, тихим воем пронзительного ветра нашептывающая на ухо слова об ответственности даже за самые случайные события и о грузе прошлого, и, наконец, пронзительная история Мертвых Денег и казино Сьерра-Мадре, укутанного кроваво-красным маревом где-то в неизвестном месте времени и пространства.
Пожалуй, главное изменение ждало нас даже не в неожиданно понадобившихся навыках, перках и прочих ролевых условностях. Главное изменение ожидало саму философию игры. ГГ на этот раз не выходец из убежища и не его далекий потомок, несущих на плечах ответственность за сотни жизней людей. Он… Он никто. Он Курьер с шрамом в голове и кучей вопросов без ответа. Он перекати-поле, которое никогда не останавливается на своем пути и не чувствует ответственности ни за что, включая окружающий его мир. Конечно, одно дополнение и щедро разбросанные одиночные реплики изрядно проясняют обстоятельства жизни Курьера до тех пор, пока муравей не стукнул его по голове. Когда на твоих глазах ВЗОРВАЛСЯ атомным ударом твой дом, который ты изо всех сил восстанавливал из руин — такое перенести не то, что тяжело, а практически невозможно. И потому ГГ идет вперед, не оглядываясь. Он принимает решения в зависимости от своих собственных предпочтений, но ни коим образом не собирается останавливаться на месте. Только вперед, только оставить подальше груз уничтоженных мест. Да, никто не запрещает обзаводиться номерами в отелях, кучей барахла, которое придется там хранить (а, может, и не придется, следуя принципу «все, что не могу унести — есть лишнее»), но вот только дома как такового в игре нет. Нет ощущения сближения с чем-то. С одной стороны, это позволяет куда более материалистично взглядывать на вещи.
Когда-то давно Избранному и в голову не приходило пытаться присоединиться к Анклаву (а вдруг кто-то хотел?), потому что с собой он нес смерть всему живому. Сейчас Курьер может встать на любую сторону в разворачивающемся на наших глазах конфликте, хоть на сторону условно (весьма) хороших, хоть на сторону столь же условно плохих. Новая Калифорнийская Республика — условная демократия, а на деле диктатура богатых плантаторов и скотоводов, в чем мы могли убедиться по ходу игры. Ценности всяких там прав и свобод хоть и декларируются, но выполняются постольку-поскольку. Легион Цезаря — реальная авторитарная диктатура, целиком построенная вокруг идеи выживания в условиях перманентной войны со всем миром вокруг. Пожалуй, кто-нибудь ассоциативный или умный уже, может быть, даже догадался, что за события мы видим на своих глазах? Правильно, Рим и Цезарь, а между ними — чертов Рубикон. Если Рим не удержит Рубикон, то уже ничего не помешает закаленным в боях ветеранам Цезаря захватить всю НКР. Но если Легион не сможет его перейти и будет остановлен войсками республики, то армия перестанет существовать как единое целое. Возникнет какой-нибудь заговор, который убьет авторитарного лидера, а без него любая страна весьма быстро распадается или преобразуется в нечто совершенно другое.
Сорок лет назад на наших глазах цвела и пахла эпоха Возрождения. Сейчас, спустя 40 лет, она уже вовсю является цивилизацией, в том или ином варианте. НКР выпускает доллары и имеет возможность изготавливать новенькую чистенькую одежду, оружие, боеприпасы, форму, снаряжать и содержать множество однообразных военных батальонов, не одетые в обноски старых эпох. Сейчас перед нами уже эпоха колониальных захватов, где Республика выступает большим и белым мбвандой, а Легион — это племенная организация, существующая исключительно военным образом, что-то вроде союза ашанти или зулусов. Да, она сильна своими солдатами, боевым духом, а войска отморожены по самое небалуйся. Вот только Сэйди Шендс наступает ПО ВСЕМ направлениям и войска в Мохаве не составляют и трети ее военной мощи, в то время как племенное сообщество вынуждено воевать против них при напряжении всех сил. Да, сейчас внимание притянуто именно к ним. Сюда прилетит президент повыступать перед войсками. Здесь находится парочка славных и известных генералов, готовых к бою. Вот только у НКР есть и другие задачи в совершенно других регионах, потребности и прочее, а целые толпы народа стягиваются отдыхать в почти прифронтовой Нью-Вегас, оставляя там миллионы крышек и долларов. Некоторые даже приезжают открыть свое дело (черт, надо заглянуть к Кламат-Бобу!). Пустыня Мохаве представляет собой фронтир, «зеленку», нейтральную полосу между двумя противоборствующими сторонами. При этом здесь практически уже не найти руин, есть электричество, чистая вода, а счетчик Гейгера не так уж сильно и скрежетит (Или скрежечет? Скрежетает?!). Здесь можно из никого стать всем, на что и намекает нам игра, подняться из грязи в князи, заимев даже свое государство. Вопрос лишь в том, сколько оно просуществует и когда ты согласишься подчиниться. Мы находимся в Капской колонии до Великого трека. Нас уже захватили англичане, но еще полным полно возможностей для жизни, обогащения, славы, а за рекой Оранжевой пристально наблюдают за нами зулусы. И все прелестно. Вот только дома нет:(
Особенно ярко эта тоска проступает в Lonesome Road и Dead Money. Вы идете по дороге, никуда не сворачивая, сквозь пещеры, перевалы, разрушенные коробки зданий, а вам на уши то и дело давит гаденький голос, говорящий о том, что раньше здесь было процветающее сообщество, здесь жили и радовались люди, а ты, ТЫ, ТЫ!! все разрушил. Но даже в столь пронизанном ветрами месте Улисс смог остаться, найти свою Итаку, когда все остальные, включая и Курьера, бежали сломя голову. Особенно Курьера, что весьма постыдно. И идти, смотря по сторонам, весьма жутко. Страшно и стыдно. А Одиссею ничего. Он выживет, продолжая наблюдать за покинутым даже их создателем землями. Эх!
Не менее пронзительно повествование и Dead Money. Четыре истории одержимостей разворачиваются перед нами. Одержимость Кристин желанием убить отца Элайджу. Одержимость отца Элайджи технологиями Старого Мира и желанием очистить этот мир преобразованием по его глубоким философским выкладкам. Одержимость Дина Доминго откровенно бессмысленным желанием ограбить казино. Одержимость Пса/Бога шизофреническим расстройством, когда каждая личность пытается следовать своим потаенным желаниям. И жадность. Жадность. Всеобщая, сводящая с ума, пусть и не все желают именно денег. И трагическая история любви, в которой оба влюбленных умерли, оставив после себя смертельную ловушку, навеки зацикленные мольбы о прощении и юное тело, истлевшее до скелета и замершее на века в расслабленной от передозировки мед-Х позе. И макабрическое торжество, пляска смерти, когда четыре подопытных кролика пытаются изобразить праздник, чтобы проникнуть внутрь, каждый со своей целью.
Что ж, итог ясен. Выжившие в ужасе разбегаются отсюда. Почти все. Дин Домино отправился дальше стяжать себе все золото мира. Переродившийся мутант-Тень ушел в… в Тень. Курьер сбежал под грузом золота, шмотья и каких-то непонятных угрызений совести. Ушел, чтобы больше никогда не вернуться и оставить Кристин одну посреди города призраков. Одну в ее новом… доме. Столь же одну, какой оказалась и Вера в трагический день 23 октября 2077 года.
Парадоксально, но именно казино Сьерра-Мадре является единственной территорией дополнений, в которые Курьер не может вернуться. Каньон Зайон — пожалуйста. Разлом — возможно. Большая Гора — регулярно. Но именно казино Сьерра-Мадре является безвозвратной локацией. Может быть как раз именно потому, что Курьер мог там остаться? Элайджа заперт внутри и никогда не сможет выбраться. Дин и Тень ушли. К его услугам были все возможности Казино, включая чистую воду, еду, постель, симпатичную, пусть и со шрамами, девушку рядом, расположения которой он вполне мог добиться, судя по некоторым интонациям ее реплик (и «реплик» тоже). Безопасный, тихий дом, в котором вновь могла бы затеплиться жизнь под охраной голограмм. Сюда вновь можно было бы привести людей, которые, имея доступ к практически неисчерпаемым ресурсам «Сьерра-Мадре», создали бы не рай на земле, но весьма крепкое сообщество в безопасности высоких стен. Но нет, вместо этого Курьер сбегает. Уж не от самого ли себя? Может быть как раз именно в доме и есть суть дела? Ни Зайон, ни Разлом не являются теплым и приятным пристанищем для жизни ГГ. Большая Гора… В Умном Доме все напоминает о Мебиусе, жившем в нем когда-то. Это его Дом, в который нас только пустили погостить, да обрести, наконец, приборам смысл для существования. А Казино могло остаться его благодаря уникальной отмычке — голосу Веры. Но вместо этого Курьер сгребает барахло, заталкивает все в мешок поплотнее и бежит сломя голову назад, в Мохаве, где все чуждо, понятно и просто.
Перекати-поле во фронтире. Человек-без-имени, входящий в очередной городок. Что может быть более вестернутым или более фронтирным? Нью-Вегас для него не дом. Этот город сияющего неона и казино для всех (и для Курьера) является добычей, которую нужно успеть сорвать раньше, чем к нему протянутся загребущие лапки других членов банкета. Или же не рвать самому, а добиться вторых ролей серого кардинала за спиной у главного представителя какой-либо из действующих основных сил. Так или иначе, ничего родного здесь для Курьера нет.
Такое вот неожиданно-философское даже для самого автора погружение. Очевидно, есть все же что-то родное и теплое в радиоактивных пустошах, в трещании счетчика Гейгера и вкусной Нюка-Коле. Не зря же у нас так обожают в общем-то откровенно средненький S.T.A.L.K.E.R., не представляющий из себя ничего особенного, но зацепивший заживо большую часть постсовесткого пространства. Впрочем, у Fallout есть не только философское, но и эстетическое достоинство. Блюзы. Костюмы. Прически. Это привлекает внимание. Все же в моде 50-60-х годов было что-то невыразимо прелестное. Я говорю не о всяких там патлатых хиппарях, расширенных до матросского клеща штанах или костюмов самых вырвиглазных расцветов, а именно о такой неброской, но яркой строгости среднего класса, какую мы видели в том же «Назад в будущее». А уж умиротворяющая музыка, которая способна успокоить человека, даже находящегося на грани взрыва, безусловно является одним из самых важнейших достоинств игр. Тут, пожалуй, стоит все же поблагодарить дизайнеров «Беседки» за проявленный героизм и наличие хорошего вкуса. Получив игру с «видом сверху», они все же смогли перенести ее в 3D-пространство с исключительным улучшением видео-эстетизма.
Именно эта внешняя притягательность, в конечном счете, и принесла ей популярность, которая сейчас охватывает даже такое специфическое направление человеческой деятельности, как полигонные ролевые игры. Собственно, в 2019 году в славном городе Санкт-Петербурге состоится ПРИ «Fallout: Oregon«. Ее организаторы (как минимум двое из них точно!) являются большими фанатами этой вселенной, так что качественное приключение хорошего игрока ждет непременно. Правда, здесь никто не собирается спасать мир, здесь не будут бродить стада Избранных, а также желающих поприключаться банд алкоголиков-наемников. Всего лишь несколько дней из жизни пост-ядерных пустошей Орегона. Ну а уж как повернется история… зависит лишь от кривых лапок игроков. Так или иначе, а автор статьи, который сам едет игроком на нее, приглашает всех желающих составить ему компанию в этом приключении. Фермер? Рыбак? Лесоруб? Собиратель? Театрал? Ученый? Торговец? Каждому найдется чем заняться. Даже жиголо или проститутке. Или доктору.
Потому что война… Война никогда не меняется…
Автор: Александр Викторов
