— Есть ли связь между вашим Джокером и тем, что мы уже видели в графических романах, фильмах, анимации?
Хоакин Феникс: Отвечу коротко: нет. Я не читал «Убийственную шутку». Остальное тоже прошло мимо меня. Да и с точки зрения актерского мастерства мне куда интереснее показывать людям что-то новое, чем базироваться на устоявшихся образах.
Первое от чего я отталкивался, когда начинал думать о моем персонаже — блокнот с неудачными шутками. Я провел с ним несколько дней, пытался понять: какой человек скрывается за этими записями. Это стало скелетом.
— Тогда почему фильм называется «Джокер», а не условный «Городской сумасшедший»?
Тодд Филлипс: Я хотел сделать жанровое кино в формате кинокомикса. Сейчас это самый актуальный жанр, поэтому с ним интересно экспериментировать.
Почему я выбрал Джокера? У этого персонажа нет устоявшегося канона, предыстории. Это развязало мне и сценаристам руки, поэтому с основной задачей — сделать сумасшедшее кино о нарастающем безумии — мы вроде как справились.
Но я буду кривить душой, если скажу, что не подсматривал некоторые идеи. Это Хоакин может на месяц запереться в трейлере и безвылазно репетировать (смеется).
Самое очевидное заимствование — мечта Артура о карьере стэндап-комика. Однако, возможно вы удивитесь, наибольшее влияние на картину оказал фильм «Человек, который смеется» 1928 года.
— А как вы пришли с этой идеей к DC?
ТФ: Не могу раскрывать детали, но «Джокер» оказался очень сложным фильмом. Мне было очень важно рассказать собственную историю, которой не было ни в комиксах, ни в кино. И мне дали невероятную творческую свободу!
При этом производство было постоянно связано с кучей договоренностей, согласований. Долго обсуждался рейтинг R. Поэтому я надеюсь, что картину ждет успех. Тогда, возможно, студии будут давать больше денег и возможностей для таких экспериментов.
— Хоакин, а вы действительно запирались в трейлере и репетировали?
ХФ: Ну… мы много обсуждали с Тоддом моего персонажа, поэтому я не был одинок. Больше всего репетиций понадобилось для выработки смеха. Мне очень понравилась идея Тодда сделать смех частью болезни Артура, который вынужден носить с собой эту табличку с извинениями. Поэтому сам смех я решил сделать нездоровым. И на это ушло куча времени! Тодд помогал мне как мог: говорил какая нужна интонация, показывал видео про людей с синдромом Туретта.
Но больше всего мне помогло похудение. Знаете, когда живешь на триста калорий в день несколько месяцев — начинаешь сходить с ума. Я серьезно. Резкий сброс веса влияет на психику.
— То есть похудение было самым сложным в процессе подготовки?
ХФ: Конечно! Я сбросил двадцать четыре килограмма.
— А почему это было для вас так важно?
ХФ: Худоба Артура, его физическая немощность контрастируют с привычным образом персонажа. Мне это показалось интересным. Повторюсь, я не хочу быть лучшим Джокером — я хочу быть другим.
— И у вас это получилось! Мистер Филлипс, вы обмолвились о влиянии на «Джокера» экранизации романа Гюго. Но очевидно, что режиссер Скорсезе…
ТФ: Можете не продолжать! (Смеется). Да, «Таксист» оказал огромное влияние на меня и мое творчество! Этот фильм входит в число моих любимых. Но я хотел передать настроение всех значимых фильмов 70-х: «Злые улицы», «Серпико», «Король комедии».
Источников вдохновения было очень много. Даже мюзиклы — мы пересмотрели кучу музыкального кино, чтобы создать пластику Хоакина в той сцене танца на лестнице.
— Мне показалось, что своей картиной, особенно ее финалом, вы ставите диагноз обществу. Скажите — действительно все так ужасно?
ТФ: Люди сходят с ума уже много лет, для кого-то это секрет? Но я не согласен с тем, что ставлю диагноз. Я лишь показываю реальность. И так вышло, что быть нормальным сегодня — признак безумия.
В этом и состоит ключевое отличие моего Джокера. Он не хочет видеть мир в огне. Просто поиск себя завел его на путь хаоса, а окружающие его в этом поддержали.
ХФ: Для меня это фильм о том, насколько сильно можно загнать человека в угол, чтобы тому было просто нечего терять. И вот эта потеря всех моральных устоев и страхов может привести к тому, что даже самый жалкий из нас может превратиться в могущественное чудовище.
Источник
