Разбирать актерскую игру, постановку кадра я не буду. Оставим это другим кинообзорщикам. Здесь — исключительно попытка влезть в голову самому известному кинозлодею вселенной DC, воплощенному Хоакином Фениксом в 2019 году.
PS. Не претендую на истину в последней инстанции. Как говорится, я диванный психолог, я так вижу.
!!! Спойлеры !!! Их есть у меня !!!
Первый взгляд
Каким предстает перед нами в первой половине фильма Артур Флек?
Мы видим глубоко несчастного, неуверенного в себе персонажа, насильно растягивающего губы в счастливой улыбке. Он инфантилен, пуглив, не способен постоять за себя. Его движения до комичного нелепы. Он выкуривает одну сигарету за другой. В моменты сильного стресса проявляется непроизвольный тремор конечностей. И смех. Ох, этот смех. Вернусь к этой теме чуть позже.
Из разговора с соцработником, мы узнаем, что он уже был не единожды клиентом психиатрической клиники. Он жалуется на плохое самочувствие, “негативные мысли». Он предстает перед нами в состоянии тяжелой, клинической депрессии, его суицидальные наклонности очевидны даже неспециалисту. Он жаждет помощи, буквально кричит в просьбе о ней работнику социальной службы, но, кроме рецепта на лекарства, не получает адекватной ответной реакции.
Когда мы сталкиваемся с депрессией, фрустрацией? Если говорить в целом, то это состояние, когда наши ожидания не совпадают с реальной картиной мира. Какие же ожидания Артура Флека оказались нереализованными? Давайте разбираться.
Окружение
Первые минуты фильма красноречиво описывают всю жизнь Артура — будучи человеком, по своей натуре добрым и беззлобным, он искренне пытается веселить и дарить радость людям, а в ответ получает лишь озлобленность и жестокость.
Артур работает аниматором в образе веселого клоуна в маленьком развлекательном агентстве. Любопытно, что клоун, в одном из своих значений, не только артист жанра клоунады, но и “посмешище” — объект издевательств и унижений. Таковым и является будущий принц преступного мира.
На работе коллеги не питают к нему особого уважения — его боятся, считают странным. Начальник абсолютно не терпим к нему. Когда один из сослуживцев дает Артуру пистолет (настоящее «чеховское ружье») возникает закономерный вопрос об искренности его намерений — пытался ли он искренне помочь Артуру или хотел подвести неугодного коллективу коллегу под тюремный срок, давая смертельное оружие с настоящими, боевыми патронами человеку с ярко выраженными девиациями?
Единственный человек, который тепло относится к Артуру Флеку — его низкорослый коллега, тоже заметно отличающийся от других, и также подвергающийся издевательствам ввиду своей особенности. Но и они не близки и почти друг с другом не общаются.
Любопытно, что дети — фактически единственные персонажи в фильме, что не выказывают агрессию по отношению к вечно смеющемуся чудаку, они не вешают ярлыков и открыто воспринимают мир, тем самым раскрепощая Артура, позволяя выражать себя и без страха демонстрировать эмоции, показывать им выступления.
Во время работы и после нее он сталкивается с агрессией и неприятием и от людей и вовсе незнакомых — случайных прохожих, попутчиков в метро, маргинальных подростков. После работы — направляется домой, в общество нездоровой пожилой матери.
Итак, изо дня в день находясь в агрессивной для себя среде, он проживает свою жизнь. Общество отвергает его, ведь люди стараются избегать людей странных, так на них непохожих. “Худшее свойство психического заболевания состоит в том, что люди ожидают, что вы будете вести себя так, будто у вас его нет” — пишет он в своем дневнике.
Но Артур не сдается — регулярно посещает соцработника, принимает лекарства, ведет вышеупомянутый дневник. Он пытается бороться со своими чертями, не хочет отличаться от других, страстно жаждет любви и признания. За неимением настоящих сгодятся и эфемерные.
А потому моментально эмоционально привязывается к соседке, учтиво вежливо, но искренне улыбнувшейся ему в лифте. Ведь она единственная, кто «заметил» его, проявил крупицу тепла, без осуждения и издевок.
Как мы видим, пусть негативную, но все же реакцию, Артур регулярно от общества получает. О чем же говорит Артур, впоследствии не единожды крича о том, что его никто не замечает?
Детство
Корни проблем всегда идут из детства. Детство героя открывается и для нас, и для Артура одновременно — через медицинские заметки Аркхэма о его матери.
Из записей-воспоминаний мы узнаем трагическую историю маленького Артура Флека.
Он растет в обществе психически нездоровой матери и (во всяком случае, какое-то время) ее сожителя-садиста. Регулярно подвергается сильнейшим побоям и унижениям со стороны последнего и полнейшему равнодушию, молчаливому согласию на происходящее со стороны матери.
Он растет, становясь жертвой, которая не в состоянии дать отпор своим обидчикам. Он не может вырваться из персонального ада, не способен даже выразить искренние чувства по поводу происходящего, поэтому выученную беспомощность в дальнейшем протаскивает с собой через года. Интересен тот факт, что в дальнейшем Артур вытесняет болезненные воспоминания о детстве из своей психики, не возвращаясь к ним, но вновь поднимая их из закоулков памяти только при прочтении анамнеза Пенни.
Десятилетия спустя, безразличие Пенни к сыну не исчезает. У них все также нет доверительных и теплых взаимоотношений, пусть Артур и пытается их выстроить. Она предпочитает не замечать очевидных проблем Артура, единственный фокус ее внимания — собственные письма бывшему работодателю. Когда Артур делится своей радостью о том, что у него было свидание, но она игнорирует это, когда он говорит о своей главной мечте — стать комиком, она нежно топчет ее, взращивая в нем семя сомнения. “С чего ты взял, что у тебя получится?” — интересуется она невинным голосом.
Она отказывается принимать реальность. “Он никогда не плакал, он всегда был веселым и радостным мальчиком” — говорит она о своем забитом, побитом отчимом затравленном ребенке, когда ее спрашивают, почему Артура обнаружили избитым и прикованным к радиатору. “Моя радость” — называет она своего всегда мрачного сына. И пусть вид “божьего одуванчика” вас не обманывает — Пенни Флек продолжает оставаться латентным садистом.
Первую половину фильма мать Джокера мы воспринимаем через призму восприятия к ней Артура — она больная пожилая женщина, о которой он должен заботиться, которую не должен расстраивать. Он практически кормит ее с ложечки, купает в ванной, носит на руках, а потому у нас складывается полнейшее впечатление, что Пенни — парализована ниже пояса. Но в сцене с танцем мы видим, что это совсем не так — передвигаться самостоятельно она в состоянии, да и не такая уж она и пожилая (если допустить, что Артуру на момент повествования чуть больше 30 лет, то ей не должно быть больше 65-ти). Почему же человек, способный ухаживать за собой, позволяет своему сыну полностью обслуживать себя и свои потребности?
На то, приемный ли ребенок Артур или родной сын Пенни Флека и Томаса Уэйна, прямого ответа в фильме нет, в пользу обеих версий есть аргументы. А потому имеет ли заболевание Артура органическую природу — и является результатом травмы головного мозга, генетически передалось от душевнобольной матери или стало плачевным итогом детской психотравмы (а может это и вовсе совокупность всех факторов) — тоже вопрос открытый.
Фантазии и главная мечта
Так или иначе, будучи не в состоянии пробиться через железный занавес отчуждения своей матери, лишаясь тем самым поддержки самого родного человека, не имея четкого примера отцовской фигуры, примера для подражания, Артур вынужден нырять в мир своих фантазий, воплощая в них идеальную картину мира, восполняя свои нереализованные в реальности желания.
Смотреть фантазию будущего Джокера об его выступлении на любимом телешоу почти физически больно — настолько отчетлива передана неудовлетворенная потребность внутреннего ребенка Артура в любви и признании от отцовской фигуры в лице ведущего.
Другая его фантазия в виде соседки олицетворяет его потребность в поддержке, одновременно отражая потаенные мысли о правильности собственных действий, становясь живым воплощением самооправдания. Любопытен тот факт, что объектом вожделения, главным источником заботы становится так непохожая на белокурую мать темнокожая девушка (не расизм, а констатация факта!).
Даже его выбранная профессия комедианта — не стремление смешить. Смех по своей сути представляет глубокую позитивную эмоцию, эмоцию одобрения. Когда мы смеемся над шутками других, мы одновременно демонстрируем им нашу симпатию, формируем привязанность. Через смех и шутки Артур пытается генерировать положительные эмоции, которых у него нет.
Не имея примера любящего его человека, демонстрирующего ему симпатию, Артур пытается понять как ее получить, выработать алгоритм, следуя которому можно нравится людям. Он искренне пытается понять, что считается смешным, а что нет, записывая шутки и комментарии к ним с реакцией общества в личный дневник переживаний (что показательно). Он посещает стенд-апы начинающих талантов, наблюдая за реакцией окружающих и стараясь подражать им, максимально от них не отличаться, ведь его собственное чувство юмора совсем не такое, как у остальных.
Не смотря на тяжелое детство Артура, его подавляемый гнев и агрессию на окружающую его несправедливость, в его фантазиях нет места насилию и мести — только бесконечная, безусловная любовь и принятие, которой у него всю жизнь не было.
Человек, который смеется
Положительная по своей сути эмоция в исполнении Артура предстает как глубоко отрицательная, болезненная, удушающая и приносящая боль.
Он рос в атмосфере абсолютной нелюбви, неприятия, а меж тем безразличия со стороны самого близкого и родного человека, и не зная как добиться этих чувств, выполнял то, что ожидает от него мать. «Ты всегда должен улыбаться» — еще в детстве уясняет будущий преступный принц Готэма, в надежде, что таким образом сможет добиться ее симпатии. Он научается скрывать настоящие эмоции, подавляя себя, пряча подлинное “я” под улыбающейся маской.
Неуместный смех проявляется в моменты глубочайшего стресса, в моменты чрезмерной тревоги, в момент переживания сильнейших чувств. Это замаскированное проявление подлинных эмоций и чувств Артура — его гнев, стыд, эмоции, даже печаль, которые он активно подавляет.
Вспомните сцену после избиения Артура подростками в начале фильма. Его отчитывает босс, на что он демонстрирует нетипичное для несправедливых обвинений поведение — вместо закономерной эмоции гнева, он улыбается (довольно кринжово). И только когда его никто не видит, дает выход настоящей эмоции.
Сокрытие истинных порывов, чрезмерный контроль “Оно”, жизнь под маской приводит к потере ощущения собственного “я”. “Я не уверен, что существую” — говорит Артур, так как он настоящий, его истинные чувства и порывы не выражаются вовне.
Люди, сомневающиеся в собственном существовании, как правило, стараются вырваться из этого состояния всеми возможными путями, до того оно мучительно. Простейший пусть — проявить агрессию, внешнюю или внутреннюю. Наконец проявить эмоции. Внутренний запрет «родителя» направления агрессии на окружающих толкает направлять ее на самого себя — отсюда депрессивные и суицидальные порывы Артура.
Примечателен момент, что после выпуска внутреннего зверя наружу, при полном прекращении попыток контролировать себя — патологический, мучающий Артура всю картину, смех, больше не проявляется.
Первое убийство или трансформация
В Артуре Флеке копится огромная невыраженная агрессия на окружающую его несправедливость, но он не в состоянии выплеснуть ее наружу, постоянно сдерживая себя. Но наполнять сосуд бесконечно невозможно, последняя капля выплеснет все содержимое наружу, без остатка — сработает «эффект пружины», и человек либо окончательно сломается или даст ответ пропорциональный силе давления.
Такой последней каплей для Артура становится нападение на него в метро. Как известно, нет опасней зверя, чем зверь, забитый в угол. Особенно, если у него есть оружие. И, наконец, он находит в себе силы дать отпор, впервые вымещая накопленную злость на живых людях. Это убийство — закономерный итог бунта загнанного человека.
Конечно, мы можем сослаться на необходимую самооборону, но так ли это? С убийством первых двух работников компании Уэйна поспорить сложно, но убивать третьего Артур направляется уже осознанно и целенаправленно, выпуская в пытающегося убежать человека много больше пуль, чем то было нужно для защиты.
Реакция человека после совершенного им убийства обычно очень красноречива, через нее мы понимаем истинное отношение убийцы к произошедшему. Первая реакция Артура Флека — убежать, скрыться от произошедшего, страх быть пойманным на месте преступления. Он не испытывает сожаление, грусть ни сразу после деяния, ни после. Он не страдает ни чувством вины, ни достоевской боязнью преследования.
Символично, что свое первое преступление он совершает под маской, что помогает ему абстрагироваться от происходящего, закрыть себя настоящего и без опаски примерить на себя образ “другого Артура”.
Сцена в туалете очень выразительна, его движения в танце легки и медленны, лишенные всякого напряжения. Он впервые обретает желанное спокойствие, демонстрирует абсолютное умиротворение, получает долгожданное освобождение от сковывающих его рамок. Убийство стало настоящей разрядкой для Артура, после которой он получил подлинное удовлетворение и глубокую уверенность в себе (а возможно и настоящее возбуждение) — именно после первого убийства он решительно направляется к девушке по соседству, на что не осмеливался раньше. Именно первое убийство становится отправной точкой необратимой трансформации Артура Флека в Джокера.
Жизнь начинает играть новыми красками, его отношения с девушкой развиваются, он начинает искренне улыбаться. Только после убийства он решает попробовать себя в любимом амплуа.
Дерзкое преступление в метро неизбежно привлекает внимание общественности, но его причины неверно трактуются обществом, находя живой отклик в сердцах масс. Оно и последующее неаккуратное высказывание кандидата в мэры Готэма Томаса Уэйна становятся поводом для митингов и уличных беспорядков, давая выход накопленной агрессии и недовольству жителей (ничего не напоминает?). Артур, доселе уверенный, что его никто не замечает, видит бурный ответ своему действию, и, пусть пока и анонимно, но обращает на себя желанное внимание людей.
Политика
Здесь стоит сказать пару слов о политике. Конечно, картина не единожды затрагивает политическую тематику, но фильм совсем не о ней.
Готэм всегда представал местом мрачным и бесперспективным, с огромным количеством экономических и общественных проблем: от сильнейшего социального расслоения до высочайшего уровня криминала (наряду с никудышной работой полиции). Соответственно, без накопленного людского недовольства на все это, настоящие народные волнения представить проблематично. Любому восстанию нужны стоящие причины, а поводы (как убийство трех работников “высшего” класса), как известно, найдутся.
Сам же Артур всегда был далек от политики, о чем он прямо упоминает несколько раз за картину. Когда изо дня в день живешь в личной трагедии становится не до политических притязаний. Вспомним сцену с выбрасыванием маски клоуна — символа народных беспорядков — в мусорное ведро, после того, как она перестала быть нужна для маскировки. Он присоединяется к митингующим лишь потому, что его привлекает выплеск эмоций, который демонстрирует толпа, и который, соответственно, можно проявить самостоятельно. В толпе понижается чувство ответственности за себя и за свои действия, появляется ощущение безграничной собственной силы. Добавим сюда и пьянящее чувство власти от того, что ты, сам того не ожидая, стал мощным стимулом для происходящего. В конце концов, толпа, а особенно толпа разъяренная, порождает хаос и неразбериху, которую жаждет душа Артура, так уставшая жить правильно.
Политика здесь предстает лишь инструментарием, благодаря которому произошло становление Джокера как такового, ведь что за лидер без приспешников? Джокер, так остро нуждавшийся в любви и признании, просто находит благодатную публику, своих безликих “единомышленников”. Ему все равно, кто будет ему рукоплескать, лишь бы таковые имелись. А потому, сам того не желая, он становится символом борьбы с несправедливостью (как, в свою очередь, и Бэтмен).
Последующие убийства, перерождение
Однажды решив свои проблемы с помощью убийства другого, остановиться самостоятельно уже невозможно. Восприятие окончательно деформируется, и другого выхода кроме как последующих убийств больше не находит.
Особенно, если твой фэнтезийный идеальный мир начинает давать трещину. А причины на то на Артура начинают сыпаться как из рога изобилия.
Благодаря матери он узнает правду (?) о своем происхождении и обрастает новой фантазией о богатом и влиятельном отце. Стремясь убедиться в истинности этой фантазии, он проходит путь от особняка Уэйна до психиатрической лечебницы Аркхэм. И каждая цель на этом пути обухом ударяет по, и без того нездоровой, психике Артура.
Мать попадает в больницу, на пятки Артуру наступает следствие по происшествию в метро, из-за сокращения штата им больше не может заниматься соцслужба (а это и лишение его лекарств). Его главная фантазия о том, что выступление в стенд-ап клубе прошло успешно, разбивается о суровые реалии (интересно, что факт того, что выступление оказывается провальным, он вытесняет из памяти, как и травмирующие воспоминания из детства). Он высмеян кумиром, в котором видел отца, разочарован в собственной мечте, в себе самом. И одновременно, обозлен.
Он страстно ищет встречи с отцом, в слепой, детской надежде на желанную любовь и “теплые объятия”, но получает лишь пренебрежение и отказ от Артура со стороны последнего. Ему открывается предательство матери. Его и без того шаткий мир фантазий под угрозой окончательного разрушения. Мысли о самоубийстве становятся навязчивыми (вспомним репетицию собственной смерти на любимом телешоу).
Что окончательно разрушило ментальное здоровье Артура? Сложно сказать определенно. Это целая совокупность причин, уходящих еще в глубокое детство. Это набор поводов уже во взрослой жизни, т.е. спусковых крючков было предостаточно. В любом случае, “альтер эго” Артура постепенно вытеснило его самого, рождая безумного психопата, которого мы знаем под именем “Джокер”, намеренного отказавшегося от первоначальной своей чистой идеи созидания в пользу разрушения.
Он уничтожает все, что имело для него определенную ценность, все, что он любил, но от чего не получал любовь в ответ. Он уничтожает все, что сохраняло в нем капли человечности, на корню отрубает все мосты привязанности. Он уничтожает все, что держало его воздушный замок на плаву. Ряд убийств, последовавших после окончательного срыва Артура, не случаен. Это символические убийства своих фантазий — фантазия о любящей матери, о любящей его женщине в виде соседки (в фильме это прямо не показано, но осмелюсь предположить, что именно так и произошло), о принимающем отце-покровителе в лице кумира. Последнее убийство, помимо всего, это убийство мечты, отказ от идеи того, кем он всю жизнь хотел стать, акт латентной аутоагрессии. Все это — отказ от розовых очков, принятие мира вокруг себя таким, какой он есть, нелюбящим, агрессивным. Это принятие себя, своей разрушающей стороны, без уступок и попыток понравиться. Любопытно, что именно тогда, когда Артур прекращает предпринимать попытки нравиться, отпускает эту навязчивую идею, ему по-настоящему удается завоевать симпатию общества.
Лестница как символ выпуска внутреннего зверя и принятия себя
Многие отмечали лестницу, неоднократно повторяющуюся по мере повествования. В начале картины Артур Флек тяжело ступает вверх по ней, практически пригибаясь к земле, груженный невидимой ношей. Это груз его психологических проблем, подробно описываемых ранее.
В конце Джокер уже быстро и легко сбегает по ней, одновременно танцуя. Он больше не сдерживает себя, давая себе разрешение на проявление эмоций и желаний. Это отказ от контроля “Оно”, выпуск его наружу, отказ от идеи “хорошего мальчика”, отпускание мучающих его чертей на свободу. Возможно потому, что мы сами мечтаем о подобной легкости, на нас так завораживающе действует эта, уже ставшей меметичной, сцена.
(Вопрос на засыпку любителям библейских отсылок — если это лестница Иакова, то почему в рай он поднимается с такой тяжелой ношей?)
Декларация о намерениях
На телешоу перед финальным убийством Артур/Джокер впервые открыто говорит о своих чувствах, говорит о том, что устал терпеть происходящее с ним. “Мне больше нечего терять, меня ничего не страшит” — говорит он на шоу, ведь он своими руками загубил все на корню. А самый опасный преступник, как известно, как раз такой, тот, кого не подкупить и не запугать. Он заметно изменился внешне (и речь совсем не о гриме) и демонстрирует уверенность, и даже признаки нарциссизма, но внутренний ребенок все также рвется наружу.
Он публично берет на себя ответственность за совершенное им нашумевшее убийство. Неужели его гложет невыносимое чувство вины? Совсем нет. “Они были отвратительны” — презрительно выплевывает он и искренне не понимает, почему люди скорбят и жалеют таких мерзких людей, каковыми были убитые сотрудники компании Уэйна, а не таких, как он. Этим заявлением он фактически говорит о том, что произошедшее в метро не случайность, а начало. “В Готэме стало тремя ублюдками меньше, остался миллион”. Демонстративным, импульсивным убийством Мюррэя он окончательно объявляет крестовый поход людям, не способным проявлять эмпатию, любовь и сострадание.
Трагедия Фениксовского Джокера в том, что, несмотря на явные психиатрические нарушения, у него были все предпосылки для того, чтобы остаться нормальным (с определенными оговорками), принимаемым в обществе человеком. Люди, проявившие участие, доброту к нему, существенно бы облегчили его состояние, ведь первоначальной тяги к разрушению у Артура не было. При всей его мрачности и жестокости, это фильм о любви. О любви и понимании, которые следовало бы давать чаще, чем мы привыкли.
“Что будет, если соединить психически больного одиночку с обществом, которое игнорирует его и обращается с ним как с мусором? Ты получишь то, что заслужил.”
