Darude: Сколько себя помню, люблю электронную музыку. И как только появился компьютер, начал играться со звуками в программах, которые можно было достать бесплатно. В них я пытался повторить свои любимые треки, которые слышал в клубе. А слушал я тогда: Scooter, Antiloop, Prodigy, Faithless, Westbam, KLF, Pet Shop Boys и многих-многих других. Плюс я был под большим впечатлением от голландского и немецкого транса, который тогда звучал во многих заведениях.
Как раз в то время проб и ошибок с компьютером я и создал ту самую мелодию «Сандсторма», которую потом обработал дисторшном. Страшно ущербный 8-битный звучок невероятно преобразился, когда прошел через пару-тройку фильтров.
И этот звучок мне запал в душу, потому что в ‘97–99 годах я ничего подобного в клубах не слышал. Воодушевленный, я где-то за день записал сырой концепт трека, и в течение недели еще его дорабатывал. Потом закинул на компакт и начал раздавать знакомым диджеям. Да, мне очень хотелось, чтобы они завели мой трек, а я бы тайком посмотрел на реакцию толпы. Но то, что музыка обладает взрывным потенциалом, как это было с «Сандстормом», — нет, такого я себе не представлял.
У меня не было музыкального образования. Его заменило копание в компьютере, музыкальных программах и синтезаторах. Я много читал о том, как создавать музыку: читал книги, журналы, сайты и форумы. (И сейчас читаю, кстати.) Постепенно я начал понимать аранжировку: как трек должен начинаться, где вступает бас, где дроп и т. д. Но при этом я не думал ничего выпускать. В те времена у меня не было никаких идей по развитию трека и я обычно шел по наитию — туда, куда приведет музыка — и это давало огромный простор для экспериментов.
В какой-то момент я начал рассылать свои демки диджеям и финским лейблам. Однажды я был на выступлении Яакко Салаваары — они играл в родном для нас городе Турку. В клубе я передал ему (уже в третий раз!) диски с демками, среди которых был «Сандсторм», бывший тогда еще сырым и безымянным треком. Через неделю Яакко позвонил и поинтересовался, не хочу ли я с ним поработать в паре. Он подписал меня на свой лейбл 16 Inch Records. Я был там пока что единственным артистом и так начались наши взаимоотношения, которые поначалу напоминали мне союз ученика и учителя, а потом выросли в большую и хорошую дружбу; а еще, конечно же, в деловые и партнерские отношения.
Почему трек называется Sandstorm? Не самая интересная история: мы взяли лист бумаги и начали выписывать имена, которые нам показались подходяще крутыми. А потом мы посмотрели на синтезатор Roland JP-8080, где один из пресетов назывался Sandstorm. У первой версии вообще было другое имя — кажется, Back in a time. Я ее никому не показывал (смеется) — там я пел и хрипел.
Из финского танцчарта Sandstorm не вылезал пять месяцев. Не могу даже сказать, сколько с ним было продано копий. В первый год разошлось около двух миллионов экземпляров. А в июне 2000 года трек подписали в Британии и он взлетел на третье место в тамошнем хит-параде. Думаю, тогда с ним больше всего было и продано винила — в районе четырех миллионов штук или даже больше. Тогда меня уже было трудно назвать никому неизвестным музыкантом, который пишет треки в своей спальне. Все стремительно поменялось: моя студенческая жизнь с работой в «ЭпплСторе» на полставки вдруг закончилась. Но и тогда мне было не на что жаловаться!
По структуре это больше трек Яакко Саловаары, чем мой. И хотя мы записывали трек вместе — все-таки это он гений по аранжировкам. Голос принадлежит Руммю Наньи. Я знал его по делам в Финляндии, он зашел ненадолго в музыкальный бизнес. У меня и Яакко была идея насчет мелодии со словами и мы позвали Руммю — кажется, он и текст с собой принес. Мы записали с ним пару дублей и они очень хорошо легли на тогда еще инструментальный трек. Здесь та же ритм-секция, что и во всем альбоме. Те же арпеджиаторы и весь остальной стафф. Бочка взята из 909-го Роланда — с ним особенно интересно было работать, потому что до этого я пользовал драм-машины только в цифре.
Я был в студии у Яакко и играл с арпеджио, но дальше ничего не шло. Попросил помощи у Саловаары и вскоре мы начали играть с ритмом, семплами — словом, все как было при создании «Сандсторма». Так и сложился трек. Когда мы записывали Feel the beat, «Сандсторм» только вышел и еще не был широко известен за границей, а мы продолжали его настрой. Когда же выпустили синглом Feel the beat, то получили массу критики в духе «Вы, ребят, клепаете одну и ту же песню». Да, я понимаю их претензии, но в то же время в студии были те же инструменты, а главное — та же атмосфера, что и при создании «Сандсторма».
Его мы записывали намного позже остальных и здесь уже задействованы совсем другие ударные — не как во всем альбоме. Изначально трек был инструментальным, но впоследствии для сингла мы добавили голос Таммю Марии и назвали трек Out of control (Back for more). Как оказалось, это был хороший шаг, поднявший нам продажи. Мы волновались, что трек получается попсовым, но зря, кстати, — это наоборот сыграло нам на руку. Меня очень часто его просили сыграть на выступлениях.
Помимо мелодии, спокойного ритма, арпеджио и фортепианной партии, которую мы добавили значительно позже, мне еще нравится в этом треке голос — а точнее, как мы накрутили. Потому что фрагмент был быстрым, а трек медленным. Но у семплера Ensoniq ASR-10 была такая фича, которая позволяла пройтись буквально по каждой миллисекунде загруженного фрагмента да еще и с разной скоростью. Я не знал, что такое возможно и был в абсолютном ауте, когда Яакко мне это показал. На то время только Ensoniq умел такое делать.
Был записан в маленькой домашней студии еще в ’99 году, до того, как мы издали Sandstorm. Я начал где-то в полдень, а около полуночи трек был готов. Тогда же я его закинул на диск и отдал на пробу в клуб знакомому диджею. Для альбома мы уже переделали трек так же, как и в свое время переписали Sandstorm. Яакко взял на себя гитарную партию, мелодию и развил из нее новую тему. Единственное, о чем я страшно жалею — так это что мы не выпустили тогда чиллаутную версию трека. Все, что у меня осталось — это копия ужасного качества, а оригинальный файл проекта не сохранился.
Тоже в начале был моим треком. Ну как, наполовину — там было много кислотных звучков, которые я записал еще дома на «Ребёрте». Потом уже в студии мы частично переиначили эту партию, взяв 303-й звучок с Роланда JP-8080 и вдобавок засемплировав кислотную тему с моего проекта. Мне еще очень нравится брейкбитовая часть — Яакко в свое время записывал очень много таких вещей и вдвойне приятно, что его мастерство отразилось в моем треке. Там еще был гудок с поезда — вот это ву-ву, который мы взяли с синта JV-1080. Смешной пресет, на самом деле, но именно он заряжает людей улыбками.
Яакко много диджеил в те времена и пристально следил за трендами крупных городов. Быстрый, драйвовый, в чем-то прогрессив и трайбл — это и есть ударные из Нью-Йорка. Сейчас этот трек приходится занижать со 142 до 134 ударов в минуту, потому что он сейчас сильно отличается по скорости и стилю моих нынешних сэтов.
Мой друг Тони Ляхде рэпует здесь. У него была команда Mindmachine и это один из треков, которые мы записали вместе. Изначально он был по скорости в 134 ударов и не таким жестким. Ритм здесь — точно такой же, как и в предыдущем треке. Они как брат и сестра, разделены для разных композиций. Drums of New York потяжелее, The flow — чуть мелодичней и с гулким басом. Интересно слушать: один трек заканчивается и начинается другой, но с тем же раскладом и теми же элементами. Может быть, мы не сильно в них вкладывались, но мне нравится как все получилось.
Ремикс Яакко получился другим, чуть спокойней; без бури и натиска. Он хотел немного отойти от привычной мелодии «Сандсторма» и в этом отличие между моей и его версией. У трека осталась та же тональность, что и у оригинала. Яакко переделал секвенцию и, не знаю, заметил ли он тогда, но возрастание арпеджио походит на Children Роберта Майлза. Не то, чтобы один в один — просто очень похоже. Не думаю, что Яакко это сделал намеренно — он не из тех, кто кому-то подражает. Но если слегка замедлить Children, то получатся очень похожие треки.
Эту версия я завожу в своих сетах чаще всего. В начале, когда мы только раскручивали сингл и альбом, я включал оригинал. Но по мере того, как я начал от него уставать — переключился на этот ремикс; ведь классно качает. Очень нравится здешний бас — он очень характерен для музыки Яако Саловаары того времени. Нам надо было выпускать Feel the beat в качестве сингла и он, с настроем «Гуляй душа, идите нахер!», записал мрачный и бомбический ремикс.
Знаете, интересно сейчас говорить про первый альбом, где, в силу моей неопытности и юности, не так уж много треков с глубоким смыслом или продуманной концепцией. У нас просто получалась музыка и мы не мешали ее развитию. Тем не менее, это очень важный для меня альбом: в нем первый трек, который я подписал, и это первый проект, над которым у меня посчастливилось поработать.
Благодаря музыке я познакомился с будущей женой, мы растим прекрасного сына, живем в теплом доме и в хорошем местечке. Много замечательного произошло с момента выхода «Сандсторма». Например, когда на одном из сочельников я выступал в Хельсинки, в столице Финляндии, перед толпой в 80 000 человек. Или когда мы праздновали столетие независимости Финляндии в 2017 году. Или мой первый лайв на Ибице в июле 2000 года.
Не могу сказать, что я очень строго выверяю каждый трек или придумываю его от начала до конца. В многом, это дело случая. Можно вдохновиться от звучания какого-то синта или от трека другого музыканта, потом ты что-то наигрываешь, а потому вокруг этой темы начинает все выстраиваться само. Я только стараюсь, чтобы все звучало едино и органично.