Два фильма на схожую проблематику, которые подходят к ее разрешению с разных сторон и с противоположным настроением. Один из них был номинантом на главный «Оскар» в 2021, второй, вероятно, будет таким в 2022.
«Звук металла» технически безупречно разделяет миры звуков и тишины, показывая переход от одного к другому
Барабанщик локальной металл-группы Рубен (Риз Ахмед, «Изгой-один», «Стрингер», «Веном») теряет слух. Он перестал употреблять наркотики с тех пор, как влюбился в девушку-солистку Лу (Оливия Кук, «Первому игроку приготовиться», «Я, Эрл и умирающая девочка»). Они создали группу и теперь перемещаются в трейлере по США от одного маленького клуба к другому, зарабатывая на небольших концертах и мечтая об альбоме. Потеряв слух, Рубен оказывается в общине среди других глухих. А Лу едет жить к нелюбимому отцу.
Это завязка дебютной режиссерской работы Дариуса Мардера — соавтора сценария «Места под соснами» (2012), у которого «Звук металла» (2019) будто наследует меланхолию, неспешный темп повествования и обилие немых сцен. Последнее в «Звуке металла», естественно, обусловлено темой и героями, хотя и в диалогах посредством жестового языка немало пауз.
«Звук металла» был фаворитом и взял «Оскар» за лучший звук – объединённая в 2020 году номинация «лучший монтаж звука» и «лучшее сведение звука», отчего и победителей у нее целая команда: Николя Беккер, Хайме Бакшт, Мишель Кутоленк, Карлос Кортез, Филлип Блад (и это только те, кто был представлен на «Оскаре», Николя Беккер в своей речи перечислил еще с десяток имен, причастных к работе со звуком в фильме)
Всего у «Звука металла» 6 номинаций на «Оскар» (включая лучший фильм, сценарий, главная мужская роль (Риз Ахмед), и мужская роль второго плана (Пол Рэйси за наставника главного героя) и 2 победы (помимо звука, еще и за лучший монтаж). А еще звуковая награда Cinema Audio Society в категории художественный фильм.
Я хотел использовать перспективу, которую никогда раньше не встречал. Когда мы говорим о точке зрения в кино, то в первую очередь думаем о визуальной стороне, а не о звуке. Лишь некоторые фильмы создают перспективу с помощью звука, но обычно это короткие фрагменты, которые часто не связаны с изображением
Дариус Мардер
режиссер «Звука металла»
Дариус Мардер в рамках «Звука металла» создает два мира: слышащий и глухой. Инструментом их конструирования становится монтаж звука, благодаря которому между мирами проводится граница. Фильм балансирует между ними, погружаясь то, в территорию звуков, то в пространство тишины. Особенно характерны резкие переходы между ними, когда сменяется фокус повествования. Разграничению двух миров способствует и работа с пространством: городской открытой территории звука противопоставляется изолированный в сельской местности замкнутый приют для глухих.
«Звук металла», конечно, ориентирован в первую очередь на слышащую аудиторию. Поэтому и сюжетная арка протагониста выстроена таким образом, что зритель вместе с ним переходит в мир глухих и, естественным образом, теряется там. В поиске контакта между слышащим и глухим миром и заключена основная интрига «Звука металла». Ее разрешение сводится не к бытовым ситуациям (изучение жестового языка, письменная речь, использование голосовых помощников, вживление слуховых имплантатов), а принятию того, что у тебя есть и особенно того, чего нет (слуха, профессии музыканта, любимой девушки).
Рубен воспринимает приюту для глухих как терапию, а свою потерю слуха считает временной. Он не собирается совершать переход между мирами. Но через изучение жестового языка, через установление межличностных связей с членами общины, через обучение глухих детей игре на барабанах и особенно через медитативные практики многочасового утреннего письма в одиночестве, главный герой привыкает к миру тишины.
Но все же Рубен хочет вернуться в мир звуков. И когда он предпринимает попытку к этому, то управляющий общины Джо (Пол Рэйси) сравнивает мысли и поведение главного героя с поведением наркомана, радикально отделяя мир тишины от мира звуков, определяя стремление вернуть слух, как одержимость. Но утверждая невозможность (или как минимум проблематичность) полноценных контактов (личных, интимных, профессиональных) между миром глухих и слышавших «Звук металла» находит умиротворение в том самом принятии нового для себя мира.
Название фильма лучше всего проявляется в трех сценах, которые и отражают развитие истории и характера героя:
в завязке фильма звук металла – это звон барабанных тарелок, на которых играет Рубен;
в развитии действия – вибрации от металлической горки на детской площадке, где Рубен оказывается со случайным глухим мальчиком (это точка соприкосновения мира тишины и мира звуков, точка, в которой главный герой впервые не стремится, что-то получить, а отдает);
в развязке – звон колоколов («по ком звонит колокол – по тебе» — очевидная метафора, позволяющая завершить сюжетную арку Рубена).
«CODA. Ребенок глухих родителей» выстраивает образ медиума глухих и слышащих и ищет оптимальное место для него
Руби 17 лет, она единственный слышащий член семьи рыбаков, поэтому вынуждена быть переводчиком для родителей и брата. В выпускном классе у Руби обнаруживают вокальный талант, развитие которого мешает устоявшимся отношениям внутри семьи. Такова завязка и интрига фильма Сиан Хедер «CODA. Ребенок глухих родителей» (2021).
Такое громоздкое название на русском языке обусловлено переводом аббревиатуры CODA – child of deaf adult. Согласно некоторым исследованиям, в 90 процентов случаев у глухих родителей рождается слышащий ребенок (поэтому в фильме скорее брат Руби Лео может считаться исключением); при этом у 90% детей с нарушением слуха оба родителя слышащие.
Среди известных детей глухих родителей (или одного родителя) актриса Луиза Флетчер (медсестра из «Пролетая над гнездом кукушки»), актер Ричард Гриффитс (Дурсль-отец из «Гарри Поттера»), изобретатель телефонии Александр Белл (чья жена тоже была глухой), футболисты Костел Пантелеймон и Франческо Антониоли, комик Моше Кашер. Пол Рэйси, сыгравший в «Звуке металла» наставника главного героя, тоже родился в семье глухих, поэтому он свободно владеет жестовым языком.
«CODA» — это американская адаптация французского фильма «Семейство Белье» (2014), в котором слышащая девочка-подросток с вокальным талантом помогает глухим родителям и брату в управлении фермой, а отцу еще и в политической карьере. Англоязычный ремейк сохраняет оптимизм оригинала, при этом уходит от легкомысленности французской комедии в сторону подростковой и семейной психологии, от чего история становится более серьезной, а проблемы, поднимаемые в «CODA», реальнее и глубже. Комедийных ситуаций, которые создаются за счет утрирования, в «Семействе Белье» ненамного больше. Сюжетные повороты в двух фильмах, как правило, идентичны, но персонажи прописаны детальнее в «Ребенке глухих родителей», их характеры сложнее, поэтому мотивации поступков в ремейке логичнее.
Глухих персонажей в «CODA» играют актеры с нарушением слуха. Роль отца семейства – Фрэнка Росси у Троя Коцура, который не только появлялся в небольших ролях в фильмах и сериалах («Клиника», «C.S.I», «Мандалорец», «Роковое число 23»), но и пробовал себя в комедийной режиссуре («Необычный герой: Суперглухое кино»). Старшего ребенка х Лео Росси играет Дэниэл Дюран – театральный актер https://www.youtube.com/watch?v=XSpv3-_4OBs, который появлялся в сериале «Ты». Роль мамы Джекки Росси у Марли Мэтлин – единственной глухой актрисы обладательницы премии «Оскар» за лучшую женскую роль, в фильме «Дети тишины» (1986, в оригинале – «Дети меньшего Бога», подробнее о нем дальше). Она получила эту награду в 21 год, и до сих пор остается самой молодой актрисой, получившей «Оскар» в данной категории. За эту, дебютную для себя, роль Мэтлин получила и «Золотой глобус». И именно Мэтлин настояла на приглашении глухих актеров на роли глухих героев, хотя изначально ее мужа и сына в «CODA» должны были играть более известные актеры.
Я сказала: стоп, так не пойдет. Это неправильно, не достоверно и это не будет работать. Если вы пойдете по этому пути (наймете известных слышащих актеров), то я уйду, потому что не хочу учавствовать в попытке притвориться глухим. И я рада, что продюсеры прислушались
Марли Мэтлин
Самого же ребенка глухих родителей играет 19-летняя британка Эмилия Джонс, которая ради роли Руби 9 месяцев изучала жестовый язык, оттачивала вокал и знакомилась с основами рыбной ловли.
Я действительно ничего не знала о культуре глухих, об их мире, и мне нравилось погружаться и изучать его. Надеюсь, что когда люди посмотрят этот фильм, то тоже захотят узнать больше
Эмилия Джонс
На жестовом языке во многом и держится повествование в «СОDA». Общение глухих персонажей и Руби не скрыто в монтаже и операторской работе, напротив, руки часто оказываются в центре композиции. Причем не только, когда герои говорят на жестовом языке. Такова сцена концерта, где хором дирижирует учитель пения, или уроки вокала, когда Руби не может передать чувства словами.
Даже шутки в фильме часто основаны на движениях рук, как например, розыгрыш Руби своей подруги, флиртующей с Лео, или мужской разговор Фрэнка с другом Руби о контрацепции.
Такой акцент на руках помогает фильму выстроить мостик между миром глухих и слышащих, объединить их не только через персонажа, но и визуально, показывая, что они могут быть целым. Ярче всего это проявляется в развязке, когда Руби посредством жестового языка объединяет два мира. И финальная песня Джони Митчелл «Both Sides Now», конечно, же о взгляде на жизнь с противоположных сторон.
Безусловно, это была самая сложная сцена в фильме. Когда мы снимали «Both Sides Now» я должна была как можно точнее показывать жесты и петь в унисон. И если мы делали четыре дубля, но жестовый язык был корректен только в одном, то другие даже не рассматривали, даже если пение и актерская игра в них были лучше. Так что мне нужно было показывать все жесты на 100 процентов правильно в каждом дубле
Эмилия Джонс
Как «Дети тишины» изменили представление о глухих в массовой культуре и почему «Звук металла» и «CODA» раскрывают мир глухих лучше
В 1979 году американский драматург Марк Медофф закончил свою самую известную работу – «Дети меньшего бога» («Children of a Lesser God»), частично основанную на отношениях глухой театральной актрисы Филлис Фрелич и ее мужа Роберта Стейнерга, которые и сыграли главные роли в первых постановках. В 1980 пьеса получила два самые престижные театральные премии — «Тони» и «Драма Деск». А в 1986 вышла одноименная экранизация Ранды Хейнс с Марли Мэтлин и Уильямом Херстом («Жар тела», «Теленовости», генерал Росс в киновселенной Marvel) — «Дети тишины» в российском дубляже.
Талантливый учитель детей с нарушением слуха Джеймс Лидс (Уильям Херст) оказывается в школе, где училась, а теперь работает уборщицей глухая девушка Сара Норман (Марли Мэтлин). У нее вспыльчивый характер, и в отличие от других персонажей с нарушением слуха, она напрочь отказывается говорить, позиционируя это, как проявление самости. Образ глухой девушки, осознающей свою идентичность и не считающей свою глухоту недостатком, стал новым для массового американского кино середины 80-х (фильм продюссировала крупная кинокомпании Paramount Pictures).
Героиня Мэтлин из «Детей тишины» переживает такие же чувства, что и слышащие, она смеется, влюбляется, грустит, злится так же, как и герой Херста (а танцует даже лучше). Попадая в мир слышащих, Сара остается собой, не обращая внимание на тишину, в которой она живет и реакции окружающих на ее глухоту. Но когда Джеймс пытается научить ее говорить, она воспринимает это, как вторжение в ее личность, попытки починить то, что она сама не считает сломанным. И здесь мелодрама затрагивает вопросы полного принятия себя и иллюзорности представления о том, как будет лучше другому.
В изначальном виде «Дети тишины» шли в прокате без субтитров, и для того, чтобы зрители, не знающие жестовый язык, понимали смысл, слышащие герои проговорили жестовые реплики глухих, с которыми они взаимодействовали внутри сцены. Куда сложнее было глухим зрителям – фильм шел с субтитрами только в 10 из 215 кинотеатров США и только один раз в неделю. Paramount объяснял это дороговизной субтитрования и неуверенностью в том, как глухие зрители отреагируют на субтитры в целом.
Впрочем, в некоторых сценах «Детей тишины» интерпретация жестового языка не требуется. Для понимания их смысла достаточно контекста, эмоции и всего, что мы привыкли называть актерской игрой. Поэтому пару жестов, особенно те, которые обычно запикивают, после просмотра «Детей тишины» обязательно запомнятся.
Вышедшая в 2021 году, «CODA» в этом смысле гораздо доступнее для всех зрителей. Премьера состоялась на фестивале «Сандэнс», где фильм получил гран-при, а широкий прокат параллельно с кинотеатрами стартовал на стримминге Apple+, что упростило субтитрование. Большая часть жестовых реплик в «Ребенке глухих родителей» не отыгрывается словами, а передается через субтитры, что сближает миры глухих и слышащих еще и на уровне восприятия.
«Звук металла», переключаясь между мирами звуков и тишины, виртуозно работает с саунд-дизайном, что позволяет слышащим зрителям лучше понять разницу между мирами и одновременно подчеркивает принципиальное для сюжета противоречие и важный для внутреннего конфликта героя переход.
«CODA» рассказывает историю со стороны слышащей девочки, а не со стороны глухих, поэтому зрители слышат все и нет беззвучных сцен. Этот прием использован только однажды – в кульминации, когда фокус переключается на глухую семью (в первую очередь на отца) и основной вопрос фильма «что выберет Руби мечту или семью?» переворачивается и задается уже родителям: «собственный комфорт или счастье дочери?». Ответы на эти вопросы и ведут к взаимному сближению мира глухих и слышащих и преодолению эгоизма.
