Коротко о каждом фильме, принявшем участие в основном конкурсе.
1 марта завершился юбилейный 70-ый Берлинский кинофестиваль, на который, помимо прочего, выпала смена руководства. Мы же собрали мнения западной прессы о каждой картине, что участвовала в основном конкурсе. И поскольку результат, подобного прошлогоднему отчету с Венецианского кинофестиваля, разросся до внушительных размеров, мы разделили его на две части.
«Берлин, Александерплац» (реж. Бурхан Курбани)
Российская премьера — неизвестно
Бурхан Курбани использует едва ли не все стилистические приемы, о которых знает. В его картине уживаются закадровый голос и эпизоды, снятые вверх тормашками; сцены из прошлого соседствуют с будущим; а философские беседы сопровождают погони и музыкальные зарисовки. Курбани делает все, чтобы в полной мере раскрыть образ главного героя и сделать его падение максимально эффектным.
— Cultured Vultures
Главным новшеством в переосмыслении оригинального романа, написанном Бурханом Курбани и Мартином Бенке, выступает перенос истории в современный мир африканских иммигрантов, которые обосновались в Берлине. При этом фильм сохранил часть грандиозных идей книги о том, каково быть человеком, и о природе добра и зла — все те тяжеловесные концепции, что могут приглянуться именно немецкой аудитории.
— The Hollywood Reporter
«Все мертвецы» (реж. Каэтано Готардо и Марко Дутра)
Российская премьера — неизвестно
Периодически картина притворяется полноценным хоррором, но делает она это исключительно ради метафоры, ведь призраки олицетворяют не мертвых рабов, а белых колонистов. С подачи действующего президента Жаира Болсонару искусство и кинематограф, рассказывающие о коренных бразильцах, переживают не лучшие времена. Потому «Все мертвецы» — это кино, находящееся на грани исчезновения.
— Screen Daily
Удивительнее всего то, насколько дилетантским ощущается сценарий, особенно на фоне того, что ранее Марко Дутра участвовал в написании истории к «Хорошим манерам» — захватывающей и умной смеси социального комментария и жанровых клише. Вдобавок к этому, общий тон и внешний вид картины не менее противоречивы — иной раз она красива, словно пейзаж с открытки, а иногда излишне небрежна и театральна.
— The Hollywood Reporter
«ДАУ. Наташа» (реж. Илья Хржановский и Екатерина Эртель) — выдающиеся художественные достижения
Российская премьера — неизвестно
Вопреки грубости, «ДАУ» пугающе хорош в переносе зрителя в мир неопределенности и размытой реальности. Кадры, снятые оператором Юргеном Юргесом, демонстрируют лишь малую часть декораций, но даже они позволяют ощутить гнет здешней архитектуры. Диалоги, возможно являющиеся импровизацией, местами слишком шумны и неубедительны, но дерзость и правдоподобность остальных решений делают фильм довольно спорным с моральной точки зрения.
— The Film Stage
Столь мощной картину делает ее гиперреальность — мысль о том, что ничто или самая малость из демонстрируемого является подделкой. В картине почти нет монтажных склеек, музыки и спецэффектов. При этом уровень детализации в разы превосходит минималистичные работы Ларса фон Триера, снятые во времена Догмы 95. Кажется, что актеры не играют, а просто живут привычной жизнью. И опьянение женщин не менее реально, чем их слезы.
— The Independent
«Дни» (реж. Цай Минлян)
Российская премьера — неизвестно
Как и прочие картины Цай Минляна, «Дни» порхают от одиночества к нежности, от духовного к физическому, а решение отказаться от субтитров лишь усиливает это противостояние. Главные герои пребывают в вечном одиночестве, за исключением мгновений, когда они оказываются рядом. Но даже в эти моменты они почти не общаются, и слова сменяет интимность прикосновений.
— The Film Stage
С помощью длинных сцен, почти полностью лишенных событий, Цай Минлян замедляет повседневные занятия, такие как приготовление ужина или поход в душ, и тем самым выводит в свет, помимо банальности и рутинности этих действий, нечто важное. Заглавный титр сообщает, что в фильм осознанно лишен субтитров. Правда, нигде не упоминается, что в них нет никакой нужды, ведь картина лишена диалогов.
— The Hollywood Reporter
«Женщина, которая убежала» (реж. Хон Сан Су) — лучшая режиссура
Российская премьера — неизвестно
Хон Сан Су прибегает к репетитивности событий ради более глубокого понимания скрытной натуры главной героини. Во время каждой из встреч она рассказывает, что впервые за пять лет оказалась вдали от мужа. «Он считает, что любящие друг друга люди, должны быть рядом», — с безразличием заявляет женщина. Эту мысль она повторяет три раза, до тех пор, пока та не приобретет форму крепкой клетки.
— Screen Daily
Хон Сан Су, единолично отвечавший за сценарий, режиссуру, монтаж и саундтрек, пребывает в прекрасной форме. Его искусная и непрерывная игра с повторениями и различными вариациями одних и тех же событий подчеркивает как непрерывность, так и внезапность перемен. В тоже время картина повествует о проблемных жизнях людей, которые верят в то, что за непринужденной беседой невозможно никого придать. Пожалуй, в этих разговорах и кроется сила Хон Сан Су.
— The Hollywood Reporter
«Зла не существует» (реж. Мохаммад Расулоф) — золотой медведь
Российская премьера — неизвестно
Буквально в каждом эпизоде картины имеются выдающиеся моменты. Первый выделяет невероятная сила, которая кроется в ужасающей банальности зла. Второй, в котором палач оказывается безумнее осужденного, заканчивается полным надежды, но меланхоличным эпизодом под звуки антифашистского гимна Bella ciao. А третий и четвертый эпизоды вращаются вокруг стремительных сюжетных поворотов — слегка предсказуемых, но все же поразительно трогательных.
— The Film Stage
Фильмом «Зла не существует» Мохаммад Расулоф сделал свое самое смелое заявление — в форме кафкианских моральных притч о смертной казни в Иране и приговоренных к ней. Это открытый акт неповиновения правительству, наложившему на режиссера ограничения. «Зла не существует» — это четыре фильма в одном, и каждый из них рассказывает о будоражащих парадоксах смертной казни в современном Иране.
— Variety
«Неизбранные дороги» (реж. Салли Поттер)
Российская премьера — 23 апреля 2020 года
«Неизбранным дорогам» — почти дословному пересказу картины «Снова возвращаясь домой» — не хватает деликатности, которая есть в истории умирающей от рака матери и взрослого сына, что отстраняется от собственной жизни ради присмотра за ней. Картина Салли Поттер делает акцент на воспоминаниях главного героя и тем самым предполагает, что даже слабеющий разум способен излечить былые душевные раны. Но хотя фильм и интригует, ему не хватает проникновенности.
— The Hollywood Reporter
В 2013-ом году Салли Поттер потеряла брата — художника и музыканта Ника Поттера, которого поглотила ранняя деменция. Это заболевание настолько безжалостно, что в определенном смысле Ник увял еще в 2010-ом. Так что для Салли «Неизбранные дороги» являются своеобразным способом примириться со смертью брата. И хотя Хавьер Бардем всячески старается донести мысли и переживания главного героя, редкий зритель способен прочувствовать их в полной мере.
— Variety
«Никогда, редко, иногда, всегда» (реж. Элиза Хиттман) — гран-при жюри
Российская премьера — неизвестно
Элиза Хиттман успешно противостоит желанию окунуться в сентиментальность, и картина от этого лишь выигрывает, ведь история не сводится к поверхностной романтизации и рефлексии о злоключениях главной героини. Хиттман достаточно опытна для того, чтобы ее фильм оставался честным и лишенным манипуляций. Она верит, что ее зритель без лишних разъяснений прочувствует всю сложность ситуации, в которой оказалась главная героиня.
— Entertainment Weekly
Зачастую взрослые пишут диалоги для подростков, которые так и пышут позерством — это иллюстрация того, как по мнению старшего поколения общается молодежь. Причина, по которой драма «Никогда, редко, иногда, всегда» настолько невероятна, кроется в сочувствии, которое Элиза Хиттман питает к своим героиням — паре молодых девушек, продирающихся сквозь препятствия, что мир постоянно разбрасывает на их пути.
— Roger Ebert
«Облученные» (реж. Рити Панх) — лучший документальный фильм
Российская премьера — неизвестно
«Облученные», которые поднимают жуткие и по-настоящему важные темы, не стоит воспринимать как традиционный документальный фильм — картина больше похожа на аудиовизуальную ораторию о жестокости. Ее тяжело игнорировать, равно как и тяжело смотреть. Некоторые сцены и вовсе невозможно выкинуть из головы, поскольку они намеренно давят на болевые точки.
— Screen Daily
Пробираясь сквозь 20-ый век нелинейной поэмой, «Облученные» переходят от одной войны к другой, пока они не сольются в единый кровоточащий геноцид. Геноцид не какой-то конкретной группы людей, а всего человечества. Вероятно, фильм не убережет нас от самих себя и не предостережет будущие поколения, но он зверски эффективен в борьбе с историческим беспамятьем.
— IndieWire
