Ироничная фантастика о современном обществе
Авторов, пишущих о виртуальном мире или создающих произведения о компьютерных играх, очень много. Но всё-таки Виктор Пелевин всегда стоит особняком. В его произведениях рассказ о технологиях не самоцель, как у многих других фантастов, а всего лишь средство. На примере фантастических сюжетов, автор более ярко и гротескно показывает реалии современной России и мира.
Пелевина часто упрекают в том, что основная идея и мораль всех его произведений всегда одна и та же. Но зато форма, в которую он облекает древнюю буддийскую философию, может отличаться довольно сильно: от почти лирических историй до жёсткой антиутопии. И не менее интересно, что зачастую автор подхватывает те тенденции и идеи, которые крайне популярны именно сейчас. Оглядываясь назад, по его книгам можно вспомнить, какая именно тема в развитии технологий больше всего интересовала людей в то или иное время.
«Принц Персии» в советской реальности
Одно из первых популярных произведений Пелевина, полностью посвящённое компьютерным играм — «Принц Госплана». Простая история о программисте по имени Саша в те времена, когда компьютерные игры впервые стали захватывать умы многих советских людей. Большую часть рабочего времени он тратит на то, чтобы помочь начальству установить новые игры, убить вирус с палёной дискеты или научить поворачивать башню в Abrams Battle Tank.
Но в «Принце Госплана» герои не просто играют в популярные игры того времени — они живут в этих играх. Это крайне любимый приём Пелевина — отождествление персонажа с какой-то яркой аллегорией, связанной с его характером. Подобным образом в «Жизни насекомых» все люди одновременно и какие-то насекомые, выполняющие своё природное предназначение. А если кому-то это кажется странным — достаточно вспомнить рассказ «Жизнь и приключения сарая номер XXII», в котором сарай мечтал стать велосипедом.
Неожиданно, через призму классических компьютерных игр здесь можно увидеть восточную философию, ведь игровые персонажи — те же аватары из индуизма, земные воплощения богов. Видимо, в данном случае в роли бога — игрок. Но если перечитывать «Принца Госплана» сейчас — это в основном ностальгическая повесть. Для одних — по временам работы в госучреждениях, для других — по старым компьютерным играм, которые передавали друг другу на дискетах. Помимо центрального «Принца Персии» в сюжете упоминаются, Pipes, Budokan, Abrams Battle Tank и многие другие.
Вдруг лестница под ногами дрогнула, тяжёлый бетонный блок с четырьмя ступенями, как во сне, ушел из-под ног и через секунду с грохотом врезался в лестничный пролет этажом ниже, не причинив, однако, никакого вреда двум девочкам-машинисткам из административной группы, стоявшим точно в месте удара. Девушки подняли хорошенькие птичьи головки и посмотрели на Сашу, которого спасло только то, что он успел схватиться за край оставшейся на месте ступени.
Достоевский против зомби
Но «Принц Госплана», по сути, единственное серьёзное произведение Пелевина, посвящённое компьютерным играм. Позже он к этой теме будет возвращаться всего пару раз, да и то в виде побочных сюжетов в книгах. Так, например, роман «t» 2009 года в основном о литературе и о том, как пишутся современные книги. Граф Т. (аллюзия на Толстого) направляется в загадочную Оптину Пустынь. При этом он не может вспомнить, что с ним было раньше, кто он такой и что это вообще за место. Тем удивительнее, что на пути Т. постоянно встречает людей, пытающихся помешать его путешествию.
Но довольно быстро приключенческое повествование прерывается встречей графа Т. с «создателем». В самом буквальном смысле — с автором, который пишет книгу о графе. А точнее с руководителем команды, поскольку над книгами в современном мире работает сразу несколько писателей, каждый из которых отвечает за определённую часть произведения (экшен, лирика, философия, эротика). Примерно с этого момента понятно, что роман «t» — ирония, а в чём-то и самоирония Пелевина над современным способом писать книги. Совершенно потоковый метод создания литературы «на потребу» со множеством недоработок. Например, даже странное имя главного героя появилось лишь потому, что в контракте в строчку не всегда влезала фамилия «Толстой», и её сокращали до «Т.».
Играм в романе посвящена побочная линия: от «создателя» Т. узнаёт, что та же команда работает над шутером «Петербург Достоевского». Тема тоже выбрана чисто из-за популярности — кто-то слил им информацию, что вскоре Опра Уинфри посоветует зрителям читать «Братьев Карамазовых», а это обеспечит огромный прирост внимания американской публики к Достоевскому. Причём для авторов важен именно западный рынок, поскольку в России большинство играет в пиратские копии.
По задумке, Достоевский сражается против «Мёртвых душ», говоря проще — зомби. Причём разрабатывается сразу две версии игры, где его цели ровно противоположны. В одной нечисть прорывается из Европы в Петербург, а в другой (разумеется, это экспортный вариант) наоборот, он охраняет западные страны от монстров из России.
Часть повествования далее и ведётся от лица самого Достоевского, который не осознаёт, что он персонаж игры. Он просто выживает в агрессивной среде. Убивая зомби, Достоевский получает водку и колбасу. Колбаса восстанавливает силы, а водка нейтрализует воздействие радиации. Видимо, желая подхватить более модные темы, Пелевин, заодно с книгами, рассказывает и о стереотипах создания сюжетов игр. Достоевский не раз удивляется, что бочки, которые можно подорвать выстрелом, находятся ровно в тех местах, где врагов можно убить именно взрывом от неё. Новая водка появляется ровно когда заканчиваются припасы. Его наставник утверждает, что это божий промысел и не нужно пытаться его понять. Главный герой даже составил свой список правил.
– В жизни вам встретится много предметов, из которых выходит отличное дешёвое оружие. Возьмите ящик, бочку, кирпич и киньте их во врага […]
– Сбитых с ног легко прикончить на земле одним ударом.
– Кинжалы наносят меньший урон, зато удары ими очень быстры. Кроме того, вы можете научиться наносить врагу удар в спину, незаметно подкравшись сзади.
– Не забывайте осматривать трупы, на них могут оказаться водка и колбаса.
Виртуальная политика
При всём остроумии, такие разовые опыты скорее дают понять, что игры, как отражение реальности — не совсем Пелевинская тема. Ещё с конца девяностых его больше начинает привлекать интернет и виртуальная реальность. И впервые это находит отражение в легендарном романе «Generation П».
Основная тема этой книги — методы создания и продвижения различной рекламы. И в этом плане «Generation П» — настоящая веха для всех маркетологов. Главный герой романа копирайтер, а потом и криэйтор Вавилен Татарский придумывает самые безумные рекламные плакаты, ролики и слоганы, и именно они завовёвывают массовую популярность.
В финале книги рекламный бизнес приводит Татарского в политику, и вот там он обнаруживает удивительный факт. Практически все государственные деятели всего лишь цифровые копии реально существовавших людей. На компьютере создаётся 3D-модель человека, и этот образ запускается в медийное пространство
По своей природе любой политик — это просто телепередача. Ну, посадим мы перед камерой живого человека. Всё равно ему речи будет писать команда спичрайтеров, пиджаки выбирать — группа стилистов, а решения принимать — Межбанковский комитет. А если его кондрашка вдруг хватит — что, опять всю бодягу затевать по новой?
Конечно, нельзя сказать, что Пелевин первопроходец в этой теме, вспомнить хотя бы роман «Луна — суровая хозяйка» (другой известный перевод «Луна жестко стелет») классика фантастики Роберта Энсона Хайнлайна. Там жители Луны устраивают революцию, освобождаясь от правления земли. Руководит восстанием некий Адам Селен. Его можно услышать или увидеть на экранах, но никогда не встретишь на улице, поскольку он — виртуальная личность суперкомпьютера по имени Майк, возглавившего восстание. И только три человека (главные герои книги) знают о его нематериальности, остальные же верят в то, что Адам Селен реально существует.
Важное отличие сюжета Пелевина в том, что он показал такую вероятность не где-то в далёком будущем или на другой планете, а прямо здесь и сейчас, добавив в это значительную долю социальной иронии. Вопрос, насколько реальны современные политики в данном случае скорее аллегория, на самом деле намекающая на их полную несамостоятельность и взаимозаменяемость. К тому же именно с середины девяностых, после выхода 3DS MAX, технологии 3D-моделирования стали активно развиваться. И примерно тогда же виртуальная реальность перестала быть полумифическими разработками, а шлемы добрались до домов потребителей.
Кстати, в экранизации книги эту тему развили гораздо ближе к идее Хайнлайна. У Пелевина всё-таки все виртуальные политики основаны на реально существовавших прототипах, которых со временем «перевели в цифру» для простоты работы. В картине же появляется некий Николай Смирнов (Андрей Панин) — полностью созданный на компьютере персонаж, которого в итоге избирают президентом.
Примерно в то же время Пелевин объявляет себя ненастоящим. Сейчас уже трудно отследить, произошло это до выхода книги или после. Но неоднократные упоминания того, что Виктор Пелевин — лишь псевдоним и собирательный образ с завидной регулярностью всплывали в различных СМИ. Судя по всему, сам автор такие слухи только поддерживал. С того времени инфоповоды появляются в интернете к выходу практически каждой книги. То роман Пелевина Empire V сливают в сеть, что в итоге только подогревает интерес к произведению. А в 2016 году он вообще умирает ровно к премьере книги «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами».
Книга-чат
В 2005 году выходит роман «Шлем ужаса: Креатифф о Тесее и Минотавре», написанный в виде интернет-чата. Здесь Пелевин, конечно, чуть опоздал, на тот момент популярность общения в чатах уже пошла на убыль. Но, видимо, раньше не находилось подходящей темы
Все герои романа, по их словам, просыпаются в одинаковых комнатах. За дверью у каждого что-то своё: от реального лабиринта из кустарника до ещё одной пустой комнаты с пистолетом. Всё своё время они проводят в чате, где и рассказывают о происходящем, а также о том, кто чем занимался в жизни. Постепенно все темы сводятся к загадочному Астериску (он же Минотавр), как раз и носящему «Шлем ужаса». Кто-то видит его во сне, кто-то в реальности, но все сходятся на том, что должен появиться некий Тесей, чтобы их всех спасти.
В целом, книга посвящена не интернету, а манипуляции, свободе выбора и другим смежным темам. Но она поднимает довольно значимый вопрос, связанный с общением в сети. Герои не видят друг друга и могут описывать происходящее с ними только словами. Нет никаких подтверждений, что эти истории правдивы и даже того, что сам человек, описывающий происходящее, реален. Но при виртуальном общении, этой разницы, в общем-то, и нет, можно только верить или не верить тому, что пишут.
[Monstradamus] Я не понимаю, в чем разница между двумя историями. [Nutscracker] В том, что одна о сне, а другая о яви. [Monstradamus] А я вижу только буквы на экране.
Сами персонажи неоднократно намекают на истинный смысл действия — они подводят читателя, который отождествляется со спасителем Тесеем, к тому, чтобы он поверил в существование Минотавра. И только это позволит Минотавру действительно появиться. Идея в том, что, рассказывая о различных способах манипуляции, персонажи (или сам Пелевин) манипулируют читателем, подводя его к обязательному выводу. В этом контексте очень интересно выглядит описание персонажем по имени Щелкунчик принципа работы шлема виртуальной реальности.
[Nutscracker] Представь себе, что ты смотришь боевик и сам решаешь, кто кого застрелит. Если ты выберешь, чтобы главного героя убили в первой перестрелке, куда денется весь сюжет? Будь у тебя действительно свободный выбор, это могло бы привести к самым печальным результатам. […] Поэтому на самом деле никакой интерактивности не бывает – она кажущаяся. Или, скажем так, она допускается в той узкой зоне, где любой выбор не изменит сути дела. Главная проблема как раз в том, чтобы избавиться от свободы выбора, жёстко подвести к нужному решению, сохранив уверенность, что выбор свободный.
Это было бы просто забавной игрой автора с читателями, если бы тут же он не намекал, что эти приёмы работают не только в виртуальном мире. Ровно то же происходит и в религии, и особенно в политике. Недаром в одной из сцен описываются предвыборные ролики различных кандидатов на роль Тесея. А объясняя, как заставить человека в виртуальном шлеме выбрать из трёх ваз именно ту, которая важна для сюжета, Щелкунчик допускает одну очень важную оговорку.
[Nutscracker] Вам кажется, что вы естественным образом осматриваетесь по сторонам, а на самом деле вы почти все время натыкаетесь глазами на нашего кандидата, то есть, извините, нашу вазу, и у вас при этом отчего-то легко и радостно на душе. Но вопроса, почему это так, у вас не возникает, точно так же как нет вопроса, почему сегодня солнечный день.
Учитывая необычную структуру книги, иронично выглядит тот факт, что изначально «Шлем ужаса» выпущен в формате аудиокниги, и первые слушатели не могли полностью оценить всех задумок автора. Книга во многом интересна как раз визуально. Это иногда связано с орфографическими ошибками или с последовательностью ников участников чата — их первые буквы выстраиваются с значимое слово. К выпуску бумажной версии книга была доработана. Например, персонаж Sartrik превратился в Sliff_zoSSchitan, который говорит исключительно на «подонковском» диалекте.
Любовь к трем цукербринам
Стараясь не отставать от актуальных тем, в 2014 году Пелевин выпускает роман «Любовь к трём Цукербринам». На сей раз в поле зрения автора попадают социальные сети, интернет-порно и, конечно, виртуальная реальность.
Вообще книга состоит из трёх мало связанных друг с другом частей. Первая посвящена всевидящему «Киклопу». Это некое высшее существо, которое на время поселяется в различных людях. Киклоп способен предвидеть все варианты развития будущего и поддерживает мировой порядок, исправляя критические моменты, действуя по принципу «эффекта бабочки». На Киклопа охотятся «птицы», чем-то похожие на древних египетских богов, они всячески стараются уничтожить его и тем самым помешать его деятельности. Для убийства Киклопов птицы обычно используют людей, банально заставляя их бросаться на врага как камикадзе. В описании этого процесса интересно лишь одно — в какой момент читатель поймёт, что ему описывают игру Angry birds.
Теперь прямо на линии его взгляда была развилка Креста Безголовых, разрезавшая небо натрое огромной черной «Y». Николай почувствовал, как вибрирует его тело, и понял, что между концами креста и спеленавшей его желтой тканью возникло какое-то напряжение. По кресту прошла волна гудящей дрожи – а потом неодолимая сила подхватила Николая и яростным махом швырнула в просвет между рогами. Раздался электрический треск, и он потерял сознание от перегрузки.
К основной и наиболее интересной части книги автор подводит через образ технического журналиста Кеши, работающего неподалёку от кабинета, где обитает Киклоп. В жизни Кеша обычный интернет-тролль и довольно одинокий человек. Наблюдая за ним, Киклоп обнаруживает, что во время просмотра порно в интернете и мастурбации, его будто затягивает в себя огромный мировой паразит на основе кремния. Как выясняется впоследствии, землю уже давно колонизируют кремниевые организмы, питающиеся человеческой сексуальной энергией.
Увиденное заставляет Киклопа внимательно рассмотреть один из вариантов развития будущего на примере очередной реинкарнации Кеши. И здесь уже начинается настоящая антиутопия. В предполагаемом будущем все люди живут в абсолютно одинаковых капсулах, парящих высоко над землей, чтобы не платить лишних налогов. Всё своё время они проводят в виртуальном пространстве, подключая свой мозг напрямую к компьютеру с помощью вживлённых в голову устройств. Чтобы тело полностью не атрофировалось, его обматывают специальными эластичными бинтами, подводят через трубки питательные вещества, через другие трубки отводят продукты жизнедеятельности и так далее.
Здесь напрашиваются аналогии со многими значимыми произведениями из жанра киберпанк. Но даже упоминая в книге легендарную «Матрицу», автор противопоставляет ей своё видение будущего. В мире Вачовски люди не осознавали, что подключены к Матрице, и именно это делало пробуждение и восстание возможным. В версии Пелевина каждый идёт на это осознанно и добровольно.
Реальность не запрещена. Она всего лишь не видна. Она скучна, и мы прячем её под обои фейстопа. Физический мир скрыт за ворохом электронных симуляций и поп-апов. Нас не надо вводить в принудительный транс уколами наркотиков или настроенными на ритмы мозга вспышками. Мы зомбируем себя сами – и больше всего боимся, что это прекратится.
Ещё можно провести аналогию с нашумевшим произведением Эрнеста Клайна «Первому игроку приготовиться». Общих черт довольно много: антиутопическое будущее, люди живут в очень стеснённых условиях (у Клайна это десятки контейнеров, поставленных друг на друга) и проводят всё больше времени в виртуальной реальности, которая выглядит значительно ярче и насыщеннее, чем их обычная жизнь. Разница только в том, что Клайн превращает эту идею в ностальгический экшн, а Пелевин возводит виртуальное существование в абсолют. Герой не стремится к приключениям и не изучает мировую библиотеку, а просто сидит на «фейстопе» — аналог то ли рабочего стола то ли страницы в соцсети.
Фейстоп – это было то же самое, что ум. Ум – то же, что фейстоп. Итальянская площадь была обоями ума-фейстопа, а сам Кеша – его хозяином, жильцом и рисунком на обоях (если не тараканом, думал иногда Кеша). И теперь он загружался вместе с приложениями, постепенно впуская в себя реальность и становясь ею.
Кеша в основном общается с различными приложениями, создающими иллюзию философии или протеста. Причём ограничивается только бесплатными первыми минутами, не покупая платную подписку. По сути, человек в подобном раскладе и сам похож на такое же приложение, именно так герой и воспринимает всех окружающих Живёт Кеша вместе с женой Мэрилин, которую он никогда не видел, хоть и находится она всего лишь за тонкой перегородкой. Жена нужна ему лишь для того, чтобы оказаться в более комфортных условиях проживания — двухместные капсулы чуть просторнее и удобнее.
Секс в будущем таже происходит в вирутальном пространстве — им занимаются с помощью специального Google dick, который включается фразой Okay penis, rise and shine. Причём Кеша во время занятий сексом с женой с помощью бага в программе «натягивает» на неё фетишный образ японской школьницы. Кстати, в остальное время эта школьница служит помощником рабочего стола. Что-то вроде своеобразного потомка скрепочки или собачки из MS Word.
Но даже свои фантазии о цифровой школьнице Кеше приходится прятать. За каждым человеком постоянно следят с помощью различных датчиков, якобы чтобы поддерживать здоровье и порядок и бороться с виртуальной преступностью (другой преступности уже не осталось). Но это приводит только к ещё большей скрытности, Кеша боится лишний раз подумать что-то плохое или агрессивное, поскольку тут же его могут заставить проходить курсы по управлению гневом. Здесь уже напрашивается ассоциация с «1984» Оруэлла и его «мыслепреступлениями». А раздражителей в виртуальном мире хватает. В первую очередь это постоянно всплывающая перед глазами реклама, реагирующая на мельчайший кивок головы. Стоит лишь чуть кивнуть, сразу оформляется платная подписка или покупка каких-либо виртуальных продуктов. Причём реклама всплывает постоянно, но всё время будто по случаю: во время близости с женой, например, появлется шампанское.
Понятно, что говоря о будущем, Пелевин в очередной раз гротексно показывает нашу жизнь. Социальные сети для многих уже сейчас подменяют реальность, виртуальное порно — секс, а главная мечта — выбиться в топы. При этом он наглядно разъясняет, что на самом деле в сети человек показывает не себя, а некий образ, которому он хотел бы соответствовать. Ну а в финале своей истории Кеша выясняет самую важную и печальную тайну будущего, и здесь автор снова возвращается к так любимой им теме рекламы. Герой всё не может понять, как контекстная реклама реагирует даже на его быстрые и почти неосознанные мысли. Но на самом деле не реклама появляется в ответ на случайные мысли, а ровно наоборот: человеку «подсаживают» нужную мысль, чтобы потом показать рекламу.
Мы с рождения подключены к информационному потоку, который промывает наши мозги с таким напором, что там не способна появиться ни одна случайная мысль. Системе незачем читать мысли. Ей гораздо проще прокачать через твою голову мысль, которую ты примешь за свою – а потом, как бы в ответ на неё, прокачать рекламу, удивляющую своей уместностью
iPhuck’и и «андрогины»
После того, как вышла «Любовь к трём Цукербринам», Виктор Пелевин взял небольшой творческий перерыв от темы современных технологий. Сначала он выпустил двухтомник «Смотритель» — пожалуй, одну из самых спокойных и романтичных своих книг. Потом появилась «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами» — во многом возврат автора к более старому стилю начала девяностых.
Но в 2017 году он ожидаемо возвращается к насущным темам. Уже по одному только названию нового романа понятно о чём пойдёт речь. Главный герой книги iPhuck 10 — искусственный интеллект, а точнее «Литературно-полицейский алгоритм», носящий имя Порфирий Петрович. И тут Пелевин обыгрывает сразу две темы. Во-первых, снова шутит над механическими способами написания современных детективов. А во-вторых, разбирает, как влияет внедрение ИИ на нашу жизнь.
Сам основной сюжет новой книги можно описать довольно легко, но это вряд ли передаст весь её смысл. По долгу службы Порфирий Петрович расследует преступления и тут же пишет о них романы. Конечно же, наибольшей популярностью пользуются книги «со жмуром», то есть те, где есть покойники. Порфирия арендует искусствовед по имени Маруха Чо (она же Мара Гнедых). Она хочет использовать полицейский алгоритм для изучения сделок, связанных с «эпохой гипса» — самым дорогим периодом, к которому относятся произведения искусства, а именно началом двадцать первого века, то есть нашими временами (события книги, естественно, происходят в будущем). При изучении Порфирий обнаруживает, что замыслы Мары далеко не так честны, как кажется на первый взгляд. Но в итоге он и сам попадает в сети, расставленные хозяйкой.
Но если не брать во внимание пару неожиданных сюжетных поворотов, то можно с уверенностью сказать, что события iPhuck 10 для романа имеют весьма вторичное значение. Ещё в «Цукербринах» Пелевин как-то старался передать мысли именно через действие, хоть и происходило оно лишь на рабочем столе. Здесь же небольшие сюжетные вставки лишь обрамляют мысли и рассуждения то ли героев, то ли самого автора.
А в мыслях снова поданы все любимые темы Пелевина. Он подхватывает и тему самосознания искусственного интеллекта, которую в последние годы поднимают всё чаще. Вспомнить хотя бы фильм «Из машины» и десятки других произведений. Причём в данном случае Порфирий, который и обозначен автором книги, неоднократно подчёркивает, что сам он ничего не чувствует, а только имитирует. Но осознать эту разницу не может даже самый понимающий человек. Да и взаимодействуя с людьми, сам Порфирий нередко проявляет совершенно человеческие качества, что в итоге играет для него губительную роль.
Но этим идеи книги не ограничиваются. Футуристическое общество снова показано в виде антиутопии, хоть и сильно отличается от версии «Цукербринов». Из-за бушевавших вирусов обычный секс стал не просто запретным, а уголовно наказуемым. Тех, кто продолжает им заниматься, называют «свинюками», остальные же люди перешли на технологичные устройства — те самые iPhuck’и и «андрогины» (потомки iPhone и Android). Причём тут он не может удержаться от шутки над разъёмами iPhone — в последней версии устройства iPhuck оставили всего одно отверстие для всех видов секса. Это создаёт некоторые проблемы для пользователей, особенно при двойном проникновении.
Для создания иллюзии близости с другим снимается его цифровой слепок, который потом загружается в устройство и воспроизводится через «огменточки». Хотя многие предпочитают проводить время в обществе искусственного интеллекта или в мирах старых фильмов, которые также адаптированы под участие человека в сюжете.
Не менее иллюзорным стало и искусство. Немалая часть произведения посвящена мыслям об объективной ценности произведений искусства. Обычная дверь туалета, расписанная кем-то в наши дни, в будущем может превратиться в ценнейший художественный экспонат. Но ещё более интересно, что многие ценности сохраняются только в цифровом виде, и выходит, что покупатель приобретает лишь код. Если кто-то купил картину, то есть цифровое изображение, то ровно таким же изображением совершенно бесплатно могут владеть и многие другие. Ценность заключается лишь в том, что этот файл был первым, хотя определить это практически невозможно.
Объект современного искусства может состоять из одного названия. И оно может быть очень дорого продано. Вот только ты вряд ли будешь его знать, если покупатель не ты. Объектом искусства может быть обычный копируемый файл. Может быть некопируемый файл. Может быть блокчейн-датум. Может быть материальный объект и так далее. Иногда описать объект искусства достаточно, чтобы его можно было воспроизвести […] Но бывает и так, что покупателю важно оказаться номинальным собственником свободно копируемого объекта – такое часто делают для престижа большие корпорации.
В остальном же будущее по Пелевину образца 2017 года вполне логично продолжает мысли из «Любви к трём Цукербринам». Монополия единственного банка под названием «Ебанк». Тотальная слежка за человечеством с помощью камер и постоянная прокачка контекстной рекламы на основе досье. И главное — большая часть искусства, причём не только книг, но и фильмов и даже рецензий, производится не людьми, а алгоритмами. И понятно, что говорит Пелевин на самом деле о настоящем времени, а не о будущем.
Выбор самых модных и современных тем снова заставляет некоторых критиков говорить то ли о самоповторах автора, то ли о том, что все его книги продолжают одна другую. Хотя и на это он не забыл заранее ответить в iPhuck 10.
Писатели, чтоб ты знала, бывают двух видов. Те, кто всю жизнь пишет одну книгу – и те, кто всю жизнь пишет ни одной. Именно вторые сочиняют рецензии на первых, а не наоборот. И упрекают их в однообразии. Но разные части одной и той же книги всегда будут чем-то похожи. В них обязательно будут сквозные темы.
В последние годы Виктор Пелевин выдаёт по книге каждую осень. Доподлинно неизвестно, связан ли он контрактом, подразумевающим такие сроки, или же сам старается не отставать от плодовитых писателей. Но вот за темы современности он берётся далеко не всегда. В любом случае, читая каждый новый роман Пелевина, где есть социальный подтекст, удивляться приходится не фантасмагоричности будущего. Здесь важна не меньшая странность настоящего, показанного через кривое зеркало технологий, компьютерных игр или виртуальной реальности.
Источник: DTF
