Кукольный фильм, который приоткрывает двери в обитель пляшущих чертей и цветущей посреди расчлененных тел жизни.
Города, опустошенные разложением; равнины, лишенные всякой жизни, и небо столь вязкого цвета, будто на нем навеки отпечатался ядерный взрыв. Дом рода человеческого давно утратил облик райских земель. Теперь горстки людей копошатся в монструозных бункерах, разбросанных по выжженным пустошам.
Под защитой необъятных бетонных стен одноликий народ безропотно ожидает участи, что поразила большую часть планеты. Но их безумный и фанатичный предводитель неустанно ищет виновных в апокалипсисе. И крайними оказываются кошмарные чудовища из загробного мира, обосновавшиеся неподалеку.
Поквитаться с мифическими монстрами отправляют Убийцу, облаченного в броню и снаряженного черным чемоданчиком и картой, что выткали ведьмы. Герой, призванный спасти кучку уродцев от нечестивых демонов, должен поместить таинственное устройство в самое сердце отвратительной клоаки — тогда один единственный взрыв разом смоет все горечи и обиды человечества.
Водолазный колокол с праведным мстителем внутри спускается в глубины хтонического мира. Миновав несметные останки первобытных чудовищ и святилища ужасных богов, герой укрепляется в своих намерениях. Из этого пугающего мрака он устремляется вглубь омерзительной земли, на которой властвуют изуродованные соседи последнего человека.
Сквозь окна искореженных домов сочатся лишь насилие и смерть. Антропоморфные существа в страхе быть съеденными местными троллями прячутся по помойкам, а кому повезло меньше — ожидают мучительной смерти в клетках безумцев. Будто пораженная этой первобытной жестокостью, ведьмина карта рассыпается прямо в руках Убийцы, но он упорно движется дальше.
На следующем уровне безликие существа под нескончаемыми пытками испражняются прямиком в пасть огромного великана. Его органы, наполненные живительным топливом, уходят вглубь тошнотворной ямы — кишки исполина соединены с необъятной машиной.
Механизмы, словно извращенные сердца, бьются в унисон, выплевывая грязное масло и перегоняя по трубам едкую кислоту. В итоге этот металлический пищеварительный тракт извергает людей, безымянных и одинаковых. Вереница новорожденных уродов медленно тянется к рабскому труду, а отработанные экземпляры тут же утилизируют в мясорубке.
За пределами профессиональных кругов имя Фила Типпетта, режиссера кукольного фильма «Безумный бог», не столь известно. Однако в качестве специалиста по визуальным эффектам он создал легендарные образы в «Звездных войнах» и «Парке Юрского периода», а его анимации вдохнули жизнь в «Робокопа» и «Звездный десант».
Сразу после работы над картиной о роботе-полицейском Типпетт загорелся идеей снять собственный stop-motion фильм. В конце 1980-х некогда передовая технология готовилась испустить дух, потому банальная нехватка финансирования не дала грандиозной мечте воплотиться. Но спустя три десятилетия помощь фанатов и добровольцев позволила оживить проект.
Повествование «Безумного бога», под стать «Первобытному» Геннди Тартаковски (см. наш текст), опирается на лаконичность раннего кинематографа. Без единого слова и экспозиции история плавно следует за безумным воображением Типпетта. А Убийца, окруженный закольцевавшимся насилием и совокупляющимися чудищами, уверенно движется к своей цели, пока во тьме не проступают очертания города.
Правит этим местом зловещий младенец. Хотя из его рта сочится гниль, здешняя нечисть с упоением внемлет его лепету. Подземный мир, представляющий собой бессмысленный круговорот насилия, жаждет вечной жизни, вот только каждый его уголок выглядит столь кошмарно, будто ему и не нужно пламя бомбы, чтобы кануть в небытие.
Демоническое царство существует на последнем издыхании — заразном и источающим тошнотворную вонь, но упорно не желающим прекращаться. Чудовища в этом мире варятся в адских котлах, дерутся за последний кусок экскрементов и рождаются, чтобы поскорее умереть. Но все же они продолжают сопротивляться Убийце, жаждущему милосердно прикончить их род.
На деле это вовсе не первый и не последний герой, и ему не суждено стать спасителем. Не одна карта истлела в руках его предшественников, и не один чемодан отказался взрываться. Демоны всегда побеждают в этой бездумной схватке, и лишь из-за граничащего с помешательством упорства Последнего Человека все новые Убийцы бесцельно устремляются в лапы чудовищ.
В этой пляске смерти рождается нечто безумно красивое и уродливое одновременно. Все в ней вызывает рвоту и ужас — от персонажей и общих планов до мельчайших деталей интерьеров. С одинаковой щепетильностью Типпетт изображает и панорамы разрушенных городов, и уголки пыточных комнат, где кровь вперемешку с экскрементами стекает по ржавым цепям.
В безмолвном путешествии по закоулкам мира, вздувшегося от обилия трупов и ядовитой гнили, проступают очертания режиссерских идей. Но как только они начинают принимать осязаемую форму, картина тут же увиливает в сторону. Потому в разрозненности образов «Безумный бог» подобен многоликому Янусу.
С одной стороны фильм притворяется религиозной притчей о земном божке, что обрушивает гнев на чужую землю, почти не отличимую от его собственной вотчины. С другой — за путешествием Убийцы скрывается социальное высказывание о рабстве, в которое низвергает общество потребления. С третьей — это и вовсе философская зарисовка о том, как хладнокровное время перемалывает все живое.
Война очередного безумца норовит разрушить два по-своему мертвых мира, которые бесформенным чудищем ускользают от чужих взглядов и интерпретаций. Даже жестоким демиургам не под силу сразить визуальный гений Фила Типпетта, зато за него можно ухватиться и спуститься в завораживающую обитель пляшущих чертей и цветущей посреди расчлененных тел жизни.
PS. Если понравился формат — ищите нас в Telegram.
Либо заглядывайте на сайт, там уже можно почитать о драме «Нитрам», в которой бесконечные полосы пляжей выступают художественной прелюдией массового убийства в Порт-Артуре.
