Вас ждут ужасы, драмы и даже детективы. Но только не добрые комедии.
Каждый год множество зрителей пересматривает старые новогодние и рождественские фильмы. Или ищет новинки, которые по сюжету мало отличаются от предшественников.
Но мы решили разбавить уже изрядно поднадоевшую атмосферу доброты и волшебства и собрать самые необычные картины, действие которых разворачивается на зимние праздники. Для удобства они разделены на три блока под настроение зрителей.
Чтобы погрустить
Хотите переживать и плакать вместе с героями? А может, и вовсе оказаться на войне во время праздника? Вам в эту часть.
Рождественская ёлка (L’arbre de Noël)
Режиссёр Теренс Янг прославился в начале 1960-х, сняв три фильма про Джеймса Бонда. Именно он поставил «Доктора Ноу» и «Шаровую молнию», которые многие фанаты до сих пор считают чуть ли не лучшими картинами про агента 007.
А в конце десятилетия Янг снял один из самых грустных и даже опустошающих рождественских фильмов в истории. Если описывать одним предложением, это праздничная картина о мальчике, умирающем от лейкемии.
Сюжет рассказывает о французском бизнесмене Лоране, который в одиночку воспитывает сына Паскаля и планирует познакомить его со своей новой возлюбленной. Летние каникулы герои решают провести на Корсике, там ребёнок становится свидетелем взрыва ядерной бомбы и получает сильную дозу облучения. После этого врач ставит неутешительный диагноз: мальчику остаётся жить полгода.
Тогда отец решает устроить ему самые лучшие месяцы жизни и самое прекрасное Рождество.
В первую очередь «Рождественская ёлка» цепляет характерами героев. Отец пытается скрыть от Паскаля смертельный диагноз и окружить его любовью и праздничной атмосферой, пусть даже внутри он разрывается от горя. Мальчик всё же узнаёт о своей скорой смерти, но продолжает делать вид, что всё хорошо, уже в свою очередь пытаясь поддержать страдающего отца.
Хотя стоит упомянуть, что при всей драматичности происходящего фильм явно захватывает и актуальные для того времени темы. Действие происходит во Франции, где как раз в 1968 году провели термоядерные испытания, что, конечно, сильно испугало людей.
И не стоит ждать от этой картины какого-то волшебного хеппи-энда. Финал такой же тихий и печальный, как и весь основной сюжет.
Рождество, опять (Christmas, Again)
В 2014 году независимый режиссёр Чарльз Покел выпустил свой единственный полнометражный фильм — скромную и печальную драму о продавце ёлок. Картину презентовали на фестивале «Сандэнс» и в Локарно, а позже она даже получила номинацию на премию «Независимый дух».
Сюжет начинается как будто бы празднично. Ноэль и его коллеги, продающие ёлки и всяческие украшения, вместе со всеми готовятся к празднику. Вот только у героя разбито сердце — он недавно расстался с девушкой. Да и вся окружающая суета не предвещает для него ничего весёлого, только однообразную работу и усталость. Но случайное знакомство всё же выдёргивает героя из будней и чуть меняет его жизнь.
Можно смело сказать, что «Рождество, опять» — самая дешёвая картина в нашем списке. Покел собирал мизерный бюджет через краудфандинг, а заодно и сам несколько лет продавал ёлки, подобно главному герою.
Большая часть действия снята буквально в паре простейших локаций. А Ноэль (его играет Кентакер Одли, в котором очень легко увидеть своего соседа или дальнего знакомого) чаще всего лишь тихо говорит, а то и вовсе молчит, занимаясь будничными делами.
Но в этом минимализме раскрывается и главная трагедия истории, и, как ни странно, праздничная атмосфера. Подобно «Патерсону» Джима Джармуша «Рождество, опять» учит искать красоту в простейших событиях. И с их же помощью справляться с трудностями.
Счастливого Рождества (Joyeux Nöel)
Рождественский фильм о войне — ещё одно неожиданное сочетание, заранее настраивающее на меланхоличную и печальную атмосферу. Но удивительный сюжет этой картины основан на реальных событиях. В декабре 1914 года в разгар Первой мировой войны на Западном фронте многие солдаты отложили оружие и вышли из окопов. Просто, чтобы поздравить друг друга с Рождеством.
На самом деле события разворачивались не так однозначно. Но всё же «Рождественское перемирие» вошло в историю, как удивительный факт человечности в разгар всеобщей трагедии.
Именно об этом событии в 2005 году Кристиан Карион и снял свой фильм. Его сюжет рассказывает сразу о нескольких героях: шотландском священнике, французском лейтенанте, паре оперных певцов из Германии и некоторых других.
У каждого из персонажей свой путь: кто-то мечтает отомстить за погибшего родственника, другие желают лишь поддержать солдат на поле боя. Но все они окажутся в окопах как раз накануне перемирия.
Отдельное удовольствие — наблюдать за интернациональным актёрским составом. В фильме действительно сыграли актёры из Германии, Франции и Великобритании: от Дианы Крюгер до Гэри Льюиса. Соответственно и оригинальный текст звучит на разных языках: героям иногда приходится общаться жестами, чтобы понять друг друга. И тем трогательнее выглядят сцены, когда представители разных национальностей, да ещё и воюющие друг с другом, объединяются, чтобы, например, послушать песню.
Петровы в гриппе
Один из самых обсуждаемых российских фильмов года — экранизация романа Алексея Сальникова от Кирилла Серебренникова. И, как ни удивительно, это новогодняя картина.
Сюжет здесь описывать трудно, ведь он не только состоит из множества разных линий, здесь ещё и реальность идёт бок о бок с горячечным бредом. Но в центре семья Петровых, которая как раз накануне праздников болеет гриппом.
Именно «Петровых в гриппе» можно считать самым честным отражением Нового года для многих людей. Это на экранах обычно всё выглядит позитивно и сказочно: где-то в сюжете мелькает телевизор с «Приключениями Маши и Вити». А в жизни зима — период болезней, бесконечной суеты и слишком частого употребления алкоголя.
Но своего апофеоза новогодняя депрессия достигает в части, посвящённой Марине (Юлия Пересильд). Эта линия разворачивается в советском прошлом, когда героиня играла Снегурочку на детских утренниках в театре.
В пресс-релизе «Петровых в гриппе» сам Серебренников рассказывал, что при постановке ориентировался на собственные воспоминания.