Любовь — единственная страсть, не признающая ни прошлого, ни будущего.
«Шуаны, или Бретань в 1799 году», Оноре де Бальзак
С первых страниц Антонио Мореско погружает нас в странный мир: смесь психомагии Ходоровски, эротики Гаспара Ноэ, криминальной трансгрессии Адольфыча и дорожного трипа по кругам ада Анджея Стасюка.
Герой влюбился в девушку с Кавказа (интересно читал Мореско Лермонтова?), но она находится под властью не то сутенера, не главного альфа-самца мира (до боли знакомо, может встречал у Николаса Виндинга Рефна?). И, конечно, в духе классических нуаров им приходится спасаться бегством. Причем сюжет скроен похоже — герой-неудачник или маргинал-изгой, роковая красавица и властный антагонист. И всё бы ничего, но спасения нет. Преследователи ввязывают наших Бонни и Клайда в войну, в результате которой герои умирают (да, здесь без спойлера не обойтись, чтобы понять что дальше происходит, да и саму метафору). Далее мир Мореско становится и вовсе завораживающим и странным. Мертвые живут и как ни странно… воюют с живыми. Вот уж неожиданно, правда? Как не вспомнить «Игру престолов» и главное сражение с армией Короля ночи.
Мертвые в мире Мореско мстят живым за всё сотворенное им зло при жизни. Но главная созидательная и одновременно разрушительная сила всё же любовь. И именно её пронесли герои через весь этот странный мир, буквально вспыхнув сверхновой и также быстро погаснув.
