В российском прокате идёт «Человек, который убил Дон Кихота» — вольная экранизация романа Мигеля де Сервантеса, которую британский комедиограф Терри Гиллиам готовил почти 30 лет. На наш взгляд, главный фильм режиссёра вышел под стать его картинам последних лет — сумбурным, несмешным и глуповатым.
Когда учёба на режиссёра подошла к концу, молодой Тоби Грисони отправился в Испанию — снимать дипломную работу о Дон Кихоте. На главную роль он взял фактурного, пусть и ворчливого старика, дочь местного трактирщика превратилась в кадре в Дульсинею, а один из завсегдатаев таверны сошёл за Санчо Пансу. Фильм, видимо, в итоге удался и помог Тоби в дальнейшем самому примерить новый образ — коммерчески успешного рекламщика. Годы спустя он вернётся в знакомые места, чтобы поставить ролик (о, неожиданность) про Дон Кихота — но съёмки затянутся, и утомившийся автор поедет навестить старую труппу. Приключение, что называется, на 20 минут — вошёл и вышел.
«Человек, который убил Дон Кихота» открывается горделивым примечанием, что фильм пусть и занял 30 лет, но всё-таки появился на свет. Перечислять титулы он мог бы и дальше, и внушительной протяжённости их цепочки позавидовали бы и самые знатные из средневековых рыцарей. Один из главных долгостроев кинематографа. Самая личная работа Терри Гиллиама. Фильм, который сменил, кажется, семь составов и пережил двух ведущих актёров. Каждое из этих званий рождает самые разные и во многом противоречивые ожидания, которые — признаем сразу — картина не оправдала.
Как любой магнум опус, «Человек, который убил Дон Кихота» нуждался в крайности — либо откровении, либо сокрушительном провале — но вышел скорее обычной гиллиамовской чехардой последних лет. Собранный из разных скетчей, точно бродячий цирк, фильм показывает всё те же представления: про тупых продюсеров, про творческие муки, про русских — с водкой и страстью к красному цвету. Шутка про Трампа есть, опять-таки. Дурачества легко объясняются биографией режиссёра и нелепым духом времени, но пусть медведь забьёт меня балалайкой, если это смешно.
Тут бы на выручку прийти артистам, и снова незадача — в абсурдной пьесе уместно смотрится разве что Ольга Куриленко. Величинам же вроде Джонатана Прайса и Адама Драйвера балаган явно тесноват — они кривляются и чудят, как жанр и обязывает, но для обоих это игра на минимальной сложности. Их удел — драма, без которой, впрочем, «Человек, который убил Дон Кихота» не обходится и выглядит в ней лучше всего.
Свихнувшийся сапожник, который вообразил себя Дон Кихотом, ещё самое безобидное, что обнаружит Тоби Грисони среди последствий своего старого фильма. Очаровательная юная Дульсинея закончила эскортом, Санчо Панса спился и умер, да и сам Тоби скатился, променяв талант на деньги от рекламы. По ходу фильма костры амбиций разгораются всё сильнее, и смотреть на них, в отличие от глуповатых выходок, можно вечно, но тут Гиллиам попросту опоздал — лучший фильм на тему уже выпустил пять лет назад другой британец. Зовут его Эдгар Райт, а фильм, соответственно — «Армагеддец».
Вот в чём убийственная шутка высших сил, с которыми Гиллиам постоянно спорит. Казалось бы, англичанин взял верх над судьбой и её кознями — будь то стихийные бедствия на съёмках, алчные продюсеры или даже сердечный приступ, который едва не свёл его в могилу накануне премьеры. Вопреки всему фильм добрался до зрителя. И безвозвратно отнял у него два с половиной часа драгоценного времени, но слёзы наворачиваются от другого — некогда главный выдумщик и фантазёр кинематографа потратил на это половину своей жизни.
Источник
