Проект «Око» ч.18

Выходим на былые темпы. На самом деле, я очень хочу закончить повествование меньше, чем за год, то есть времени у меня осталось до 15 мая. Это можно и назвать предварительной «итоговой точкой». Вслед за ней будет глобальная редактура, возможно, какие-то сцены будут переписаны иили дополнены, а потом и верстка печатного варианта книги.

Ссылки на предыдущие части и обращение к тем, кто видит публикации Ока впервые:

Око — мой личный литературный проект, работу над которым я начал в мае этого 2015 года. Из небольшой зарисовки он перерос в научно-фантастическое произведение, главы которого я выкладываю, по мере написания, на GT.

Предыдущие части:

Часть 1
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10
Часть 11
Часть 12
Часть 13
Часть 14
Часть 15
Часть 16
Часть 17

Она попалась. Попалась глупо.

Опасаясь погони, Астрея почти не пользовалась своим модулем, иначе Деймос нашел бы ее слишком просто. Она так привыкла к своим способностям, что теперь чувствовала себя слепой и беспомощной. Как оказалось, для этого были все основания.

Она пришла в сознание. Щурясь, пытаясь привыкнуть к яркому, бьющему прямо в лицо свету нескольких ламп на стене, девушка стремилась понять, где оказалась.

Последнее, что помнила старшая из сестер – она выходит из здания, где располагалась подпольная лаборатория. Потом – удар по голове, топот тяжелых армейских ботинок.

— Цель захвачена, как поняли, прием, — пока один из бойцов рапортовал, двое других заламывали ей руки за спиной, чтобы затянуть запястья в браслетах мягких наручников.

Астрея попыталась приподнять голову, чтобы понять, кто на нее напал. Один из бойцов это заметил и еще одним аккуратным, но сильным ударом приклада по затылку вырубил ее окончательно.

И вот, сейчас она тут, в руках неизвестно кого.

Голова болела нещадно, особенно в месте удара, но первое, что пыталась сделать пленница — просканировать окружающее пространство при помощи модуля Ока. К ее удивлению, дотянуться она не смогла ни до одного разума, даже мысли мужчины, стоявшего перед ней, оставались для нее скрыты, не говоря уже о ментальном контроле.

— Прежде чем ты начнешь свои попытки пробиться в мой разум — голос был хорошо поставлен, в нем слышалась властность, — смею заметить, что, для начала, стоит меня выслушать. Плюс ко всему, ты все равно не сможешь выйти отсюда, девочка. Помещение экранировано, так что найти помощников извне у тебя не выйдет.

Астрея только фыркнула.

— Но вы же как-то должны выйти отсюда.

— Может быть, — ее таинственный собеседник развернулся и, прихрамывая на левую ногу, двинулся за стул у другой стороны стола этой загадочной допросной.

Только когда мужчина уселся, Астрея смогла его рассмотреть: высокий лоб, темные волосы, внимательные, серые, глубоко посаженные глаза.

— Итак. Насколько я понял из отчета разведки, ваш позывной – Астрея, правильно?

— Это имя.

— Простите?

— Астрея – это имя. Меня так зовут.

Мужчина даже не шелохнулся.

— Знаете, я видел много Джонов, Майклов, Гарри, но ни одного Зевса, Аполлона, а, тем более, Астреи. Вы знаете, что значит ваше имя? Откуда оно взялось?

— Имя как имя, — девушка попыталась поднять со стола руки, но обнаружила себя намертво прикованной к вваренной в стол металлической петле, сквозь которую были продеты ее эластичные браслеты-наручники.

Вырваться не было ни единой возможности. Оставалось лишь беседовать.

— Согласно греческой мифологии, Астрея – дочь Фемиды и Зевса, — мужчина откинулся на спинку стула и стал стягивать с рук черные кожаные перчатки, — богиня справедливости. Ты же, судя по сводкам – просто очередной урод, убивающий всех без разбора, — ее собеседник подался вперед, — я прав?

Астрея отвернулась, насколько позволяли наручники, так ничего не сказав, и опустила лицо вниз.

— Хорошо. Пусть так.

Он отбросил в сторону полу плаща, под которой была незнакомая Астрее серая, но, это не вызывало сомнений, военная форма, и вытащил из кобуры пистолет.

— У тебя очень просто выбор, Астрея. Либо ты меня убедишь в том, что с тобой можно вести диалог, либо я пристрелю тебя прямо здесь. Знаешь, мои полномочия позволяют мне выносить приговор единолично, бонусы военного времени, которое для нас так и не завершилось.

— Я не собираюсь говорить не пойми с кем, пусть у тебя в руках и ствол, — в груди девушки стала закипать ярость. Она никого не боялась раньше – не дрогнет и сейчас.

«Деймос не в счет. Он не человек» — поправила собственные мысли Астрея.

— Да? – Взгляд серых, с леденисто-голубым отливом глаз, казалось, сейчас просверлят в ней дыру. – То есть, ты меня не боишься? – Он поднял пистолет и направил на голову допрашиваемой.

— Все правильно понял.

Немного поразмыслив, мужчина опустил пистолет и продолжил:

— И что же нужно, чтобы ты заговорила? А, Астрея?

— Для начала было бы неплохо представиться, мое то имя ты знаешь.

Он засмеялся.

— А ты не так проста, как кажешься, девочка. Ладно, будь по-твоему. Меня зовут полковник О’Коннелл.

— Очередной солдафон, — Астрея попыталась размять затекшие от неудобной позы плечи, — да еще и ирландец.

— Пусть и солдафон, если тебе так комфортнее, и да, ирландец, — О’Коннелл взял в руки трость, которая до этого стояла под столом и была скрыта от взгляда Астреи, и подошел к девушке, — я многое о тебе знаю, Астрея. Знаю о том, как ты и твоя сестра попали в программу проекта Око, знаю о модулях, операциях, о твоем потенциале. Я знаю, кто лоббировал и финансировал разработку тебя, как бойца. Я знаю даже прошлое твоего создателя, Майка Ивора. Но есть одна небольшая, досадная проблема.

— И какая же? – Астрея подняла голову и внимательно посмотрела на своего собеседника.

— Картина не сходится, Астрея. Вся эта история с вашим сверхсекретным «оружием возмездия», или какими еще эпитетами не называли политики проект Око, как один большой паззл. Только проблема в том, что в нем не хватает деталей. И дашь мне их ты.

— С чего это?

О’Коннелл крутанул в руках трость, будто бы думая, огреть Астрею круглым медным набалдашником, или немного обождать.

Время тянулось мучительно, долго, будто стало резиновым. Полковник смотрел на свою пленницу, пленница смотрела на полковника. Эта игра в гляделки продолжалась добрых минуты две, пока О’Коннелл не прервал тишину, до этого нарушаемую лишь их дыханием.

— Меня интересует один факт. Как не удивительно, все ниточки ведут в одну точку, как бы я не старался дернуть за них иначе.

Полковник опять запустил руку за полу плаща, в котором так и сидел, хоть находился в помещении, и вытащил небольшой офицерский планшет. Коснувшись несколько раз экрана, он протянул его Астрее.

— Я уже давно ищу своего старого друга, — О’Коннелл запнулся, откинулся на спинку стула и положил трость на колени, — бывшего друга и коллегу, он пропал несколько месяцев назад и мне кажется, что ты сможешь мне помочь, а он, в свою очередь, сможет помочь мне в поиске ответов.

Астрея внимательно выслушала О’Коннелла и только потом взяла из его рук протянутый ей планшет. С экрана на нее смотрел мужчина средних лет в капитанской форме, смотрел строго, но уверенно.

— Ты видела его раньше в центре?

— Вы говорите, это ваш бывший друг?

— Да.

— Никогда его раньше не видела, — ответила Астрея и еще раз, для уверенности посмотрела на экран планшета.

Вне всяких сомнений, с фотографии на нее смотрел Деймос.

Почему вы считаете, что этот человек сможет вам помочь? – Астрея говорила настолько аккуратно, насколько была способна в данной ситуации.

Полковник О’Коннелл только усмехнулся и, потянувшись вперед, забрал обратно свой планшет.

— Может быть потому, что именно от него ты сломя голову сбежала, бросив сестру?

Астрея была ошеломлена. Она абсолютно не понимала, что за человек сидит перед ней и откуда он так много знает, ведь очевидно, что Деймос всячески будет скрывать сам факт своего существования, не говоря о способностях, само собой, до определенного момента, ведь на его бы месте она поступила бы именно так. Девушка уставилась на свои руки с потрескавшейся от химикатов кожей на пальцах, поломанными ногтями и, что огорчало ее сейчас больше всего, с браслетами наручников на запястьях. Даже без модуля Ока она была тренированным бойцом, который бы с легкостью справился с хромым полковником.

— У тебя есть время подумать, пока у меня есть другие дела, — прервал молчание О’Коннелл.

Он встал со своего места и, опираясь на трость и никак не скрывая собственную хромоту, двинулся к девушке, достал из кармана плаща небольшой раскладной нож, и пока Астрея пыталась понять, что происходит, перерезал одним резким движением браслеты, которыми та была прикована к петле в столе.

— Лично мне лучше думается, когда я хожу, хотя сейчас это и непросто. Думай, Астрея, мне кажется, тебе нужны друзья, — сказал он и вышел за дверь.

…

Спала Мелисса плохо. Хотя она и провела в центре почти полгода, пока тренировалась использовать свой модуль и находилась под наблюдением врачей, сейчас, после простора поверхности, это место казалось ей бетонной могилой. Огромной бетонной могилой.

Она нехотя встала с казенной постели и в одной футболке пошла умываться: единственное преимущество базы – не приходится спать в одежде.

Уже в ванной она заметила на полу использованный одноразовый станок, который, по всей видимости, остался от прошлого постояльца помещения. Мелисса подняла его, покрутила в руках, а после положила на край раковины.

Забытый кем-то станок вызвал в ее сознании лавину воспоминаний о том времени, когда она еще не повстречала Мэтта и Оливера, когда не отправилась на странное задание, данное ей лично советником Харрисом, когда она просто была приписана к разведывательному департаменту…

— Поднимайся, у нас много работы, — он всегда вставал тихо, без будильника, будто бы в его голове, под темной густой шевелюрой есть свой собственный.

В ответ Мелисса смогла выдать только что-то нечленораздельное. Поспали они совсем немного и, хотя она была тренированным и сильным бойцом, ей было уже далеко не двадцать, чтобы всю ночь предаваться утехам, а на утро чувствовать себя как ни в чем небывало.

Но на нем это никак не отражалось, хотя, вполне возможно, дело было исключительно в его самообладании и ответственности.

— Может, поваляемся еще? – Она задавала этот вопрос каждый раз, когда оставалась у него на квартире, а не шла в казарму, и каждый раз получала один и тот же ответ.

— Мелли, милая, ты же знаешь, что мы должны быть в отделе в восемь, вставай.

— Именно поэтому ты припираешься туда каждый раз к семи тридцати, да?

Мужчина сел на край кровати и, откинув прядь рыжих волос, поцеловал ее в лоб.

— Я прихожу раньше, чтобы не вызывать подозрений.

— Господи, да каждая секретарша в департаменте уже знает, что ты спишь со мной, — Мелисса подобрала одеяло и опять закрыла глаза, — но, как видишь, никто нам ничего за это не сделает.

Мужчина долго и внимательно посмотрел на нее, немного раздраженно вздохнул и начал говорить то, что уже не раз объяснял своей подруге:

— Пойми, Мелли, это – статус-кво. Пока мы не афишируем наши отношения, и пока они не мешают нашей службе, командование закрывает на это глаза. Потому что мы полезны. Но как только возникнут какие-либо сомнения в нашей лояльности, в нашей исполнительности и субординации – последствия могут быть крайне тяжелыми. Сколько молодых ребят из моего отдела погорело на романах и интрижках с коллегами, — он поднялся с кровати и, тяжело хромая на левую ногу, двинулся к стулу, где были аккуратно сложены его форма и стояла трость с тяжелым круглым медным набалдашником.

Мелисса всегда удивлялась тому, что наука смогла сделать из нее телепата, способного подчинять волю других людей, но не может излечить хромоту ее любимого мужчины.

Они говорили об этом. Ричард получил ранение еще в молодости, в бытность лейтенантом. Тогда медики смогли спасти ногу, но он потерял большой кусок мускулатуры, а неправильное заживление наградило его хромотой и тростью. Его не списали в утиль, как происходит со многими раненными, а перевели на штабную работу, где его и заприметила контрразведка.

— Не смотри на меня, как на калеку, — даже не оборачиваясь, бросил Ричард.

— И откуда ты знаешь, что я на тебя смотрю? – Мелисса всегда удивлялась его способности «видеть затылком», как выражался сам Ричард.

— Я тебе уже говорил – спиной чувствую.

Он снял со стула вещи и начал одеваться. С носками и брюками он немного повозился из-за ноги, но после, Мелисса как зачарованная наблюдала, как ее любовник превращается в высокого, статного полковника контрразведки. Вслед за до блеска вычищенными сапога и рубашкой настал черед галстука – еще одного архаизма, пережитка прошлого, без которого, впрочем, Ричард и вовсе не появлялся на людях, после – серый китель с орлами полковника и значком разведки на лацкане, и, наконец, трость.

Мелисса ненавидела эту трость. Как бы много она отдала, чтобы увидеть Ричарда расслабленным, вольно шагающим ей навстречу, а не сосредоточенно ковыляющим, хотя, признать, не без достоинства и определенной грации, породы, присущей ему.

Для себя она решила, что все дело в осанке. В отличие от других калек, которые ей встречались по жизни, назвать так своего возлюбленного даже до начала их отношений язык бы у нее не повернулся. Ричард создавал впечатление именно офицера, причем офицера боевого, человека честного и достойного, а немалую роль в этом образе играла именно осанка. Еще в их первую встречу, когда она прибыла после учебы в расположение его департамента и попала к полковнику Ричарду О’Коннеллу «на ковер», Мелисса обратила внимание, как ровно тот держит спину, даже с учетом поврежденной ноги.

Но в тот, первый день, она очень удивилась, что командовать ей будет человек, едва ли старше ее самой (как оказалось, разница в возрасте у них всего три года в пользу Ричарда), да еще и хромой. Обычно в армии таких не держали.

— Вставай Мелли, как раз успеешь к восьми, — он подошел к кровати, чтобы поцеловать ее на прощание.

Мелисса как можно выше поднялась на локте, чтобы Ричарду не пришлось слишком низко наклоняться, что было для него проблематично из-за ноги.

— Хорошо, ключи отдам потом.

После того, как хлопнула дверь квартиры, она еще минуту полежала, просто глядя в потолок, а после одним движением встала с кровати. Когда умывалась, она заметила, что Ричард забыл выбросить одноразовый станок, которым побрился утром. Он остался на краю раковины.

Прямо как тот, что сейчас лежал перед ней…

Дернув головой, будто сбрасывая оковы воспоминаний, Мелисса плеснула ледяной водой в лицо. На сборы ушло еще меньше времени, чем на умывание – ей надо было на медицинский этаж, где сейчас лежал Оливер.

Он чем-то напоминал ей ее Ричарда, но в тоже время они были абсолютно не похожи. Оба обладали внутренним стержнем, силой, но если Ричард был покалечен только снаружи, то Оливер, в большей степени, был калекой душевным.

Каждый раз, оказываясь рядом со Стальным Генералом, она ощущала, под каким гнетом дел собственных рук тот находится.

«Нет более страшного судьи, чем ты сам», — подумала Мелисса, выходя из лифта.

Оливер встретил ее слабой улыбкой и приветственно поднятой рукой.

— Ну как ты? — Спросила Мелисса и села на край койки, откинув в сторону одеяло.

— В целом – неплохо, но сейчас я бы не отказался от хорошего куска мяса, — Оливер был, на удивление, в хорошем настроении, — жрать охота, не передать.

— Хорошо, попробую что-нибудь для тебя придумать. Ты как, ходишь уже?

— Да, — Оливер самостоятельно сел на койке, хотя и немного поморщился от боли в процессе, — я не знаю, чем меня тут колют, но дрянь забористая. Сколько людей мы бы спасли, будь у нас, в свое время, хотя бы половина таких лекарств.

Мелисса ухмыльнулась.

— Ну, что тебе сказать, это же лучший из лучших госпиталей.

— Ага, только над нами метров триста земли, а так да, лучший из лучших.

— А как голова?

-Болит, — признался Оливер.

Доктор Ивор беспокоился за него после проведенных инъекций EP-22, а, так как афишировать нахождение их маленького коллектива тут, под землей, было бы самоубийством, наблюдать за его ментальным состоянием приставили Мелиссу. Деймос же пообещал, что пока он тут, никто даже не обратит на их существование внимания. Свое слово он сдержал. Мэтт спокойно перемещался по этажам, а все встречные, даже операторы, которые находились на обучении у прочих специалистов, либо не замечали его, либо принимали за какого-то своего старого знакомого, о существовании которого, в прочем, почти сразу же и забывали.

Мелисса задумалась о Деймосе. Его мощь поражала воображение. Она покинула центр еще до того, как была проведена операция и не застала период его тренировок с сестрами. А еще он вселял в нее ужас.

«Да уж, меткое имечко ему подобрали», — подумала она.

Вообще, процесс подбора имен был весьма странной процедурой. Несколько операторов коллективно анализировали ассоциации, возникающие у испытуемого в ходе просмотра видеоряда, а после, исходя из его реакции, подбирали имена. Использовались названия, животные, имена богов. Правда, процедуру проходили только те, кто пережили амнезию или серьезную травму головы – к сожалению, идеального рабочего материала у Майка Ивора не было, но и люди без прошлого – это намного удобнее. Но были и личности, которые добровольно отказывались от старых имен. Например, сестры.

«Астрея и Адикия, Адикия и Астрея…», — прокрутилось у нее в мыслях.

Мелисса же пошла добровольцем, так как шансы на летальный исход были минимальны, да и особого выбора у нее не было. Что может женщина в армии? Таскать бумаги и чай толстозадым членам штаба? Не для этого она прошла в молодости, наравне со всеми, отбор, не для этого столько лет тренировалась и пыталась выслужиться.

И вот, теперь она тут, непонятно по какую сторону баррикад.

«Что задумал этот хлыщ, Харрис? И где, черт побери, Ричард?»

Она опять погрузилась в воспоминания, в тот день, когда Ричард убедил ее согласиться на авантюрную, секретную миссию, которую спустил сверху в их департамент советник Харрис.

«Милая, пожалуйста, мне нужно, чтобы кто-то из тех, кому я доверяю, взялся за это дело», — сказал он ей тогда.

Как оказалось, доверял Ричард только двум людям: ей и самому себе.

Никакой связи, никаких контактов. Он только пообещал ей, что когда придет время, он сам найдет ее. А еще Ричард сказал, что не верит Харрису.

По своему опыту работы с ним, Мелисса могла с уверенностью сказать, что из уст Ричарда это звучит для человека как приговор.

«Я не верю Харрису, Мелли. Он что-то затевает, что-то, что разваливает наше и без того смертельно раненное государство изнутри. Мне кажется, что он стравливает всех нас», — сказал ей как-то вечером Ричард.

«Стравливает? Армию и разведку?», — спросила она.

«Бери выше, — он наклонился за бутылкой, плеснул себе еще бренди и откинулся в своем любимом кресле, — стравливает армию, Совет, даже сопротивление друг с другом. Ты не представляешь, как много усилий за эти годы я приложил, чтобы достичь перемирия с мятежниками и утрясти уйму вопросов внутри страны и столицы в частности, где сейчас проживает почти половина населения. Но каждый раз я натыкался на чью-то невидимую руку, которая делала все в точности, да наоборот. Не верь Харрису, Мелли».

И вот, сейчас она тут, в центре, вместе с его, Харриса, старшим братом – Мэттом, почти предательница, и единственное, что еще связывает ее со страной, которой она служит – это Ричард.

— Эй, Мелли, ты тут?

Женщина вздрогнула и вернулась в реальность – в палату Оливера.

— У тебя был вид, будто хоронить кого-то собралась.

В ответ Мелисса только вяло улыбнулась.

— Нет, Оливер, все в порядке. Спать будешь?

— Да, не откажусь, тут катастрофически нечем заняться, — ответил он.

— Хорошо, тогда после процедур будить тебя не буду.

Мелисса коснулась разума Стального Генерала и погрузила того в глубокий, здоровый сон.

Вообще, в спящем состоянии человеческий разум наиболее уязвим для операторов. Никаких барьеров, только голое подсознание. Именно в нем сейчас и находилась Мелисса, пытаясь найти признаки поражения EP-22, которые грозили Оливеру. Благо, далеко за примером ей ходить не пришлось – Деймос на мгновение приоткрыл для нее свое сознание, и теперь она точно знала, что нужно искать.

Хаос.

«Как он до сих пор остается в здравом уме?», — работа с Оливером не требовала высокой концентрации и просматривая его разум, Мелисса частенько отвлекалась на собственные мысли, «Там же камня на камне не осталось. Как?»

Однако, факт остается фактом – Деймос не был психом в полном смысле этого слова. Психопатом – вполне, учитывая, что они узнали от него самого, а после и от младшей из сестер – Адикии. Еще один вопрос – о чем они говорили с Оливером.

Стальной генерал только сказал, что у них очень мало времени и им надо спешить, а все остальное он объяснит потом. Мелиссу так и подмывало вломиться в ту часть его сознания, где хранятся воспоминания и узнать, что же тогда произошло в палате, но каким-то пятым чувством она понимала, что не стоит.

Плюс ко всему, в нынешнем состоянии Оливера она могла банально навредить ему этим. Во всяком случае, Мэтт не проявил никакого беспокойства, а значит, она последует его примеру.

…

Астрея провела в камере добрых пять, а может все восемь часов. Тяжело наблюдать за ходом времени в помещении без окон и часов.

В какой-то момент дверь бесшумно открылась и на пороге показался О’Коннелл.

От своего плаща разведчик избавился и сейчас был в сером кителе, на плечах которого тускло поблескивали «орлы», определяющие его звание.

Астрея попыталась коснуться его разума модулем Ока, но опять наткнулась на пустоту. Создавалось впечатление, что полковника просто не существует, так как она была абсолютно уверена – сейчас ее модуль работает и она пытается им воспользоваться.

— Чего такое напряженное лицо? — О’Коннелл, все так же опираясь на свою трость, двинулся к своему стулу. – А, я, наверное, знаю. Ты не можешь попасть вот сюда, — он постучал указательным пальцем по виску, — ну так все в порядке, не бойся. Пространство этой комнаты наполнено электромагнитными помехами. Для человека и даже для оператора – абсолютно безвредными, но, как видишь, делающими тебя, в некоторой степени, слепой. Кстати, у нас есть и мобильная версия излучателя, иначе бы мы тебя не взяли там, в промзоне, — добавил он, предвосхищая следующий вопрос старшей из сестер.

Он уселся на стул и жестом предложил Астрее последовать его примеру.

— Присаживайся, дорогая, надеюсь, ты хорошо подумала за то время, что меня тут не было.

Астрея внимательно посмотрела на мужчину, но на свой стул села.

— Полковник… — Начала она.

— Можно просто Ричард, ты не моя подчиненная, во всяком случае, пока, — он лукаво улыбнулся.

— Хорошо, — согласилась Астрея, — Ричард, перед тем, как я окончательно решу, помогу я вам или нет, ответьте мне на один вопрос.

— И какой же?

— Что вы сделаете с этим человеком, фото которого вы мне показывали, когда найдете? И почему вы его вообще ищите?

— Это не один, а два вопроса, — усмехнулся Ричард, — ладно, будь по-твоему. Начну с последнего: почему я его ищу? – Полковник поддался вперед и с его лица слетела всякая веселость – сейчас он был предельно серьезен, — потому что он с неделю назад бесследно пропал из исследовательского центра, где находился последние месяцы.

— Что?.. – Астрею начало немного колотить от таких новостей.

«ОН СНАРУЖИ?!»

— А на первый вопрос ответ прост – я сделаю то, чего потребуют обстоятельства.

— Но он же ваш друг.

— Своего друга, Генри Джонсона, я похоронил несколько месяцев назад.

— Его зовут Генри?

— Да, — О’Коннелл был немного удивлен, — а ты как его звала?

Девушка на секунду умолкла, а потом тихо, слегка дрогнувшим голосом ответила:

— Деймос. В центре ему дали имя Деймос.

О’Коннелл молча наблюдал за Астреей.

— Как я вижу, — наконец сказал мужчина, — вселять ужас он и вправду умеет.

Для того, чтобы держать читателей в курсе темпов работы, да и просто пообщаться без боязни получить удар банхаммером на GT, либо же, если у вас нет активного аккаунта, на просторах VK я создал группу, посвященную проекту «Око». Нас уже полторы тысячи человек!

Добро пожаловать.

Критика, оценки, обсуждения и отзывы в комментариях, как и всегда, крайне приветствуются.